Читать книгу Джек Ричер, или Вечерняя школа - Ли Чайлд - Страница 10

Четырьмя часами позже в Гамбурге, в Германии, пробило восемь утра, и главный патологоанатом приступил к работе в центральном морге. Он закончил вскрытие накануне поздно вечером. Ему не платили за сверхурочные часы, но убийства случались редко и были весьма полезны для карьеры. Сейчас он хотел снова просмотреть свои записи, прежде чем передать заключение по инстанциям.

Жертва была высокой белой женщиной с очень бледной кожей. Судя по документам, к моменту смерти ей было тридцать шесть лет и восемь месяцев, что подтверждалось физическими данными. Она находилась в хорошей форме и, судя по количеству жира на теле, придерживалась диет. Тонус мышц говорил за то, что она проводила достаточно времени в спортивном зале. За шесть часов до смерти она ела салат кускус, а за час до убийства проглотила семенную жидкость. Затем ее задушили, сзади, исключительно жестоко. С правой стороны ткани повреждены немного больше, что указывает на более сильную правую руку; значит, преступник правша.

Бледная кожа жертвы позволила увидеть присмертные синяки в других местах. Не большие, но четкие. Особенно на внешней части локтей, там, где на них давили колени убийцы. Он прижал ее к кровати и сел сверху, оседлав, точно пони. На ягодицах также имелись едва различимые синяки в тех местах, где он касался ее своими ягодицами. Патологоанатом пришел к выводу, что убийца был костлявым, сильным, но жилистым, с острыми локтями и коленями. По телевизору сказали бы, тощий придурок. Возможно, он нервничал и был подвержен вспышкам ярости.

Перед мысленным взором патологоанатома начала вырисовываться четкая картина.

Более того, расстояния между синяками на ягодицах и локтях жертвы совершенно точно указывали на расстояние между границей брюшного пояса и коленными чашечками преступника. А это, после стандартных расчетов для суставов, о которых идет речь, позволяло определить длину бедренной кости, что, в свою очередь, давало возможность безошибочно установить рост убийцы.

Получалось, что он составляет один метр семьдесят сантиметров, а в единицах, принятых в Америке, – пять футов и восемь дюймов. И в данном случае американские единицы измерения актуальны, поскольку жертва была проституткой. Американские солдаты получают достаточно денег, которых им хватает на подобные развлечения. В общем, не карлик, но и не великан.

Закончив читать, патологоанатом прикрепил к отчету написанную от руки записку. Это не было стандартной процедурой, но он не сумел справиться с охватившим его возбуждением. В записке говорилось, что, по его мнению, преступник правша, среднего роста (возможно, чуть ниже среднего), худой, возможно, костлявый, сильный, скорее жилистый, а не мускулистый. Вроде бегуна на длинные дистанции.

Затем патологоанатом запечатал отчет в конверт и попросил немедленно доставить его начальнику отдела расследований городского полицейского управления.

* * *

Начальник отдела расследований сначала не особо заинтересовался отчетом, но позже тот привлек его внимание. Звали начальника Гризман, его считали успешным полицейским, а девяносто процентов раскрываемости – впечатляющим результатом работы отдела, которым он руководил. Но в данном случае Гризман не хотел ни на кого произвести хорошее впечатление, лишь провести короткое расследование, а потом отправить дело на другую сторону пропасти, в десять процентов холодных и забытых неудач.

Он прочитал отчеты своих детективов. Один сообщал, что обычно жертва поздно вечером покидала свою квартиру и направлялась в отель, где работала в баре. Но в тот вечер никто не видел, как она приехала. Обычно клиенты использовали для интимных развлечений свои собственные номера, и она уходила глубокой ночью или рано утром. Бармены и обслуживающий персонал отеля, возможно, смогут предоставить список мужчин, с которыми встречалась жертва.

В другом отчете сообщалось, что она была склонна развлекать клиентов у себя дома. Это, вообще-то, нехарактерно для гостиничных проституток. Возможно, данный клиент являлся постоянным, она его хорошо знала и доверяла ему. Таким образом, тщательное изучение ее клиентов может оказаться весьма полезным. Примерно за год или два. Предположительно, отношения начались в баре, и тогда служащие отеля могут вспомнить, как они познакомились. Большинство из них работает там достаточно долго.

В третьем отчете говорилось, что жертва была исключительно дорогой проституткой.

Гризман закрыл глаза.

Это он уже знал, как и то, что она работала в баре. Отчеты, которые получил полицейский, имели некоторые неточности. В том, что жертва пригласила клиента к себе домой, не было ничего необычного. Она действительно знакомилась в баре с мужчинами, которые не жили в отеле, но иногда ее клиентами становились местные господа, решившие немного расслабиться после тяжелого рабочего дня. Они жили неподалеку, но не могли воспользоваться своими домами из-за жен, детей и тому подобное.

Местные господа, такие, как он сам.

Гризман был ее клиентом. Почти год назад. Три раза. Ну, хорошо, четыре. И они встречались у нее дома. Первый раз действительно отправились туда из отеля. Ты в каком номере остановился? На самом деле я просто зашел пропустить стаканчик. Они поехали к ней на разных машинах. У него имелась страховка, совсем недавно выплаченная, с бонусом, на срочном счете в банке. Для детей. А теперь эта женщина умерла. Убита. Он обязательно появится в списке мужчин, с которыми ее видели. Тщательное расследование станет для него катастрофой. Его обязательно кто-нибудь вспомнит. Естественно, его уволят. И, разумеется, жена с ним разведется. Его ждет позор.

Гризман открыл конверт с отчетом патологоанатома, где сообщались холодные, жесткие факты. Он знал эту шею, длинную, худую и изысканно бледную. Знал, что она любила кускус. Знал, что глотала семенную жидкость.

Он открыл последнюю страницу и увидел личную записку.

Правша, среднего роста, недостаточный вес, скорее жилистый, а не мускулистый. Как бегун на длинные дистанции.

Гризман улыбнулся.

Его собственный рост составлял два метра, а вес равнялся 136 килограммам. В американских единицах шесть футов и шесть дюймов и триста фунтов. Причем по большей части все они были жиром. Он ел сосиски и пюре на завтрак и в последний раз видел свои кости лишь на рентгене.

Ничего даже отдаленно похожего на бегуна на длинные дистанции.

Гизман сказал секретарше, чтобы она созвала всех на совещание, и вскоре пришла команда его детективов.

– Пора нам определить новые параметры поиска, – сказал он. – Полагаю, жертва подъехала к отелю, но, не успев дойти до двери, нашла клиента. Возможно, случайная встреча прямо в гараже. Или постоянный клиент. Может быть, они давно не виделись. Это означает, что он достаточно богат, чтобы оплатить ее услуги, но не жил в том отеле, либо сначала она предложила ему отправиться в его номер, когда они только познакомились. Получается, он либо местный, либо остановился в другом месте. Далее возникает вопрос: есть ли у него машина? Скорее всего, есть, потому что он находился в гараже. А может, и нет, поскольку гараж является коротким путем в другую часть квартала. Таким образом, выходит, что жертва сама привезла его к себе домой, и мы должны снять отпечатки пальцев в ее машине. По крайней мере, на ручках и ремнях безопасности.

Детективы послушно записали его указания.

– И, что лучше всего, у нас теперь есть точные данные от коронера. Преступник среднего роста, очень худой. Эта информация получена с использованием научных методов. Вот такого человека мы и будем искать. Забудьте о прошлых клиентах, если только они не окажутся среднего роста и худыми. Больше нас никто не интересует. Вне всякого сомнения, мы только зря потратим время, потому что, скорее всего, он какой-нибудь матрос, получивший жалованье, и сейчас уже уплыл за океан, но все должны увидеть, что мы заняты делом. Сосредоточьтесь на имеющихся у нас уликах: средний рост, худой, отпечатки пальцев в машине. И ничего другого. Никакой охоты за призраками. Экономьте силы для следующих дел.

Детективы вышли из кабинета, Гризман выдохнул и откинулся на спинку стула.

* * *

В этот момент американец находился в Амстердаме. Он поздно встал и теперь принимал душ. Номер был снят в отеле, который находился через улицу от роскошных гостиниц, был маленьким, чистым, и в основном там останавливались пилоты самолетов. Такое особое место. Он спустился вниз, чтобы выпить кофе, и увидел в комнате для завтраков немецкие газеты. Никаких заголовков про убийство. Никто ничего про него не узнал. Он был в полной безопасности.

* * *

В этот момент курьер, сидя в пикапе «Тойота», успел проехать всего пять миль из трехсот. Затем ему предстояло сменить четыре аэропорта и три явочные квартиры. Тяжелое испытание, с первой минуты и до последней, но худшее было в самом начале – жуткая дорога, тяжелая для машины и пассажира. Она выматывала и местами даже отдаленно не походила на дорогу – скорее на высохшее русло реки. Но такова цена уединения.

* * *

Солнце отступало на запад, сначала к побережью Делавэра, затем на восточный берег Мэриленда и дальше в округ Колумбия, город, на короткие мгновения ставший великолепным в лучах встающего солнца, как будто его специально построили для этого мимолетного мига, отмечавшего начало дня. Потом рассвет добрался до Маклина. В это время в парк въехал грузовик с завтраком и кофе. Все уже проснулись и ждали его появления. Лэндри, Вандербильт и Нигли поселились во втором из трех зданий на территории Образовательного центра. Всё так же, как и в комнатах офицеров, такие же кровати там, где прежде стояли письменные столы. Парни из СНБ присматривали за происходящим из третьего здания: один на посту, другой спит.

– Все программисты, кроме десяти человек, либо уже вернулись в Штаты, либо летят туда. Оставшиеся десять – экспатрианты и живут в Европе и Азии. Один из них – в Гамбурге, – сказал Уайт.

– Мои поздравления, вы раскрыли дело, – сказал Ричер.

– Здесь вопрос приоритетов. Может ли экспатриант стать плохим парнем? И следует ли нам заняться ими в первую очередь?

– Кто тот парень, что живет в Гамбурге?

– У нас есть фотография. Он представитель контркультуры. Компьютерами начал заниматься очень рано. Говорит, что они сделают мир более демократичным. Он ворует и взламывает все подряд, но называет это политикой, а не преступлением. Либо искусством перформанса.

Вандербильт вытащил из папки фотографию, но только головы и плеч – снимок, помещенный в верхней левой части страницы, вырванной из журнала. Это была авторская статья, судя по всему, из подпольного издания. На них смотрел худой белый мужчина с огромной копной волос. То ли безумный профессор, то ли веселый проказник. Ему было сорок лет.

– Глава нашего гамбургского подразделения организовал за ним короткую слежку. Сейчас его нет дома, – сказал Уайт.

– Если он там живет, почему назначил первую встречу с курьером, когда в городе проходила конференция? – задал вопрос Ричер. – Неделя была заполнена самыми разными событиями, и на конференции присутствовали люди, которые его знают. Они могли заметить его отсутствие. Лучше организовать переговоры до или после.

– Поэтому, учитывая выбор времени, вы считаете, что нужный нам человек приехал на конференцию.

– Я считаю, что все это сильно смахивает на Алису в Стране чудес.

– На данный момент ничего другого у нас нет.

– На какие расстояния курьеры доставляют сообщения? – спросил Ричер.

– Сюда они еще не добрались. По крайней мере, насколько нам известно. Но они путешествуют по всей Западной Европе, Скандинавии и Северной Африке. И, естественно, Ближнему Востоку.

– Значит, лучшее, что вы можете сделать, – это отследить программистов, которые вернулись домой, и подождать, когда они снова появятся в Гамбурге для второй встречи. Чтобы получить положительный или отрицательный ответ. В соответствии с вашей теорией Гамбург выбран из-за того, что там проводилась конференция. В таком случае вторую встречу будет гораздо удобнее организовать в каком-то другом месте. В Париже или Лондоне. Может, в Марракеше. Ваша теория никоим образом не может предсказать, где они встретятся.

– Мы узнаем, какой билет он купит, а значит, куда направится.

– Он сделает это в самый последний момент.

– Мы все равно будем знать, на какой самолет он сядет.

– Но будет слишком поздно. И что вы тогда станете делать? Купите билет на следующий рейс и окажетесь на месте на четыре часа позже, уже после того, как сделка будет совершена?

– Вам говорили, что вы настоящий луч солнца в мрачный день?

– Ваша теория утверждает, что курьер будет двигаться к тому же месту назначения в то же время.

– Мы не знаем, каким именем он воспользуется и откуда прибудет. Или какой у него будет паспорт. Возможно, пакистанский. Или британский. А может, французский. Вариантов множество. Мы изучили два дня до первой встречи и только в аэропорту Гамбурга насчитали пятьсот возможных кандидатов. По документам мы не в состоянии отличить одного от другого и не сможем определить, за кем следить.

– Выпейте еще кофе, – предложил Ричер, – обычно это помогает решить проблемы.

* * *

В Гамбурге было время ланча, и начальник отдела расследований Гризман находился всего в нескольких минутах от великолепного паштета, который подавали в подвальном ресторане недалеко от его офиса. Но сначала ему требовалось закончить дела. Среди прочего в его обязанности входила передача информации тем, кто в ней нуждался. Что-то вроде редактора или куратора. Кто-то же должен отвечать за порядок. И чья-то толстая задница вылетит с работы, если в результате точки не сойдутся в безупречном рисунке. За это он и получал большие бабки, как говорили по телевизору.

Естественно, Гризман старался соблюдать осторожность, считая, что лучше обезопасить себя, чем потом жалеть, что не сделал этого. Практически все куда-то отправлялось, каждый день перед ланчем. Он просмотрел ксероксы и копии документов, затем сложил их в отдельные стопки и приклеил ярлычки, чтобы секретарша, которая должна отправить их в то или иное агентство, пока он будет есть, ничего не перепутала.

Сверху лежал еще один отчет по делу проститутки. Среди имен, собранных во время поквартирного опроса на ее улице, значились имена майора американской армии и сержанта, заявивших, что они приехали с целью туризма. Офицер полиции, составивший рапорт, связался с пограничной службой аэропорта и выяснил, что оба они, как и сказали, действительно прилетели в то утро. Таким образом, их можно было исключить из списка подозреваемых, но офицер отметил, что они не производили впечатления обычных туристов.

Лучше проверить, чем потом жалеть. Гризман отправил отчет в ящичек, помеченный «Штаб армии США, Штутгарт», где тот оказался единственным документом на данный день.

Затем он прочитал стандартный рапорт полицейского департамента, составленный с целью прикрыть свою задницу. В нем сообщалось, что несколько дней назад им позвонил представитель гражданского населения и сообщил, что ближе к вечеру видел американца, который разговаривал в баре, расположенном недалеко от центра, с темнокожим мужчиной, вероятно, выходцем с Ближнего Востока.

Далее внимательный гражданин сказал, что темнокожий мужчина был возбужден, вне всякого сомнения, из-за жизненно важных секретов, имевших отношение к региональным беспорядкам, возникавшим по причине исторически сложившейся несправедливости. Впрочем, дальше офицеры полиции добавили, что данный гражданин известен своими параноидальными безумными идеями и заявлениями. Он часто звонил по телефону, чтобы предупредить о грядущем конце света. Да и в любом случае не удивительно, что человек с Ближнего Востока нервничал, потому что это был консервативный бар, его присутствие не приветствовалось, и вряд ли его стали бы там долго терпеть. Учитывая все факты, офицеры полиции посчитали необходимым записать показания внимательного гражданина.

Гризман не сомневался, что данный отчет следует отправить дальше по цепочке. В игру «прикрой-свою-задницу» играют и вдвоем. Только вот он никак не мог решить, куда именно передать отчет. Разумеется, в американское консульство. Частично в отместку за нахальное поведение. С какой стати американцу приглашать араба в такой бар? Разумеется, эта идея не принадлежала представителю Ближнего Востока, он его никогда не выбрал бы. И с какой целью они встречались?

Но главным образом Гризман решил отправить отчет в консульство, потому что американец разговаривал с арабом. Они как-то неожиданно заинтересовались подобными вещами. И тут можно было заработать пару очков и получить продвижение по службе.

Гризман бросил листок в ящичек, помеченный «Американское консульство, Гамбург», где тот оказался единственным документом на данный день.