Читать книгу Халдей, или Путешествие в прошлое - Леонид Шунин - Страница 26

* * *

Кое-что о древних жителях, проживающих в те далекие времена, в землях Беловодья.

Издревле, согласно легендам, дошедших до нас, земли эти, заселены были народами Саамов, Карелов и Веси.

Народ, так называемый Весью, или Чудью, проживал в основном на северо-западе от реки Кемь, что впадает в белое море. Они не были особо дружелюбны и держались от племен Саамов и Карелов в стороне.

Особых столкновений между этими народами не происходило, но напряжение в их взаимоотношениях существовало. Внешне, древние жители Беловодья, мало чем отличались друг от друга, в основном это были светлокожие, высокие и крепкие люди, однако, между ними были небольшие различия.

Так, люди племени чудь, в отличие от племен Саами и Карелов, были пониже ростом и не такие уж общительные как остальные.

Единственное, что объединяло эти народы, так это обожествление окружающего их мира природы. Они обожествляли стихийные явления – ветра, дожди, грозы и молнии, поклонялись небесному светилу – солнцу, луне, звездам и их созвездиям. Проводниками таких поверий, или суеверий, являлись во всех племенах, специалисты в своем деле, так называемые – шаманы.

Согласно вере, их предками были различные животные, обитающие вокруг их поселения.

Люди племени Чудь и Карелы, в основном поклонялись зверю Берлогу, или по-современному (медведю). А вот народ Саамов считал своими предками морских и речных обитателей.

Какие конкретно, их предания умалчивали, да и шаманы толком не поясняли, но в отличие от народа Чуди и Карелов, Саамы, были отличными рыболовами, что давало им повод для раздумий, а также гордости перед соседями.

Конечно, от охоты на диких животных, жители племени Саамов не отказывались, но она не была чем-то основным, любовь к рыбалке все ж таки перевешивала.

Племя «Белый Гусь», было древнее и как раз принадлежало к народу Саами. Их небольшое стойбище, находилось в пойме реки Чирка, впадающего в реку Кемь. Население стойбища составляло примерно полторы сотни жителей, из них, большую часть, составляли женщины, которые своим шумом и гамом на целый день заполняли все пространство стойбища. Во главе племени состоял вождь, по имени Осколок Камня, или просто Камень. Его так его прозвали, из-за упавшего на его голову куска камня, отколовшегося от священной скалы, что стоит у водопада с грозным названием – «рокочуще-гремящий».

Мужчины, конечно кроме детей и стариков, дабы не слышать женского шума и упреков, уходили в лес, на реку или на озера, которых вокруг было немереное число. Несмотря на всеобщую любовь мужского населения к рыбалке, все-таки основную часть из них составляли охотники, ведь одной рыбой не наешься, мяса тоже хочется.

Почему так сложилось, что охотников было больше, чем рыбаков, никто в племени толком объяснить не мог, да и не хотел. Единственное объяснение тому служило, что бродить по лесу, было безопаснее, чем плавать по быстрым рекам или глубоким озерам.

И было еще одно обстоятельство в пользу этого занятия. Охотнику было достаточно взять в руки копье да лук со стрелами, бросить пару фраз через плечо жене и детям, что он пошел на охоту, и к нему не возникало ни каких вопросов.

А вот рыбаку трудно было объяснить свое отсутствие дома, ведь требовалось представить больше доказательств. В их число входило, лодка, снасти, ну и прочие принадлежности настоящего рыбака.

Разумеется, самым выгодным занятием, был рыбный промысел, ведь рыба озер и рек, а также морской зверь, была надежным источником пропитания, что не давало умереть с голоду жителям стойбища даже в самые холодные времена года и естественно, уважение к рыбакам, у женской части племени, было больше чем к охотникам. По крайней мере, рыбаки всегда приносили улов домой. Что не скажешь про охотников.

Согласно рассказам самих охотников, зверь пуглив и осторожен, добыть даже мелкую дичь стоило больших трудов.

Поэтому, с каждым годом, охотники уходили все дальше и дальше в глухие леса, где старались добыть хоть что-нибудь для пропитания. В этот список, «хоть что-нибудь», входили: лоси, кабаны, олени, ну и различные мелкие пушные зверушки. Конечно, больше попадало всякой мелочи, чем крупной.

Было еще одно обстоятельство, по которому мужчины предпочитали рыбалке охоту, о котором они скромно умалчивали. Каждый раз, направляясь на охоту, мужчины, во главе с вождем, незаметно от женщин и своих дотошных детей, заходили в жилище знахарки, которое располагалось на краю становища. Знахарка, хоть и была уже стара, но умела отлично готовить различные отвары и зелья.

Приготавливала она их из различных грибов, в том числе и не съедобных, а также болотных ягод и подозрительно несъедобных кореньев. Самый лучший из ее отваров, она называла – «замечательное-мерещение».

При употреблении таких отваров, охотники становились возбужденными и у них улучшалось восприятие лесного мира. Опять же, все это было, согласно их рассказам и заверениям, что они так охотно давали своим женам.

Лес становился для них не таким уж суровым и мрачным. Так, неожиданно для охотников, в чаще леса появлялись странные животные, которых невозможно было догнать, а тем более попасть копьем или стрелой из лука.

В болотных трясинах, появлялись неведомые существа, которые смеялись над ними и старались заманить в непроходимые топи. Но это только будоражило умы охотников, которые вечерами у костра рассказывали о своих причудливых видениях, приписывая их к проискам лесных духов.

Женщины, слушая невероятные рассказы мужей, каждый раз, своими возгласами, показывали свое возмущение в адрес упоминаемых духов и прочих неведомых зверушек. Ну а детки незадачливых охотников, слушали отцов и старших братьев, раскрыв рты, и просили в следующий раз, взять их на охоту, за что, тут же получали заслуженные подзатыльники.

А вот рыбакам, в отличие от касты охотников, рассказывать было не о чем, ведь они не заходили к знахарке за знаменитым отваром, зная, как негативно оно влияет на лов рыбы. Это знание к ним пришло сразу же после первого употребления отвара.

Было время, когда они также захаживали к старухе по понятным причинам, но, после появления рогатых рыб в сетях и главное, отсутствия реального улова, рыбаки стали обходить стороной хижину старой знахарки, поняв, какое влияние оказывает на них напиток «замечательное-мерещение».

Кроме ловли рыбы в реках и озерах, мужчины племени «Белый Гусь», занимались еще и добычей морского зверя. Рыбакам становилось не по себе, представив, что их ждало бы на большой соленой воде, вместо привычных морских животных, если бы они напились отвара знахарки.

По осени рыбаки отправлялись на плотах из бревен, вниз по течению до истока реки Кемь, впадающей в большую соленую воду, так называемое белое море, где встречались с другими рыбаками племени Саамов, стойбище которых находилось в низовье реки Выг.

Вот так, без всякого колдовского отвара, совместно с родичами, рыбаки успешно добывали морского зверя: тюленя, нерпу и моржей. Из их шкур, мастера шили обувь, одежду, обтягивали лыжи для лучшей проходимости зимой по снегу. Обтягивали деревянные каркасы лодок, отчего они становились легкими и быстрыми. На них рыбаки заплывали на дальние острова, кроме самого большого острова – Солон (в современном звучании – Соловки).

На том острове, согласно поверью старых рыбаков, с древности обитали, могучие волшебники, которых не стоит беспокоить.

Из поколения в поколения передавались легенды, что в древние времена на острове стояли прекрасные дома, в которых жил богатый и счастливый народ.

Все водные торговые пути вели к ним на остров, где в большом городе шла бойкая торговля товаром, который свозился из далеких земель. Мастера острова, умели добывать много соли, которая шла на засолку рыбы и мяса. Эта соль была основным товаром островитян. Соли, хватало с избытком, для всех племен, проживающим в округе.

Но проведал о том лютый враг, узнал, о главном богатстве островного народа и пришел с войною, на своих длинных и больших лодках, украшенных на носу, драконьими головами. Долго длилась кровопролитная война. Враг был многочислен и жесток. Но жители острова умели не только соль добывать, но и хорошо воевать. Много вражьих голов сложило на этой святой земле, но и силы островитян были на исходе. К тому времени, союзников у островитян не оказалось. Давний их союзник, великий народ Гиперборейский, великие адаманты, (по-современному Эльфы), давно покинул свои земли, и помощи ждать им было не откуда.

Понимая, что не выстоять им в этой войне, жители острова, решили покинуть его до лучших времен. Собрав всех жителей с ближайших малых островов, они уплыли на своих быстрых ладьях на восток, к братьям своим, дав зарок, вернуться и обустроить свой остров, еще краше, чем был.

Ну а враг, не встретив больше сопротивления, наконец, смог проникнуть на земли острова. Но не нашел того богатства, что желал он захватить. Города и селения были сожжены дотла, мастерские по добычи соли уничтожены. Только гарь, да стая воронья, кружившая над развалинами домов, встретило врага.

Сами же захватчики, кроме как воевать, ничего делать не умели, поэтому долго на этом острове не задержались. Легенды гласят, что на своих больших и длинных лодках, они ушли на запад. Больше их, до поры и времени, никто на этой земле, не видел.

Многое с того времени изменилось, на материковой земле менялись племена, народы, но остров Солон, с его окружающими, небольшими островками, так и остался заброшенным. Никто его не заселил и добычу соли не продолжил.

Люди, проживающие в речном краю Беловодья, не имели того знания, чтобы наладить добычу соли в том же масштабе, как делали древние мастера большого острова Солон.

Конечно, Саамы могли добывать себе соль, но в таком малом количестве, что ее на засолку рыбы и мяса не хватало. Все что поймали и наловили, в основном на зиму сушили, и коптили, добавляя разные травы да коренья.

Ко всему сушенному и копченому, женщины готовили отвары из грибов, кореньев да из болотных ягод. Конечно, такого отвара, как «замечательное-мерещение» они готовить, не умели, рецепта не знали. Поэтому, каждый год, женщины старались отдать своих дочерей на обучение к знахарке.

Но она была непреклонна, учениц к себе не брала, стараясь всеми способами охранить тайну рецепта.

Когда пересыхали мелкие речушки, молодые девушки отправлялись вместе с детьми добывать мелкую рыбешку и речной жемчуг. Такие вылазки на природу за пределы стойбища всегда превращались в развлечение. Тем более что молодые охотники, под воздействием отвара «замечательное-мерещение», тайно встречались со своими возлюбленными, где обговаривали предстоящие свадьбы.

После таких развлечений, молодежь возвращалась домой в приподнятом настроении. Ну а когда действие отвара проходило, то парни забывали, кому из девушек они давали обещание жениться. А старуха знахарка, в это время, наживала себе клиентов среди молодых девушек, мечтающих выйти замуж.

Они по вечерам заходили к старухе знахарке, и в обмен на рыбешку и раковины с жемчугом, приобретали у нее приворотные зелья.

Утром, девушки поджидали своих избранных и тайно, на дорожку, вручали им приворотное зелье. Парни, добравшись до леса, тут же выпивали его вместе с купленным у старухи отваром «замечательное-мерещение». Под двойным воздействием отвара и приворота, им мерещились еще более странные ужасные звери, от которых они с криками быстро убегали в чащу леса.

Взрослые охотники удивлялись их прыти и храбрости, не зная, что парни употребляют двойную дозу зелья.

К вечеру, управившись со своими делами, девушки бежали на свидание в лес к своим суженым. И опять: безрезультатные свидания, клятвы, поцелуи и замыслы на предстоящую свадьбу. Вот таким образом история повторялась изо дня в день. Свадьбы не игрались, дети не рождались. Долго, вождь племени Осколок Камня терпел, пока на большом совете старейшин, не поделился своими опасениями о малой рождаемости в племени.

Большой совет согласился с его доводами и большинством голосов, впредь запретил молодым охотникам употреблять отвар «замечательное-мерещение».

Конечно, в совете мудрецы, знали, что молодежь, пользуется и приворотным зельем, но никто из присутствующих не захотел ссориться со знахаркой, так как некоторые члены совета, сами пользовались ее услугами. Поэтому о приворотном зелье никто не упомянул.

Результатом такого мудрого решения совета, в ближайшие дни стало проведение первой свадьбы, после чего жизнь в племени потекла своим обычным порядком. Охотники, как обычно, стали готовить копья и стрелы на зверя, рыбаки чинить сети к большой рыбалке, а женщины занялись своими повседневными занятиями по хозяйству.

Но самыми довольными от решения совета, остались девушки. Они для своих возлюбленных стали чаще выходить в лес, где с пользой для себя, проводили время, а именно, ловили мелкую рыбешку в затонах, собирали грибы, коренья и ягоды, и при этом успевали тайно, встречаться со своими парнями.

Вечером, возвратившись в стойбище, девушки коптили и жарили на кострах пойманную рыбку, а жемчуг отдавали мастерицам, который был для них непременным материалом для отделки одежды, головных уборов, особенно – женской. Из жемчуга изготавливались серьги, ожерелья, пуговицы и другие украшения для предстоящих свадеб.

Женщины, что постарше занимались детьми, обучали в основном девочек, различному искусству, например, сушки грибов и ягод, приготовлению пищи из рыбы или мяса, а также танцам и песням.

Мальчики были в обучении у стариков. Одни учились, как изготовить из кремня наконечники для копий и стрел, топоры и различные подсобные инструменты. Другие обучались ловле рыбы и плетению сети.

И только два мальчика и одна девочка, которым исполнялось по тринадцать лет, готовились, для обучения шаманского, знахарского и колдовского искусства.

Избранные мальчики поступали на обучение к белому шаману по имени – Громкий Бубен, и черному колдуну по имени Ворон, а девочка к знахарке – Яге.

Но, так получалось, что у шамана и знахарки, до сих пор не было достойных учеников. Кто-то из учеников был ленив, а кто-то просто не годился для обучения.

Жители становища не теряли надежды и верили, что в конце концов, у знахарки и у шамана, появятся ученики, которые продолжат их дело. Ведь знахарка и шаман были добрыми, просто им не везло с учениками.

Вот только старый и вредный по характеру черный колдун не любил, когда ему навязывают учеников. Его все в становище побаивались и свое мнение ему не навязывали.

* * *

Глава вторая: Колдун и Мудрый филин.

* * *

Хижина, в которой проживал черный колдун, находилась в стороне от стойбища.

Стояла она у края леса, окруженная старыми и мохнатыми соснами. Колдун не хотел иметь учеников, но и дети стойбища, также не горели желанием попасть к нему.

Колдун рассказывал жителям племени, что ночные духи благосклонно относятся только к нему и не терпят посторонних.

Между колдуном и шаманом постоянно были ссоры по поводу поклонения духам. В отличие от белого шамана, черный колдун поклонялся ночным духам, в том числе и Хоро, носящего, по его словам, кровавую одежду.

Правда, самого кровавого Хоро, никто из жителей племени никогда не видел. Даже охотники, употребляющие отвар ««замечательное-мерещение». Но, как говорил колдун, – «не так страшен дух дневной, как тот, что скрывается во тьме ночной».

А еще черный колдун пугал жителей становища рассказами о том, что кровавый Хоро, является оборотнем и может легко превращаться в различных зверей, но особенно любит превращаться в Берлога.

В этом образе, он более опасен, по утверждению колдуна Ворона и зимой он не спит, а бродит по лесу и убивает заблудившихся охотников. Никто не может справиться с ним, его можно только задобрить. И поэтому жители стойбищ только и делали, что задабривали этот злой дух Берлога.

От каждого стойбища, охотники несли колдуну мясо и птицу, добытую на охоте, или пойманную рыбу. Не гнушался, по словам и заверениям колдуна, оборотень и различными ягодами, грибами и кореньями.

Жители стойбищ, всегда поражались прожорливости кровавого Хоро, ведь он получал столько мяса и рыбы, которой могло хватить большой семье на всю зиму.

Но колдун на все вопросы давал один ответ, что только так можно отвести от племени гнев злого духа кровавого Хоро.

В отличие от духов колдуна Ворона, духи, которым поклонялся белый шаман Громкий бубен, были добрыми и никогда не требовали себе большого пожертвования, чем могли поделиться охотники или рыболовы.

Шаман получал от охотников столько пожертвования, во сколько каждый охотник оценивал помощь таких духов. А так как оценка всегда бывала в пользу семьи, которую кормил добытчик, то и подарки были не очень большими.

Но шаман не обижался, а все усерднее бил палкой в бубен, отчего, иногда очень сердил соплеменников, проживающих по соседству с его хижиной.

А кому понравиться шум, особенно среди ночи? Но это было мелочи по сравнению, с тем, что устраивал черный колдун, затевая колдовские ночные пляски. Особенно после того как получал щедрые подарки в виде мяса и рыбы, а также знаменитый отвар от знахарки Яги «замечательное-мерещение».

Иногда, жители становища видели в хижине колдуна, странные мечущиеся тени, и слышали чьи-то крики. А по утрам возле двери, валялись брошенные обглоданные кости.

Но если шаману, люди не боялись делать замечания по поводу чрезмерного шума, то к колдуну, вопросов, как правило, не возникало.

Правда, один раз, один из жителей поселка, старик по имени Мудрый филин, будучи моложе лет на десять, ночью, когда шум и визг из дома колдуна достиг своего предела, взял, да и кинул камень в проем приоткрытой двери. И судя по раздавшемуся крику, камень в кого-то попал.

Шум сразу же прекратился, только всё ночь из жилища доносились, чьи-то душераздирающие крики и проклятия в адрес жителей стойбища.

На следующее утро, черный колдун вышел из своего жилища с большим синяком под глазом, красовавшимся на лоснящемся от жира лице. На вопросы жителей, колдун ответил, что в ту ночь у него был дух кровавого Хоро, который очень рассердился на то, что было мало подношений.

Но, переживая за племя, он стал просить у Хоро прощения за всех жителей стойбища. Он просил наказать его, вместо жителей. И Хоро смилостивившись, ударил его по лицу. Так что Колдун, в лице жителей стойбища, стал выглядеть еще и пострадавшим. После этого, в жилище колдуна, правда ненадолго, воцарилась тишина.

Долго еще, после этого случая, колдун допытывался у каждого из жителей, кто это мог бросить камень, но никто так и не признался. Да никто и не знал, кроме самого Мудрого Филина, а тот молчал, как в рот воды набрал.

Колдун тоже был не прост. Мудрый филин по недовольному взгляду Колдуна и по его желанию получить подарков больше чем обычно, догадался, что подозрение падает на него. Поэтому он стал осторожен, и больше по ночам к его хижине не приближался.

Но однажды ночью, из хижины колдуна стал доноситься такой сильный шум и крики, что Мудрый филин, не выдержав, взобрался на вершину сосны, что нависала над хижиной колдуна, и кинул камень прямо в дымовое отверстие.

Шум и крики, сразу же прекратились, но Мудрый филин, не стал слезать с дерева, а решил понаблюдать за хижиной колдуна. И вот что он увидел: из хижины, осторожно вышли двое мужчин, один из которых, судя по виду был колдун. Но вот второго, несмотря на светлую лунную ночь, как не вглядывался Мудрый филин, узнать не мог. На незнакомце была накинута шкура зверя Берлога. В их племени никто не пользуется шкурой Берлога, так как чтут этого зверя и если случайно убьют, что бывает редко, то оставляют тушу в лесу, вместе со шкурой.

Колдун проводил до края леса незнакомца, после чего вернулся обратно в свою хижину.

Кто может пойти ночью один в лес, да еще с накинутой на плечи шкурой зверя, это было для Мудрого филина загадкой. Но он решил об этом никому не рассказывать.

Утром, колдун устроил шум, по поводу камня, залетевшего в дымовое отверстие. Целый день он бродил по становищу, показывая каждому встретившемуся на пути, в качестве доказательства, разбитый глиняный горшок и камень. При этом он рассказывал, что вновь пострадал за всех, оставшись без похлебки, и требовал больше пожертвования.

Но своим нытьем, он так надоел жителям, что они только отмахивались от него и спешили по своим делам.

Время шло, шаман и знахарка старели, а учеников у них все не было. Тогда вождь племени Осколок камня, собрав очередной совет старейшин, обсудил с ними этот вопрос.

На совете были выбраны мальчик и девочка из племени «Белый Гусь», которые должны были приступить к обучению шаманского и знахарского дела.

И опять, никто не согласился в ученики отдать Колдуну своих детей.

По весне, выбранные дети, мальчик и девочка, должны были приступить к обучению у шамана и знахарки.

Но, по странному стечению событий, мальчик, который был избран для обучения у шамана, погиб прошлой осенью, при загадочных обстоятельствах. Он сорвался со скалы, в воды остервенело гудящего водопада с громким названием: «рокочуще-гремящий», сбрасывающего с двенадцатиметровой высоты свои пенистые воды в русло древней реки Кемь.

Как мальчик оказался на скале и для чего, никто не знает. Его престарелые родители Белая куропатка и Мудрый филин были в большом горе.

Они так надеялись, что их единственный сын со временем станет шаманом, но видно такова была их судьба, остаться под старость одними.

Девочка, что была выбрана для обучения знахарству, за долгие холодные зимние ночи сильно простыв заболела, от чего осталась у родителей в жилище.

Так что в этот год, шаман и знахарка остались без учеников. Шамана это обстоятельство очень огорчило, а вот знахарку, отсутствие ученицы, обрадовало, так как рецепт отвара – «замечательное-мерещение», для остальных жителей стойбища, еще долго останется ее личной тайной.

Среди жителей становища «Белый Гусь», ходили слухи, и некоторые этому верили, что это ночные духи рассердились на племя, из-за малых даров. Особенно старался в распространении этих слухов колдун черный Ворон, так как посредником между духами и людьми, был он сам.

По его же словам, он первый страдал за всех жителей. Ведь ночные духи, не получая достаточно мяса и рыбы, становились только злее и могли потребовать кровавой жертвы.

Но в традиции племени Саамов, в отличие от племен Вепсов и Карелов, принесение кровавой жертвы запрещалось. Конечно и Вепсы и Карелы, приносили в жертву только животных, но у Саамов и это было строго запрещено.

И вот, наконец, долгожданная весна вступила в свои законные права. Солнце стало все сильнее пригревать, и день стал длиннее. Снег постепенно, по мере приближения тепла, порастаял даже под елями в лесу. Зверь, как обычно, «со слов охотников», ушел вглубь лесов, и добыть их теперь стоило большого труда.

Мясо стало таким редким в каждом жилище племени, что все жители с нетерпением ждали большого тепла, когда вскроются реки и рыбаки, наконец, наловят рыбы, а охотники подстрелят хоть какого-нибудь мелкого зверя.

* * *

Глава третья: Встреча двух волшебников.

* * *

В один из таких весенних дней, в Беловодье, неподалеку от становища племени «Белый Гусь», произошло странное событие, перевернувшее привычную жизнь народа Саамов.

Ближе к вечеру, вверх по течению реки Кемь, в сторону стойбища «Белый Гусь», направлялся странный на вид старик. Он был высокого роста. Худощавое лицо с крючковатым носом обрамляла длинная седая борода. Одежда на нем была изрядно поношена. На голове была поношенная широкополая шляпа, а на широкие плечи старика был накинут старый, запыленный от времени, белого цвета, плащ. В одной руке у него был посох, в другой, большая, ажурно сплетенная корзина, в которой, судя по тяжелому дыханию старика, лежало что-то тяжелое.

Странник остановился возле большого и шумного водопада, с громким названием – «рокочуще-гремящий». Осмотревшись вокруг внимательным взглядом, он обнаружил у береговой скалы, вход в небольшую пещеру, заваленный камнями. Подойдя к ней, он поставил на землю корзину и тяжело вздохнув, присел на камень. По всему было видно, что он что-то или кого – то ожидал.

Ждать ему долго не пришлось, так как с ближайшей старой сосны, к нему спустилась, огромная птица филин. Ударившись о землю, она превратилась в странного на вид старика, на котором одежда и плащ были тоже не в лучшем состоянии, что у первого.

С минуту они смотрели друг на друга, не мигая, как будто изучая. После непродолжительной паузы, старик, что прибыл с корзиной, вздохнув облегченно и привстав с камня, поприветствовал второго.

– Рад тебя снова видеть, мой старый и верный друг Радогаст. После окончания войны за средиземье, ты куда-то пропал, я только недавно узнал, где ты скрываешься. Хорошо, что эльфы знали о твоем местонахождении и предупредили меня, но я и не предполагал, – продолжил он, – что ты так быстро явишься, да еще таким необычным способом. И где твоя знаменитая повозка, запряженная быстрыми зайцами?

Но странный старик на вопросы, не менее странного старика, не отвечал, только смотрел на него, не мигая, своими большими глазами, при этом, издавая звуки, похожие на клекот птицы.

– А, постой-ка, так ты не Радогаст, а его посланник? – догадался странник. Он махнул рукою и вместо этого образа, вновь оказалась большая птица. В этот момент, в густом лесу послышался треск веток и ужасный приближающийся шум, как будто бы бежал какой-то большой зверь. И вправду, через мгновенье из чащи выскочил, на вид громадный олень. Вот только у него на холке был большой горб, и рога у него были плоские и широкие, не такие, к каким привык первый старик, судя по его удивленному выражению лица.

Этот странный олень, наклонив свои грозные рога, кинулся к страннику, намереваясь опрокинуть его в водопад. Старик выставил напротив себя свой посох и стал бормотать какие-то слова.

Огромный зверь, остановился в нескольких шагах от странника и пал перед ним, на передние ноги. С него соскочил на землю, точно такой же старик, в которого, перед этим, превращалась птица.

Седок, соскочивший со странного оленя, что-то пробормотал, и птица филин, взмахнув огромными крыльями, села к нему на правое плечо. В руке, старик, сжимал костлявыми пальцами, деревянный посох. Он подошел к страннику и уставился на него взглядом, точно таким же, каким был у старика, превратившегося в птицу филин.

«Не буду повторяться, но я весьма рад тебя видеть, мой старый друг, Радогаст», – сказал первый старик.

– Гендальф!? Это ты… – запнулся на полуслове вновь прибывший на огромном звере старик.

Странник, остановил его жестом руки и произнес:

– Зови меня Световидом. В этом мире у меня уже другое имя. А тебя, как я слышал, славянский люд, почитает за бога?

– Ну, не совсем богом, куда мне до этого, – ответил Радогаст, – а вот быть в роли лесовика чародея, меня вполне устраивает. Так вот, как только получил от тебя весточку, то сразу же направился сюда, к этому месту и я тоже, рад снова тебя видеть.

Минуту помолчав, Радогаст с легкой грустью в голосе, продолжил:

– Я оставил свои леса, свой народ и своих зверей, ради встречи с тобой мой друг. Добираться в эти северные края, мне пришлось не привычным для меня способом, на зайцах, они почему-то разбежались, а вот таким необычным способом. И, кстати, познакомься, эту птицу, что приняла мой облик, зовут Амросим, а…

– Подожди, – остановил его Световид, – меня на этой земле не было большой период земного времени, и много изменилось с тех пор. Вот, например, этого зверя, по виду странного оленя, я ранее не видел, ты не можешь мне про него рассказать, – попросил он своего давнего друга.

– Ну да, я и хотел тебе пояснить, это один из видов оленя, у местных племен, он слывет как Сохатый или Лось. Это весьма сильный зверь и его очень тяжело приручить, но люди справляются с ними. И кстати, Лоси очень полезные в части перевозки груза, так как выносливы и неприхотливы в пропитании.

– Да? Ну и как тебе удалось приручить такого гиганта?

– Я нашел его раненным в этих северных лесах, вылечил от ран, и мы стали друзьями. Ну а теперь он незаменимый мне помощник, в части передвижения на далекие расстояния. Я его назвал «Рогатиком».

– Да уж, рога у него отменные, – заметил Световид, – не позавидую его врагам, что встанут на его пути.

– Он смирный, ответил Радогаст, -когда его не разозлят. Тут Радогаст замолчал и видать о чем-то задумался. В его глазах появилась легкая грусть, но которая, внезапно сменилась тревогой.

– Но что заставило тебя прибыть в эти холодные далекие места? – спросил он у Световида. – Я думал, что ты с эльфами навсегда покинул Гиперборею.

– Нет Радогаст, я был послан в этот холодный и негостеприимный край для того, чтобы выполнить одно поручение царя Эльфов, и в этом я прошу помочь мне.

– И что это за дело, Световид, простое или сложное?

– И да, и нет, дорогой мой друг. Простое – это подождать возле пещеры, пока кое— кто, из местных жителей, не заберет эту корзину, а сложное задание, проследить за судьбой его содержимого.

– А что в корзине, надеюсь не очередной хоббит, спросил с ехидцей в голосе Радогаст?

– Нет, дорогой мой друг, не хоббит. Ты же знаешь, что задолго до падения царства гипербореев, хоббиты и гномы ушли к горам, так называемому каменному поясу, где попрятались в глухих лесах и в глубоких пещерах. Так что в этих местах остались одни люди племен Карелов, Саамов и Веси, что живут по берегам этой реки, да ещё и неведомые мне пока племена, что живут за горами, реками и озерами на западе.

При этих словах Световид с тревогой посмотрел на запад, откуда заходящее солнце посылало последние лучи света на лес и водопад.

– Да, – вернулся к разговору Световид, – ты помнишь, что случилось с последним царем гиперборейцев, и что явилось плодом его любви с величайшей волшебницей подземного мира— дочерью богини смерти Морены.

– Да, Световид, насколько я помню, плодом их любви стало рождение мальчика, которому пророчествуют великое будущее. Но, насколько мне известно, царь погиб в битве с врагами на западе, царицу больше никто не видел, ну а их сын пропал бесследно.

«Все верно, мой друг, все, верно», – сказал задумчиво Световид. Но ты не знаешь главного, перед отправлением на войну с дикими народами запада, царь Гиперборейский передал мне своего сына на поруки. А имя ему нарек – Халд, которое начертал на свитке с его родословием, и свиток этот может прочесть только я или такой же маг как мы с тобой. Поэтому про мальчика никто не знает кроме нас, по крайней мере, я на это надеюсь.

– А почему ты выбрал племя Саамов? Не лучше было бы мальчика отдать карелам. Я слышал они более сильное и многочисленное племя среди остальных?

– В данном случае, мальчику будет лучше у Саамов. Они просты в общении, хорошие рыбаки и неплохо управляют лодками, что в будущем пригодиться Халду, но важнее всего, это, как я говорил, их простота и доброта.

Световид подошел к скале и, нагнувшись, заглянул сквозь узкий для него проход в пещеру.

– Ну, а сейчас давай зайдем в пещеру и осмотримся, предложил он Радогасту, – мне необходимо убедиться, та ли эта пещера, что предназначена для хранения корзины с малышом.

Световид, откинул крупные камни от входа и первым протиснулся через узкий проход в пещеру, где было холодно и сыро. Лучи солнца на закате еще проникали внутрь пещеры и немного освещали внутреннее пространство.

Осмотревшись, он, удовлетворено хмыкнув, поставил корзину на пол пещеры, после чего махнул рукой Радогасту, приглашая присоединиться к нему.

Просунув голову через узкий проход в пещеру, Радогаст прищурился и недовольный сумраком пещеры, стал что-то бормотать себе под нос.

Световид, увидев, что Радогаст, опасается каменных сводов пещеры, успокоил его.

– Друг мой, я знаю, что ты предпочитаешь сумрачным пещерам, тень лесов, зверем диким населенный, но здесь, уверяю тебя, нет никаких враждебных для нас колдовских чар, так что отбрось свои страхи и скорее заходи внутрь, у нас нет времени.

Радогаст, с трудом протиснулся в пещеру и немного освоившись, подошел к Световиду, и нагнувшись над корзиной осмотрел ее содержимое.

В корзине спал крепким сном младенец. Возле него лежал кожаный свиток и какие-то предметы, среди которых был небольшой рунный камень, завернутый в тонкий, искусно обработанный кусок кожи, белого цвета.

– Это он? – шепотом спросил Радогаст, – и что это за предметы в корзине?

– Ну, как я тебе говорил, первый предмет, это свиток, доказывающий, что мальчик царского рода, про остальные предметы я тебе расскажу в другой раз.

– Главное, друг мой, чтобы мальчик попал к кому надо, а корзина с содержимым осталась в этой пещере до определенного времени.

– Да, но как это сделать? спросил Радогаст.

«Послушай меня», – сказал Световид, – за жителями этого племени я уже давно наблюдаю и успел заметить, что люди они в основном хорошие, веселые, правда, есть среди них, так называемый черный колдун, странная личность. Как колдун, он конечно не представляет опасности, но вот за его спиной кто-то или что-то скрывается. И это таит угрозу для всего племени и думаю для Халда. Я пока не знаю, кто или что, но думаю, в скорости выясню и в этом мне понадобится твоя помощь.

Немного помолчав, Световид продолжил.

– Да, ты спрашиваешь, как устроить, чтобы мальчика забрали в стойбище?

– Так вот, дорогой друг, я уже все предусмотрел и пока мы с тобой ведем беседу, к этой пещере приближается старик из племени Саамов «Белый Гусь», по имени Мудрый Филин, который и наткнется на корзину с мальчиком. Он отнесет его в свое стойбище, где и усыновит Халда.

Радогаст что-то в ответ, невнятно проскрипел, но продолжил осмотр корзины, не подымая глаз на Световида.

– Видишь ли, – продолжил Световид, – у Мудрого Филина, прошлой осенью погиб сын. И погиб он возле этой пещеры, спрыгнув со скалы в водопад. Сам ли он прыгнул, или по чьей-то злой воле, а может кто-то столкнул, я не знаю.

Тут, Радогаст насторожился и перестав рассматривать содержимое корзины, стал внимательно слушать Световида.

– Так вот, продолжил Световид, – есть в этом племени и добрые силы, представителем которых является местный шаман, Он старый, но его уважают в становище, и он является другом Мудрого филина. Он поможет со временем нашему малышу. Саму корзину с неизвестными им предметами, жители племени не посмеют оставить у себя в стойбище. По требованию шамана, его соплеменники отнесут ее обратно в пещеру. Когда мы с тобой встретимся я расскажу тебе об этих предметах и их предназначении.

– Послушай Световид, – спросил Радогаст, – раз этот мальчик так важен для тебя, не проще было оставить его при себе?

– Пойми мой друг, этот мальчик, необычный, он обладает большим могуществом, и он со временем будет самым сильным волшебником на земле. «А может даже сильнее нас с тобой», – подумал про себя Световид и продолжил дальше вслух:

– И поэтому, о нем, до поры до времени, никто не должен знать. И что бы он ни выдал себя, каким ни будь непроизвольно сказанным словом, результатом которого может произойти непредвиденное волшебство, я сделаю Халду заклятие на молчание. Он будет немым до своего совершеннолетия.

– Совершеннолетия? – с тревогой спросил Радогаст. Ну и когда наступит этот срок?

– Дорогой мой Радогаст, этого никто не знает. Он же соединил в себе два великих народа на земле, древнего рода гиперборейцев, то есть эльфов и более древнего, великих владык гор и подземелий, а также самой Богини смерти Морены. По моим подсчетам, годам так к тринадцати. В эти годы, мальчик будет вполне готов к получению знаний волшебства, а также сведений о себе и его родителях. Ну а пока придется запастись терпением и ждать своего часа.

Увидев, что Радогаст нахмурился, Световид поспешил успокоить его.

– Не переживай мой друг так сильно, я понимаю, что ты хочешь поскорее вернуться домой, в свои владения в дремучих лесах, но нам необходимо это сделать, ведь это так нужно для малыша, и для нас с тобой.

– Да, я понимаю тебя, – ответил Радогаст, – и я постараюсь помочь выполнить это поручение. Но, я так скучаю по своим лесам, – продолжил он с плохо скрываемой грустью в голосе, – ведь этот лес, что окружает нас, совсем не такой как на моей родине. В нем как будто бы исчезла вся магия. И я чувствую, как из меня её вытягивают, и я постепенно слабею.

Световид с тревогой посмотрел на Радогаста, и немного помедлив, постарался словами приободрить своего лесного друга.

– Да мой друг, что-то в этих местах и меня тревожит, но ты не волнуйся, вот разберемся с этим делом, и я может быть что-то и узнаю. Но прежде я должен встретиться с одним волшебником из нашего рода, ты помнишь таких, они считались синими?

– Так ты нашел такого, и как его имя? – спросил Радогаст.

– Его имя Велес и он должен ждать меня у темного озера в подземельях. Он известил меня об этой встречи, незадолго до моего прихода в эти места.

– А кто второй?

– Второй волшебник, по имени Вол, но я его образ уж позабыл, да и Велеса, по правде не очень помню.

– Тогда, как ты его узнаешь?

– Пока не знаю, но думаю, при встрече, я вспомню его, – ответил Световид и замолчал.

– Не могу я долго находиться в этих пещерах, – пожаловался Радогаст, выходя на воздух.

Световид, вышел вслед за ним и окинув взглядом окружающую природу, промолвил:

– В одном ты прав, мой друг, в этих лесах и я чувствую, как древняя магия покидает этот мир и наступает новая эра земли. Но странно, на смену ей приходит другая магия, более могущественная и нам не подвластная. Она как будто бы не из нашего и не из нижнего мира.

Световид, задумчиво посмотрев, на заходящее за горизонт солнце и сгущающий сумрак в пещере, вдруг, спохватившись, промолвил:

– Ладно, мой друг, пора нам заканчивать свои дела, видишь, солнце садится и в пещере становиться темно. И прошу тебя, что бы ни случилось, обо всем мне сообщай, шли весточки своим обычным способом, птицами, или разными зверушками да змеями. Конечно, многие твои вестники не могут проникнуть в подземелье, но я не думаю, что я там надолго задержусь. А что касается малыша Халда, береги его, да и сам без надобности не рискуй.

Световид вернулся в пещеру, где, встав над корзиной и нахмурив свои косматые брови, стал шептать магические слова заклятия, налагая на малыша Халда временную немоту, после чего посохом очертил защитный круг над его головой.

Попрощавшись с Радогастом, Световид подошел к груде камней, что лежали в дальнем углу пещеры и посохом взмахнул над ними. В тот же миг камни раздвинулись по сторонам, открыв глубокий провал, в сумраке которого Радогаст увидел ступени, ведущие вниз под землю.

Световид, еще раз кивнул на прощание Радогасту головой и исчез в глуби подземелья, после чего камни с грохотом вернулись на свое место, вновь закрыв вход в провал.

«Уухх», выдохнул с облегчением Радогаст. Он не любил подземелья, они внушали ему какой-то внутренний страх. Хоть он и был величайшим из пяти существующих на этом белом свете волшебников, но его стихией были бесконечные, дремучие леса, а не коварные горы с их большими гротами и глубокими, темными пещерами.

Прежде чем покинуть пещеру, Радогаст подумал: «если мальчик будет немым, то не будет обладать магической силой слова, значит, он будет в опасности. Надо бы ему оставить какую ни будь волшебную силу, с помощью которой он сможет себя защитить».

И тут, Радогасту, пришла на ум отличная идея. Он вспомнил о возможности смеха, но смеха не простого, а волшебного. Обладателю такого смеха, не будет страшен людской колдун с его колдовскими чарами и заклятиями. Волшебный смех будет действовать, как разрушительная сила и поэтому Халду ничего не будет угрожать.

Он так обрадовался своей идеи, внезапно пришедшей ему в голову, что со смехом стал хлопать в ладоши. Но тут вовремя вспомнив про спящего малыша в корзине, сразу затих и принялся вспоминать слова этого заклинания.