Читать книгу Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг. Зараженное семейство - Лев Толстой - Страница 21

Театръ представляетъ деревенскій садъ въ имѣньи Прибышевыхъ.

Во 2-й сценѣ ІІ-го дѣйствія:

Дѣйствующія лица

Иванъ Михайловичъ Прибышевъ.

Марья Васильевна.

Любовь Ивановна.

Катерина Матвѣевна.

Петръ Ивановичъ.

Твердынской.

Венеровскій.

Беклешовъ.

Няня.

1-й Гость.

2-й Гость.

[Гостья.]

ЯВЛЕНIЕ 1.

Марья Васильевна и Няня

Няня.

Вотъ и вышло по-моему, матушка Марья Васильевна, все, что я говорила. Женихъ – женихъ и есть. И на картахъ сколько ни выкладывала, все бубновый король и свадебная карта. Такъ все и ложилось.

Марья Васильевна.

Да, няня, не легко съ дочерью разставаться. Какъ Иванъ Михайловичъ мнѣ нынче скавалъ, такъ какъ ударило меня что-то по этому мѣсту. (Показываетъ на затылокъ.) Такъ дурно головѣ. Вотъ прошлась и ничего не легче. Вѣдь приданое, сватьба, все это хлопоты какія!

Няня.

Что вамъ хлопотать? Все готово, все есть.

Марья Васильевна.

Одно, какже быть? женихъ гостей не любитъ. A вѣдь нельзя же родныхъ не позвать. Хоть нынче къ обѣду я Семену Петровичу, Марьѣ Петровнѣ, всѣмъ послала…

Няня.

Нельзя же, матушка. Какъ будто украдучи дочь отдаете. Вѣдь не нами началось, не нами и окончится. Сватьба дѣло не шуточное. – Небось, не хуже его ваши родные. Что носъ то ужъ больно онъ деретъ! Что онъ, князь что ли какой? Не Богъ знаетъ какого лица.

Марья Васильевна.

Ты все его, няня, бранишь, – нехорошо. Ты вспомни, вѣдь Любочкинъ мужъ будетъ. Вотъ всего недѣля осталась. Да и Любочка какъ влюблена, какъ влюблена! Я даже удивляюсь. Любочка, Любочка, а глядь, у нея черезъ годъ у самой Любочка будетъ. И какъ все это сдѣлалось? Нѣтъ, ты, няня, про него дурно не говори. Точно вѣдь, человѣкъ онъ очень значительный, – такъ всѣ про него судятъ. Все знаетъ, вездѣ бывалъ, писатель. А про кого худо не говорятъ?

Няня.

Я, матушка, при Любочкѣ – при Любовь Ивановнѣ не скажу, а кому же вамъ сказать, какъ не мнѣ? Нехорошо, совсѣмъ не пристала фанаберія эта. Чтò вы, однодворцы, что ли? Чтò ему передъ вашими родными то чваниться? Что онъ за границей бывалъ, такъ нынче, матушка, нѣтъ той ледящей помѣщицы, чтобъ зa границей то не бывала. За границей былъ, – вотъ я какой! И всѣ ѣздятъ. Не такъ какъ встарину. Или – я писатель! Экъ удивилъ, невидаль какая, – ужъ на что Катерина Матвѣвна! Вѣдь мы съ мальства видѣли, – ужъ какъ непонятлива была, и этаго чтобъ ловкости или пріятности, нѣтъ ничего, а тоже намедни сказывали, что-то такое напечатывала. Да на что отца дьякона сынъ меньшой, изъ семинаріи выгнали, и тоже печатываетъ. По нынѣшнему этимъ не удивишь. Опять – ни богатства, ни родни. Сказываютъ, отецъ какой то пьяный, что и сынъ къ себѣ не пускаетъ. Ни обращенія… такъ что-то такое. Нѣт этаго входа благороднаго. Вот что-то все хочетъ по новому, что то особенное. A нѣтъ ничего; и пошутитъ другой разъ – не пристало какъ-то.

Марья Васильевна.

Ахъ, няня, не говори лучше! Ужъ видно такая судьба.

Няня.

Это ваша правда. Словами не поможешь. Одно – ручки ваши, ножки расцѣлую, послушайте вы скверную, гадкую няньку Марью, послушайте вы мой совѣтъ. Богомъ васъ прошу! Не давайте вы ему ничего до времени изъ денегъ или изъ имѣнъя. Вѣдь все ваше, и никто не можетъ вамъ заказать. Дайте все: приданое, платье, постели, бриліанты, дайте все въ лучшемъ видѣ, а деньги погодите давать. Все человѣкъ неизвѣстный. Погодите, посмотрите, что отъ него отродится. Дать успѣете. Вѣдь я знаю, вы себѣ ничего не оставите.

Марья Васильевна.

Какъ ты глупо судишь, няня. Ну, какже это можно?

Няня.

Ужъ послушайте разъ дуру, попомните. Вотъ васъ Богомъ прошу. Вѣдь ничего худаго не будетъ. Поживете съ нимъ мѣсяца два, полъ-года, будетъ почтителенъ къ тещѣ, съ нею хорошъ, тогда дайте.

Марья Васильевна.

Ахъ, какъ ты глупа!

Няня.

А то чтожъ, лучше будетъ, какъ онъ денежки заберетъ, да и вамъ почтенья не окажетъ, и ей-то горе мыкать придется? Онъ и теперь чтò про васъ говоритъ! Все равно васъ считаетъ, что вотъ этотъ чулокъ. Разъ въ жизни послушайте Машку-дуру, а не послушаете – плакать будете. И близко локоть – да не укусишь.

Марья Васильевна.

Какая ты глупая, няня. Я поговорю съ Иваномъ Михайловичемъ. Непремѣнно поговорю; вотъ онъ идетъ.

ЯВЛЕНІЕ 2.

Тѣ же, входятъ Любочка и Студентъ.

Студентъ.

Это мы совершили съ вами не безъудовольственную экскурсію.

Любочка.

Мамаша! Чтожъ они не пріѣзжаютъ! Я ходила къ нимъ на встрѣчу. Все нѣтъ. Алексѣй Павловичъ[86] все со мной ходилъ и все вретъ.

Студентъ.

Смѣхотворство учинили по случаю пейзанскихъ встрѣчъ. И бесѣда текла небезпріятная.

Любочка.

Что вы ломаетесь? Надоѣли, говорите проще.

Студентъ.

Ежели мой способъ изъясненія вамъ кажется непріятственнымъ, пойдемте на качели, Любовь Ивановна. Я качательное движеніе произведу.

Марья Васильевна.

Вы, Алексѣй Павловичъ,[87] не хотите ли позавтракать?

Студентъ.

Можно попитаться – это ничего. Любовь Ивановна, пойдемте, право, а то скучно.

Любочка.

Ну и скучайте одни, a мнѣ надо дѣло дѣлать.

Студентъ.

Вотъ какъ-съ. И важныя упражненія?

Любочка.

Мнѣ надо статью прочесть, мнѣ Анатолій Дмитріевичъ далъ.

Студентъ.

Вотще-съ!

Любочка.

Что вы ко мнѣ пристаете – право, надоѣли.

Няня.

И какъ нескладно все что-то.

Студентъ.

И вы мнѣ надоѣли-съ. Но я уважаю вашъ полъ-съ.

Любочка.

Что за обращенье!

Марья Васильевна.

86

В подлиннике: Петровичъ

87

В подлиннике: Петровичъ