Читать книгу Безнадёжный - Мария Сергеевна Сорокина, Лев Тугарин - Страница 4

А ещё мне нравится наблюдать за прогрессом своего выздоровления, отмечать каждое изменение в своём состоянии, даже самое маленькое.

Перепады настроения и приступы лени понемногу отступают под напором моих старательных действий.

Я чувствую лёгкое шевеление грудной кости при глубоких выдохах или резких поворотах. Надеюсь, я не зря каждое утро через силу съедаю по половине брикета творога, и вскоре употребляемый кальций окажет своё благотворное действие, и она полностью срастётся.

Я знаю, что кость мою скрепили специальными пластинками, которые теперь останутся внутри навсегда. Мне ещё не раз будут делать рентген, и видеть внутри эти самые пластинки. Этот факт отчего-то кажется мне забавным, как и лёгкая «щекотка» внутри костей. Будто я в реальном времени ощущаю, как они срастаются между собой.

…Вскоре наступает тот самый долгожданнейший день, когда меня выписывают из больницы.

Сам ещё не веря в реальность происходящего, я натягиваю свою «гражданскую» одежду, тепло прощаюсь с врачами и другим медицинским персоналом, выхожу на улицу и загружаюсь в такси, где меня уже ждёт мама. Мир вокруг кажется ярким и нереальным, а сердце внутри меня стучит втрое громче.

Дома меня встречает вечеринка-сюрприз. Приглашены ближайшие родственники, друзья из больниц и оздоровительных лагерей, и даже едва знакомые соседские ребята.

Странно, но я не очень рад. Мне хотелось бы покоя и отдыха, однако я не хочу разочаровывать родителей, который так старались ради меня, и которые поддерживали меня на протяжении такого долгого пути. Поэтому я улыбаюсь, выслушиваю их радостные поздравления и пожелания, принимаю подарки…

Все мои гости явно настроены отнестись к моему здоровью как можно более бережно: они надели медицинские маски, и стараются не касаться меня даже тщательно вымытыми руками. Это одновременно и умиляет, и тревожит меня. Я не хочу, чтобы ко мне относились, как к хрустальной вазе. Но с другой стороны, я обязан соблюдать необходимые ограничения, чтобы не добавить работы своим врачам и самому себе.

Через некоторое время в квартире начинается разброд и шатание, народ расслабляется, доедает угощение, строит общение между собой. Мне перестают уделять так много внимания, и я с облегчением вздыхаю.

Что же я за социопат такой, не умеющий даже поддержать простое человеческое общение, почему пытаюсь свернуть разговор даже с теми людьми, которые явно ко мне расположены? Может, я и правда безнадёжный тихушник и одиночка.

Помимо многочисленных гостей, по моей квартире ходит тихая, непонятная, едва заметная тоска. Я вижу её тень то в одном из тёмных углов, то в отражении плафона яркой лампы, то слышу её робкий писк за новым холодильником. Она шарахается вокруг, но никто, кроме меня, не замечает её. А значит, она принадлежит только мне.

Мне будто бы не хватает чего-то. Хотя у меня сейчас есть всё, чего я желал. И внимание, и любовь, и новое, рабочее и сильное сердце.

***

Впервые за это время я чувствую в себе силы зайти в группу помощи семье Алана. И вижу, что его жена не только закрыла сбор средств, но и удалила из группы абсолютно все новости и комментарии, да и всех участников тоже. Группа тоже поставлена на удаление и уверен, через несколько дней она и вовсе исчезнет из социальной сети.

Сама страница Алины закрыта для всех пользователей, кроме друзей, но я не рискую к ней добавляться. Внутри живёт ощущение, даже, пожалуй, чёткая уверенность в том, что пока не время.

Не время сейчас бередить раны этой девушки, объявляться в её жизни со своими умозрительными и неподтвержденными догадками, с дикими невероятными совпадениями. Моя душа болит и переживает за неё, но я сейчас не способен ни помочь, ни поддержать. К сожалению, в таких вещах вообще невозможно помочь никому из посторонних. Пройдёт время – и она сама вытянет себя из болота боли, эмоций и ощущения невероятной потери. И надеюсь, сможет жить дальше, улыбаться и даже вновь путешествовать в любимых горах.

Да, нам сейчас не время разговаривать. Но самое время заниматься собой и своим душевным и физическим здоровьем.

Ещё некоторое время мама делает мне обезболивающие уколы, сначала утром и вечером, потом – только вечером, перед самым сном, а потом и вовсе я начинаю обходиться без них. Время идёт, и вместе с ним движется и моё восстановление.

Я выхожу на прогулки в парк, мотаюсь вдоль моря, с каждым разом немного дольше, немного активнее.

Я начинаю безбоязненно дышать.

Мои родители тоже расслабляются. Всё это время они жизни в постоянном напряжении, тревогах, и подспудно ожидали резкого ухудшения или даже внезапной смерти. Когда я болел, моя мама искала только онлайн-подработки, выполняла задания по коррекции текстов, обработке фотографий, и даже писала собственные статьи для некоторых сайтов. Теперь же она начинает искать самую обычную работу, не из дома, а на территории работодателя, с графиком пять через два, и сама не верит в собственное счастье. Раньше она не видела смысла в посещении салонов красоты, маникюра, педикюра и тому подобных женских удовольствий, а теперь будто срывается, кардинально меняет своё мнение, а затем меняет и имидж. Выходит «в свет» с подругами, записывается в фитнес-клуб, и очень радуется этой новой, активной и насыщенной жизни.

Папа и вовсе впервые в жизни соглашается на долгую командировку, и едет на другой край страны, как я подозреваю, не только поработать, но и посмотреть эту самую страну.

Я рад за них, хоть и испытываю некоторое чувство вины за то, что долгое время они были лишены простых человеческих удовольствий из-за моей болезни. Они ухаживали за мной, таскали по врачам, навещали в больницах, поддерживали, тратили все доступные средства на процедуры и лекарства, даже переехали из Москвы в небольшой, в сущности, город. Они посвящали свои жизни мне, как будто моя жизнь имеет большую ценность, чем их собственные жизни…

Но теперь я собираюсь полностью освободить их от этой повинности, и сам принимаюсь решать бытовые, финансовые проблемы, продолжаю подрабатывать копирайтингом в сети, даже умудряюсь получить пару заказов на обработку фото (ещё до операции у меня было полно времени на то, чтобы научиться владеть фоторедакторами). А так же я теперь сам, без чьей-либо помощи продолжаю посещать врачей и заботиться о здоровье.

Тем более, что у меня ещё много медицинских процедур, которые следует пройти.

Каждый месяц мне проводят миокардиальную биопсию, делают ЭКГ, рентген и другие процедуры, сравнивают результаты, хвалят за успехи и радуются вместе со мной.

Мне становится всё лучше. На физическом уровне. А на эмоциональном уровне я все больше волнуюсь, чувствую предвкушение, нетерпение и всё возрастающее желание поскорее уехать на Кавказ.

Эльбрус снится мне каждую ночь, присутствует в словах, в мыслях в течение дня, преследует меня везде и во всём. Но кроме Эльбруса, меня продолжают преследовать и совпадения, связанные с ним.

К примеру, когда мы с мамой заходим в торговый центр и заглядываем в спортивный магазин за носками, именно в этот самый момент бывалая команда организаторов путешествий показывает желающим фильм об Эльбрусе, рекламирует свои услуги и даже разыгрывает скидку на снаряжение. Зависнув на пару минут, любуюсь на двухголового красавца, проецируемого на белый экран, пишу свои данные, бросаю в лототрон… и выигрываю. Выигрываю скидку в 60% на все необходимые для восхождения вещи! Выходит, совпадения совсем уж потеряли всякий контроль и буквально открытым текстом транслируют мне необходимость последовать своей мечте. Месте нереальной, неправильной, рискованной, но такой родной и необходимой. Без которой будто бы дальнейшая жизнь и не мила вовсе.

Иногда я думаю, что попросту свихнулся. И немудрено – пережив столько тяжёлых испытаний… Но почему-то это сумасшествие нравится мне, и лечить его совсем не хочется.

Я и так слишком много в своей жизни лечился. И некоторые диагнозы останутся со мной навсегда. И, наверное, это вовсе не так плохо, как кажется.

***

Понемногу я увеличиваю время прогулок. Врачи советуют мне скандинавскую ходьбу – но этот вид активности мне «не заходит». Благодаря упёртому и непоседливому характеру я не могу сосредоточиться на такой скучной и монотонной деятельности. Потому вместо ходьбы я начинаю делать утренние пробежки в парке. Сначала по пять минут, медленно и спокойно, через месяц – уже по пятнадцать, и в чуть более быстром темпе. Почувствовав сильную отдышку, головокружение или усталость, я должен немедленно остановиться, но мне нравится чувство преодоления. Преодоления себя, своей слабости, своей усталости. Нравится ощущение того, что с каждым днём я становлюсь всё сильнее, и уже могу делать то, о чём раньше не мог и мечтать. К примеру, поездку на велосипеде, или плавание в бассейне… Это просто великолепно, и это так сильно поддерживает и вдохновляет меня, что и описать трудно.

К счастью, в Сочи довольно-таки мягкие зимы, снег выпадает редко, но я бегаю, даже если он всё-таки выпадает. В любую погоду, без всяких скидок, без всяких отговорок, поднимаюсь с дивана и бегу. Это помогает не только физическому укреплению организма, но и становлению моего эмоционального состояния. Я сбрасываю лишнюю энергию, меньше волнуюсь о пустяках, не тревожу себя пустыми переживаниями. Словно во время бега от меня отваливается всё лишнее, начиная от чувства вины, заканчивая тревогами о будущем. Отваливается, и остаётся лежать на асфальтированной дорожке, а потом их сдувает ветер, смывает дождь, растворяет солнце.

Диету, которую я соблюдал почти всю жизнь, никто отменять не собирается. Мне категорически нельзя набирать лишние килограммы, но при этом необходимы разнообразные витамины и минералы, поэтому я вижу в рационе только зелень, фрукты, овощи, рыбу и изредка мясо индюшки. Но этот факт не особо меня беспокоит. Еду мне заменяют развлечения, которые вдруг становятся доступными, только протяни руку. И я протягиваю.

Идея похода всё более формируется, план обретает чёткие очертания. Я реально чувствую в себе силы на действия, на движения и на свершения.

Теперь идея не кажется далёкой и умозрительной. Я придвигаюсь к ней максимально близко, и эта близость приятно волнует сердце.

Но кроме физической подготовки к походу, передо мной во всей красе встаёт финансовый вопрос.

Мне уже восемнадцать лет, и мне стыдно просить денег у родителей, тем более, что они и так уже успели потратить на меня и на моё здоровье безумные деньги. Да и моя идея с их стороны выглядит безумной, опасной и бессмысленной. Я только-только начал возвращать здоровье и нормальное самочувствие, – и тут же готов рискнуть всем, и убиться на первом же перевале. Но я не готов оправдываться, не готов отступать, ведь я сам отвечаю за себя, своё здоровье и свою судьбу, сам принимаю важные решения,… и потому яростно берусь за все доступные мне способы заработка. Копирайтингом много денег не накопить. Лично мне онлайн-заработка хватает только на питание, так что я решаю сменить вид деятельности, и устраиваюсь в доставку еды. Это и физическая тренировка, и деньги; в общем, одни плюсы. Велосипед у меня есть, и я легко могу добраться на нём от ресторана к жилым домам, находящимся поблизости. Заодно лучше узнаю собственный город, запоминаю адреса и учусь общаться с людьми, которые не являются пациентами или моими врачами.