Читать книгу Утопи свои обиды. Современный израильский триллер - Лев Альтмарк - Страница 6

Россия Июль 1994

Вопреки ожиданиям в израильском посольстве Дмитрия приняли вовсе не с распахнутыми объятиями. Пройдя внутрь за ограду посольства, ему пришлось долго объяснять охраннику, что перед тем, как встать в очередь для оформления выездных документов, ему необходимо встретиться с кем-то из ответственных работников, но охранник всё время отмахивался и жестом показывал пройти в зал с остальными посетителями.

Дмитрий послушно прошёл в зал, мрачно уселся на стул и принялся ждать, пока кто-нибудь выйдет из дверей с грозной надписью «Вход только для работников посольства». Наконец, оттуда выпорхнула молоденькая девица с пачкой бумаг в руках и хотела уже проскочить мимо, но Давид мягко ухватил её за локоть. Некоторое время девица слушала его и понимающе кивала головой, потом что-то сказала на иврите, виновато развела руками и убежала.

Дмитрий снова уселся на стул и принялся теребить тесёмки папки, в которой были аккуратно сложены описания его изобретений. Но толку от сидения, как он уже догадывался, не было никакого. Надо действовать напористо и нагло, потому что иначе в этом мире ничего не добьёшься. Эту фразу ему постоянно твердила Людмила, с которой он развёлся три месяца назад и почти не вспоминал о ней.

Он несколько раз прошёлся по залу, без интереса разглядывая публику, которая заполняла анкеты и суетилась с документами, потом решительным шагом подошёл к одной из служебных дверей и постучал. Дверь тотчас открылась, и парень в белой рубашке с галстучком вопросительно уставился на Дмитрия:

– Вы к кому?

– К атташе.

Некоторое время парень раздумывал, но, видимо, решительный вид посетителя его успокоил:

– Вам назначено?

– Да. – Дмитрий покосился на часы. – На десять ровно.

– Проходите…

Поначалу парень шёл за ним следом, потом исчез за какой-то дверью. Дмитрий прошёл дальше и, дойдя до конца коридора, вернулся назад. Никого в коридоре не было. В отличие от шумного зала, где оформляли документы и галдели посетители, здесь была мёртвая тишина. Ещё раз оглянувшись, он постучал в какую-то дверь и, не дожидаясь приглашения, вошёл.

В небольшом, почти пустом кабинете сидел за столом худощавый черноволосый мужчина в очках, и перед ним стояла уже знакомая девица, которую тот за что-то ворчливо распекал на иврите. На полуслове мужчина прервался и вопросительно посмотрел на Дмитрия.

– Извините, мне хотелось бы побеседовать с кем-то из ответственных работников посольства, – проговорил Дмитрий, немного смущаясь от своей наглости, однако назад дороги уже не было.

– Как вы сюда попали? – слегка коверкая слова, спросил мужчина. – Кто вас пропустил?

– Сам прошёл. Я вот у неё, – и Дмитрий показал пальцем на девицу, – спрашивал, так она даже слушать меня не захотела.

Мужчина неодобрительно покачал головой и кивнул девице, чтобы та уходила.

– Ну и что вы хотите? – Она внимательно посмотрел на Дмитрия и вздохнул.

– Я работал в оборонной промышленности, – начал Дмитрий, почувствовав, что дело сдвинулось с мёртвой точки, – и у меня есть достаточно много интересных разработок, которые я хотел бы…

– Стоп-стоп, – прервал его мужчина, – не говорите так быстро, я не всё понимаю по-русски!

Минут десять Дмитрий втолковывал мужчине, кто он такой и для чего ему нужно встретиться с военным атташе, но собеседник с каждой минутой становился всё скучней и скучней. Наконец, мужчина не выдержал и честно признался:

– Я мало что понял из ваших слов. Подождите минутку, я приглашу человека, который сумеет понять вас. Присядьте…

После того, как мужчина вышел, Дмитрий перевёл дыхание и осмотрелся. На стене висела карта Израиля и пара плакатов, один из которых оказался большим настенным календарём, а на втором изображалось какое-то безалкогольное пиршество на открытом воздухе в саду, и сверху было почему-то написано «Первый дом на родине». Украдкой глянув на стол, Дмитрий увидел раскрытую газету на иврите с большим, в пол-листа кроссвордом, наполовину уже заполненным хозяином кабинета.

– Здравствуйте! – раздалось за его спиной, и Дмитрий обернулся. Перед ним стоял незнакомый молодой парень с рыжим коротким бобриком на голове и смешным веснушчатым носом. – Я могу с вами побеседовать, но для начала хотелось бы взглянуть на ваш паспорт и узнать, как вы прошли внутрь.

Пока парень изучал паспорт Дмитрия и разрешение на выезд из ОВИРа, Дмитрий путано объяснял, что прошёл сюда почти беспрепятственно, и парнишка, открывавший ему дверь, нисколько в этом не виноват. А встретиться ему нужно с военным атташе.

– Зачем? – коротко спросил парень, не отрываясь от изучения паспорта. – Вы принесли секретные военные разработки?

– Вам уже сказали? – опешил Дмитрий. – Оперативно работаете!

– Нет, я сам догадался, – усмехнулся парень. – Каждый день таких шпионов, как вы, к нам приходит пара-тройка человек. Добрая половина из них – как бы сказать точней? – люди не совсем адекватные. Изобретатели вечных двигателей.

– Думаете, я тоже ненормальный? – сразу насупился Дмитрий.

– Не знаю, – пожал плечами парень. – Я говорю только о том, что вижу своими глазами.

– Ну, и что мне дальше делать? Доказывать, что я не псих?

– Оставьте свои бумаги мне, и я их передам кому следует. Военный атташе, с которым вы хотите встретиться, сейчас принять вас не сможет. И завтра не сможет…

– Но мне действительно нужно поговорить с человеком компетентным и разбирающимся в подобных вещах, – продолжал настаивать Дмитрий. – Уверяю вас, я не принёс проект очередного вечного двигателя. У меня вполне конкретные идеи, часть из которых уже применяется, правда, пока в опытных образцах.

– Разумеется, – кивнул головой парень. – Оставьте, повторяю, ваши бумаги, и с вами через некоторое время обязательно свяжется кто-то из наших сотрудников.

– Я не москвич…

– Не важно, вам позвонят по тому номеру, который вы укажете. – Всем своим видом парень теперь показывал, что тема исчерпана, и продолжать разговор дальше бесполезно.

В общий зал, где продолжалась регистрация потенциальных репатриантов, Дмитрий вернулся мрачнее тучи. Уверенность в том, что его бумаги попадут именно к тому человеку, который по-настоящему сумеет их оценить, таяла не по дням, а по часам.

Ничего страшного, приободрял он себя, главное припрятано у меня в голове, а я уж сумею им правильно распорядиться по приезду в Израиль. Там наверняка найдутся люди толковые и сообразительные, которые всё поймут с полуслова. А что взять с посольской публики? Тут обыкновенные клерки, которые оформляют бумаги и проверяют документы. С кем я собирался вести беседы о военной технике и секретных разработках? Правда, в любом посольстве всегда есть представитель разведки, но заикнись я об этом тому же конопатому парню, он сразу позвал бы охранников вывести меня наружу. Наверняка такое уже случалось. И они по-своему правы – откуда им знать, что я не очередной псих?

Незаметно подошла его очередь к окошку, в котором принимали документы.

– На какое время вам бронировать билет на самолёт? – стандартно вежливо поинтересовалась у него приятная немолодая женщина. – Когда планируете отъезд?

И тут Дмитрий задумался. Ведь ему нужно ещё дождаться ответа от человека, к которому попадёт его папка, а когда это будет?

– Давайте через пару месяцев…

– Нет проблем. – Женщина стала заполнять какие-то бланки. – Середина ноября вас устроит?

– Да.

Из посольства Дмитрий вышел сразу после оформления документов, хотя можно было ещё немного посидеть там, полистать красочные проспекты, пообщаться с другими отъезжающими. Ничего этого ему не хотелось. Настроение было гадкое, словно он обманулся в самых светлых ожиданиях, а цель, которая почти вырисовывалась до прихода сюда, снова надолго скрылась за горизонтом.

Поезд домой отправлялся поздно ночью, но это было как раз неплохо. Дмитрий собирался немного прогуляться по улицам, а потом позвонить старому школьному приятелю Павлу, который после окончания института женился на москвичке и перебрался жить в столицу. Однако гулять и разглядывать улицы постоянно меняющегося города ему сейчас не захотелось. Не то настроение. Отыскав телефон-автомат, Дмитрий глянул в записную книжку и набрал номер.

– Привет, Павлик! – сказал он другу. – Чем сейчас занимаешься? Я в Москве и мог бы с тобой встретиться…

Уже через полчаса Павел на своём новеньком «жигулёнке» подхватил Дмитрия и повёз к себе в Останкино. Он даже отпросился с работы, чтобы встретиться со однокашником.

– Жены сейчас дома нет, – жизнерадостно вещал он, – нам мешать никто не будет. Посидим на славу, отужинаем чем Б-г послал, накатим по рюмке, поболтаем вволю… Я по тебе, чертяка, соскучился, ты даже не представляешь как!

Квартира у Павла была обыкновенной трёхкомнатной хрущёвкой на останкинской окраине, и в ней, помимо самого хозяина с женой, жили ещё две их дочери и старуха тёща. Жена была на работе, дочки в школе, а тёща не выходила из своей комнатушки.

– Ну, рассказывай, как там дома? – пропел Павел, едва они уселись в тесной кухоньке, наполнили по первой под яичницу, и тут же, не дожидаясь ответа, принялся хвастаться своими московскими похождениями: – Я недавно в одну компашку попал с певцами и музыкантами, а среди них была Алла Пугачёва. Баба – зверь, своего не упускает. Сразу на меня глаз положила. Ну, и мы с ней… муси-пуси…

– Врёшь! – усомнился Дмитрий.

– Конечно, вру! – сразу согласился Павел. – Но в одной компании точно были! А вообще-то у нас в Москве каждый день что-то интересное происходит, нужно только оказаться в нужном месте и в нужное время…

Как каждый бывший провинциал, он не упускал возможности лишний раз заявить о своей причастности к столице и уже демонстративно по-московски растягивал словечки. Это было наигранно и немного смешно, а он этого уже, казалось, не замечал.

– Перебирайся сюда, – уговаривал он Павла, – что тебе делать в этой уральской дыре? Работу здесь рано или поздно найдёшь. Конечно, по специальности вряд ли, но на кусок хлеба хватит. А что ещё надо? Снимешь на первых порах комнатуху, я помогу, подругу подыщем – вон, у моей половины на фабрике их табун необъезженный. На какую ни глянь, любая за тобой пойдёт…

После второй выпитой рюмки на душе у Дмитрия посветлело, но он всё ещё не решался рассказать другу о том, что подал документы на выезд. Он только поддакивал Павлу, мол, ничего хорошего от этой перестройки нет, заводы закрываются, люди нищают, цены на продукты растут, а обещанных просветов не видно. Наконец, когда они, немного подустав за столом, вышли на лестничную площадку перекурить, Дмитрий сказал:

– А я подал документы на выезд в Израиль. Хочу уехать…

Павел ответил не сразу:

– Ты всё хорошо обдумал? Жалеть потом не будешь?

– Буду, наверное, – вздохнул Дмитрий, – но здесь мне совсем труба. Переезд в столицу – тоже не выход. Ты же понимаешь, что я гнилой интеллигент до мозга костей, и работать нигде, кроме как по инженерной части, не смогу. Мотаться челноком в Польшу за женскими колготками и губной помадой? Да для меня лучше с голоду помереть! Кто-то может перебороть себя, а я нет…

– Что ж, хозяин – барин. – Павел притушил окурок и разогнал ладонью дым. – А чем ты в Израиле собираешься заниматься? Думаешь, там тебя кто-то ждёт?

Дмитрий некоторое время раздумывал, стоит ли рассказывать про то, как он утащил в институте секретные документы и описание их только сегодня отнёс в посольство, чтобы сделать себе хоть какой-то задел для жизни в Израиле. Не побежит ли Павел стучать в компетентные органы на шпиона, крадущего военные секреты для заграницы? И тут же усмехнулся про себя: разве он один такой? Да и какие это секреты, если его лабораторию разогнали, темы прикрыли, а новые виды вооружения сегодня не актуальны»?

Слово за словом он рассказал всю свою эпопею вплоть до сегодняшнего не очень удачного похода в посольство. Теперь Павел слушал его внимательно, не перебивая, а потом вдруг сказал:

– Ну и на какой вы сумме с израильтянами сговорились?

– У нас вообще разговора о деньгах не было…

– Ты даёшь! – Павел даже стукнул кулаком по столу. – Разве подобные вещи так делают? Если твои разработки действительно представляют интерес для солдафонов, то ты должен чётко показать, что на халяву они ничего не получат.

– Видишь ли, – Дмитрий развёл руками, – я только закинул удочку. Никаких секретов никому пока не передавал, только заявил о том, что у меня есть что-то. Как они отреагируют…

– И всё равно так дела не делают! – Павел попробовал снова наполнить рюмки, но бутылка оказалась пустой. – А ты на эту тему разговаривал только с израильтянами?

– Ну да, я же еду в Израиль.

– А американцы? Они побогаче будут.

– Про американцев я не думал. Да и где я, а где американцы!

Павел молча встал из-за стола и полез в кухонный шкафчик за новой бутылкой водки.

– Есть идея, – наконец, выдал он, – я тебе помогу. Ясное дело, не безвозмездно, но если дело выгорит, то все мы будем в шоколаде. Есть у меня на примете один человечек, который работает в филиале американской фирмы. Так вот, у него есть выход на американское посольство, притом не на каких-то простых сотрудников, а на тех, кто собирает действительно серьёзную информацию. Поговорить с ним?

– Думаешь, будет толк?

– Одно точно знаю: это люди серьёзные, и не нужно кого-то ловить за рукав и уговаривать, чтобы тебя выслушали…

– Попробуй, вдруг получится. – Дмитрию стало совсем легко на душе. И даже не от водки, которой в этот вечер было выпито немало, а от того, что кто-то проявляет к нему участие и хочет помочь. – Если получится, то все мы в накладе не останемся. Это я тебе точно обещаю.

– Всё на самом деле не так просто, – продолжал заливаться соловьём Павел. – О чём я буду говорить с американцами? Нужны какие-то документы, описания – я знаю? – ведь не на пальцах же им показывать, что ты изобрёл.

– У меня сейчас с собой ничего нет, – сразу помрачнел Дмитрий, – я папку с описаниями в посольстве оставил. А основные материалы дома.

Некоторое Время Павел раздумывал, потом махнул рукой:

– Давай поступим так. Ты сейчас набросай на листке бумаге самое-самое интересное, и я этот листок передам, кому нужно. И твои координаты для связи.

– Какие координаты? Я же через два месяца уезжаю. Где они меня потом искать будут?

– О, ты эту публику не знаешь! – захохотал Павел. – Если чем-то заинтересуются, то из-под земли достанут. И в Израиле тебя разыщут. Но, я уверен, они объявятся раньше, ещё до твоего отъезда… Только ты меня потом не забудь, ладно?

Но до самого отъезда никто Дмитрию не позвонил – ни израильтяне, ни американцы. Уезжал он с тяжёлым сердцем. Все его хлопоты, казалось, пошли насмарку. Одна надежда, что в Израиле удастся пробиться хоть на какую-то инженерную работу. А там – куда кривая выведет.