Читать книгу Великая Отечественная война 1941—1945 гг. Издание 2-е, переработанное и дополненное - Леонид Петрович Масловский - Страница 26

Германские войска 22.06.1941 года начали наступление на СССР в трёх направлениях: восточном (группа армий «Центр») на Москву, юго-восточном (группа армий «Юг») на Киев и северо—восточном (группа армий «Север») на Ленинград. Кроме этого, в направлении на Мурманск наступала германская армия «Норвегия».

Вместе с германскими армиями наступали на СССР армии Румынии, Финляндии, Венгрии и Италии, а также добровольческие формирования из Хорватии, Словакии, Испании, Голландии, Норвегии, Швеции, Дании и других стран Западной Европы.

Начав бомбить советские города с мирно спавшими детьми, гитлеровская Германия сразу заявила о себе, как о силе преступной, бандитской, не имеющей человеческого лица. Началась самая кровопролитная война за всю историю существования Российского государства.

Наша схватка с Европой была смертельной. По существу, Гитлер Европу, кроме Польши, завоёвывал в стремлении объединить и подчинить воле Германии. А советских людей он стремился истребить и в боях солдат и офицеров, и мирное население, и наших военнопленных. О войне против СССР Гитлер говорил: «Речь идет о борьбе на уничтожение. … Война будет резко отличаться от войны на Западе» [43].

Но всё шло у Гитлера не так, как было задумано: русские больше половины войск оставили далеко от границы, объявили мобилизацию после начала войны, в результате чего имели людей для комплектования новых дивизий, увезли на Восток военные заводы, духом не пали, а стойко сражались за каждую пядь земли. Немецкий генеральный штаб ужасали потери Германии в людях и технике.

Даже в нашей стране многие, иногда не скрывая огорчения, говорят и пишут о неправильном планировании немцами наступления на Советский Союз и утверждают, что Германии в 1941 году надо было всеми силами наступать в одном направлении – на Москву. Но и в этом случае они не могли бы нас одолеть и взять Москву, потому что при таком наступлении наши свежие группы армий били бы немцев во фланги с севера и с юга, и едва ли немцы дошли бы до Москвы, а если бы и дошли, то взять её точно бы не смогли, и вполне вероятно, что сражаться с Красной Армией им бы пришлось в окружении.

Гитлер, генеральный штаб Германии плану нападения на СССР присвоили наименование «Барбаросса», по имени германского императора ужасающей жестокости. 29 июня 1941 года Гитлер заявил: «Через четыре недели мы будем в Москве, и она будет перепахана» [57, с. 264]. И ни один немецкий генерал в своих прогнозах не высказывался о захвате Москвы позднее августа. Для всех август являлся крайним сроком захвата Москвы, а октябрь – территории СССР до Урала по линии Архангельск – Астрахань.

Военные США считали, что в войне с СССР Германия будет занята от одного до трёх месяцев, а военные Англии – от трёх до шести недель. Они высказывали такие прогнозы, так как хорошо знали силу удара, которую Германия обрушила на СССР. Сколько мы продержимся в войне с Германией, Запад оценивал по себе.

Германское правительство так было уверено в быстрой победе, что даже не посчитало нужным тратить средства на тёплое зимнее обмундирование для армии. Уверенность германского руководства в быстрой победе была вполне обоснованной, потому что после нападения на Советский Союз 5,5 миллионной армии у одной Германии, не считая союзников, ещё оставалось почти 4 миллиона солдат и офицеров, не задействованных в войне на Восточном фронте против СССР. На начало войны СССР не имел в резерве ни одного мобилизованного солдата и офицера и поэтому расположил 57% войск во 2-м и 3-м эшелонах.

Непосредственно у границы СССР против 103 немецких имел 56 дивизий [17, с. 11]. А. В. Исаев относит к армиям прикрытия 1-го эшелона большее количество войск, а именно: 153 дивизии Германии и её союзников против 108 советских дивизий. Ошибки в этом нет, так как суммарное количество дивизий совпадает, а разница связана с тем, что 1-й эшелон, включавший в себя 43% советских войск, в энциклопедии по существу делится на две части. Но при этом надо учитывать, что немецкая дивизия по количеству бойцов примерно вдвое превышала советскую дивизию.

Вражеские войска наступали на фронте длиной более 2000 тысяч километров от Баренцева до Чёрного морей. Германия рассчитывала на блицкриг, то есть молниеносный удар по нашим вооружённым силам и их уничтожение вследствие этого молниеносного удара. Расположение 57% советских войск во 2-м и 3-м эшелонах изначально способствовало срыву расчёта немцев на блицкриг. А в сочетании со стойкостью наших войск в 1-м эшелоне обороны полностью срывало германский расчёт на блицкриг.

Но борьба предстояла долгой и трудной. Немецкие войска имели самую передовую в мире организационную структуру. А. И. Исаев, рассматривая войну Германии с Францией, пишет: «Во Франции в 1940 году противником немецких танкистов были средние танки „Сомуа S-35“ и тяжёлые танки „В1bis“, превосходящие наиболее совершенные на тот момент немецкие танки „Pz. III“, „Pz. IV“ по бронированию и возможностям орудия» [66, с. 16].

У Германии не было и количественного преимущества в танках перед Францией. И «если вывести эти танки толпой в чистое поле, то теоретически французские машины расстреляют своих немецких оппонентов без особых затруднений. Однако, как мы знаем, в реальности этого не произошло. Разница между немецкими и французскими вооружёнными силами была не в качестве техники, а в организационных структурах, эту технику объединявших…

В чём же была суть новшества? Создание организационной структуры, включающей танки, моторизованную пехоту, артиллерию, инженерные части и части связи, позволяло не только осуществлять прорыв обороны противника, но и развивать его вглубь, отрываясь от основной массы своих войск на десятки километров.

Танковое соединение становилось в значительной мере автономным и самодостаточным… Танковые соединения теперь не просто должны были взломать фронт обороны противника быстрее, чем он подтянет достаточное количество резервов для «запечатывания» прорыва, они должны были сотрясти всю систему обороны, став средством проведения операции на окружение с решительными целями.

Теперь классический «кессельшлахт» (буквально – «котельная битва», операция на окружение) станет визитной карточкой вермахта, повторяясь на разных театрах военных действий по схожей схеме.

Танки становились стратегическим средством борьбы. Теперь появилась возможность реализации на практике «философского камня» военного искусства, проведение молниеносной войны против сильного противника. Окружив и уничтожив с помощью нового инструмента крупную группировку противника, немцы тем самым вынуждали его латать пробитый фронт, растягивать войска и расходовать резервы, чтобы оказаться жертвами новых «кессельшлахтов» и в конце концов пасть жертвой стратегии блицкрига» [66, с. 16—20].

Таким образом, в немецких танковых дивизиях находились все рода войск, и если на пути возникала река, то сапёры возводили мост; если появлялись наши танки, то немецкие танки останавливались, а на борьбу с советскими танками выдвигались противотанковые орудия; если попадался ДОТ, то немецкие танки опять останавливались, а бетон разбивали орудия; если на пути оказывалась советская артиллерия, то немецкие танки снова останавливались, и в бой с нашей артиллерией вступала артиллерия противника; если появлялись самолёты, то их встречали огнём зенитки; если встречалась на пути наша пехота, то с ней вступала в бой немецкая пехота совместно с танками и артиллерией.

В результате германская танковая дивизия, сокрушая все препятствия на своём пути, шла вперёд и вперёд. И, конечно, пехота в танковых дивизиях передвигалась по дорогам рядом с танками на грузовых автомобилях и мотоциклах. Пропорции всех родов войск были немцами тщательно рассчитаны и проверены в боях в Европе.

Красной Армии требовалось время, чтобы из вновь изготовленной техники создать такие войска. Летом 1941 года у нас не было ни опыта создания и использования таких соединений, ни количества грузовых автомобилей, необходимых для перевозки пехоты. Созданные накануне войны советские механизированные корпуса были значительно менее совершенными, чем немецкие. А вот существующее распространённое мнение о нашей отсталости в радиофикации танков не соответствует действительности. У немцев было больше танков с радиостанциями, а у нас – с приёмопередатчиками. В целом в радиофикации танков мы от немцев не отставали.

И когда видишь экономические трудности СССР в массовом производстве тех же грузовых автомобилей, необходимых для создания тех же механизированных соединений, то понимаешь, что Германия создала свои механизированные соединения благодаря США.