Читать книгу Инспектор I. J. I. Приключенческое фэнтези - Лев Голубев-Качура - Страница 3

Глава первая

Огромный космический лайнер XP12.01MARS-ZEM, флагман межзвёздной пассажирской армады, неподвижно застыл на приколе у только что возведённого марсианами буя. Через некоторое время он должен будет отойти отсюда, унося на своём борту почти тысячу пассажиров, и меня в том числе. Этот буй, насколько я понял из объяснения директора курсов, был построен по чертежам марсиан из сплава, добытого ими же на Титане, Япете и других спутниках Сатурна, по их же технологии и под большим, большим секретом.

Я и шестеро моих сокурсников, теперь уже бывших студентов марсианской школы Межгалактических Финансовых Инспекторов, должны были вылететь по заданию в различные галактики и звёздные системы – ближние и дальние. Я не попал в элитную группу «Дальнобойщиков» по собственной вине. Слишком уж независимым я был, а иногда, поступал даже наперекор инструкциям.

Руководство же школы, особенно директор, опытный финансовый волк, не поощряли очень-то самостоятельных студентов. Только благодаря заступничеству куратора меня, уже на втором или даже на первом году обучения, не попёрли из группы, и я не оказался на каком-нибудь «девчоночьем» историко-археологическом или библиотечном факультете.

Наша школа являлась дочерним учебным заведением при Марсианском Финансово-Экономическом Университете (МФЭУ), и учились в ней сплошь особо одарённые, с математическим уклоном, студенты. Я каким-то образом тоже оказался в их числе, хотя и не рассчитывал на такое везение. Собственно, я немного привираю.

Я попал в неё не каким-то образом, а по настоянию мамы. Это она меня в неё устроила через своего знакомого, а я, кажется, пока не жалею. А дальше? Дальше жизнь покажет.

Теперь же мы, бывшие студиозусы, должны были покинуть Alma Mater и разлететься, словно оперившиеся птенцы, на задания, как очень ёмко выразился наш господин директор – «Возвращать потраченные без толку на нас средства».

На доставку шлюпкой в причаленный к бую звездолёт я оказался в списке последней партии пассажиров и, в ожидании объявления роботом-информатором «на посадку», мучался от безделья, но пройдясь один раз, затем второй, мимо торговых киосков, у меня, казалось, что-то тумкнуло в голове. Оказывается, я даже вначале сам себе не поверил, я не просто прогуливаюсь и бездельничаю, я подсознательно занимаюсь очень серьёзным делом, я занимаюсь ана-ли-зом, и никак не меньше…

Мой анализ заключался в следующем: прохаживаясь вдоль киосков с различным товаром, разглядывая витрины и продавцов я, по наличию экзотического товара и, особенно, по поведению продавцов, пытался угадать, вернее, вычислить, из какой галактики, или из какой звёздной системы, а ещё лучше, на какой планете проживает продавец и его ли это товар?

Эта, казалось бы никчёмная работа, тренировала память и давала возможность вспомнить пройденные в школе уроки, и понять, насколько хорошо я их усвоил и готов ли я к самостоятельной работе. От этого зависела моя карьера и, главное, моя жизнь! Во всяком случае, так, на протяжении всех лет обучения, внушали мне преподаватели различных дисциплин школы, особенно, куратор.

Ко времени моего рождения уже более трёхсот планет и звёздных систем входило в Независимый Союз, а сколько гуманоидных видов и подвидов проживало на них – не счесть! Да я и не пытался, если честно.

«Чем лучше ты в этом винегрете, то есть, многообразии племён и народов будешь ориентироваться, тем лучше для тебя» – наставлял меня куратор при последней нашей встрече после получения диплома.

И вот, сейчас, я переходил от одного киоска к другому и «работал». Этому слову меня тоже научил куратор. Не учился, не угадывал, а именно, работал. «Чем лучше ты будешь отличать одну расу от другой, говорил он, тем легче тебе будет понять, на какой ступени развития она находится, тем быстрее ты сможешь проникнуть в её мыслительный процесс. И если ты это сумеешь сделать быстро, не напрягаясь, продолжал он учить меня, то считай – две трети победы над ними у тебя в кармане, иначе – гибель!»

Я «зарубил» эти слова у себя на носу, я вырубил их, как писали в древней-древней книге землян «Библия», в виде каменных скрижалей, навечно, ну, может быть и не совсем навечно, но надолго. Мне совершенно не улыбалось погибнуть во цвете своих прекрасных молодых лет не за грош, погибнуть из-за своего неумения разбираться в людях, гуманоидах, расах и племенах.

Именно в неумении вовремя разобраться, понять «Кто есть, кто!» было наше слабое место, наша «ахиллесова пята». «Это огромный минус в вашей работе!», твердили преподаватели и куратор почти на каждом семинаре.

Наконец-то заговорил громкоговоритель и я, в потоке механических слов робота-информатора, различил свою фамилию, но номер портала пропустил. Пришлось бежать к справочному роботу-автомату за разъяснением.

Из-за своей углубленности в работу я чуть не опоздал на посадку, и мне пришлось бы дожидаться следующего рейса, менять билет, терять кредитки, короче, в этом случае меня бы ожидала куча проблем.

Глава вторая

Звездолёт шёл вдоль Млечного пути с заходом на крупные созвездия. Пассажиры, сходящие на астероиды и небольшие планетки, доставлялись с корабля шлюпками. Я, согласно предписанию, летел на Кастор в созвездии Близнецов, там мне было необходимо выполнить своё первое задание.

Во время перелёта я познакомился с милой девушкой, уроженкой периферийной сельскохозяйственной планетки Upsi2D. Её жёлтые, как у марсианских кошек, глаза и бледно-зеленоватого оттенка кожа, выгодно выделяли её из толпы гуманоидов, и на неё многие особи мужского, и не только, пола обращали внимание.

Это льстило мне и в тоже время горячило мою кровь, короче, я ходил по прогулочной палубе рядом с ней, не выпускал её руки из своей и вёл себя, как этот, как его… нуу…, такой, весь надутый и чопорный…, знаете? Вот, вот, правильно, как надутый индюк!

Я проводил время, развлекаясь на дискотеке или попивая коктейли в одном из баров на основной палубе, и всегда рядом была она, Гвен. Так, правда, как-то не по-современному, а несколько чопорно, представилась она мне при знакомстве.

Иногда я приводил её в Ретро Кинозал и мы, похрустывая попкорном, смотрели старинные вестерны с погонями на лошадях и стрельбой из каких-то железных наганов и винчестеров.

Она была прекрасным товарищем для времяпрепровождения в полёте, и ещё более прекрасной девчонкой. Её талия была тонкой, как у осы, и вызывала восхищение, а голосок звучал завораживающим, серебристым колокольчиком или, как весенний ручеёк где-нибудь на Земле.

Я часто вспоминаю свой дом, родителей, своих брата и сестру, и многочисленных родственников, когда остаюсь один на один с собой. А когда я с Гвен…, я только о ней и думаю. Правда, в последнее время я, даже когда остаюсь сам с собой, тоже о ней думаю. Про родню у меня как-то реже стало получаться думать и вспоминать.

Но, всё хорошее, как правило, быстро заканчивается. Закончилось и наше совместное посещение дискобаров и киношек. Мы распрощались на одной из планет и, обменявшись адресами галактической почты, пообещали не забывать друг друга и, по возможности, посылать друг другу SMS-ки.

* * *

Через пару месяцев достаточно спокойного полёта, я прибыл к месту своего первого назначения. Пересаживаясь с корабля в шлюпку, я обратил внимание, как два, похожих на бультерьеров, гуманоида, постоянно крутившиеся возле меня и моей девушки во время полёта, также сошли в шлюпку. Это почему-то насторожило меня. Я их ни в чём не подозревал, и они не давали повода думать о них плохо, но шестое а, может быть, двадцать шестое чувство, подсказывало мне – будь осторожен! Чего это они всё время крутились возле тебя и Гвен? Если они следили за ней, так должны были сойти вместе с ней, а они…. «Джонатан! – сказал я себе, – что-то здесь нечисто, постарайся улизнуть от них». Но как это сделать? – задумался я, и по своей, ещё в детстве «благоприобретённой» привычке, потёр мочку уха.

После проведённой процедуры с ухом, у меня сразу же появилась идея… честное слово, замечательная идея!

Я, при получении задания тщательно изучил карту планетки и города, в котором мне предстояло поработать и, как видно, не напрасно. С надеждой на моё знание, хотя и теоретическое, я решил, что сумею сориентироваться на месте и скрыться от них. Но эти, двое, были рядом со мной и не думали далеко отходить.

Их назойливое внимание начало раздражать меня, но я вспомнил слова преподавателя по психологии – «Расшалившиеся нервы – плохой помощник при выполнении задания» и, применив одно из Специальных Упражнений, восстановил своё первичное нервное состояние, то есть, попросту говоря, успокоился.

Дождавшись, когда несколько сошедших вместе со мной со шлюпки пассажиров, разместятся в воздушных такси, я обратил внимание на одно свободное место позади салона в одном из них и, недолго думая, быстро юркнул на него.

Воздухолёт взмыл вверх, а два «бультерьера», разинув огромные клыкастые пасти и испуская тягучую жёлтую слюну, задрали головы в сторону улетающего воздушного такси, и, казалось, или мне так хотелось, обиженно завыли. Свободных воздухолётов для них не было. Я неприлично, как сказала бы моя мама, восторжествовал над несчастными преследователями.

Но, как оказалось, я рано успокоился. Навстречу нам летело воздушное такси, и оно было пустым, в нём не было пассажиров. Я быстро дотумкал, как только воздухолёт приземлится на крышу аэровокзала, мои, теперь я в этом не сомневался совершенно, преследователи постараются догнать меня на нём и проследить, куда это я направляюсь? А этого, по условиям Строгой, Научно Обоснованной Конспирации, ни в коем случае нельзя было допустить. Ни-за-что! Пустить кровь из носа, но не допустить!

Принадлежавшая нашей школе конспиративная квартира располагалась на окраине Мегаполиса. Собственно, вся планета и была Мегаполисом, городом-великаном.

Планета, застроенная небоскрёбами, покрытая, как паутиной, густой сетью самодвижущихся, разной длинны и направления, пешеходными дорожками, прямыми, широкими проспектами и узкими переулками – являлась вместилищем огромного количества банков и различного рода увеселительных заведений. Это была планета нуворишей и обслуживающего их, персонала. Элитная планета, планета не для бедных.

Воздухолёт совершил посадку на крышу одного из небоскрёбов, и я первым выскочил из него. Не теряя понапрасну время, я быстренько спрятался за круглым, титанопластиковым сооружением, напоминающим воздухозаборник или что-то похожее на него.

Теперь-то я уже твёрдо был уверен – следят за мной и только за мной, и мои преследователи не замедлят здесь появиться. И я не ошибся! Ну, нисколько не ошибся! Не успел я, как следует перевести дух, как на крышу небоскрёба быстро «приземлилось» воздушное такси и из него пулей вылетели мои преследователи.

Оглядев «зорким» взглядом посадочную площадку, крышу небоскрёба и, не заметив меня, они, быстро перебирая лапами на скользкой крыше, помчались к скоростному лифту.

На моё счастье такси, доставившее моих преследователей, ещё не улетело. Я краем глаза видел, как робот-пилот о чём-то переговаривается по видеофону.

Как только преследователи скрылись в шлюзовой камере скоростного лифта, я бросился к такси. Назвав ложный адрес, я комфортно расположился на сидении и, с высоты птичьего полёта, стал любоваться городом.

А полюбоваться было на что: по улицам сновали грузовые и легковые спидеры (механизмы на воздушной подушке), а выше них, на уровне пятого и выше этажей, пролегали монорельсовые дороги. При виде сверху представлялось – город затянут металлической сеткой, по которой снуют разноцветные гусеницы, а под ними, перемещались в разных направлениях, похожие на цветных букашек, пешеходы.

Они сталкивались, группировались в небольшие, мозаичные группы, затем снова разбегались и вновь собирались на перекрёстках. А выше всего этого постоянно снующего «муравейника», с огромной скоростью летали воздухолёты, в одном из которых сидел я. Это было так захватывающе интересно, что я ни на мгновение не отрывал взгляда от плывущей у меня под ногами картины.

Вот это даа! – восхищённо думал я. Даже на Марсе такой красоты нет!

После часового полёта над городом, я уже имел полное визуальное представление о Мегаполисе. Мне он здорово понравился!

До явочной квартиры я решил добираться пешком, то есть, не совсем пешком конечно. Меня, как и остальных пешеходов, должны были перемещать самодвижущиеся дорожки-тротуары, типа лестниц в метро далёкого Земного прошлого.

Чтобы окончательно сбить преследователей со следа, я часто перескакивал с одной движущейся дорожки на другую, менял направление и неоднократно «проверялся», то есть, оглядывался назад, вглядывался в лица окружающих меня индивидов, особенно девушек.

После принятия таких разнообразных, рекомендованных нам ещё в школе, мер предосторожности, я был уверен – преследователи окончательно и бесповоротно потеряли мой след.

Я, что, зря скакал как козлик по дорожкам, что ли! – позволил я себе слегка пошутить.

А дальше? Дальше моя мысль плавно потекла в направлении успокоения. Разве можно, успокаивал я себя, среди сотен, тысяч, миллионов гуманоидов и людей этого разношёрстного муравейника, отыскать меня, такого маленького и неприметного, такую букашечку в пёстрой толпе пешеходов.

Хозяйка явочной квартиры не хотела впускать меня до тех пор, пока я не вспомнил, что кроме голосового пароля я ещё должен показать ей брелок на трёхцветном, особого плетения, шнурке. Пришлось расстегнуть ворот рубашки и предъявить вещественное доказательство. При этом я страшно покраснел от смущения.

Когда церемония «опознания» прошла успешно, хозяйка стала – сама любезность.

Несколько дней я изучал район своих действий и пути отхода. Это был обязательный атрибут моей работы, при невыполнении которого я мог быть выслежен и ликвидирован!

В школе, на занятиях, мы тщательно анализировали ошибки проваливших задание инспекторов. Многие из них погибали именно из-за недостаточного ознакомления с маршрутом отхода от места операции, а я не хотел быть в числе неудачников – гордость и амбиции не позволяли.

Ты же, как сейчас помню, говорил мне папа, если он считал, что я что-то делаю или сделал не так… – ты же Джонатан! А Джонатан, сынок – из рода Хитрых Лис – это…, и подняв вверх большой палец, он многозначительно замолкал…

Так я до сих пор и не понял до конца – что бы значило его многозначительное «это». Но старался соответствовать! Честное слово старался, хотя и не всегда у меня «Это» получалось.

Глава третья

После тщательного изучения места своей «работы» я, одевшись по последней моде (широкие штаны с буфами, шёлковые полосатые носки, туфли на мягкой подошве и рубашку с разрезами на рукавах), и прихватив «рекомендательные» письма, направился к своему клиенту.

Пора было переходить к непосредственному контакту и изучению внутреннего расположения помещений, то есть, подготовить место для выполнения задания.

Моим клиентом, согласно данным полученным в запечатанном восковой печатью конверте ещё при отбытии из школы, был бывший министр одной из планет, сумевший «приватизировать» двухлетний бюджет планеты так ловко, что не будь в его окружении завистников, он никогда бы не попал под наблюдение Галактической Комиссии по Доходам.

Эта комиссия, между прочим, была создана для контроля «За приходом и расходованием денежных средств каждым гражданином Империи, независимо от его статуса и положения в обществе». Но и она (комиссия) не всегда могла уследить, особенно за слишком поднаторевшими в обмане государственных органов контроля, в сокрытии истинных своих доходов «честными и добропорядочными» гражданами.

В моём случае, экспроприировать украденные средства у «прихватизатора» должен был другой инспектор-экономист. Но, по настойчивой просьбе и рекомендации моего куратора, на выполнение задания направили меня, только что получившего диплом, юнца. Хотя, по слухам, директор департамента прочил на моё место другого, более опытного инспектора и, как мне, через пару лет после выполнения задания конфиденциально шепнули, своего дальнего родственника.

С одной стороны, такое доверие куратора ко мне воодушевляло, с другой стороны, заставляло быть очень и очень добросовестным при выполнении задания. Мне не хотелось бы его подводить «под монастырь», а уж самому быть пойманным и, не дай бог убитым, тем более.

Почти половина месяца, а точнее, тринадцать дней, семь часов и семнадцать секунд у меня ушло на то, чтобы заслужить какое-никакое доверие со стороны клиента и его домочадцев – жены, тёщи, свекрови, его сестёр и братьев, а также прислуги – консьержки, сторожа, поваров, садовника и горничных. Да, чуть не забыл…, и водителя персонального воздухолёта – тоже. Эти «господа» нужны были мне – «на всякий случай». Лишний друг в чужом доме никогда не помешает, верно?

На практике, эта работа отняла у меня кучу нервов и сил. В теории же, всё представляется намного легче, особенно, когда изучаешь учебник. Так и кажется – всё это дело провернуть стоит одного чиха, а на самом-то деле – ого-го! Это вам не фунт изюму съесть без хлеба!

Постепенно я стал вхож к нему в особняк в любое время и перешёл из категории каких-то гостей, в категорию своих гостей, с правом сидеть за столом во время обедов, ужинов, а если повезёт, то и завтраков. Но я был достаточно «богат», чтобы на завтраки не являться если не хочу. Я не торопил события, знал, одно неосторожное слово или поступок, и моё задание можно считать проваленным окончательно и бесповоротно. А я не хотел подводить куратора, а тем более, себя любимого. Я старался, я очень старался всё сделать правильно – как учили в школе!

* * *

Почти ежедневно, по вечерам, в особняке бывшего министра развлекались его друзья и ещё какие-то, непонятного назначения и происхождения, гости: из биллиардной комнаты доносился стук шаров; за карточными столами то и дело раздавалось: «А я твою милую дамочку-красавочку козырным валетиком покрою» или, «Чем кроешь, сволочь? Раззуй глаза… это тебе не в твоей конторе, здесь просителей нет, не обманешь!»

Сам же хозяин, любил играть в Mahjong, и не просто в Mahjong, а в «Большой Mahjong». Он уединялся за ломберным столиком подальше от шумной компании картёжников, и, найдя очередного партнёра-жертву, приступал к игре. Как правило, игра велась на деньги, и не было такого случая, чтобы он проиграл.

Изучая его досье, я особо обратил на это внимание, и все дни своего с ним знакомства, старался быть к нему поближе, запоминал систему его игры, выискивал ошибки и красивые ходы.

А он, частенько, будучи в выигрыше и от этого в превосходном настроении, и видя, с каким интересом я наблюдаю за игрой, говорил мне: «Смотрите молодой человек, смотрите и учитесь, как без кровопролития и истязаний мой партнёр расстаётся со своим кровным, „честно“ заработанным капитальцем. Быть может и вы насмелитесь когда-нибудь сыграть, а то всё стоите, да стоите, смотрите, да смотрите. Глаза не проглядели ещё?».

А его жертва, выслушивая тираду экс-министра, бледнела и, вытирая пот с лица, затравленно озиралась в поисках поддержки, и… улыбалась, улыбалась.

При первом нашем знакомстве с экс-министром, я был представлен ему в качестве наследника, скоропостижно скончавшегося от сердечной болезни, владельца одной очень перспективной планетки с большими залежами полиметаллов и, одновременно, владельцем крупного банка. Документы и кредитные билеты мне вручили в «конторе» перед вылетом на задание.

У меня в руках часто видели с десяток платиновых карточек. Я был настолько «рассеянным» и такой «Олух царя небесного», что везде всё ронял, терял, забывал. А это, по мнению его друзей и гостей, подтверждало слова о моём богатстве, недалёкости ума и некоторой ветрености характера.

Я же козырял « богатством» с единственной целью – заставить вора экс-министра, пригласить меня сыграть с ним. Это должен был сделать он, а не я напроситься, иначе…, думаю понятно, что иначе!

Я рассчитывал на то, что он не преминет воспользоваться случаем «раздеть» молодого, спесивого олуха-денди, и отправить голеньким, как ощипанного петушка, восвояси, к папе и маме плакаться в жилетку.

Правда, по легенде мой батюшка скоропостижно скончался, но матушка-то была жива. Вот он и должен был рассчитывать, обобрав меня, заставить, поджав лапки вернуться к мамочке и поплакаться ей, чтобы пожалела. А лучше – пожурила своего сынка-балбеса за неуёмную страсть к игре. Хотя…, думаю, ему было глубоко безразлично, что потом будет со мной. Как-то, на досуге, я даже представил, как он будет потирать руки от удовольствия.

В один из счастливых для него дней, наблюдая за игрой, я представил всю эту картину в лицах, и долго, про себя конечно, не вслух, смеялся над его самоуверенностью и безнаказанностью. «Погоди, – говорил я, украдкой смотря на виртуоза-хапугу, – отольются тебе мышкины слёзки!».

Мои усилия наконец-то увенчались успехом: в один из вечеров я сумел предоставить ему возможность заманить меня в игру.

Я долго и неумело отнекивался, громко призывал окружающих быть свидетелями своего неумения играть и, в конце-концов, сумел собрать вокруг нас группу болельщиков.

Они нужны были мне в качестве свидетелей на случай, если экс-министр вздумает оспаривать свой закономерный проигрыш.

Вы можете спросить, зачем такая тягомотина по изыманию неправедных богатств? Могу объяснить, но это в первый и последний раз, договорились?

Всё дело в том, что согласно Союзной Декларации Свобод Народов, лет двести тому назад были отменены не только смертная казнь и уголовное преследование, как таковое, а вообще отменены все виды наказаний. Народное Собрание решило – население планет настолько продвинулось в своём развитии, что никакие преступления сейчас невозможны, поэтому наказания не к кому применять.

Через полсотни лет спохватились (преступления, особенно финансовые, не прекратились, а наоборот – возросли). Срочно был создан наш Департамент, а затем и спецшкола. Единственным методом изымания денег при «отсутствии преступлений и отменённых в связи с этим наказаниях», оставалась – игра на деньги. Игра, под эгидой Имперского Казначейского Банка. Вот так!

Для этой цели и была создана наша школа. Нас обучали играть во всевозможные игры, обучали психологии индивида, обучали умению вовремя использовать слабости игроков, короче – обучали беспроигрышной игре.

Вот таким, несколько экстравагантным способом, Правительство Союза изымало уворованные средства. А, как иначе? Все же честные…, особенно Имперские чиновники!

Глава четвёртая

Игра всё больше и больше возбуждала и захватывала нас. Я, чаще проигрывал, чем выигрывал, громко переживал свои неудачи, ещё громче радовался какому-нибудь незначительному выигрышу, короче – как профессиональный артист, на потеху зрителей устроил целое представление со стенаниями и слезами, дёрганием себя за волосы и прочими штучками-выкаблучками. Или, как в таких случаях говорят – «Вёл себя, как полный идиот!»

Вокруг нас собралась толпа болельщиков, даже любители карт и биллиарда подтянулись к нам, чтобы посмотреть, как их «друг» «раздевает» самодовольного, молодого петушка. Особенно злорадствовали те, кого, до этого, министр лишил части их состояния.

Им бы посочувствовать мне, пожалеть, так нет – они радовались! Я видел их ухмылки, их неприкрытую возможность…, ох, уж эта homosapienskaja гадкая натура – радоваться тому, что не ты один попал впросак…

Такая обстановка мне была только на руку, хотя, по правде сказать, мне не легко удавалось ломать комедию, я был очень напряжён. Часть моей внутренней энергии уходила не на игру, а на «ломание комедии».

Экс-министр был сильным, я бы даже сказал, очень сильным игроком в Mahjong, и мне приходилось всё время быть начеку! Да что там начеку – я был весь на нервах. У меня вообще ничего своего не было – одни нервы и нервные окончания!

Постепенно мой запас кредитных билетов стал иссякать, моё лицо от «огорчения» стало вытягиваться и бледнеть, а лицо моего противника, розоветь. Он с нескрываемым удовольствием сыпал шутками, похохатывал и потирал руки.

Наступил кульминационный момент в игре: вокруг столика воцарилась глубокая тишина (если бы на планете водились мухи, то было бы слышно как они летают).

Болельщики зажали нас в живое кольцо, Слышались посапывания и покряхтывания, и лишь изредка, кто-то покашливал от волнения.

Бледный, с обильно текущим по лицу потом, взъерошенными волосами на голове и оторванной от «волнения» пуговицей на рубашке, я трясущимися руками подписывал чек на всё «своё» оставшееся имущество: планету с полиметаллами и банк. В последней попытке отыграться я рисковал, очень рисковал!

Но это была игра, игра обязательная, игра Правительства в моём лице, и я знал, что делаю. Я видел, мой противник, вольготно раскинувшись в кресле, расслабился, и в предвкушении лёгкой победы, попивает прохладительный напиток. Вот этого момента я и ждал!

Насколько я понял в процессе игры, он виртуозно владеет всеми приёмами и он… очень, очень сильный противник, но я то, тоже ведь был не «Мальчиком для битья», хотя и очень молод. Я был внутренне хладнокровен, хорошо подготовлен и владел ещё одним неоспоримым преимуществом – я разработал собственный, никому не известный приём быстрого раскрытия пазла в Mahjonge.

Когда он, в ответ на мой подписанный чек, величественно и в тоже время снисходительно подписал собственный, и мы нотариально заверили их в присутствии десятка свидетелей – началась Настоящая Игра!

На десятом ходу он уже был полностью уверен, что победа у него в кармане, но я, применив свою разработку, первым закончил игру.

У болельщиков из груди вырвался то ли вздох облегчения, то ли жалости, только вот к кому?

Я же, долго не мешкая, достал из кармана портативную рацию и, связавшись по коду с Министерством Финансов, быстро продиктовал в неё реквизиты его и своего чеков. Тем самым я полностью исключил возможность оспорить свой выигрыш, а его проигрыш.

Экс-министр сидел раскрыв рот, и переводил выпученный взгляд с одного болельщика на другого, с друзей на меня и тяжело, с хрипом, дышал. Он был бледен, по щекам его обильно струился пот и он, по-моему, ещё не до конца осознал положение, в котором очутился.

Завтра, самое позднее послезавтра, Финансовые Судебные Исполнители заберут всё награбленное им добро и вышвырнут его из особняка. Всё украденное вернётся в казну Галактического Союза.

Гости и близкие друзья быстренько покинули, в одно мгновение превратившегося в бомжа, хозяина особняка. Я тоже не стал задерживаться, справедливо полагая – охрана так просто не выпустит меня живым.

После игры я надолго затаился на конспиративной квартире и пробыл в собственном заточении почти два с половиной месяца. Из сообщений хозяйки я знал, меня ищут по всему мегаполису, перекрыты все межпланетные космические аэропорты, сотни платных сыщиков шныряют по городу в поисках моей персоны. И, ещё одну неприятную новость принесла она…

Я, сразу после появления на явочной квартире, отослал сообщение своему куратору о слежке за мной и, вот ответ: «В наш Департамент внедрился тайный осведомитель и все операции, или почти все, становятся известными определённому кругу лиц. Будь предельно осторожен, напрасно не рискуй! Следующее задание получишь от специального курьера».

Глава пятая

Изменить внешность мне помог давно сотрудничавший с нашим Департаментом, хирург-косметолог. При современном оборудовании это не составило большого труда. Для меня, сложная операция прошла безболезненно и без потери кредиток – бесплатно.

Посмотревшись в поднесённое зеркало, я увидел перед собой пожилого, несколько сутуловатого, зелёноволосого (почему мне так нравится зелёный цвет?) мужчину.

Рост мой сейчас был на три с половиной дюйма выше, а кожа светлая, как у аборигенов планеты Рак. Ну, что ж, решил я, вполне нормальный вид. Конечно, можно было бы сделать и помоложе, но на «Безрыбье и рак – рыба» – сказал я себе, покидая хирурга-косметолога.

Поблагодарив за проделанную работу, я отправился домой, то есть, на конспиративную квартиру.

Хозяйка, увидев незнакомого, пожилого мужчину, который сверхнахально пытался войти в дверь, никак не хотела впускать меня в квартиру. Пришлось проделать процедуру первого появления на конспиративной квартире с повторением пароля, отзыва и предоставления брелка на цветном шнурке.

Спасибо за предусмотрительность! – поблагодарил я себя, доставая вещественное доказательство. Не захвати я его с собой перед походом к косметологу, оставаться бы мне на улице, как какому-нибудь сироте или бездомному бродяге.

Хозяйка, хотя и большая умница, долго не могла понять, куда же подевался её первый, такой молодой и симпатичный жилец, а я не мог ей этого объяснить. Просто, не имел права! Но, в конце-концов, мы поладили, и я вновь занял свою комнату. Подходящую одежду мне приобрёл косметолог сразу после операции – поэтому я, уже на вторые сутки, смог выйти на прогулку.

* * *

В этом была настоятельная потребность. Я должен был каждый вторник и пятницу появляться в определённом месте, а также в оговоренный ещё при получении задания час для встречи со связным.

Я не имел сведений от руководства Департамента уже более четырёх месяцев, и это начинало меня, по-настоящему, беспокоить. Тревожные мысли лезли в голову, и первая из них – я плохо выполнил задание с экс-министром, а вторая – меня «законсервировали» на неопределённый срок по той же причине.

А мне не хотелось ни того, ни другого. Мне хотелось благодарности за отлично проделанную работу и премии в виде шелестящих в кармане кредитных билетов. Ну, ладно, поскромничал я в своей мечте, пусть кредитки будут не платиновые, а хотя бы серебряные…, в принципе, я не обижусь на такое скромное вознаграждение, но… только на начальном этапе своей карьеры! А потом… извините! Отличная работа должна быть отлично оплачена!

Но, оказалось, я был неправ. Меня не забыли! – воскликнуло что-то внутри меня, воскликнуло там, где-то возле пупка. Да, меня не забыли, так как я увидел тайный знак на груди одного из посетителей кафешки, предназначенной для встреч со связным. Гуманоид, похожий на скунса и такой же маленький, увидев в моих руках свёрнутую определённым образом рекламу лошади с планеты Земля, расплатился за обед и, позабыв на столике рекламу какого-то, сверхмодного, сверхрезультативного и очень дешёвого, с экономией 20%, мыломоющего средства, задрав пушистый хвост, неспешно удалился. А я…, я быстренько примостился на его место.

Моя душа возликовала – я не забыт и вероятнее всего мне прислали инструкцию на новое задание! Ура-а-а!! Ура! И, ещё раз, «Ура!» – прокричал я. Прокричал не вслух, конечно, а внутри себя.

Оглянувшись, не следит ли за мной кто, я схватил рекламу и быстро, даже не выпив какую-то «Колу», покинул питейное заведение.

Вернувшись на конспиративную квартиру, я под благовидным предлогом быстренько отослал хозяйку в местный супермаркет за продуктами, а сам заперся в своей комнате и расшифровал послание.

Руководство Департамента поздравляло меня с успешным выполнением первого задания и настоятельно рекомендовало, не откладывая в долгий ящик, приступить к выполнению следующего. Инструкция и все данные прилагаются, добавляли они, а в конце записки была приписка от моего куратора – он тоже поздравил меня и в конце своего коротенького послания написал: «Молодец, так держать!»

Больше всего я был рад приписке куратора. Прочитав её, я даже чуть не прослезился от чувств, но призвав на помощь всю свою мужскую волю, я оставил глаза сухими.

Новое задание, на мой взгляд, было не очень сложным, я должен был изъять незаконно приобретённые капиталы у какой-то дамочки. Голограмма и биография дамы прилагались.

Прекрасная это штука – голограмма, не то, что фотография. Можно рассмотреть человека не только анфас, но и сзади. Особенно это удобно, когда рассматриваешь незнакомую тебе девушку, или… молодую женщину, как в моём, конкретном случае.

Правда, голограмма очень даже полезная штука для мужчин, особенно моего возраста.

Ознакомившись с её биографией и рассмотрев выполненную вполне профессионально, в цвете, голограмму, я расстроился. Не ошибка ли это? – с волнением подумал я. Такая милая, с обворожительной улыбкой на чуть припухлых губах, молодая, вполне соблазнительная женщина и…, у меня даже язык не повернулся назвать её воровкой. Надо самому проверить, решил я. Не иначе здесь какая-то ошибка…. Кто-то хочет свести с ней счёты.

Даже поверхностная проверка, проведённая моим закадычным другом и переданная мне по секретным каналам, заняла почти неделю. Результатом её я был посрамлён окончательно и бесповоротно! Всё, что было сообщено мне о ней из Финансового Департамента, подтвердилось! Дама оказалась тем, кем была на самом деле – хитрой, беспринципной, но очень умной, обворожительной ии-и…, короче – с виду настоящая леди из высшего света

.

Глава шестая

Приступая к реализации задания, я позаботился о своём, теперь уже окончательном, бегстве с планеты. Я заранее приобрёл открытый, без указания числа и направления, билет на корабль. Это был хоть и небольшой, но шанс уцелеть, не попав под прицельный луч наёмного килера или охраны «мадам». Но, надеюсь, до этого дело не дойдёт, пообещал я себе. А уж коли дойдёт, то, значит, я напрасно десять лет «протирал штаны» в школе и ничему путному не научился.

По окончании этого задания я вновь решил изменить внешность. Между прочим, «мимикрия» в нашей работе была одной из ведущих дисциплин в школе.

Умение слиться с окружающей средой, изменить свою внешность или выражение лица до неузнаваемости, вот задача мимикрии и, по этому предмету, не хвастаясь, могу сказать – я был не среди отстающих учеников!

* * *

Для первого знакомства с такой красивой и так необходимой мне для выполнения второго задания мадам, я воспользовался кое-какой незатейливой хитростью.

Встретились мы с ней… ну, совершенно «случайно» в элитном, только для избранных персон, SHOPE. Я сделал так, что мы одновременно с ней потянулись за понравившейся мне блузой блёкло-зелёного цвета и опять-таки, совершенно «нечаянно» я положил свою руку на её плечо.

Я раз двадцать, а быть может и все двадцать пять, со старомодным расшаркиванием извинившись, представился художником с далёкой периферийной планеты 3dcQ15GJ и, достав из тубы парочку превосходно выполненных картин (позаботилась контора), подтвердил свою профессиональную значимость.

В инструкции меня строго предупредили, чтобы я не вздумал к ней «подъезжать» с какой-нибудь низкосортной подделкой.

Думаю, тонко намекали, чтобы я ненароком не умыкнул присланные настоящие картины для себя.

Оно мне надо! – поморщился я, быстро раскусив их «тонкий» намёк.

Из её биографии я знал, она тщеславна, любит, особенно если рядом крутится случайный журналист, показать своё меценатство над искусством вообще и над начинающими художниками и музыкантами, в частности…

Ясное дело, разыгранный мною спектакль с присутствием пары «случайно» оказавшихся в shope за мои же кредитные карточки, журналистов был, мягко говоря, низкопробным, но у меня не было достаточно времени на его подготовку. Мне никак не удавалось приблизиться к ней на близкое для знакомства расстояние. А сегодня…, сегодня получилось очень даже ничего, как сказал один очень умный и очень давно какой-то Великий – «Пришёл, увидел, победил!»

Наше знакомство продолжилось в её пентхаузе на 118 этаже небоскрёба. Мы пили кофе в её летнем саду, болтали о том, о сём, но главная тема разговора – «Художники эпохи возрождения», была приоритетной.

Беседуя с ней, я пришёл к выводу – она начитана, образована, хорошо владеет собой и, действительно, достаточно умна. А раз так, то борьба с ней обогатит мою практику, доставит истинное удовольствие от победы, подумал я, если, конечно, не проиграю – вынужден был я чуть уменьшить прыть своих «коней тщеславия».

По окончании беседы она предложила заходить к ней в любое время, запросто, не стесняясь, и в добавление к прощальным словам, мило улыбнувшись, польстила мне: «Так приятно побеседовать с умным и таким талантливым художником».

Ну, вот, подумал я, спускаясь в скоростном антигравитационным лифте, прав был куратор, когда внушал нам, студентам – «У вас должны быть обширные знания, я бы даже сказал, в некоторых вопросах энциклопедические, чтобы клиент пожелал новой встречи с вами, а не забыл о вашем существовании, как только за вами закроется дверь».

* * *

Естественно, я стал бывать у мадам почти ежедневно. Её разнообразные гости постепенно привыкли к моему присутствию. А, я? Я старался не очень-то мельтешить у них перед глазами. Сидя где-нибудь в уголке за шахматным столиком, я с «увлечением» решал шахматные этюды и ждал, ждал, когда мадам соизволит выдать свою «страсть» к шахматам.

Я знал о ней всё, или почти всё! И также я знал, она любит шахматы, умеет мастерски играть и всегда побеждает. Наверное, поэтому в последнее время никто не рисковал сесть с ней за шахматный столик… сообразить партейку-другую. А, может… по какой-то другой причине? Не знаю, не знаю…, во всяком случае не берусь судить, так как был недостаточно с ней знаком.

Я тоже, если честно, был страстным поклонником шахмат, и в юности даже стал чемпионом межрегионального шахматного турнира. Частенько, находясь в школьной библиотеке я, бывало, подолгу засиживался, вперив взгляд в шахматную доску, решая какую-нибудь головоломку.

На её страсти к шахматам я и надеялся подловить её.

Защита, контратака, пассивная или активная защита – для меня не были пустым звуком. «Тот, кто намерен добиваться настоящих успехов, должен уметь делать всё или почти всё: владеть не только искусством нападения, но также упорно защищаться и контратаковать». И, я следовал этому принципу. Принципу, подсказанному самой жизнью и великими шахматными мастерами, гроссмейстерами прошлых веков: Паулем Кересом, Александром Алёхиным, Михаилом Ботвинником и другими не менее знаменитыми гроссмейстерами.

Наконец настал мой звёздный час! Мадам подошла ко мне и несколько минут заинтересованно наблюдала за моей игрой на две половины доски.

– Не надоело вам, господин художник, самого себя обыгрывать? – как-бы между прочим, спросила она меня.

– Что вы, мадам! Шахматы никогда не могут надоесть. Они не только тренируют волю, они заставляют шевелиться мозговым клеточкам.

– Хорошо сказано, господин художник – очень хорошо, точно и своевременно. – Вас не обидит, если я предложу вам сыграть с женщиной, то есть со мной?

– Ооо! Конечно…, нет, мадам! То есть, я хотел сказать – да, мадам!..

Я принял вид совершенно растерявшегося провинциала – замельтешил, засуетился и вдобавок – покраснел.

…Мне доставит искреннее удовольствие игра с таким прославленным мастером, как вы! – грубо польстил я и быстро, но неуклюже, поднялся со стула и низко поклонился.

Её лицо порозовело от похвалы. Моя грубоватая, откровенная лесть, как видно пришлась ей по душе, и она, пододвинув свободный стул, присела напротив меня.

Неужели она всё-таки глупа и скрывает свою глупость под умными, отточенными фразами, выуженными из видеофона и настольных справочников? – засомневался я в её умственных способностях. Не должна бы – усомнился я в своём выводе, не должна. Я ошибаюсь…, нет, нет, я точно ошибаюсь.

Мы сыграли несколько партий с общим счётом 5х3 в её пользу.

– Вы сильный игрок, – похвалила она меня, – я получила огромное наслаждение от игры с вами. И тут же похвасталась: « Представляете, никто из присутствующих не может составить мне партию. Я так устала от этих тупиц…»

Глупа и чванлива, пришёл я к окончательному выводу. Но, нужно было церемонно поклониться в знак благодарности за признание моих заслуг и…, я поклонился раз, и ещё раз, со счастливой, облагодетельствованной улыбкой на лице.

«Ну, погоди, зазнайка! – воскликнул я, не вслух конечно, – будешь ты у меня плакать за неуважение к своим друзьям и товарищам, будешь!».

Дня через два, за очередной партией, в которой я проигрывал, хозяйка пентхауза, как бы между прочим, предложила: «Ааа… не сыграть ли нам не на „интерес“, а на деньги? – Это добавит перцу в нашу игру!» – и глаза её сощурились в лукаво-ласковой улыбке.

Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы скрыть свою радость. Я же только этих слов и ждал-дожидался. Сыграть на деньги должна была предложить она, а не я, В этом случае я отводил от себя любые подозрения в злом умысле, и переходил в категорию баранов, вроде: «Я не причём…, так уж получилось…, это она меня заманила»… В общем – «Я, не я, и корова не моя!»

Вначале я принял вид, вроде, как засомневавшегося в своих возможностях человека. Сначала я раздумчиво покачал головой, а для усиления эффекта ещё и несколько раз взъерошил свои зелёные волосы, а затем, вроде, как решившись, принял вид залихватского парня и брякнул: «Ааа, была, не была, где наша не пропадала! – а потом добавил несколько тише, смущённо, – от моего состояния, мадам, не убудет, если проиграю парочку своих астероидов или планетку!».

– Выы…. Вы настолько богаты? – удивлённо вскинула она на меня свои изумрудные глаза.

По её удивлённому взгляду можно было подумать, что она впервые слышит о моём финансовом состоянии.

– Вы не говорили мне об этом, – добавила она.

– Мадам, об этом не принято распространяться на каждом углу.

– Да, да, вы правы, я сказала глупость, извините меня, – она скромно опустила взгляд долу.

Ну, не чёрт в юбке, а чистый ангел, усмехнулся я в душе. Но, я сумел перехватить тот миг, когда в её глазах блеснули жадность и холодная жестокость.

Ах, вот ты какая на самом деле! – уже совершенно уверенный в своём выводе, подумал я, и даже немного испугался. Хотя… я, конечно, знал о её патологической жадности и жестокости из предоставленных мне документов. Но, одно дело, узнать о характере человека из документов и совсем другое, увидеть собственными глазами и убедиться в достоверности характеристики, воочию.

Глава седьмая

Мы сыграли две партии и обе я проиграл. Но, хоть и были ставки мизерными, как она постоянно твердила во время игры, я переложил в её карман, фигурально выражаясь, целый особняк. Это заставило меня насторожиться и удвоить, даже утроить внимание.

Я, если говорить откровенно, очень силён в шахматах, и проигрыш двух партий подряд заставил меня несколько усомниться в своих способностях и на какое-то время даже растеряться. Наказание не заставило себя долго ждать, я получил «мат» и в третьей партии.

Мадам была «Сама любезность». Её отличное настроение перевалило за отметку 100 баллов. Она, мило улыбаясь и чуть-чуть краснея, шаловливо рассказывала коротенькие анекдоты и смешные случаи из своей девичьей юности, и все слушали, и, наверное, с умилением думали – «Ах, какая прелесть эта женщина!»

И лишь я, внимательно наблюдавший за ней, видел, какой огонь жадности съедает её внутренности, как сжимаются и разжимаются её пальцы с длинными, кошачьими когтями, какие молнии сверкают в её глазах, когда она исподтишка смотрит на меня.

Даа, она ни перед каким препятствием не остановится для достижения своей цели, она собственными когтями и зубами будет рвать горло тому, кто станет у неё на пути: окончательно забеспокоился я, но, одновременно, и восхитился её душевной силой и пожалел её, как женщину.

Следующую партию я играл чёрными фигурами, и опять я начал проигрывать. – « Да, что же это со мной творится? В чём причина такого невезения? Я, что, совершенно, разучился играть, что она «обувает» меня как мальчика, или на меня так подействовали чары мадам?» – обеспокоенно думал я, делая очередной ход конём и забирая совершенно мне ненужную пешку. Но, вообще-то, этот пустой ход, давал мне возможность немного попозже сложить свои знамёна перед грозным противником. Я имею в виду – по времени, а не по результату игры.

Чтобы не потерять лицо, проанализировать очередную проигранную партию – я это уже предвидел – и успокоится, уже мне пришлось попросить перерыв.

Лихорадочно вспоминая проведённые игры и поведение мадам, я вдруг обнаружил небольшую несуразицу, вернее, некую закономерность в её поведении. Как только мадам начинала проигрывать, она просила дать ей возможность передохнуть и собраться с силами, намекая на свою женскую слабость. Она говорила: «Вы, мужчины, по природе своей, физически сильнее женщин и т. д.» и уходила в дальнюю комнату.

В её поведении заложена какая-то хитрость, решил я. Надо проверить. В следующий раз, когда она попросит сделать перерыв, надо проследить за ней.

К середине партии, напрягши все свои силы и знания, я начал выигрывать и, моментально, мадам запросила перерыв. Извинившись передо мной и болельщиками, она вновь направилась в дальнюю комнату.

Не долго думая, я тоже поднялся, объяснив, что хочу размяться и, как только она вошла и закрыла за собой дверь, направился в ту же сторону.

Гости кинулись к накрытым столам перекусить, поэтому за мной никто не последовал.

На всякий случай, оглядевшись по сторонам и удостоверившись, что я один в полутёмном коридоре, осторожно, стараясь совершенно не производить шума, приоткрыл дверь комнаты мадам.

Она сидела у небольшого столика с каким-то пультом и, подперев голову руками, слушала то ли выступление по интеркому, то ли…

Прислушавшись, я различил невнятный, монотонный перечень слов, букв и цифр: Kd5 – e3, LD: dl; Ke3: dl, Le8 – d8; Kdl – e3Kf6:e4;

Я понял! Я всё понял!!!

Так вот почему она, практически, никогда не проигрывала! Она играла на пару с «шахматным роботом», в нутро которого специалисты-электронщики заложили не менее тысячи комбинаций шахматных игр и этюдов.

Вот ты какая…, прошептал я.

Потихоньку прикрыв дверь, я вернулся к гостям и затерялся среди них и, вовремя, моя шахматная противница возвращалась по коридору.

Дождавшись, когда она подойдёт к гостям, и они её отвлекут, я, скрываясь за спинами присутствующих и стараясь держаться как можно больше неосвещённых мест, скользнул по коридору к комнате с ш а х м а т н ы м роботом.

Я знал его устройство, так как в школе мы учились играть на пару с таким же, и я знал, какой чип нужно переставить, чтобы робот начал советовать ошибочные, заранее проигрышные ходы.

Сделав своё «Чёрное дело», я незаметно вернулся к гостям и появился перед хозяйкой с полупустой тарелкой мидий.

Скорчив совершенно «убитое» проигрышами лицо я, бледнея и краснея от стыда, признался ей, что это моя последняя в жизни игра, так как я решил никогда больше не играть в шахматы: «Я поставлю на кон всё своё имущество и постараюсь выиграть», – и, со слезой в голосе, добавил: «Знаете, я так решил – „Пан, или пропал!“ – Конечно лучше бы „Пан“, чем „Пропал“, но…» – и, для большей убедительности своим словам, горько улыбнулся.

Она, проявив ко мне «сочувствие», стала успокаивать меня и, фамильярно похлопывая по плечу, с тонким, еле различимым сарказмом на искривлённых в ехидной улыбке губах, произнесла: «Всё в руках Всевышнего…, всё в руках Всевышнего. – Как он пожелает, так и будет!».

Я, конечно, согласился с ней и попросил сделать мне одолжение, промямлив: «Я, мол, всё равно проиграю, так чтобы этот проигрыш запомнился мне на весь остаток жизни, и отбил навсегда охоту к шахматам, пусть и она поставит на кон всё своё состояние, против моего… и, не малого. Вы же ничем не рискуете» – с горечью добавил я.

И настолько была велика её уверенность в собственном выигрыше, что она, не раздумывая, согласилась.

Как всё же велик азарт любого мыслящего существа, когда речь идёт не о своих деньгах, и не о своей жизни.

Моментально в зале всё загудело от голосов. А вскоре нашлись и доброхоты сбегать за юристом.

Когда все бумаги были юридически правильно оформлены и заверены нотариусом в присутствии десятка свидетелей, мы продолжили игру. Первые четыре хода добавили хозяйке пентхауза уверенности в победе, но и она стала серьёзной, перестала расточать направо и налево улыбки и пошучивать. Её пятый ход слоном оказался первым звонком к проигрышу всей партии.

Затем, счастье, как по мановению волшебной палочки, вовсе изменило ей. Несмотря на её частые отдыхи и походы в заветную комнату, она продолжала проигрывать. Лицо её, вначале покраснело, затем, побледнело, а к концу игры и вовсе приняло синюшный оттенок. Через восемь ходов: 36. h3 Kg5 37. Lg3 f5 38. Kf5 + gf 39. h4Kp g6 40. hg hg 41. Lh3f4 42. g3 Kpf5 43. f3 Ld1 + Белые сдались!

Мадам потеряла сознание, то есть, банально упала в обморок…

Глава восьмая

Ранним утром следующего дня я уже сидел в каюте каботажного космического судна не менее чем в полумиллионе миль от Кастора и рассматривал неожиданный подарок хозяйки конспиративной квартиры. Я даже не ожидал, что она так привязалась ко мне и, тем более не ожидал, что она согласится вытащить меня из пентхауза мадам, а если говорить высоким «штилем» – она спасла меня от неминуемой смерти…. Ей богу, не вру! Чтоб мне провалиться в космическую чёрную дыру!

Оказывается, я немного недооценил хозяйку пентхауза, да что там недооценил, я грубо просчитался.

«Век живи, век учись!» – сказала бы моя мама в этом случае, а папа ещё и добавил бы – «Женщины сынок…, это такая загадка природы! – Я вот, столько лет женат на твоей маме и то не всегда могу понять, чего же она хочет на самом деле».

Вероятнее всего все необходимые распоряжения мадам отдала заранее, а может быть, это был стиль её жизни и жизни её охраны, и роли были заранее распределены? – мелькнула у меня в голове запоздалая мысль.

Во всяком случае, когда мадам потеряла сознание, а я хотел потихоньку, то есть, «по-английски», не прощаясь, удалиться, то здоровенный амбал из её охраны не выпустил меня. А как только я открыл рот, чтобы сказать, что я Свободный Гражданин Союза и он не имеет права меня задерживать, грубо предупредил: «Вякнешь что, порешу… сразу! Сиди и не рыпайся!».

Я не полный идиот, чтобы не сообразить – меня самым банальнейшим образом заманили в ловушку, и я не первый, кого засунут здесь в мешок и вынесут через чёрный ход. Хотя, справедливее будет сказать несколько по-другому: я сам, по собственной воле, залез в осиное гнездо, а о других, попавших сюда, я так сказать не могу, я скажу просто – их заманили красотой и лестью.

Пока мадам приходила в себя от неожиданно-плачевного для неё результата игры, я нажал на интеркоме кнопку «SOS» и моя хозяйка конспиративной квартиры, конечно по предварительной с ней договорённости, через считанные секунды, зависла на воздухолёте над открытой прогулочной террасой.

Пока охрана, раскрыв рты от неожиданности, глазела на волшебное появление воздухолёта с женщиной за штурвалом, я уже сидел в кабине, и воздушная машина уносила меня всё дальше и дальше от разбойничьего гнезда.

* * *

Итак, я рассматривал подарок хозяйки конспиративной квартиры. Это был совершенно без огранки, красновато-коричневого цвета, небольшой камешек на цепочке из нержавеющей стали. Я не геолог и объяснить его природу не могу, но он был красивым и тёплым, и мне подарок понравился.

Хозяйка появление у неё брелока объяснила просто – нашла на улице, под деревом. Да, собственно, какое мне дело, где она его взяла или нашла! – подумал я, и тут же, как чёртик из шкатулки, откуда-то из закоулков памяти выскочило одно из древнейших земных выражений – «Дарёному коню зубы не чистят!» Нет, нет, не так, я, кажется, ошибся! Конечно же, ошибся! Кажется, говорят так: «Дарёному коню зубы не смотрят». Ну, не смотрят, так не смотрят, согласился я в душе и надел цепочку с камешком на шею вместо брелока.

* * *

Первая остановка корабля была на Поллуксе, и я собирался там пересесть на большой межзвёздный лайнер, чтобы добраться до созвездия Геркулеса. На Геркулесе меня ожидало новое задание.

Чтобы скоротать время в пути и заодно восстановить кое-что в своей памяти, я решил заняться древней астрономией. Пока я выполнял задания мне было не до неё, а сейчас я был свободен, как земная птица Орёл, и времени у меня было предостаточно.

Уточнив по радиокому время прилёта на Поллукс, я комфортно устроился в кресле и, смежив веки, представил карту звёздного неба.

Стоп!.. Я ведь могу и ошибиться! – натянул я поводья скакавшим галопом мыслям. Насколько я помню… звёзды меняют своё положение… – Нет, не то…, не то…, нужно подойти к этому вопросу по другому.

Давай, думай, включи все свои мыслительные способности, подстегнул я себя.

В школе мы изучали расположение звёзд и созвездий по карте составленной землянами, так? Так. А у землян… местоположение звёзд на небе зависит от сезона…, так? Так. Какой сезон я лучше всего запомнил? Прикинем, подумаем, вспомним…

Агаа, я лучше всего помню положение созвездий на вечернем небосводе…, весной… и, уж коли я нахожусь в созвездии Близнецов, то и начну с него. Чего мудрить-то!

Итак, что о них говорит древнегреческая легенда?

А она говорит, что созвездие расположено слева от Тельца и имеет две яркие звезды – Кастор (α) и…, кажется, Полидевк [римское – Поллукс (β)]. – два брата, нежно любившие друг друга. Когда Кастор погиб в бою, Полидевк не пожелал жить без него и попросил Зевса послать ему смерть. Зевс, сделавший обоих братьев бессмертными, разрешил Полидевку проводить одни сутки вместе с братом в подземном царстве, а другие… они оба проводили в обществе богов на Олимпе (по другой легенде – в награду за их братскую любовь, Зевс сделал их созвездием).

Ну, вот, оказывается, не забыл! Любопытно, а ещё я что-нибудь помню? Попробую-ка проложить путь от Полидевка (Поллукса) до созвездия Геркулес. Значитца, так:

Сначала я перелетаю на созвездие Рака, а затем…, а затем: Лев, Волосы Вероники, Волопас, Змея или Корона и, вот он, Геркулес. Прекрасно, в общем-то не так уж и далеко, подумаешь, полгода пути. Зато как отдохну, наберусь сил, в тренажёрный зал похожу, а то, что-то мышцы, я потрогал бицепсы, вроде бы ничего, но, на всякий случай… потренируюсь.

С этой, последней мыслью о тренажёрном зале, я и задремал.

Через день и несколько часов с минутами, я был на Поллуксе и, украдкой осмотревшись по сторонам, не следит ли за мной кто-нибудь, купил в кассе билет на пассажирский лайнер Поллукс-Пегас-Андромеда, до Геркулеса.

Мне повезло, мне здорово повезло, «хвоста» за мной не было. Вероятно, телохранители и наёмные сыщики ещё не сообразили проверить список пассажиров на межзвёздном космодроме и искали меня в Мегаполисе. Что ж, Звезду им в руки… самую большую! – пожелал я им. Чем дольше они будут меня искать, тем дальше я улечу от них, здраво рассудил я, но тут какая-то мысль, очень даже неприятная, кольнула меня. А, если они догадаются и… в ближайшее время наймут быстроходный катер и… догонят лайнер, то…

«Бережёного – Бог бережёт!» – сказал я себе, и бегом направился в СПА-салон. Операция по моему перевоплощению отняла у меня пару часов и уйму кредиток, зато из салона я вышел уже смуглокожим и с чёрными, в завитушках волосами.

Я стал самим собой: стал таким, каким родила меня мама, таким, каким я впервые появился на пороге спецшколы, таким…, каким я познакомился с Гвен… – Надеюсь, теперь меня никто не узнает, решил я, и бодрым шагом направился в «Макдональдс».

Глава девятая

Лайнер, как кит макрель, поглощал пространство между звёздами и звёздными системами. Я прекрасно проводил время. По утрам ходил в тренажёрный зал накачивать мышечную массу и сгонять лишний жирок, посещал бар или дискотеку, флиртовал с девушками.

Попивая коктейль или танцуя с какой-нибудь уроженкой неизвестной мне планеты XbkbN, я вспоминал попутчицу со звездолёта XP12.01MARS-ZEM, девушку с планеты Upsi2D.

Такой попутчицы поискать и поискать, решил я – красивая, жизнерадостная, одновременно шаловливая и, главное, умная, она была для меня напоминанием о прежней, послеспецшкольной жизни, когда я ещё не начал выполнять задания.

Наконец-то до меня дошло – мне её не хватает и я бы очень обрадовался, если бы она появилась здесь, но, увы! Такое чудо случается только в сказках, да и то не всегда и не в космическом пространстве на борту скоростного, межзвёздного лайнера.

* * *

Звездолёт преодолел, по моим расчётам, более трети расстояния. Я радовался, что избежал лап экс-министра и «мадам» и могу позволить себе, так редко выпадавшее при нашей работе, «ничегонеделание».

Принимая искусственную солнечную ванну, я лежал, закрыв глаза, и представлял, как когда-нибудь моя дорога пересечётся с дорогой понравившейся мне девушки с планетки Upsi2D, как она обрадуется встрече и мы…

Чья-то прохладная рука, прервав мои сладостные мечты, прикоснулась к моему плечу. Я, решив, что моя мечта смогла каким-то непостижимым образом воплотиться в жизнь, воскликнул: «Гвен?» – и открыл глаза. Вместо прекрасной девушки, вместо Гвен, я увидел у своего изголовья корабельного стюарда. А увидев, тут же услышал вежливое:

– Господин, вам пора собираться. – Через два часа шлюпка доставит вас на место.

– Какая шлюпка…? Какое место…? – ничего не понимая, пожал я плечами, – ты, дорогой, меня с кем-то путаешь. – Мне ещё далеко лететь, проверь, любезный, билеты и список.

– Я всё проверил, господин, – последовал ответ. – А, если вы мне не верите, – обиделся стюард, – пройдите к командиру корабля, он вам повторит то, что я вам сказал.

Возмущённый до глубины души не только словами стюарда, но и прерванной мечтой я, в сопровождении вышколенного мальчика, поднялся в командирскую рубку и… получил подтверждение слов исполнительного стюарда.

На моём пластиковом билете, а что это был мой билет, я совершенно не сомневался, при помощи электронного кода было нанесено: конечный пункт – Регул, в зодиакальном созвездии Льва.

Вот те наа….

Я стоял, недоумённо «хлопал» глазами и ничегошеньки не понимал, ну, совершенно ничегошеньки! Я же прекрасно помню, как я покупал билет, как совершенно отчётливо назвал конечный пункт – Геркулес…. Ну, не в беспамятстве же я был в тот момент?

Причём здесь Регул?.. Не знаю я никакого Регула!.. Да чёрт меня забери, я даже не знаю, с чем его едят, в конце концов! – окончательно заволновался я.

– Послушайте, капитан, я доплачу, честное слово доплачу, сколько необходимо за билет до Геркулеса, потому…, потому… что я…, потому что… я передумал здесь выходить…, я полечу с вами дальше…

– Ничем не могу Вам помочь, – капитан был сама любезность и холодная невозмутимость. – Мы не имеем права продлять, а тем более, продавать билеты. Уж, коль вы приобрели билет до Регула, то и должны покинуть корабль именно в Регуле.

– Но…, капитан!!!

– Разговор окончен, через полчаса ваша шлюпка будет готова к спуску на планету! – уже совсем сухо подтвердил своё решение командир звездолёта.

Совершенно выбитый из колеи, ничего не соображающий, с кружащейся от вихря мыслей головой, я вернулся в каюту собирать вещи.

Регул…, Регул…, попытался я восстановить в своей памяти знания об этой планете. Это же совершенно пустынная, незаселённая планета и расположена она посредине между Волопасом и Близнецами… под Большой Медведицей. Господиии… – Да, что же это в самом-то деле? Откуда эта напасть на меня свалилась? Не иначе, как чёрт вмешался в мою жизнь и строит козни.

Спокойно, Джонатан, спокойно, одёрнул я себя. Думай, вспоминай. Иначе нельзя. Иначе гибель…, со всеми вытекающими….

Какими…, вытекающими…? – испуганно, холодея от неизвестности и страха, метался я по каюте, как попало собирая и укладывая вещи. А мозг, напрягая память, вспоминал, вспоминал…

Время появления этого созвездия на утреннем небе совпадало для древних вавилонян с периодом наибольшего зноя, когда страна превращалась в пустыню, а голодные львы бродили по ней в поисках пищи. Бр-р-р! Не дай, Всевышний, встретиться с ними, если они продолжают там бродить!

Ярчайшая звезда Льва носит название Регул – «Звезда царей». Считалось, что в момент, когда это созвездие появляется на небе, рождаются Великие Цари.

«Да не хочу я быть царём, ни Великим, ни маленьким!!!» – заорал я.

Но меня никто не услышал, я был в каюте один…

Вторая, по яркости, звезда – Денебола (по-арабски «дзенеб-эль-азед» – хвост льва) расположена у самой границы созвездия Волосы Вероники. Древние греки связывали название этого созвездия с Немейским львом – животным-исполином, которое терроризировало окрестности города Немеи. Кожа его была твёрдой как камень. Геракл, осуществляя свой первый из двенадцати подвигов, загнал льва в его логово и задушил его руками (мне бы так, если встречусь со львом).

Так вот, куда забросила меня судьба по ошибке или по чьему-то злому умыслу. Не выйду из корабля, решил я, спрячусь где-нибудь…

Но капитан был прозорлив и умён. Он, вероятно, понимал, какие мысли могут возникнуть у сумасшедшего пассажира, решившего купить билет до Регула. И не успела мысль окончательно сформироваться в моей голове, как в дверях показались два работника из службы безопасности.

* * *

В сопровождении двух «комодов» я, как в сомнамбулическом сне, спустился на лифте в первый ярус лайнера на шлюпочную палубу, затем, в вакуумной камере влез в тёмное нутро шлюпки и, как только люк герметически закрылся, шлюпка была отстрелена от корабля в пустынный космос.

Господи, чуть не рыдал я, пока шлюпка стремительно доставляла меня на поверхность совершенно ненужной мне планеты, кому я так «насолил», почему именно такое наказание выпало на мою долю? Неужели килеры экс-министра или мадам сумели выследить меня и решили разделаться таким жестоким способом?! Лучше бы на Касторе, в цивилизованном мире оборвалась моя молодая жизнь… – Неужели они сумели подкупить кассира и он продал мне такой билет? О, Боже…»

Я бы ещё, наверное, долго предавался горю и стенаниям, если бы не чей-то мелодичный, похоже женский голос, из темноты не прервал меня:

– Эй, хватит ныть, ты мужчина или, кто?

От неожиданности я вздрогнул и испуганно, дрожащим голосом «проблеял»:

– Кто? Кто здесь?!

– Неужели непонятно. Обыкновенная пассажирка, а не нытик, как некоторые! Тоже мне – мужчина называется…

В голосе сквозила явная насмешка и сарказм.

Я пристально всмотрелся в темноту, пытаясь определить, откуда доносится голос и кому принадлежит.

– Да не таращь ты глаза в темноте, зрение испортишь! – раздался тот же голос, – включи освещение, придурок!

– Аа-а…, где…

– Господи, ну и послал же ты мне попутчика!!! – окончательно возмутился голос.

Что-то щёлкнуло в темноте, и всё вокруг залил голубоватый, чуть мерцающий свет.

На переднем сидении возвышалась одетая в дорожный, серебристого цвета комбинезон, я сразу, по фигуре, сообразил, молодая девушка. Она повернула ко мне своё лицо, вероятно, чтобы сказать очередную колкость.

– Гв-е-ен?!

– Джо-на-тан?!

Да, я не ошибся, это была она, моя девушка с маленькой планеты Upsi2D.

– Ноо…, как ты оказался (ась) здесь?! – воскликнули мы одновременно.

А мгновением позже я почувствовал мягкий толчок и покачивание на амортизаторах приземлившейся шлюпки.

Я прибыл, согласно «приобретённому» билету, на место, на планету Регул.