Читать книгу Святой выходит на сцену - Лесли Чартерис - Страница 7

Для всех официальных случаев и целей в качестве владельца и столпа ночного клуба мистера Эдгара Хейна в Сохо выступал Дэнни Трэск – человек, чье имя носило заведение. Это был низенький коренастый мужчина, ленивый толстячок с круглым красным лицом, редкой светлой шевелюрой и тонкими песочными усиками. Выцветшие глазки глубоко утопали в щелочках мясистых век, а когда он улыбался – часто и обычно без особой причины, – совершенно исчезали в испещренной морщинками плоти.

Не отличаясь большим умом, он тем не менее довольно рано понял, что можно вести комфортную жизнь, играя роль «болвана», подставного лица, и никаких особых талантов тут как раз не требуется. Вот так Дэнни и сделал это своей профессией. В качестве номинального главы он был идеален, поскольку ни во что не лез и довольствовался малым. Он мыслил типично для той породы правонарушителей, к которой относился. Пока ему регулярно выплачивали жалованье, он ни на что не жаловался, не выказывал ни малейших поползновений в более равных долях делить доходы со своим работодателем, а если что шло не так – держал рот на замке и без единого слова отправлялся за своего патрона в одну из тюрем Его Величества. Вознаграждение Дэнни за срок заключения рассчитывалось по твердой ставке в десять фунтов за неделю, с прибавкой еще двух за строгий режим. Проницательность Скотленд-Ярда и беспечность двух предыдущих нанимателей обернулись весьма выгодным для Дэнни предприятием.

Он мечтал однажды, когда его сбережения достигнут внушительной суммы, уйти на покой и провести остаток жизни в относительной роскоши. Однако в последнее время эти надежды все отступали и отступали. Дэнни уже четыре года служил мистеру Хейну, и сверхъестественная способность того избегать внимания полиции начинала раздражать. Вне «кутузки» Дэнни мог рассчитывать максимум на жалкие семь фунтов в неделю, и расходы на собственное содержание шли из своего кармана, а не из правительственного. Все это заставляло испытывать личную обиду на мистера Хейна.

Клуб вообще-то открывался в шесть вечера, однако кормили здесь посредственно, и большинство посетителей предпочитали ужинать где-нибудь в другом месте. Поэтому первая публика начинала собираться только около десяти, а по-настоящему весело становилось не раньше одиннадцати. Время между открытием и началом настоящего наплыва Дэнни, в рубашке с короткими рукавами, коротал в своей кабинке у дверей, попыхивая вонючей вересковой трубкой и просматривая вечернюю газету в попытках угадать, какие из лошадей завтра проиграют. Ему не было скучно – он не знал, что это такое. Его ум так и не развился до такой степени, чтобы отличать действие от бездействия, никогда не работал по-настоящему, так что Дэнни не заморачивался вопросом «быть или не быть».

Однажды вечером, ближе к восьми, прибыл Джерри Стеннерд.

– Мистер Хейн уже здесь, Дэнни?

Тот записал карандашом результат своих старательных подсчетов – сколько должен принести Уилко, одержав победу над Гордостью Кента в Лингфилде, – сложил газету и поднял взгляд.

– Он обычно появляется куда позже, мистер Стеннерд. Его нет.

Дэнни всегда ухитрялся, говоря о чем-нибудь, ставить телегу впереди лошади. Пожелай он тронуть вас рассказом о чьих-нибудь предсмертных минутах, наверняка начал бы с похорон.

– А, ну ничего. Когда придет, скажите ему, что я в баре.

Стеннерд был явно возбужден и не переставал теребить кольцо с печаткой. Дэнни, от чьего проницательного взгляда мало что могло укрыться, заметил также, что галстук молодого человека завязан кривым и слабым узлом, словно с ним боролись неуклюжие, дрожащие пальцы.

– Будет сделано, сэр.

В конце концов, Дэнни это совершенно не касалось.

– Да, чуть не забыл…

– Сэр?

– Попозже подойдет некий мистер Темплар. Я за него ручаюсь. Пошлите за мной, когда он появится, я им займусь.

– Очень хорошо, сэр.

Дэнни вернулся к изучению лошадиных списков, а Стеннерд прошел дальше. Миновав холл, занимавший первый этаж, он свернул к лестнице в конце помещения. Напротив, за удобно расположенной портьерой, в панельной обшивке скрывалась потайная дверь, открывавшаяся дистанционно электрической кнопкой на столе в кабинете Хейна. Отсюда шли вверх ступеньки к комнатам, приносившим основную долю дохода клуба. Здесь каждую ночь играли в покер, «железку» и «красное и черное» без ограничения ставок.

Кабинет Хейна располагался внизу, у подножия потайной лестницы. Он лично следил за установкой хитроумной системы зеркал, с помощью которой, а также звуконепроницаемого окна, врезанного в одну из стен, мог, не покидая своего логова, видеть каждого, кто проходил через холл. Более того, когда нажатием кнопки открывалась потайная дверь, зеркала, расположенные вдоль лестницы, позволяли следить и за ней, и за игорными комнатами, окружающими площадку наверху. Мистер Хейн был хитер и исключительно осторожен.

Помимо кабинета, в подвале располагался танцевальный зал, окруженный столиками; сейчас там сидели и ужинали всего две парочки. В дальнем конце находилось возвышение, где играл оркестр, в другом, под лестницей, приютился крохотный бар.

Стеннерд своим появлением оторвал бармена в белом фраке от чтения «Ла Ви Паризьен».

– Не знаю, что бы это могло быть, но мне бы какое-нибудь по-настоящему оживляющее снадобье.

Бармен окинул клиента опытным взглядом и принялся за дело. Результат явно возымел нужный эффект. Стеннерд как раз приканчивал коктейль, когда вошел Хейн.

Здоровяк выглядел бледным и усталым, под глазами залегли круги. Он коротко кивнул Джерри.

– Я присоединюсь через минуту. Только приму душ.

Это было настолько не похоже на обычное, громогласное и радушное, приветствие мистера Хейна, что Стеннерд задумчиво уставился тому вслед.

Брэддон, остававшийся снаружи, присоединился к патрону в кабинете и опустился на стул.

– Что за парнишка?

– Стеннерд? – переспросил Хейн, бегло просматривая письма, дожидавшиеся на столе. – Так, один молодой дурачок. Потерял наверху восемь сотен за те пару месяцев, что ходит сюда. Бог весть, сколько у него долгов помимо этого, – до того, как я начал ссужать ему деньги, он уже успел просадить целую кучу.

Брэддон поискал по карманам, вытащил сигару, откусил кончик и выплюнул.

– Выгодное вложение капитала? Богатый папаша?

– Нет. Зато прилично выглядит и всюду вхож. Он был мне полезен.

– Был?

Хейн хмуро изучал марку на одном из писем.

– Не трогай меня – я никак не приду в себя после этого «художественного» грабежа. У парня есть еще и невеста – я только недавно ее увидел. Хорошенькая.

– Перспективная?

– Надо будет ею заняться.

Хейн вскрыл конверт ногтем большого пальца и, едва взглянув на содержимое, перебросил Брэддону. Управляющий магазином «Ласерр» вытащил уже знакомый рисунок.

– Еще одно пришло ко мне домой с утренней почтой, – проговорил Хейн. – Старо как мир. Думает, сможет меня запугать!

– Нет? – с тяжелым цинизмом переспросил Брэддон.

– Ни черта подобного! – яростно откликнулся Хейн. – Я отправил Змея и других, кого этот молодчик отделал в поезде из Брайтона, на поиски в Вест-Энд и велел смотреть во все глаза. Если тот в Лондоне, он не сможет прятаться вечно. А когда Гэннинг его разыщет, мы сполна расплатимся за эту шутку!

Он взял себя в руки.

– Я иду ужинать со Стеннердом. Ты чем займешься?

– Пойду прогуляюсь и тоже перехвачу что-нибудь. Вернусь позже – пожалуй, загляну наверх проверить, как там и что.

Хейн кивнул. Выпроводив Брэддона из кабинета, он запер за собой дверь – даже ближайшему помощнику не позволялось оставаться здесь, в святая святых, одному. Брэддон ушел, а Хейн вернулся в бар к Стеннерду.

– Извини, что заставил ждать, старина. – Судя по его тону, он пытался вернуться к прежней напускной доброжелательности.

– Я не скучал, – ответил тот, указывая на ряд опустевших бокалов. – Выпьете со мной?

Хейн кивнул. Стеннерд взглянул на часы.

– Кстати, примерно через час должен подойти один человек… Мы познакомились недавно – он, кажется, ничего. Сказал, что приехал из Южной Африки и послезавтра отправляется обратно. Жаловался, что так и не нашел, где в Англии можно как следует повеселиться. Я намекнул, что могу провести его в один частный игорный дом, и он тут же клюнул. Думаю, от него будет польза – если он скоро уезжает, то вряд ли будет особо брыкаться. Так что я пригласил его сюда выпить с нами кофейку. Вы не против?

– Конечно, старина. – Мистеру Хейну вдруг пришла в голову мысль. – А ты уверен, что он не один из умников-полицейских?

– Да ни в жизнь! – усмехнулся Стеннерд. – Теперь я узнаю ищейку, как увижу, здесь их немало трется. А этому парню просто деньги карман жгут.

Хейн кивнул.

– Я как раз хотел обговорить с тобой условия за ужином. Эта птичка может стать твоим первым заданием – за комиссию. Если ты готов, начинаем работать.

Стеннерд выразил согласие, и они прошли к уже накрытому столику. Хейн был слишком поглощен своими проблемами, от которых так и кипел его мозг, иначе заметил бы плохо скрываемую нервозность юноши и заподозрил неладное. Однако сейчас он просто не обратил внимания на поведение Стеннерда. Дожидаясь, пока подадут грейпфрут, Хейн почти машинально спросил:

– Как зовут этого южноафриканца?

– Темплар. Саймон Темплар, – ответил Джерри.

Имя совершенно ничего не говорило мистеру Хейну.