Читать книгу Гадание на крови. Драма в 4-х действиях - Леонид Иванович Моргун, Л. Моргун - Страница 3

Богато убранные столы установлены в саду. За столами на трехместных ложах, так называемых «клинах» возлежат Нерва, Орфит, Руф, Парис, Дифил, Альбина, Клемент, Армиллат. Домиция сидит в кресле. Им прислуживают рабы, разнося закуски и подливая напитки.

Н е р в а

И что же, он так прямо и сказал?

Р у ф

Так и сказал, причем ломая руки:

«Отцы-сенаторы, позвольте вас просить

О милости, которой мне добиться

От вас, я знаю, будет нелегко.

Молю вас не карать злодеев строго.

Позвольте им самим уйти из жизни

Кто как захочет. Пусть простятся с жизнью

Они в кругу родных своих и близких,

Избавив нас от зрелища лихого…»

(Клементу) А дальше как?

К л е м е н т

«…и чтоб народ нас не винил за строгость,

А понял, что и я был на суде

И вас склонил судить помилосердней…»

(общий смешок)

Д о м и ц и я

Неправы те, кто упрекал супруга

В отсутствии талантов. Пусть Нерону

Он не чета, стихов не сочиняет

И песнями народ не веселит,

Но роль свою отменно исполняет.

При этом сцена для него – сенат…

П а р и с

А мир – театр!.. Но где аплодисменты?

А-у-у! Эй, публика, куда ж ты подевалась?

Ах, меломаны, театралы, вот я вас!..

Да вот они! Ну как же – все довольны.

Наш зритель тих и умиротворен,

Но аплодировать возможности лишен —

В ладошки его гвоздики забиты.

(Корчит рожу, разводит руками, изображая распятого. общий смех).

Д о м и ц и я

А ты, Парис, отчаянный завистник.

Все злишься, что за жизнь свою в театре

Сыграть ты был не в силах сотой доли ролей Домициана…

П а р и с

Непременно

Ему скажи, что я и не стремился

Тягаться с богом, мы актеры, помним,

Какая участь Марсия постигла.

Разим мы деревянными мечами.

Коль льется кровь – она из кошенили.

Текут обильно лукавые слезы,

И даже женщин царственных в театре

Играют наши мальчики-актеры…

Д и ф и л

Причем превосходя реальных женщин

Манерами, изяществом и нравом.

А л ь б и н а

Тьфу! Извращенец! И нашел, чем хвастать!

Не место нашим женщинам на сцене.

Они должны дарить любовь и нежность,

Ведья права?!

К л е м е н т

Всегда права ты, милая вакханка,

Особенно когда пылаешь гневом

И мечешь молнии…

Н е р в а

Но все-таки, друзья,

Давайте предоставим лицедеям

Своей капризной музе поклоняться,

Гетерам возносить хвалы Киприде,

А нам, мужам, в сенате облысевшим,

Молиться господину своему.

О р ф и т

Да будет с ним палладиум Минервы!

Все (хором)

Да будет!

(Пьют)

Д о м и ц и я

Вот, право же, несчастнейшая участь

Супругой быть владыки государства.

Куда ни глянешь – вмиг все очи долу,

Хоть в рожу плюнь – осклабятся умильно.

Все сводят речи к вечной благодати,

Которая сияет над супругом,

Как будто он хоть шевельнул мизинцем,

Чтобы поста добиться своего.

Н е р в а

Никто не говорит, что он стремился.

Р у ф

Случайность привела его к престолу.

Его брат, Тит, почил от лихорадки…

Д о м и ц и я

Да не о том я!

А р м и л л а т

Сорок человек

Плетями на комиции забили.

Всю лавку книжную, приказчиков, рабов

Что пасквиль злонамеренный читали

И переписывали. Пишут негодяи,

Что больно уж некстати лихорадка

Свалилась на божественного тита,

Что яд ему в грибах преподнесли…

Н е р в а

Так что же ты, миле1йший, уверяешь,

Что незаконно государь наш правит

Четырнадцатый год?..

А р м и л л а т

Я только рассказал вам о процессе,

Который проходил на той неделе…

Входит управитель

У п р а в и т е л ь

Вас спрашивают двое.

Н е р в а

Кто такие?

У п р а в и т е л ь

Диковинного вида, тог не носят,

Но держатся уверенно и нагло.

Н е р в а

Чего им надо? Ты у них спросил?

У п р а в и т е л ь

Они сказали: их ты пригласил.

Н е р в а (вставая)

Простите, отлучусь я на минуту…

Д о м и ц и я

Ни в коем случае! Зови-ка их сюда,

А мы посмотрим, с кем ты дружбу водишь,

Так далеко от рима удалившись.

Н е р в а

Однако, я клянусь вам, на сегодня

Не звал я никого… (управителю ) пускай войдут!

Управитель уходит и возвращается с Аполлонием и Дамидом

Н е р в а

Сказали вы, что мной приглашены,

Но я обоих вас впервые вижу.

А п о л л о н и й

Когда ты Нерва, о котором я

Наслышан уж порядком, то меня ты

Не знать не можешь. Слышал я, скупаешь

Ты книги философские, в которых

Мужи мудрейшие разгадки ищут

Задач, что нам природа задала.

Когда ты собираешь их усердно

Под кров гостеприимный, я подумал,

Что в доме у тебя Найдется место

И одному философу живому.

Д о м и ц и я (захлопав в ладоши)

Так ты философ? И бродячий? Что за прелесть!

А п о л л о н и й

Да, госпожа, хотя не нахожу

В том ничего забавного для женщин.

Н е р в а

Скажи мне свое имя.

А п о л л о н и й

Аполлоний.

О р ф и т

Из Тианы?

А п о л л о н и й

Вот именно.

О р ф и т (Нерве)

Ты помнишь?

Тебе о нем писал я.

Н е р в а

Как же, как же…

Я о тебе порядочно наслышан.

Прошу, распоряжайся в этом доме,

Как в собственном, приляг скорей к столу…

А п о л л о н и й

Позволь мне сесть. Лежу я лишь во сне.

Н е р в а

Как хочешь. Мальчик, кресло господину.

С тобой твой друг?

А п о л л о н и й

Он верный ученик мой.

Н е р в а

О, счастливец! Мечтал и я в свои младые годы

Всецело философии отдаться,

Отправиться в Элладу и пристать там

К какой-нибудь смиренномудрой школе…

Поешьте же, вы голодны, наверно,

Вот устрицы, кабанчик приостыл,

Но, кажется, еще вполне съедобен…

А п о л л о н и й

Я съем немного хлеба и оливок.

Осмыслив место человека в мире,

Где он – лишь тварь, ничем не лучше прочих,

Стараюсь я не жить за счет других.

Ведь и улитки, и тунцы, и свиньи

Одарены великим правом жизни,

Телами их стесняюсь я питаться

Д о м и ц и я

А молоком?

А п о л л о н и й

Оно нужней телятам.

Д о м и ц и я

Но носишь ты хитон. А шерсть, конечно

Нужней овечкам…

А п о л л о н и й

Истинная правда.

И потому хитон ношу льняной я.

Он солнцу лишь обязан проявленьем

На свет, да нашей Матери-Земле.

И им я жертвы приношу смиренно.

А р м и л л а т

И что же ты им жертвуешь, философ?

Коней, быков иль телок злоторогих?

А п о л л о н и й

Я возношу им горсть воды студеной,

Свои слова, идущие от сердца,

Свои дела, которых не стыжусь.

Н е р в а

Я рад, что ты, мудрейший Аполлоний,

Меня вознаградил своим приходом.

Вином массикским терпким и душистым

Прошу почтить я истинную мудрость,

Ту мудрость, что спасет наш мир злосчастный

От полного паденья в бездну мрака.

(Пьют).

А л ь б и н а

А почему не пьет виновник тоста?

Вино – оно лишь цветом схоже с кровью,

А давится из виноградных гроздий.

А п о л л о н и й

Я знаю, как вино изготовляют.

Вы пейте, коль вам гнравится туманить

Рассудок свой, философу нужнее

Иметь на мир взгляд трезвый и холодный.

Н е р в а

Какая честь для моего жилища

Приютом быть тому, перед кем дворцы

Открыты были.

А л ь б и н а

Это… перед этим?..

И у кого ж бывал ты во дворцах?

А п о л л о н и й

Был у царя парфянского Вардана,

У мудрого индийского Фраата,

Был в Мидии у славного Пакора.

А л ь б и н а

Коль ты такой мудрец, так отчего же

Не смог у них ты выцыганить денег,

Чтоб дом себе купить, одежку справить,

А бродишь с клюшкой по миру, как нищий,

И даже без сумы.

А п о л л о н и й

Что ж тут такого?

Не нищий я, сума мне не нужна.

Богаче я всех Крезов и Мидасов.

Ваш цезарь предо мной – бедняк последний.

А р м и л л а т

Есть злато у тебя?

А п о л л о н и й

Получше злата.

Валюта, что с годами не тускнеет,

А р м и л л а т

Дай посмотреть!

А п о л л о н и й

Дам, коли взять сумеешь.

Мое богатство – Правда, Доброта,

Честь, Рассудительность и Справедливость.

А р м и л л а т

Хорош товар… да только в этом мире

Не ценится.

А п о л л о н и й

Вина в том не товара,

А мира вашего, верней, его беда.

Д о м и ц и я

Я думала, ты маг и чародей,

Покажешь фокус нам, глотнешь огонь,

Стеклом закусишь… Ты же все бормочешь

О чем-то непонятном…

П а р и с

Ах, царица!

Да он актер! И кстати, бесталанный.

В отличие от нас, что с реквизитом

Мотаются по городам и весям,

Играя нынче здесь, а завтра там.

Он носит свой театр в самом себе

И развлекает не толпу людскую

А знатных грамотеев, вроде Нервы.

Ведь верно, брат Дифил?

Д и ф и л

Да, брат Парис.

Не сравнивал бы я его потуги

С искусством муз, хоть он и Аполлоний.

А п о л л о н и й

И ты судья мне, лицедей бескровный,

Утративший и пол, и естество?

П а р и с

Да, он актер, и что же из того?

Мы честно зарабатываем деньги.

Сегодня я – Парис, а завтра стану

Иль Агамемноном иль богом Аполлоном,

Я воплощаюсь в сотни разных масок,

Своим искусством праведным неся

Простым плебеям, всадникам, вельможам

Великие и вечные идеи. Добра и Света.

И счастлив я, когда людское стадо,

Лишь час назад безумное, тупое

Под действием волшебных чар театра

Становится добрей и человечней,

И проклинает силы Тьмы и Злобы,

Которые сегодня правят миром.

И если нынче есть у нас Мораль,

И ходим мы на двух ногах, питаясь

Вином и хлебом, а не мясом человечьим,

Так в том заслуга вечного Искусства,

Что мир спасает от паденья в пропасть.

А что несешь им ты?

А п о л л о н и й

Несу я правду.

Ту истину, прямую и простую,

Которая таится в ваших душах,

Как птица в клетке. Как же вы боитесь

Ее на волю выпустить, стыдитесь

Самим себе признаться в трупоедстве.

«Мораль», ты говоришь, а сам развратен,

«Хлеб и вино», а как же миллионы,

Что лишены и корки плесневелой

И продают детей своих в неволю,

Чтоб только прокормиться. Каннибалы

Сидят во всех присутственных местах.

Любая должность прейскурант имеет

И чуть ли с молотка не продается.

А р м и л л а т

Про то, возможно, цезарь наш не знает…

А п о л л о н и й

Не знает?

Значит грош ему цена!

Д о м и ц и я

Ну и смельчак!

Н е р в а

Эй! Кто там?! Что стоите!..

Вина давайте! Выпьем, господа…

Д о м и ц и я

За что прикажешь пить, коль не оставил

Нам тем для тостов твой любезный гость.

А л ь б и н а

Я предлагаю выпить за Любовь!

Она нас отличает от животных,

Она одна роднит людей с богами.

Она – услада вечная и радость!

Все тленно в мире, лишь Любовь вечна!

В с е

Браво! Восхитительно! Прелестно

К л е м е н т

Станцуй нам, несравненная. тем самым

Докажешь ты угрюмому скитальцу,

Что есть на свете вечный идеал.

А л ь б и н а

Охотно, господин мой!..

(Танцует вакхический танец. К ней присоединяются Дифил и Парис)

Н е р в а (А п о л л о н и ю)

Я, право, сожалею,

Что ты попал во внеурочный день.

Гостит у нас императрица с братом.

С друзьями я сегодня собираюсь

Попеть, потанцевать, повеселиться.

Мы мудростью займемся на досуге.

А п о л л о н и й

Не девка мудрость, чтоб возиться с нею,

Когда угодно плоти. Откровенно

Скажу, что не обижен на тебя.

Ты – просто человек, и уст твоих

Пока источник Правды не коснулся.

О р ф и т (указывая на танцующую Альбину)

А это… Ты не считаешь истиной великой?

В чем правда, как не в сладостной гармонии

Искусства, Красоты и Вдохновенья?

А п о л л л о н и й

Талантливым природы отраженьем

И осмыслением законом бытия

Искусству должно быть, я полагаю.

Когда ж ты этим словом именуешь

Прыжки накрашенной, полураздетой шлюхи…

А л ь б и н а

Ах ты… мерзавец! Дурень волосатый!

Ты – хам! Какая шлюха я тебе?

А п о л л о н и й

А кто же ты, прости?

А л ь б и н а

Я? Я – гетера!

Искушена я в пении и танце,

Обучена и грамоте недурно

Могу гостей занять беседой светской.

Да если хочешь знать, мне Ювенал

Перед отъездом посвятил эклогу!

А п о л л о н и й

Прости, тогда ты прижды шлюха. Если

Портовые торгуют только телом,

Ты, милая, блудишь еще талантом…

Д о м и ц и я

Так ты и наслажденье отрицаешь,

Как деньги, красоту, искусство, танец?

Во что же веришь ты?

А п о л л о н и й

Лишь в человека.

И в то его высокое призванье,

Что не счейчас, но через тьму веков

Его поднимет до вершин Олимпа.

А р м и л л а т

Да ты же – еретик! В богов не веришь!

Так и запишем!

А п о л л о н и й

Как же я могу

Не верить в них, когда любые боги

Ко мне благоволят? Предупреждают

О всяких напастях и просто помогают.

Д и ф и л

Так ты – провидец? Это презабавно.

А может быть ты что-то предречешь нам,

Такое, чтоб поверили мы в мудрость

Твою и истинность ученья?

А п о л л о н и й

Я не хотел бы злоупотреблять

По пустякам искусством предсказанья.

Ну… скажем… чрез неделю или две

Чума должна в округе разразиться.

Поэтому вам лучше возвратиться.

Д и ф и л

Шалишь, философ, через две недели

И дух простынет твой. А смерти день

Ты нагадать кому-нибудь сумеешь? Хотя бы мне!

Н е р в а

Не место здесь для глупостей. Гаданья,

Как всем известно Цезарь запретил.

А п о л л о н и й

И прав был. Потому что шарлатаны,

Используя доверчивость людсакую,

На магии неплохо наживались.

Но не возьму с непго я ни гроша.

Во-первых, равнодушен я к богатству,

А во-вторых, ему и так недолго

Бродить по жизни. Пьянство и гетеры

Его убьют скорей, чем острый нож.

Д и ф и л

Так будешь ты гадать?

А п о л л о н и й

И всеж, подумай.

Удел ужасный знать кончины день.

Забудешь ты давешнюю беспечность.

Ты похоронишь заживо себя

И обратишь дни ожиданья в пытку,

С которой даже Танталловы муки

В сравненье не идут…

А р м и л л а т

Несчастный мальчик!

Его душа горит от страшной тайны,

Которую он давеча подслушал,

В саду, под ложем прячась…

П а р и с

Что за тайна?

Д и ф и л

Нет-нет, Парис, клянусь,

Я тайну сохраню твою и… Дьявол!

Так будешь ты гадать?

А р м и л л а т (Нерве)

Он много слышал.

И записал твою беседу с Руфом.

А п о л л о н и й

Я не хочу законов нарушать.

Д о м и ц и я

А я от них тебя освобождаю!

Гадай ему, к оль ты и впрямь способен

Провидеть нити, что прядут нам Парки.

А п о л л о н и й

Освободите стол и дайте нож.

А р м и л л а т

Так что же, ты его зарезать хочешь?

А п о л л о н и й

Нисколько. Я хочу ему открыть

День смерти, коль он сам того желает.

Царапну я его и в капле крови

На лезвии ножа ему явится

Все, что ему фортуна посулит.

Д и ф и л

Что ж, я готов!

А п о л л о н и й

Лежи, не шевелись.

Глаза раскрой пошире, тихо внемли

Биенью сердца своего, сосредоточься

На язычке светильника. Прошу вас,

Все прочие огни задуть. Итак,

Жизнь твоя – пламя на конце свечи,

Колеблемое буйными ветрами…

А л ь б и н а

Ой! как мне страшно!

П а р и с

Дурочка, не трусь,

Таких лихих парней, как наш Дифил,

Лишь черт с рогами испугать способен,

Да и тому он живо хвост накрутит…

О р ф и т

Напрасно мы затеяли все это…

Р у ф

О, как бы я желал, чтобы блудливый

Щенок Домицианов нынче ж помер!..

Н е р в а

Не надо волноваться. Обвиненья

Все ваши на себя приму я, ведь недаром

Я все-таки заслуженный сенатор

И бывший консул…

Р у ф

Или ты не знаешь,

Что в наше время ни один из смертны[

Не может быть от плахи застрахован?

(Аполллоний производит над Дифилом магические пассы, погружая его в транс).

А п о л л о н и й

Проснешься ты, шипение заслышав

Своей крови на лезвии ножа,

Когда ее огонь свечи коснется,

Узнаешь ты своей кончины миг…

А р м и л л а т

Смотрите, нож он в сердце погрузил!..

Д а м и д

Совсем не в сердце, только поцарапал…

Д и ф и л

О боги… что вы… Никогда!.. Неправда!..

Молю вас: нет! Нет, только не сегодня!

За что?! За что? О боже мой! За что?

(рыдает).

Зажигается свет.

Н е р в а (Аполлонию)

Когда ему кончину ты предрек?

А п о л л о н и й

Не предрекал я ничего ему. Открыл

Лишь путь ему в пучину преисподней.

И он увидел смерть свою, она

Его, должно быть, скоро навестит.

Д и ф и л

О, горе, горе мне!..

Н е р в а

Не плачь, малышь!

Ну, успокойся, я тебя в обиду

Не дам злодеям черным и убийцам.

Тебя я в лучшей спальне помещу,

Поставлю стражей прям у изголовья.

Двух бывших гладиаторов, они

Ни черта и ни бога не боятся.

Пусть сам Танат придет, его проводят

Они пинками в зад!..

А п о л л о н и й

А я бы попросил

Оставить на ночь юношу со мною.

Мне ведом нрав потусторонних сил

И привидений я не опасаюсь.

Ведь так, дамид?

Д а м и д

Нам духи нипочем!

Вот, давеча в горах явился призрак.

Учитель так его заговорил,

Что драпал он пятнадцать миль по скалам,

Округу жутким воплем оглашая…

Д и ф и л

Нет, нет, прошу вас, только не его!

Мне дайте просто комнату без окон,

С засовом прочным на дверях, а также,

Как обещали, стражу не забудьте.

Рабов я ваших щедро одарю,

Чтобы они всю ночь глаз не смыкали.

(Парису) А ты, друг, нож ужасный сохрани.

Картина страшная на нем запечатлелась.

Коль эту ночь переживу, то мы с тобой

Всласть над гаданьем этим посмеемся.

Н е р в а (управителю)

Вели немедля комнаты готовить.

Прошу, друзья, по спальням разойтись.

Для вас довольно комнат в этом доме.

Второй этаж весь вам принадлежит,

Императрице предлагаю я

Занять жены моей покойной спальню.

П а р и с

Надеюсь, старина, что ты, забывшись,

Проведать ее ночью не придешь…

О р ф и т

Садись, наглец!

П а р и с

Мне нечего стыдиться.

С Дифилом лягу я, как встарь бывало,

Когда ютились мы в одной конурке.

Н е р в а (Руфу)

Прошу тебя, служанкам прикажи

Им комнату глухую приготовить.

Она второй идет по коридору.

Тебя же, Армиллата и Орфита

Я вместе помещу. А вот с Клементом

Как быть – ума не приложу… (Клемент дремлет)

А р м и л л а т

Пускай покой его хранит Альбина.

Н е р в а

Вот и прекрасно, в самой крайней спальне

Для вас рабы уже готовят ложа.

(Аполлонию и Дамиду)

А вас… не знаю, где и поместить.

Д а м и д

Я предпочел бы лечь на сеновале,

Там меньше комаров, да и устал я.

Мне непривычно столько есть и пить.

Н е р в а

И славно, сеновал – за домом сразу.

И сено только скошено. Я лично

Не знаю ложа лучшего. (Аполлонию) А ты…

А п о л л о н и й

Я предпочел бы отдохнуть в саду.

Н е р в а

Тебе соседство скоро я составлю.

Лишь размещу гостей и вниз сойду.

(Сад пустеет).