Читать книгу Дневник невидимки - Лев Кузьминский - Страница 9

Мы встретились у мусорных баков в нашем дворе. Давид Друид был в своей любимой толстовке с надписью «O. P. OVERPOWERED». Он повел меня к себе. Жил он в соседнем доме.

– Круто, что ты свободна сегодня, – сказал Давид Друид. – Родители отъехали, а я с сестрой сижу. Скука жесть. Расскажи, чем ты сейчас занимаешься.

– Да так, ничем. Сижу дома, книжки читаю, смотрю кино. В школу хожу.

– То есть все по-прежнему? – спросил Давид Друид. – А что-то новое?

Я растерялась.

– Ну, теперь, когда я читаю, я еще и музыку включаю!

– Прикольно, – кивнул Давид Друид. – Что за музыку?

– Ну, если честно, я в последнее время слушаю электронику. Мне просто нравятся необычные звуки. Но когда мелодия все же ощущается. Я очень полюбила последний альбом Porter Robinson «Nurture». Знаешь такой?

– Признаюсь сразу: не слышал. Но интересно.

– А еще я сейчас часто слушаю группу Black Dresses, альбом «Peaceful as Hell».

Давид Друид помотал головой.

– Я вообще не слушаю музыку по альбомам, – сказал он.

– Ой, ну а больше всего мне нравится группа death’s dynamic shroud. Мне кажется, их альбом «Darklife» просто про меня.

– Да что ты слушаешь?! Это никто не слушает!

Я замолчала. Я так увлеклась рассказом, что забыла: я – никто.

– Ты Инстасамку знаешь? – спросил Давид Друид.

– Нет.

– Ты вообще в инете сидишь?

– Я сижу ВКонтакте иногда.

– ВКонтакте никто не сидит! – возмутился Давид Друид и стал рассказывать, кто из наших одноклассников в какой сети сидит.

– Меня на все это не хватит, – призналась я.

– Ну ты попробуй каждую. Посиди хоть часик, может, понравится, – сказал он. – Они ж все разные, там отличия есть. Лайков наставь. Мне сразу. А то понятно, почему у тебя друзей нет: ты же ни с кем не общаешься!

– Что верно, то верно.

Когда мы зашли в его квартиру, Мириам с игрушечным динозавром выбежала к нам. Механический ящер двигал пластмассовыми ногами и говорил: «Буээ-буээ».

– Привет, Мириам, – сказала я.

– Здравствуйте! – сказала девочка.

Давид Друид кивнул Мириам, и она вернулась в детскую. Меня же он проводил в свою комнату и закрыл дверь на защелку. Я услышала, что Мириам побежала на кухню.

На полках Давида Друида стояли дроны и комиксы, но они были про супергероев «Марвел», я такие не читала. В углу комнаты стоял клетчатый диван. Давид Друид открыл банку пива и плюхнулся на него. Он поманил меня, и я села рядом.

– Да аккуратнее, – сказал Давид Друид, хлебнув. – А то доски прогнулись.

Давид Друид открыл ноут и стал играть солдатом в какой-то войнушке. Солдат подкрадывался к другим солдатам и перерезал им горло. Я иногда любила смотреть страшные или остросюжетные фильмы, но выступать в роли убийцы мне никогда не хотелось.

– Ну как, круто? – спросил Давид Друид.

– Интересно, – сказала я.

Удобно врать, когда собеседник не видит твоего лица.

Давид Друид одной рукой поднял банку пива, а другую положил мне на коленку. Я не знаю, что меня поразило больше: его бесцеремонность или его меткость.

– Будешь? – спросил он, протянув банку в мою сторону.

– Нет, спасибо.

Я слегка отодвинула ногу. Не так сильно, чтобы он обиделся. Но его увесистая рука двинулась следом, вернулась на коленку. Лежа на коленке, рука шевелила мясистыми пальцами. В ноутбуке раздавались выстрелы, взрывы и предсмертные всхлипы. В солдата Давида Друида метнули бомбу, экран залился кровью. Давид Друид ругнулся и захлопнул крышку ноутбука.

– Скажи что-нибудь, – сказал он.

– Что-нибудь.

Давид Друид посмотрел в мою сторону. Он, видимо, прикидывал, где у меня губы.

– Что ты делаешь? – спросила я.

– Тише, – сказал он и поцеловал меня.

Пухлыми ладонями Давид Друид нащупал мои плечи.

– Не надо, – сказала я.

– Если думаешь, что мне странно с невидимкой целоваться… мне, наоборот, даже прикольно, – ответил Давид Друид, снова сложил губы мясным бантиком и наклонился в мою сторону.

– Нет, – сказала я, поднялась с кровати и направилась к двери.

– Прости, что так набросился, – сказал Давид Друид. – Может, надо еще поговорить. У меня ж тоже впервые. Презервативы есть, если что.

– Давид, это так внезапно…

– Да, понимаю. Давай поболтаем. Мне говорили, надо сначала разбить лед, расслабиться. Ты выпить не хочешь? Легче будет.

– Я не знаю. Я читала «Джейн Эйр». Думала, у меня все тоже будет мило. А тут такое… войнушка, «пивко»… диван прогибается…

– Не как в книжке, да? Да ты прям как этот. Как его. Рома, вот. Он тоже в книжках живет, а в реальности страдает. Так надо же наоборот!

– Кстати, насчет Ромы. А вы можете его не бить? Он весь в синяках.

– Бить? А это тут причем? Слушай, раз мужик, должен за себя постоять. Его и во взрослой жизни так чморить будут. Неудачником останется, бабы не будет. Мы ему, наоборот, помогаем. А что, по-твоему, лучше остаться неудачником на всю жизнь, да?

– А, по-моему, Рома совсем не неудачник.

– Тебе такие нравятся, да, с книжками? А вот ты мне скажи: в чем плюс? Зачем их читать? Ну честно? Какая от них польза?

– Я даже не знаю.

– Ну, возьмем, например, «Пенсне» Осоргина, – сказал Давид Друид с видом пресыщенного эстета. – Зачем на это тратить время? Как мне это в жизни поможет?

– Рассказ крошечный!

– Ну, тем не менее зачем?

– Если честно, я его не читала.

– Так о чем мы говорим? Ты сама ничего не читаешь! – отмахнулся Давид Друид.

– Нет, я читаю! Просто не про пенсне. Я вообще не знаю, зачем все это включают в школьную программу. Вернее, знаю. Чтобы растить тупых детей. Да, когда-то прозу писали Платонов, Хармс, Олеша… но к чему этот формализм, мы прочтем маленькое и безобидное!

Давид Друид нахмурился.

– Слушай, я в писателях не разбираюсь, честно. Да и зачем мы все это обсуждаем? Я что, министр культуры? Смотрю, лучше не становится. Может, сядешь уже?

– Я думаю, я лучше пойду домой.

– Слушай. Да мне говорили, что все боятся первого раза, понимаешь? А там ничего страшного, – сказал Давид Друид, усмехнувшись. – Это же просто физиология: пестики, тычинки. Мы ж звери.

– Да, но я не уверена, что хочу зверить с тобой. Прости, Давид. Я как-то по-другому это себе представляла.

Давид Друид встал и направился ко мне.

– Слушай, даже если по-другому представляла. Мне говорили, первый раз редко бывает так, как хочется. С тем, кем хочется. Это просто опыт.

– Давид, я не знаю, кто там у тебя такой умный, но ему давно пора оторвать язык!

Давид Друид взял меня за плечи.

– Ты напряженная такая, – сказал он.

– Не надо, пожалуйста, – сказала я и заплакала.

– Да я в первый раз не буду ничего такого, – сказал он. – Все по классике.

– Я не хочу классики, я хочу домой.

– Ну-ну-ну, давай-ка без истерик, – сказал он и поцеловал меня, но на этот раз промахнулся и попал в глаз.

Я инстинктивно оттолкнула его. Он врезался в тумбочку, и ему на голову упала огромная книга комиксов про Капитана Америку. Он присел на пол и схватился за голову.

– Прости… – испуганно сказала я.

– Дура ты! Да ты понимаешь, что у тебя не будет в жизни возможности?! Да тебя в жизни никто не захочет, ты что, не понимаешь? Ты, чудо-юдо гребаное!

Я, конечно, знала, что Давид Друид прав: с такими, как я, никто не захочет. В лучшем случае кто-то воспользуется мной по приколу и выкинет. Но я не стала снова грустить об этом, потому что мне было стыдно перед Давидом Друидом.

– Давид, ты в порядке? Прости, пожалуйста!

– Нет, не в порядке! Ты испортила и себе, и мне первый раз! Я, блин, теперь комплексовать буду из-за тебя. А еще друг, называется.

– Прости, я не хотела. Извини!

– Уйди домой, пожалуйста! Достала ты меня, честное слово!

Он открыл дверь комнаты, и я вышла в коридор. Я пыталась открыть дверь на улицу, но не могла разобраться с замками. Мириам с динозавром выбежала ко мне.

– Я тоже хочу, – сказала Мириам.

– Ты, блин, еще! – сказал Давид Друид и швырнул ее рычащего динозавра о стену так, что он затих.

Давид Друид открыл входную дверь, и я выбежала на лестничную площадку. Мириам хотела идти за мной, но Давид Друид схватил ее за руку, затащил внутрь и закрыл дверь. Спускаясь по лестнице, я слышала, как Мириам стоит у двери и громко плачет.

Выйдя на улицу, я вытерла слезы, надела наушники и включила тоскливую музыку Radiohead. Погуляла по ветреной Вятской улице, посмотрела на горящие огни шумной Бутырской дороги. Голос Тома Йорка пел жалобно:

Дома я приняла ванну, легла на диван в комнате и полистала книгу Торо с пожелтевшими страницами. Торо хороший. Нет, мне никогда не будет скучно с самой собой.