Читать книгу Ходжа Насреддин и Посох Моисея - Лейтенант Дегре - Страница 4

Во имя Аллаха Милостивого и Милосердного!

Нун. Клянусь письменной тростью и тем, что они пишут!

Ты по милости своего Господа не являешься одержимым.

Воистину, награда твоя неиссякаема.

Воистину, твой нрав превосходен.

Согласно собственному лейтенанта Грегсона толкованию шестьдесят восьмой суры благородного Корана «Аль-Калям», Аллах Милостивый и Милосердный благословил в ней грамотных людей, как пишущих, так и просто читающих.

Научившись читать, некоторые делают это уже даже не столько для понимания содержания, сколько для естественного наслаждения сочетаниями звуков фраз в человеческой речи. Верующие зачастую читают Библию или Коран, только потому что их успокаивает ритм священного текста. Но еще бывает, что в тексте скрывается некая философская глубина. При внимательном чтении можно отыскать высокие смыслы и красоту в самых неожиданных текстах. Примеры тому те же Библия и Коран.

Мы люди Книги. Без чтения жизнь превращается в бессмысленное созерцание окружающего пейзажа. Что видит в нем неграмотный бедуин, часами наблюдающий только неподвижные черные камни и песок, струящийся по барханам? Впрочем, только такой бедуин и достоин визита ангела Джебраила, несущего с собой Откровение…

Неграмотные «люди Книги» оксюморон. Кроме того, неграмотный англичанин гораздо несчастнее бедуина: ему никогда не явится ангел Джебраил с благой вестью. Нет ему надежды на Откровение Аллаха, а вся его надежда только на ежедневную порцию грога. Неграмотный англичанин сейчас сидит в Европе в мокрых или заснеженных окопах и ждет, когда его кишки вывернет наружу германский снаряд, или лицо его посинеет или почернеет от удушающего газа… Неграмотный англичанин в Палестине, всего в сотнях ярдов отсюда, копает сейчас новые выгребные ямы, драит офицерский сортир или закапывает в синайский песок полуразложившиеся трупы. А грамотный (слава Аллаху) англичанин усердный и исполнительный Сэр Тоби согласно приказанию миджар-саеда, то есть господина майора Уилкинсона (да продлит Аллах его дни!), сейчас займется разбором бумажных трофеев…

В палатке были свалены грудой тюки, обернутые мешковиной. Грегсон в предвкушении наслаждения вытащил арабский нож – подарок друзей-бедуинов, за который пришлось отдариваться трофейным штык-ножом Маузера. Кривое лезвие с треском вспороло грубую ткань, обнажив драгоценное содержимое: книги и перевязанные связки бумаг.

Лейтенант произвел тщательное изучение и составил опись доставленных с той стороны бумажных трофеев. Для начала он отсортировал отдельные бумаги, в которые показались похожими на документы противника – на немецком и на турецком, и отправил их с вестовым в штаб: пусть там переводят и разбирают.

Оставшееся оказалось не особенно интересным: христианские просветительские брошюры на русском, сирийском и арабском языках. Да кто здесь их будет читать? Это все скопом – на самокрутки солдатам и местным в кучу налево. Путеводители для паломников с описаниями святых мест. На картинках виды Иерусалима и святынь Палестины, великие Пирамиды, развалины Пальмиры. Некоторые из этих брошюр были на двух языках: французском и русском, некоторые даже на пяти: на английском, французском, немецком, итальянском и русском. Грегсон питал слабость к билингвам и отложил несколько для себя в кучку направо. Учебники начальной грамоты – турецкой, сирийской и арабской… в большую кучу налево. Учебник русского языка для местных… тоже налево. Учебник выскользнул из неуверенной руки и скатился направо, пришлось наклониться чтобы отбросить его в левую кучку.

Разобравшись с книгами, лейтенант приступил к перевязанным пачкам бумаг, и раз за разом вспарывая очередную, он с огорчением отправлял в правую кучу очередную порцию макулатуры.

Вот и последний большой пакет, аккуратно завернутый в оберточную бумагу и перевязанный бечевкой. Арабский нож перерезал жилу жертве заклания. С резким щелчком лопнула бечевка, и изнутри высыпались перевязанные толстые пачки тетрадей, пачки машинописных бумажных листов и большой почтовый конверт. Пачки и тетради содержали были надписаны по-русски и пронумерованы. Уж не это ли мемуары русского резидента?

Толстый запечатанный конверт без адреса или иных надписей. Грегсон разрезал его ножом и обнаружил внутри многостраничное письмо, написанное по-русски великолепным каллиграфическим почерком. Только подпись в конце напоминала морской узел и была совершенно неразборчива. Письмо неизвестному адресату от неизвестного адресанта. Господи, ну почему эти русские не переняли цивилизованный обычай дублировать данные об адресате с конверта в начало тела письма!

Почерк в тетрадях вовсе не походил на каллиграфический почерк письма. Чернила сильно выцвели и едва читаются. Листы испачканы следами от залитий и посторонних загрязнений, многие слова затерты и, пожалуй, с трудом поддадутся расшифровке. Явно, что-то уже совсем старое. Но любопытное, как и все старинные вещи. Очень старые тексты всегда внушают некий пиетет: они символизируют, хотя бы частичную, победу над Временем! Их следует непременно бережно сохранять. И нужно будет отдать для перевода…

Лейтенант в задумчивости переложил учебник русского в кучку направо. На всякий случай…

А вот и несказанно порадовавшая долгожданная находка: одна из рукописей оказалась на арабском! Кажется, миджар-саед (да продлит Аллах его дни!) разрешил лейтенанту такое забирать себе. В суре «Аль-Анфаль» Аллах говорит, что что если вы захватили трофеи, то пятая часть их принадлежит Аллаху. Лейтенант оглядел кучи книг и бумаг справа и слева и решил для себя, что доля Аллаха слева намного превышает пятую часть. После этого он с легким сердцем прибрал под свою койку отобранные пачки тетрадей, бумаги и книжки, выбрал для себя первый попавшийся рукописный лист на арабском текст и стал его разбирать.

Ему нравилось читать по-арабски. Даже если иногда трудно бывало объяснить смысл прочитанного, но ему нравилось, как странные завитки складываются в звучащие слова и фразы. Но в данном случае все предельно ясно. Не только отдельные слова и фразы, но и смысл рассказа совершенно понятен: перед читателем простая нравоучительная история на тему сто пятой суры благородного Корана. Не очень интересно для дел службы, но пригодится завтра для утреннего ритуала вместо натужно выдуманного квазиарабского анекдота или стилизованной под местный колорит сказки.