Читать книгу Записки призрачных хранителей: обратная сторона реальности - Леон Смитт - Страница 6

Представьте на секундочку, что вы попали на остров. Нет, не как Робинзон Крузо, потому что вы не одни. И нет, не как Пи Патель, потому что ваш сосед не просто хищное создание, а еще и разумное существо, которое и не зверь, и не человек. Теперь представьте, что это чудище совершенно непредсказуемо, да еще и ведет себя довольно вызывающе. И в то же время вы от него зависите, поскольку сами что-то сделать не в состоянии. И, наконец, представьте, что у вас к нему сексуальное влечение. Да, на тот момент у меня было все настолько плохо.

Откуда у меня сексуальное влечение к этому «нечто», спросите вы? Вы когда-нибудь слышали о фурри-движении? Нет? Ну, тогда позвольте мне вас в него посвятить.

Как вы, наверное, знаете, маленькие детки любят, когда животным придают человеческие качества. Я уверен, что большая часть мультиков для детей во всем мире содержит в себе таковых чудиков. Посудите сами: «Крокодил Гена», «Ну, погоди!», «Том и Джерри», «Зверополис», и те же самые «Покемоны»… Куда ни глянь в детскую мультипликацию, вы везде будете встречать этих собак, кошек, мышей… Да кого угодно, которые будут ходить на двух ногах и разговаривать на человеческом языке. Видимо, такова детская психология. То же самое касается игр и книг (особенно сказок).

Но со временем детки вырастают, и по ходу дела часть из них потихоньку теряет интерес к подобным созданиям. Однако бывают и такие (причем, как показала мировая практика, в довольно немалом количестве), которые сохраняют в себе внутреннего ребенка (или же просто вырастают инфантильными), поэтому их пристрастие к антропоморфным созданиям сохраняется. Ну и, наконец, по ходу дела может случиться и так, что их сексуальная ориентация не успевает сформироваться вовремя. И тогда они начинают испытывать свое сексуальное влечение к несуществующим антропоморфным существам.

Конечно, первобытная необычная похоть – далеко не первостепенная причина появления данного вида сообщества, но…

Короче говоря, так и возникло данное причудливое сообщество. «Фурри» в переводе на русский язык означает «шерсть». И как вы уже, наверное, догадались, я и был одним из участников данного движения. Одной из причин, почему я так быстро пристрастился к «покемонам», когда познакомился с моими друзьями-геймерами, была как раз моя принадлежность к данному сообществу. Само собой, из этого следовало, что в душе я в этом возрасте был недостаточно взрослым для своих лет.

Извращенец, знаю, но что поделать. До этого момента я и не подозревал, что подобные существа и вправду на свете есть. Но как оказалось… И ладно, если это была бы какая-нибудь кошкодевочка или волчица, но, к сожалению, этим существом оказалась полная противоположность. Черт…

* * *

События последнего дня становились все более сюрреалистичными. Когда я проснулся, пару минут я провел просто бесцельно шатаясь по полянке и попутно ноя вслух, так как в тот момент мне почему-то казалось, что хоть малейшего сострадания я к себе заслуживаю. Благо, подозрительного субъекта рядом не было, хотя было всего часов девять по местному времени. Я открыл сумку и стал думать, чем же я могу воспользоваться в данной ситуации, но, ничего не найдя (а связи до сих пор не было), я окончательно растерялся.

«Что это? Кто это? Как он здесь оказался, и чем мы, люди, ему не угодили? Вопросы, вопросы и никаких ответов».

«В отличие от вас, меньших существ, мне не нужны такие жалкие чувства, как грусть».

«Не думай о себе слишком возвышенно, человек! Если бы ты умер, то доставил бы мне кучу проблем!»

«Хотя о чем это я? «Это» вообще не должно здесь существовать. И я не должен испытывать к нему сострадание. Стоп… я испытываю к нему сострадание?! Что за вздор! Скорее всего, это все из-за моего «фурри-недуга».

Уж лучше сделать так, чтобы его здесь больше не было».

Знаете, я никогда не любил Достоевского. Вернее, вся наша русская литература, конечно, это мрак, тлен, безысходность, смерть, гроб и так далее, но этот дядя лидировал по этой части просто с большим отрывом. И как он так широко был популярен за границей, для меня оставалось просто загадкой.

«Тварь ли я дрожащая, или право имею?..»

И все-таки… именно эти слова мне пришли в голову в тот момент.

В очередной раз вдруг вспомнил, что у меня все еще был с собой нож. Я достал его и зачем-то стал осматривать…

«Могу ли я это сделать?» – подумал я, только уже на полном серьезе.

«Кончено, нет… единственное, где я видел смерть, были экраны телевизоров и компьютеров, и единственные существа, которых я когда-либо убивал, были мухи да комары. Даже если застать его спящим, то все равно произойти может все что угодно. Кто знает, сколько литров крови ему нужно потерять, чтобы умереть»

«Что ж, если мне все-таки удастся это сделать, будет просто настоящий подвиг, избавив мир от этого недоразумения. А помимо всего прочего я захвачу его тело с собой, стану знаменитым за открытие нового вида жизни на земле, я наконец-то докажу бате, что я не «бесполезное человеческое существо», так, чтобы он этим подавился, и у меня появятся деньги… собственные! Я больше не буду нахлебником! Эх, будь только бы у меня с собой что-нибудь помощнее моего мелкого ножа».

Я осмотрел мой походный ножик еще раз. Он был очень острым и хорошо сделанным. Это был подарок от моей сестренки на прошлый день рождения. Она как будто предвидела, что я вскоре отправлюсь в поход.

«Моя сестра… хех, этому чудищу повезло, что здесь я, а не она, а то бы ему уж точно не поздоровилось. От будущего ученого в биологической области, которая вдобавок в свое свободное время еще совсем недавно играла в «Скайрим», оно бы точно пощады не дождалось.

Одну минуту… а с чего я взял, что мне нужно его обязательно убить? Возможно, мне просто нужно подождать, пока меня спасут, а дальше я просто поведаю о существовании этого чудища какой-нибудь научной организации. Да, пожалуй, так будет даже лучше. Надо только продержаться… а лучше даже самому сделать первый шаг! Раз уж он не хочет меня убивать, значит, этим нужно воспользоваться! Если я смогу найти способ с ним подружиться, то после смогу его приручить, начать им манипулировать… взять его под контроль! А потом уговорить его уплыть отсюда вместе со мной!»

Я припомнил еще раз его довольно привлекательную внешность и коварно ухмыльнулся.

«Вот такой субъект точно послужит хорошим образцом для зоопарка… а может быть, даже и для кунсткамеры».

В моей голове сразу же пронеслась куча идей по поводу моего «гениального» плана. Недолго думая, я решил остановиться на одной из них: нужно умудриться приручить его сразу.

Я достал свой блокнот и стал придумывать шаблоны фраз, которые я планировал ему сказать.

Тут появилась первая проблема: а как надо именно себя вести, чтобы ему угодить? Он не дает мне и слово вставить.

«…Что же делать…»

Тут я вспомнил себя старого. Ну, того, который… которого все любили, короче. Знайте, я был таким паинькой, что мне никто не мог сказать плохого слова, даже если очень хотел. Кроме отца, и то, чтобы меня учиться простимулировать. Как будто у меня стимула недостаточно. Что обо мне тогда говорили? Что я «невинный»?

"Фи. Я поморщился.

«…С другой стороны, если я все-таки смогу войти в свое старое амплуа, то у меня будет намного больше шансов сойтись с этим чудищем.

Что ж, думаю, это будет равноценный обмен».

Я достал блокнот и стал вспоминать весь английский сленг, с которым американцы общаются друг с другом, и все это записывать.

По ходу моего «творческого процесса» я даже вошел в азарт и не заметил, как у меня начало появляться желание разжиться материальными ценностями, кои я так сильно отвергал до этого момента.

Когда я, наконец, решил сделать перерыв, то обнаружил, что уже прошло довольно много времени. А Горо все еще не было.

«Что он так долго делает? Нужду справляет? Или… может он бросил меня уже?»

Вдруг я снова почувствовал урчание в животе.

«О, черт».

На мое счастье, кормежка на корабле была очень даже неплохая.

…Но на мое несчастье, я больше не был на корабле и в моей сумке не было ничего съедобного, за исключением водки, однако напиться пока что в мои планы не входило.

Недолго думая, я взял свой телефон, попутно подсоединив к нему один из моих запасных аккумуляторов и включив компас, и решил прогуляться по острову в поисках съестного (а заодно разведать территорию). Если что, то какая-никакая отговорка у меня была.

* * *

«Ну что ж, по крайней мере, тут нет диких зверей, уже хорошо! Хотя да, откуда им взяться на острове».

Некоторое время я провел, шатаясь по лесу в поисках чего-нибудь съестного и в то же время не ядовитого. И в это время в моей голове бродили мысли про два прошедших дня.

«Не, это ж надо было так проспать эвакуацию! Да уж… все ли хорошо с пассажирами?»

Я все никак не мог отшвырнуть неприятное чувство, волнуясь за других людей, которые были со мной на борту. Но больше всего я волновался по поводу того, что кто-то из пассажиров так же мог проспать.

«Если выяснится, что кто-то, такой же, как я, остался на корабле и утонул вместе с ним, то… я никогда себе этого не прощу!»

Само собой, я понимал, что все равно не мог ничего поделать, даже если бы это было так, но все-таки…

«Ладно, полагаю, нет смысла зря паниковать. Все равно уже ничего нельзя поделать. Остается только надеяться на лучшее».

Я переключил свои мысли на что-то другое.

«Второй вопрос состоит в том, когда за мной приплывут? Ведь приплывут же? Было бы неплохо, потому что мне бы не хотелось здесь надолго оставаться. Вместе с еще одним ненормальным. И за время своего пребывания было бы неплохо подружиться бы с этим… этим. Полагаю, что он вызовет о-о-о-о-очень большой интерес для науки».

Во время моих наполеоновских грез я неожиданно наткнулся на очередное дерево, на ветвях которого находилось гнездо с птичьими яйцами.

«О, а вот и еда. Ура! Пора бы ее оттуда достать… стоп… я же собираюсь разорить гнездо… что произойдет с бедными птичками?»

Мне вспомнились канарейки, которых так любил мой младший брат.

Какой-то момент я стоял в нерешительности, молча смотря на дерево.

«Блин, о чем я опять думаю… птичек каких-то жалко… интересно, как я при этом собирался самостоятельно выживать идти.… вон папа мой пачками дичь расстреливает на охоте. Не понимаю, откуда у меня могла возникнуть подобная жалость? Бред какой-то».

Наконец, окончательно решившись и скрепя сердце, я все-таки полез на дерево, цепляясь за колючие ветви. На нижних ярусах они были довольно прочными, поэтому сначала со мной все было в порядке. По крайней мере, я аккуратно проверял ветки на прочность, прежде чем продолжить карабкаться дальше. И потом я поднимался выше. И выше. И выше.

«Фух».

Я вдруг вспомнил, что довольно давно не ходил в спортзал и, наверное, поэтому довольно быстро уставал. Но вот я уже каким-то образом оказался около гнезда.

«Ого!» – а еще я вспомнил, как страшно боюсь высоты. А от земли был уже довольно далеко, и было ясно, что, упади я отсюда, мало мне не покажется. Поэтому я решил не оставаться здесь надолго и стал забирать из гнезда яйца одно за другим, кладя их себе в передние карманы своей легкой куртки и попутно стараясь не свалиться. Всего там было четыре яйца. Как раз хватит, чтобы поделиться.

– Давай, еще чуть-чуть, почти… попалось! Так-то лучше. А теперь… Агх!

Как только я положил последнее яйцо в карман, моя нога вдруг скользнула по ветке, что привело к моему падению.

– А!

На мгновение мне показалось, как будто моя жизнь пронеслась у меня перед глазами, и я как будто отключился…

…Я все падал и падал, ломая одну ветку за другой, крепко зажмурившись в ожидании неминуемой гибели…

…Но вдруг почувствовал, что приземлился на что-то мягкое.

«Странно, мне совсем не больно. Такое впечатление, как будто я приземлился на плюшевого мишку… Стоп… плюшевого мишку… О нет…»

До последнего момента мне никак не хотелось открывать глаза, дабы не знать причину моего столь удачного падения. Но все-таки я себя пересилил и открыл глаза. Ожидаемо, на меня уставилось уже знакомое недовольное лицо. Хотя какое там недовольное… В этот момент оно было просто в ярости.

В это мгновение мое сердце так сильно билось, что вот-вот было готово выпрыгнуть из груди, уже не зная от чего: то ли от того, что я только что не разбился, то ли от того, что я сейчас находился прямо на руках у этого чудища.

– Ты что тут творишь, человек?!

– Я… я… просто…

– Просто что?!

«Хотел как лучше, а получилось как всегда…»

– Это… это не то что ты подумал! Я вовсе не хотел себя убить!

Стоп… убить? Почему убить? Странно, что я придумал такое странное оправдание, хотя… а было ли у меня время в этот момент.

– Тогда что?

– Я просто… просто…

В этот момент я почувствовал, как все мои наполеоновские амбиции начинают улетучиваться от меня, одна за другой…

– Я же тебе ясно сказал, что твоя смерть принесет мне кучу проблем! Но если ты так сильно хочешь, то я могу закончить твою жизнь прямо сейчас!

«Хм? А что, можно?»

Я снова почувствовал, что теряю контакт с реальностью.

«Быть или не быть, значит… может быть, и вправду попросить, чтобы он покончил со мной? К тому же я слышал, что для умерших людей время останавливается… Значит ли это, что я останусь в его объятиях навсегда?»

– Эй, человек! Ты что, оглох?

Его бас вывел меня из моего странного состояния, и я, быстро соображая, что к чему, стал ему отвечать.

– Еще нет, но это обязательно случится, если ты будешь на меня так кричать!

– Ты мне предлагаешь оставаться спокойным после этого?!

– Но я же не хотел!

– Побереги свои слова, человек!

– Но…

– Ничего, что ты мне теперь скажешь…

– Да ты опустишь меня уже или нет?!

«Ну вот, снова вспылил…»

В какой-то момент мы просто смотрели друг на друга. Прошло всего несколько секунд, после чего он опустил меня на землю, однако для меня это была целая вечность, потому что я уже не верил, что все так обойдется.

Почувствовав, что мои руки больше не прижаты к туловищу, я сразу же проверил, цела ли моя добыча, и, убедившись в ее сохранности, тут же ее достал.

– Это что еще? Яйца?

– Они самые! Я же просто… хотел тебе как-нибудь отплатить! В смысле, я же уже довольно много хлопот тебе доставил, разве нет? Ну и просто… не хотел быть тебе обузой.

Полагаю, в этот момент все мое лицо было красное от вранья, но поскольку мне уже пришлось изрядно покраснеть до этого в результате нашей перепалки, чудовище ничего не заподозрило. Или же просто сделало вид…

– И это все?

– Ну да.

– Хм. Вместо того, чтобы делать что-нибудь настолько безрассудное, ты бы лучше меня дождался. И потом, что ты собираешься делать с ними?

– Приготовить… полагаю?

– С чем, человек?

«Ой-ой…»

Я не нашелся, что ответить, потому что я не прихватил ни скороварку, ни котелок, ничего.

– Ты бы сначала думал, прежде чем что-то делать! В следующий раз вздумаешь выкинуть что-нибудь подобное, я тебе лично ноги сломаю!

Мне вдруг стало очень стыдно. Все мои корыстные побуждения вдруг растаяли и испарились далеко-далеко. Все, что мне хотелось в тот момент, – вернуться домой и никогда больше оттуда никуда не выбираться.

* * *

Мы вернулись обратно в лагерь. По дороге Горо, как обычно «окруженный аурой» раздражения, не сказал мне ни слова.

«Похоже, я не слабо его разозлил. Чудесное начало дня…»