Читать книгу Усама - Леви Тидхар - Страница 13

Больше всего одиночество он всегда ощущал в самолете. Во время перелетов приходило чувство, словно бы он не существует. Свет над головой, громоздкие наушники, музыка, законсервированная в записях: мертвые ноты и мертвые голоса со скрежетом выползали из крохотной розетки в ручке самолетного кресла. Внешний мир пропадал, стоило лишь подняться выше облаков, становился виден один лишь белый пейзаж, отвесные горы, глубокие впадины, бездонные пропасти, где облака на мгновение раскрывались, но в просветах ничего нельзя было разобрать. Пейзаж был отрешен от реальности. Он был иллюзорен, без какой бы то ни было конкретики существования. Голубое небо было холодным и безводным морем.

Перелет в Бангкок занял один час. Оказавшись там, в современном (хромированная сталь, стекло) аэропорту с развешанными повсюду портретами короля, Джо ожидал. Аэропорты созданы для ожидания, порой вечного. Уселся на скамейку и стал рассматривать людей, проходивших в обе стороны мимо него, не замечаемый ими. Поход в туалет выявил, что его моча пахнет кофе. Он вымыл руки, насухо вытер их. Внутри аэропорта не было ни дня, ни ночи. В этом месте время замерло, взяло паузу, здесь было только до и после, но никакого сейчас.

Почему-то вспомнился кот. За несколько месяцев до этого он пытался приручить одного, маленького бродячего кота, грязно-черного с большими круглыми глазами, тоненькой шейкой и большим животом, распухшим от глистов в кишечнике. Он привязался к нему возле Утреннего рынка, взял и привязался: положил лапу ему на ногу и, задрав морду, уставился на него.

Он принес кота домой в голубом пластиковом пакете, кормил тунцом и держал на коленях. Кот был маленьким, двух месяцев от роду, его прыгающая, лишенная грации походка и восторженность были уморительны. Кота он назвал Кроха Раз, потому что он был крохотным, первым и единственным. Он позвонил в ветлечебницу на Дон-Паланг-роуд, приехавшая на квартиру фельдшерица заявила, что Крохе Разу нужны уколы от глистов, а еще от инфекции в ухе, и дважды уколола кота. Джо заплатил, и фельдшерица уехала, а через двадцать минут Кроха Раз был мертв.

Тельце Крохи Раза не вынесло уколов. Кот метался по комнате с быстротой, какой Джо не видывал от него прежде, потом резко остановился и заполз под стул, вывернув ноги, тельце его сотрясалось от судорог. Он не сводил глаз с Джо, писая под себя, лежа в луже собственной мочи, не в силах шевельнуться. Джо положил его в коробку, не раздумывая, почистил, а потом прижал Кроху Раза к себе и почувствовал, как тот уходит: тельце на его руках обмякло, глаза оставались открытыми, но больше не видели Джо, не было и сердцебиения.

Он возненавидел фельдшерицу за то, что та сотворила, но еще больше себя возненавидел, что не остановил ее, не сказал ей, что Кроха Раз еще слишком мал, слишком слаб для уколов. Он позволил ей проделать это, потому что думал, что так и надо, и она тоже делала то, что считала правильным.

Ночью он схоронил Кроху Раза. Луне дня не доставало до полнолуния. Он выкопал ямку, положил Кроху Раза в землю в его коробке и засыпал ямку.

– Происходит посадка на рейс «Транс Атлантик эруэйз» до Парижа. Пассажиров просят пройти ко входу номер тридцать пять, – произнес по трансляции женский голос.

Джо встал, отрешившись от налетевших воспоминаний. Нынче только такие ему и являлись. Подхватив свой багаж, он глянул на большое табло с расписанием вылетов, где таблички с пунктами назначения и номерами рейсов, все еще неуверенно клацая, только-только распределялись по местам, и в этот момент почувствовал чью-то руку на своей руке, а чей-то голос вблизи произнес:

– Пожалуйста, не уходите.

Пораженный, он обернулся. Рядом стояла низенькая пухлая азиатка. Он не слышал, как она подошла. На ней были мешковатое платье и туфли на мягкой подошве, вздернутое лицо было обращено к нему, а взгляд близоруких глаз, казалось, умолял.

– Простите, – начал Джо, – но…

Женщина же сказала со вздохом:

– И вы простите меня. Вы счастливчик. Можете отыскать, куда идти. А я все никак. – Она отвела от него взгляд, переведя его на табло вылетов. Вздохнула, приговаривая: – Было бы лучше, если б было тихо, а слова высвечивались бы. Не как сейчас. Лучше бы… лучше было бы похоже на указатель к раю, так я иногда думаю. Только я не знаю, где мой рейс. Не знаю, к какому выходу мне идти. Я уже все их перепробовала.

Джо положил ладонь на плечо женщины. Сам не смог бы сказать, почему он так сделал. Что-то изнутри побуждало его откликнуться, прочувствовать ее боль – сработал не мозг, а сердце, чувство, и это ему самому было странно.

– Присядьте, – сказал он. – Позвольте мне принести вам что-нибудь поесть. Когда поешь, все становится лучше.

– Еда на борту, – слабо махнула рукой женщина. – Это все, что я могу себе позволить. И еще яблочный сок. Я никогда не пью спиртное в самолетах. Только яблочный сок. В таких прозрачных стаканчиках со складками. Теперь мне даже вкус его противен, но я уже не отступлюсь.

– Простите, – повторил Джо. Он не знал, что сказать. Чувствовал себя беспомощным перед нею. Женщина все еще разглядывала табло. Секунду-другую спустя Джо убрал свою руку. Ему показалось, что пожилая женщина успела забыть о нем, но тут он услышал, как она произнесла:

– Ступайте. – Говорила она очень тихо. – Мне не следовало подходить к вам. Но порой мне делается так одиноко… мы где?

– Бангкок, – ответил Джо.

– Бангкок? Я никогда прежде не бывала в Бангкоке.

Он оставил ее там. Женщина так и не отвела взгляда от расписания.