Читать книгу От Камчатки до Калининграда - Лев Мачулин - Страница 13

И все же, несмотря на то, что я стремительно набирал форму, а организм мой, наконец, окончательно адаптировавшись к походному ритму жизни, работал, как часы, на следующее утро мне показалось, что от восхождений пора немного отдохнуть. Но отдых этот не предполагал безделья! Прежде всего, мы с Шурой решили тщательным образом обследовать окрестности к западу от лагеря – район планируемого восхождения.

Горный массив Тахтарвумчорр круто обрывается на северо-восток двумя величественными скальными подковами, именуемыми на альпинистском жаргоне «цирками». У подножия Восточного цирка, располагающегося напротив озера, как раз размещался наш лагерь. Его главная достопримечательность – Откол, подъем на который через перевал Географов я достаточно подробно описал в одной из предыдущих глав. Имелся, правда, туда и другой маршрут – прямо в лоб, по семидесятиградусному кулуару, который два дня назад, когда я имел удовольствие заглянуть в него сверху, показался мне вообще почти отвесным.

Настоящая, без всяких натяжек, категория ЗБ, но это было во всех смыслах крутовато не только для меня, но даже и для Шуры.

Западный цирк, более удаленный от лагеря, предлагал нашему вниманию очень даже симпатичный маршрут 2А, и Шура Туманов сразу, что называется, положил на него глаз. Здесь подъем на гору предполагался по кулуару под названием «Зигзаг» со средней крутизной 45 градусов с общим перепадом высот на маршруте порядка 600 метров. Вот это нам уже вполне по зубам! Чувствуется, правда, что в техническом плане кулуар этот будет проходиться посложнее, чем Лавинный, но в связке, со страховкой, проблем, по идее, возникнуть не должно. Теперь остается только подойти под маршрут и все там как следует разведать.

Расстояния в горах-вещь обманчивая. Кажется, вот она, цель! – а все идешь, идешь, и конца этому не видно. И добро еще, если идти удобно, а если это сплошные косогоры? Вот и мы с Шурой, вместо того, чтобы спокойно двигаться по низам сквозь необременительно-жиденький лесок до самого взлета непосредственно перед Западным цирком, совершенно неоправданно сразу набрали метров сто высоты прямо от лагеря и затем мучительно долго поочередно траверсировали склоны обеих тахтарвумчорр-ских цирков. Даже заметив, что делаем что-то не то, мы так и не спустились вниз – жаба за набранные метры давила!

Еще издали было видно, что привлекший нас кулуар полностью оправдывал свое название. Наискосок, слева направо врезаясь в тело горы в ее нижней части, выше он закладывал лихой вираж и на вершину выходил уже справа налево, причем смена направлений было столь резкой, что верхняя часть маршрута оказывалась скрытой за скальными уступами и рассмотреть ее можно было только подойдя непосредственно под сам маршрут и даже немного поднявшись по нему! И мы упорно продвигались вперед, не сводя глаз с заветной цели.

Вблизи кулуар Зигзаг понравился мне еще больше. В отличие от грубовато-мощного Лавинного кулуара, Зигзаг, благодаря своему причудливому изгибу, был невыразимо, летяще грациозен, обладал какой-то особой кокетливой утонченностью, словно девица на выданье. Задрав головы, мы продолжали подбираться все ближе, однако по-прежнему никак не могли рассмотреть, что же ждет нас там, за поворотом. Пришлось, оставив рюкзаки и лыжи, приступить к довольно продолжительному подъему по крутому снежному склону. И лишь забравшись достаточно высоко, практически до входа непосредственно в кулуар, нам удалось немного заглянуть вглубь его верхней части.

Убедившись, что кулуар, по крайней мере, проходим до конца, мы единодушно решили признать рекогносцировку успешно завершенной, после чего вернулись к оставленным внизу лыжам и быстро перебрались в другую часть цирка, где еще раньше Шура обратил мое внимание на обилие натечного льда, покрывавшего скалы. Теперь мы возвращались туда, чтобы провести ледовые занятия на наиболее подходящем для этого рельефе.

Здесь последует небольшой экскурс в прикладную гляциологию. Прежде всего, надо сказать, что лед, из которого состоят все многокилометровые ледники, покрывающие высочайшие горные вершины – это далеко не то же самое, что лед на какой-нибудь замерзшей речке. Прежде всего, потому что образуется он не при замерзании воды сразу в соответствующем объеме, а из выпадавшего на рельеф снега, в случае, если последний не успевает растаять в теплый период года. Образование льда из снега – процесс длительный и сложный. Вначале образуется так называемый фирн – крупнозернистый, сильно уплотненный снег, который, собственно, снегом уже не является, но и до состояния льда еще не дотягивает. Ну, а еще через несколько лет из него получается уже вполне монолитный фирновый лед – однако от привычного нам льда, именуемого у альпинистов «натечным» (пример такого льда – обыкновенная сосулька) он все-таки здорово отличается. Во-первых, он практически непрозрачный, а во-вторых, в отличие от хрупкого натечного льда, обладает известной вязкостью, что, в целом, и обеспечивает такое интересное явление, как текучесть ледников. Это второе обстоятельство, в частности, значительно облегчает альпинистам жизнь при завинчивании в тело ледника ледобуров, а также пользование «шакалами»[9] и «кошками» при передвижении по нему.

Так вот, таких классических ледников в Хибинах нет! А что же есть? А есть вот такие симпатичные ледяные стенки (кстати, как и замерзшие фонтаны в долине, тоже красивого голубого цвета), образовавшиеся в результате сезонного замерзания водных потоков, стекающих прямо со скальных обрывов. Но это – типичный натечный лед, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Клюв ледоруба, вместо того, чтобы намертво застревать во льду, все время норовил отколоть от него кусок и вывалиться наружу, ледобуры завинчивались со скрипом, причем вокруг них сразу же начинали образовываться предательские трещины – словом, лед вовсю проявлял свою подлую хрупкую сущность. Тем не менее, нам все же удалось изобразить на ледовой стенке вполне приличную станцию страховки и даже успешно испытать ее на прочность, для чего я, пристегнувшись к ней через карабин, просто бросался вниз по склону, имитируя внезапный срыв. Впрочем, при этом я абсолютно ничем не рисковал – в худшем случае, я просто ткнулся бы мордой в глубокий снег в метре под собой. Однако страховка сработала надежно, чему я был, признаться, даже несколько удивлен.

Словом, день прошел с очевидной пользой. Что же касается Пол Абдулыча с Сергеем Леонидычем, то эта бородатая парочка продолжала усиленно долбить свою башню в надежде через пару дней покончить с этим нудным занятием.

Утро вторника 26 марта выдалось менее погожим, чем мы рассчитывали, но вполне приемлемым для совершения восхождения. Пелена облаков и сыплющийся из них мелкий снежок, по большому счету, никаких проблем пока не представляли, за исключением того, что могли помешать нам наслаждаться видами с вершины. Правда, в случае, если снегопад этот затянется надолго или, чего доброго, усилится, в кулуарах могла создасться лавиноопасная ситуация, и мы это, конечно, учитывали, однако в целом обстановка была достаточно благоприятной.

Не повторяя вчерашней ошибки, мы с Шурой низами довольно быстро продвинулись под маршрут и, сбросив лыжи, приступили к подъему. Все было в порядке, но нас сразу несколько озадачили два крошечных темных пятнышка, видневшиеся на снегу у самого входа в кулуар. Картина эта издалека чертовски напоминала карабкающуюся наверх связку. Вот только характерной цепочки следов за ними почему-то не наблюдалось. Впрочем, в такую погоду следы заметает быстро… «Я что-то не понял, Тумыньцзян[10], – поделился я своими сомнениями с Шурой, – Ну-ка, глянь: это там, наверху – камни, или действительно какие-то друзья по кулуару лезут?!» Туманов устремил взгляд в том же направлении, но разобрать что-либо с такого расстояния сквозь снежную пелену было невозможно.

«А кто тут может быть?» Вообще-то вероятность застать здесь кого-либо еще при попытке совершить восхождение, была весьма невелика. Дело в том, что Хибины, как известно, всегда пользовались широкой популярностью не столько у альпинистов, сколько у любителей горного туризма. А эта публика ходит сугубо по перевалам и в разные там кулуары предпочитает не соваться. И действительно, подобравшись поближе, мы отметили, что для живых восходителей «друзья» ведут себя, пожалуй, чересчур пассивно. В конечном итоге они оказались всего-навсего выглядывающими из-под снега участками скал – в тот день на склоне мы были все-таки одни.

О том восхождении я всегда вспоминаю с удовольствием. Маршрут был пройден, что называется, с песней: на едином дыхании, безукоризненно четко и грамотно. Лидировали по очереди, периодически меняясь и сохраняя тем самым высокий темп, даже несмотря на то, что средняя крутизна склона была здесь заметно выше, чем в Лавинном кулуаре (45° по описанию), из-за чего часть маршрута проходилась чуть ли не на передних зубцах кошек, а на одном участке Шуре вообще пришлось пустить в ход «фифы»[11].

А вот с погодой нам тогда повезло не вполне. Зарядивший с утра снегопад даже не думал прекращаться, и в лицо нам то и дело сверху по кулуару съезжали порции свежего снега, такие своего рода микролавинки, что было не слишком-то приятно. Сами по себе они никакой опасности не представляли, однако совершенно определенно давали понять, что если дело так пойдет и дальше, то у нас есть все шансы дождаться лавины настоящей, а деться от нее здесь, в узком кулуаре, нам будет решительно некуда. Единственным способом обезопасить себя в сложившейся ситуации, было как можно быстрее подняться наверх. Поэтому мы, не сговариваясь, прибавили ходу. Вскоре был пройден поворот кулуара и, зайдя за угол, мы оказались в сплошном окружении угрюмых серых скал. Отсюда уже открывался прямой путь на вершину.

Выход из кулуара был основательно заметен снегом, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы кое-как пробиться наверх. Следом вылез на вершинное плато и Шура. Увы, как и ожидалось, полюбоваться видами отсюда нам было не суждено – долина и горы вокруг утонули в непроглядной белой пелене. А вот засыпанный снегом тур, обозначающий конец маршрута, удалось отыскать почти сразу. В туре я обнаружил вложенную в пустую консервную банку записку предыдущей группы, поднявшейся здесь раньше. Взамен оставляем послание уже от нас. Вот теперь все, можно и вниз. Гулявший наверху пронизывающий ветер не очень-то способствовал длительному пребыванию здесь.

Вопрос только, каким путем спускаться. По пути подъема, или с горы есть более простой и безопасный путь? Во всяком случае, наши предшественники, как явствует из записки, спускались не по Зигзагу, а по некоему кулуару Акваланг. Правда, в брошюре Шумилова ни про какой «Акваланг» не говорится; возможно, этот путь действительно проще, но где прикажете его искать? Да еще в такую погоду? Снизу-то, откровенно говоря, никаких простых спусковых троп на скальных обрывах Тахтарвумчорра не просматривалось… Короче, решаем не мудрить и спускаться по пути подъема. Там, по крайней мере, все знакомо.

Если во время подъема мы старались не делать лишних телодвижений и вообще вести себя как можно аккуратнее, чтобы ненароком не подрезать склон и не спровоцировать сход лавины, то в начале спуска тактика была диаметрально противоположной. Точно зная, что в Зигзаг за нами больше никто не сунулся, я попросил Шуру подстраховать меня и сиганул в кулуар, всей тяжестью обрушившись на обрамлявший его снежный карниз, рассудив, что если здесь и суждено сегодня сойти лавине, то пусть она, по крайней мере, сделает это до нас. Обломки карниза заскользили вниз, однако никакой цепной реакции это не вызвало. Раз так, значит, и мы сможем пройти.

Бодренько сбегать вниз, развернувшись лицом в полевую сторону или, тем более, безмятежно скользить вниз на пятой точке здесь было чревато из-за довольно приличной крутизны и извилистой формы кулуара. Случись что – и вы гарантированно въезжаете с разгона прямехонько в скалы на его повороте. Поэтому, несмотря на некоторую эйфорию после удачного подъема, спускались мы не торопясь, на самых крутых участках поочередно страхуя друг друга через воткнутый в склон ледоруб. Так постепенно прошли изгиб кулуара, после чего перед нами вновь открылся вид на лежащую далеко внизу долину. Чуть погодя, спустившись еще на пару сотен метров и миновав все мало-мальски проблемные участки, мы уже могли позволить себе некоторые вольности и остаток спуска, до самых оставленных внизу лыж, проделали практически бегом, с удовольствием вгоняя пятки в глубокий мягкий снег…

Вечером, когда мы принялись весело делиться впечатлениями с Серегой и Пашей, выяснилось, что им в тот день тоже было по-своему весело. Дело было в том, что из-за непрекращающегося снегопада Лавинный кулуар, по которому они каждый раз, экономя силы и время, выбирались на середину своего маршрута, принялся усиленно оправдывать свое название. В результате чего ребята пару раз были вынуждены в буквальном смысле скакать, как зайцы, уворачиваясь от пусть небольших, но довольно опасных лавин! Ощущения, которые они испытывали при этом, были, по их словам, достаточно острыми. Впрочем, как бы то ни было, маршрут был ими уже практически полностью пройден. Окончательную же точку всей этой затянувшейся эпопеи было намечено поставить завтра.