Читать книгу Мужик ласкает даму - Леонид Завальнюк - Страница 30

Ночь остра, как бритва. День гудит, как ринг.

Что ж твоя молитва: “Мартин Лютер Кинг”?

Что ж поперек горла в эти сны прогиб?

В исполненье черном это ты погиб.

Беды инвалиды, радость инвалид…

Бедное залижем, богатое болит.

Вот любовь-калека. Руки, ноги есть.

Но на срыве века обломило честь,

Суть скрутило в дулю – неба не вдохнуть.

А всего-то пулю кто-то принял в грудь.

А всего-то где-то, свет гася во лбу,

Сучий прах пророку прокусил судьбу.

А всего-то (смаху шилом в третий глаз)

Где-то новый Сахаров спущен в унитаз.

Никакою памятью не отмоем хлеб.

Где идущий падает, там наш общий склеп.

Уберите брата! Я пуляю в свет

Из обреза правды ошалелых лет.

Ой, ты поле мести! Властный зов трубы.

Но черны все вести, все дома – гробы.

И несется-катится все одно и то ж:

– Жизнь священна каждая. Остальное ложь.

Меч рука сжимает – правде не взойти.

Всякий меч сжигает семена в горсти.

И несется строгое, сея свет и страх:

– Все равны пред богом. И раб его, и враг.

Не убий!

Повязаны.

О, родящий жизнь,

Что ж нам делать, господи? Пуповину грызть?..

Боль моя святая, в горный мир тропа,

Заповедь шестая, что ж ты так слепа?

Что ж ты не даешь мне над собой взойти?

Вдруг огонь, как молния,

И сказала-молвила,

– Ты о чем, прости?

Не убий, повязаны?! По пустой волне,

По лукавству разума ходите ко мне.

Не убий, повязаны?! На стезе земной

Что-то слишком много вас прячется за мной.

Волен! Не держу тебя. Знаешь с кем, дерись.

– А что, что же держит?

– Думай. Разберись.

Все! Все равны пред богом:

И вечность бытия,

И ты – ничто убогое,

И этот зверь из бездны,

И сын любви небесной,

И раб его,

И враг его,

И меч его,

И я!