Читать книгу ОПЯТЬ О ВЕЛИКИХ. Орлова, Монро, Бордо - Лев Леонидович Фунчиков, Лев Леонидович Фуников - Страница 8

Дело в том, что Луначарский (в прошлом драматург-символист) приветствовал любое культурное явление, которое можно было бы интерпретировать угодным для интересов революции образом. Но вот этому противостоял <<Пролеткульт>> (пролетарские культурно-просветительные организации). Основатель этой организации – некто Александр Богданов. Данная организация была создана всего за несколько дней до Октябрьской революции, но затем, вдруг, разрослась до огромного объединения, насчитывавшего 400 тысяч членов в трёхстах организациях на местах по всему Союзу. Не правда ли, есть о чём задуматься?

Задачей Пролеткульта было формирование новой, истинно пролетарской культуры. Для этого необходимо, например, было писать повести о жизни заводов, объединяться в любительские театральные кружки, ставить пьесы о событиях революции. Это новое искусство должно было стать инструментом преобразования общества (вообще, это идея Вячеслава Иванова о будущей роли театра!). Свой интерес Пролеткульта к кинематографу помог Эйзенштейну и Александрову финансировать фильмы <<Стачка>>, а затем и многие другие. Как грибы растут театры для пропаганды, агит-постановки. Бурно идёт воспитание новой аудитории из рабочих и крестьян. Ещё в 1920 году в Красной армии насчитывалось 2000 трупп. Часто использовался пропагандистски – подчёркнутый текст, ну, как, например, в <<Мистерии – буфф>> Маяковского. Эта <<плакатная агит-драматургия>>, по определению Луначарского, оставила отпечаток на раннем театральном опыте Эйзенштейна и на его кинематографических работах. Вместе с ним и Александров-Мормоненко активно участвует в постановках: <<Мексиканец>> (1921г.), <<Мудрец>> (1923г.), <<Слышишь, Москва>>, <<Противогазы>> (1924г.). В торжественном параде по случаю 1 годовщины Октябрьской революции участвует недавно сформированное Интернациональное объединение артистов цирка. Часто задействовали в спектаклях клоунов и акробатов. В этом культурном контексте следует рассматривать и цирковые эксперименты Эйзена и Александрова. Пошла эта биомеханика – изобразите квадрат, треугольник!… Ещё до этого Григорий Мормоненко умудрился в силу своей вечной тяги к чему-то новому поработать акробатом, канатоходцем в цирке. Но чего только не заставлял его делать Эйзен! Например, на одном из его <<левых>> (не совсем официальных) спектаклей Мормоненко ходил по проволоке (<<На всякого мудреца довольно простоты>>) Приходилось работать с противогазом. Аттракционов хватало! Ну, его учитель – ученик Мейерхольда! Зато зрители не успевали хохотать.

Эйзен (как его называли иногда ученики) отмечал, что ему необходима <<энергетическая поддержка>>, которую он находил в начинающем кинематографисте Александрове (Мормоненко). Ведь последний неизменно принимал участие в создании великих шедевров своего учителя (а именно так называл всегда Григорий Мормоненко своего Эйзена). Фильмы <<Броненосец Потёмкин>>, <<Стачка>>, <<Октябрь>> получили всемирную известность. Эйзенштейн, Александров и Тиссэ были приглашены в США как участники создания этих фильмов, причём, Григорий даже исполнял там некие небольшие роли. Потом он рассказывал, как его неоднократно бросали в <<Броненосце>> в ледяную воду вместо всех офицеров по очереди (исполнители ролей офицеров отказались тогда туда прыгать).

Ещё их послали и потому, что в советском правительстве понимали, как далеко оторвалось американское кино от нашего, – голливудская продукция всё же просачивалась и в нашу закрытую страну. В правительстве понимали, что народ необходимо отвлечь и развлечь. Даже решили снимать настоящую советскую комедию.

Вообще, Эйзенштейн и Александров пришли в кино в 1924 году. Официально в Европу и Америку их отправили в 1929 году по распоряжению наркома культуры Луначарского для пропаганды советского киноискусства. Я понимаю так, что там, вообще, не знали про такое киноискусство. В Америке Григорий удачно знакомится с Чарли Чаплиным (как было не увлечься его механической пластикой и элементами акробатики, наложенных на остросоциальный сюжет!), впоследствии эта дружба только окрепнет, к ней присоединиться и Любовь Орлова. При любой возможности они будут встречаться. Там же произошла встреча и с Троцким. Последний хотел экранизировать свою книгу <<Тайная жизнь Кремля>>. Но бдительные советские граждане с криками <<Провокация>> сумели откреститься от этого и убежать. За эту трёхгодичную поездку Александров успел, в основном, сделать фильм <<Да здравствует Мексика!>>, который закончит и выпустит на экраны уже к концу жизни. За него же он получит приз на Венецианском фестивале – один из многих его призов!

За эти годы он познакомится со многими западными артистами, среди которых Марлен Дитрих и Грета Гарбо. Молва приписывает ему романы с последними. Но это не доказано. Во всяком случае, никто не сомневается, что Анюта из <<Весёлых ребят>> с её цилиндром на голове – это Марлен Дитрих в <<Голубом ангеле>>. В <<Цирке>> – пол головы чёрная, а пол головы платиновая – это тоже Марлен Дитрих. Видимо, последняя была для него идеалом, и он лепил из брюнетки Орловой ослепительную блондинку Дитрих.

Когда Григорий Мормоненко был за границей, он был уже женат (женился сразу после фильма <<Броненосец Потёмкин>>). Жена Ольга Иванова работала в ансамбле <<Синяя блуза>> (те же агит-постановки). За границей до Александрова дошли слухи, что она ему изменяет с актёром Борисом Тениным. По приезде в 1932 году из-за границы, Григорий убедился в этом и развёлся. А ведь она бы могла стать вместо Орловой всеми любимой народной актрисой!

После заграничной поездки Александров снимает фильм <<Интернационал>>, где он, согласно своим убеждениям, прославляет Сталина, политику партии… Такие фильмы ему часто заказывали, ну, например, об очередном съезде партии, фильмы о Сталине. Вероятно, это помогло ему снять <<Весёлых ребят>> в дальнейшем. Итак, вместе со сценаристом Николаем Эрдманом и композитором Исааком Дунаевским он пишет либретто к первой советской музыкальной комедии. У него уже произошёл разрыв с Эйзенштейном, который видел в нём всё того же Гришу Мормоненко, во всём слушавшегося его, великого Эйзена! Мормоненко становился Александровым!

Про Эйзенштейна много написано воспоминаний. Он получил прекрасное образование от своих обеспеченных родителей, знал несколько языков, умел быстро вникать в любую проблему и решать её. Из писем Александрова во время трёхгодичной поездки их по Европе и Америке видно, что, благодаря этому знанию языков, их постоянно приглашали на разные встречи, доклады, совместные работы с зарубежными деятелями искусства. Благодарный ученик Эйзенштейна иногда делился идеями своего учителя, например, с Пролеткультом, что часто не нравилось этому учителю. Разрыв состоялся. Потом он скажет: <<Никого я так не любил, так не обожал и так не боготворил, как своего учителя>>.