Читать книгу Темная вода - Лика Лонго - Страница 4

Глава 4

Оглавление

Ночью я проснулась от стука. Капли дождя барабанили по крыше все сильнее и сильнее, пока все не слилось в однообразный нудный шум. На меня этот шум наводил тоску: вот оно, то самое, чего я так боялась в Бетте, – плохая погода. В Москве ты ныряешь в метро и забываешь о том, что наверху дождь и слякоть. Можно доехать до «Охотного ряда» и убить там целый день, шляясь по магазинам, примеряя вещи невообразимых расцветок и воображая себя бразильской миллионершей. Можно доехать до «Третьяковской» и бродить по залам галереи, окунаясь то в сияющую весну, то в сочно-зеленое лето. Можно пойти с Машкой в кафе и часами смотреть в окно, обсуждая одноклассников и прохожих на улице. На худой конец можно остаться дома и обсудить тех же одноклассников по Интернету… Кстати, что там Пашки говорили насчет Интернета в библиотеке? Якобы там в рамках нацпроекта купили вполне приличный ноутбук, провели выделенку, и теперь можно гулять по Сети сколько влезет, потому что безлимитный тариф оплатила поселковая администрация. Наверное, библиотека будет моим единственным прибежищем в Бетте. Если, конечно, туда не стянется вся беттинская молодежь и не придется стоять в очереди три часа ради того, чтобы провести за компом пятнадцать минут. В общем, надо разведать.

Еще одна мысль гнала меня к местному очагу культуры и цивилизации. Погода испортилась, на пляже никого нет, значит, пуста и будка спасателя. Где он проводит время в дождливые дни? Может, удастся увидеть Семена хотя бы издали?

Отправиться в библиотеку я решила после школы. Правда, нужно было избавиться от Пашков, потому что им только скажи, куда пошла, – и от сладкой парочки уже не отвязаться. Но Пашкам сегодня крупно не повезло. Это случилось на физике. Наша молодая физичка Ольга Ивановна только что закончила диктовать домашнее задание, как вдруг дверь с грохотом распахнулась, и в класс ворвался огромный краснолицый рыжеволосый мужик. «Всем оставаться на своих местах!» – проревел он, и я, как настоящая дочь мента, решила, что нас берут в заложники. Но тревога оказалась ложной. По крайней мере, для девочек. Краснолицый был прислан из военкомата – читать лекцию нашим парням. О том, что Родина в них нуждается. Уходя, уже в коридоре мы услышали первые слова лектора: «Служить, вашу мать, будете все, вашу мать! Кто будет у меня бегать, вашу мать, тому я сам лично ноги повыдергиваю!»

Надьке я честно сказала, что иду в библиотеку. Как я и ожидала, подруга бросила в ответ: «Бог в помощь», – и отвалила, ковыляя в туфлях на огромных платформах между лужами, словно большая неуклюжая цапля.

Библиотека встретила меня звенящей тишиной. Никакой очереди к компьютеру не наблюдалось. Да и вообще здесь не было никого, кроме густо накрашенной сонной библиотекарши. Новенький «Пентиум» стоял на какой-то уродливой тумбе между стеллажами. В этом царстве книг он казался пришельцем из будущего. «Можно в Интернет выйти?» – спросила я осоловевшую женщину. Та подняла на меня причудливо подведенные глаза и некоторое время осмысливала вопрос. «Можно, если умеешь его включать», – наконец произнесла она. Я уселась за комп и уже через пять минут разговаривала с Машкой.

Господи, как же я по ней соскучилась! Рассказала ей про Бетту, поплакалась в виртуальную жилетку. Машка, естественно, охала и ахала. А потом она мне поведала про Олега Смирнова – парня из параллельного класса. Он в начале учебного года болел, пришел в школу уже после моего отъезда и всех поразил. Потому что весной ребята расстались с узкоплечим бледным заморышем, а осенью в класс вернулся парень ростом под метр восемьдесят, загорелый, накачанный. Он все лето провел в каком-то специальном спортивном лагере под Анапой. И теперь все девчонки по нему сохнут, Машка в том числе.

Странно, мне почему-то совсем не хотелось говорить подруге о Семене. Для меня это было слишком серьезным, слишком личным. Я не могла так легко написать: «Знаешь, я тут тоже по кое-кому сохну…» Не могла, и все тут.

Попрощавшись с Машкой, я забила в поисковик: «Бетта спасатель», но о Семене ничего не нашла. Зато наткнулась на обсуждение летнего отдыха в России на каком-то форуме. Одна девушка писала про Бетту: «Я этим летом два месяца провела на берегу моря в поселке Бетта – поправляла здоровье. Дыра дырищенская. Жуть. Местный дом культуры называют „дуркой“ – видимо, исходя из статуса посетителей. Плюс к этому там постоянно несчастные случаи на воде – за два месяца утонули пять отдыхающих, об этом даже местная газета написала. А всего отдыхающих-то не больше сотни! Нехорошее какое-то место, я под конец даже купалась без удовольствия, уж слишком стремно!» Далее прилагалась вырезка из газеты, рассказывающая о несчастных случаях на воде.

Я решила написать отцу. Как он там, мой непробиваемый, неэмоциональный мент? Заодно отослала ему то, что скопировала на форуме про Бетту, – папа любит такие вот аномальные ситуации, будет на работе обсуждать с мужиками, придумывать всякие версии того, почему в Бетте люди тонут пачками… Удивительно, но отец ответил сразу же.

«Доченька, здравствуй! Очень по тебе соскучился, может быть, скоро увидимся, потому что мне по работе, возможно, придется приехать в Бетту. Ваша статистика несчастных случаев на воде, скорее всего, не случайна. Очень прошу тебя быть аккуратной в знакомствах и не ходить ночью к морю. Слышишь, Полина: ОЧЕНЬ прошу. Целую».

Прочитав письмо, я вышла из Интернета. Но сразу уйти из библиотеки не получилось – дождь за окном не просто лил, он стоял сплошной серой стеной! Исподтишка я рассматривала библиотекаршу – несмотря на слои косметики, она выглядела высушенной и унылой, хотя ей было не больше двадцати пяти. Наверное, лет пять назад она была заводной отвязной девицей, полной надежд. Но осталась в Бетте, попала в эту библиотеку и превратилась в живую мумию. Бр-р! Неужели и меня ждет такая же судьба? Прощай «Охотный ряд» и Третьяковка?

Тайфун внутри меня начал оживать. Я отлично знала, что уже в следующем году поступлю в институт и скажу Бетте до свидания. Но вдруг за этот год успею превратиться в такую же унылую девицу? Я представила себя сидящей за пыльным столом, в очках и уродливом сером костюме. Тайфун отреагировал молниеносно: я вскочила с места и ринулась к выходу, невзирая на то, что дождь и не думал стихать.

Я вошла в водяной поток, с трудом удерживая в руках зонт – его прямо-таки пригибало к голове струями. Ноги ступали по холодным лужам, меня пробивала дрожь. Несколько встреченных мною прохожих были не в лучшем состоянии – они безуспешно пытались закрыться от холодной воды и представляли собой жалкое зрелище. Я упорно шла вперед, подгоняемая эмоциями. Неожиданно около «дурки», где размещался единственный в поселке кинотеатр, я увидела Семена. Он был без зонта, насквозь мокрый. Жемучжно-серая водолазка обтягивала спортивное тело, джинсы от влаги казались не голубыми, а темно-синими. Удивительно, но спасатель не только не дрожал от холода, казалось, он наслаждается, стоя под душем из ледяных струй. Семен читал мокрую афишу, вывешенную у дома культуры, и явно никуда не спешил. Я замешкалась. Мне очень хотелось подойти и прикинуться, что я тоже интересуюсь расписанием мероприятий. Но вот мой внешний вид… Волосы наверняка уже завились мелким бесом от этой влажности, с носа стекают капли, лицо бледное. Я ускорила шаг.

Дома я взялась за геометрию. За окном монотонно шумел дождь, в моей комнате было тепло и уютно. Синусы и косинусы немного успокоили меня. Я подумала, что при такой погоде точно вырвусь в отличники – что еще делать в Бетте по вечерам, как не зубрить.

Но на другой день – о чудо! – распогодилось. Солнце жарило, как летом, птицы пели на все голоса. Трава мгновенно просохла, и уже к обеду ничто не напоминало о вчерашнем потопе. Море тоже было ярко-синим и спокойным, будто и не было вчера огромных волн и мутной желтоватой взвеси на поверхности воды!

Сколько еще остается таких погожих дней? Может быть, этот последний? После школы я решила сходить к морю. Теперь действительно к морю. У Семена есть девушка, она прекрасна, в этом нет сомнений. А мне нужно как следует учиться, чтобы поступить в институт и забыть Бетту словно страшный сон. Поэтому я не стала звонить Надьке – с ней поход затянется надолго. Просто посижу часок у воды, помечтаю, а потом домой – заниматься.

На берегу я разом забыла все свои вчерашние сожаления о Москве. Оно сегодня было особенно ласковым, особенно загадочным. Я села у самой кромки прибоя и задумалась. Не хотелось в «Охотный ряд», не хотелось в Третьяковскую галерею. Хотелось сидеть вот так бесконечно, слушать шепот волн, вдыхать влажный воздух и думать… У моря как-то странно думается. Подумаешь о чем-то плохом, а оно тебе нашептывает: «успокойся, все пройдет, все хорошо будет», – и вот уже обидное не кажется обидным, от грустного не щемит сердце, и словно какая-то мелодия рождается в душе…

Неожиданно рядом зашуршала галька, и я вздрогнула. Знакомые голубые джинсы… Семен! Внутри у меня все сжалось, и я попыталась выдавить из себя что-то наподобие улыбки. Он молча сел рядом и так близко к воде, что набегавшие маленькие ласковые волны тут же намочили ему джинсы почти по колено. Я набралась сил и взглянула ему в лицо: он смотрел вполне дружелюбно, даже улыбался чуть-чуть. Я с трудом выдерживала взгляд его лучистых глаз – очень трудно скрывать свое восхищение, мне казалось, оно так и написано на моем лице.

– Мы с тобой в прошлый раз так и не познакомились. Меня зовут Семен. – Его голос поразил меня теплотой.

– Уже знаю. А я Полина. – Я очень старалась, чтобы голос не дрожал, и чувствовала от волнения каждый нерв своего тела. Однако на моем внешнем виде это, кажется, не отразилось.

– Это твой домик там наверху? – показал он рукой наверх.

– Да. А откуда ты знаешь?

– Ну, во-первых, обычно ты сюда скатываешься с горы, – он чуть усмехнулся, – это самый короткий путь оттуда. А во-вторых, это же Бетта, тут все про всех известно.

«Все, да не все, про тебя, например, никто ничего не знает», – хотелось возразить мне, но я конечно же смолчала.

– Сегодня ты выглядишь лучше, чем в тот раз, когда я вытащил тебя из воды, – чуть усмехнувшись, заметил Семен, словно провоцируя меня.

– Ну конечно! – уверенно ответила я. – Сегодня же я не тону. По крайней мере, не собираюсь, – тихо засмеялась я. Семен глянул на меня и снова повернулся к морю.

– Что обычно делаешь по вечерам? – неожиданно спросил он.

– Учу уроки, смотрю телевизор, иногда валяюсь в гамаке, гляжу на звезды, – честно ответила я, хотя мне очень хотелось заявить, что я тут живу бурной светской жизнью и совсем не скучаю. Но Бетта – это не Москва, здесь обман вскроется через полчаса, если не раньше.

– Может быть, сходим в кино? Со вчерашнего дня там идет «Морская мгла»…

– Ну, можно, – выговорила я, совершенно ошеломленная.

Но Семен, кажется, не расслышал мой ответ – он всматривался во что-то за моей спиной. Я невольно обернулась, однако ничего особенно интересного не обнаружила. Две женщины лет сорока одевались, собираясь уходить. Сухощавый дедок хлопотал вокруг внучки, уговаривая ее надеть панамку, неизменная супружеская пара пенсионного возраста разгадывала кроссворд. Была еще молодая женщина с мальчиком – они медленно двигались в нашу сторону вдоль кромки моря. Мальчик вез за собой по воде огромный игрушечный парусник. Мне показалось, что именно на них так пристально смотрит Семен. Его лицо словно закаменело, он не отрывал взгляда от этой пары.

– Пойду домой, – не выдержала я, поднимаясь.

– Ага, – равнодушно кивнул он. Я ждала, что он добавит: «Я зайду за тобой сегодня», но Семен молчал.

Я неторопливо пошла к выходу с пляжа, надеясь, что он окликнет меня. Но, обернувшись, увидела, что он так и сидит неподвижно, будто статуя. В результате я не поняла, договорились мы на вечер о походе в кино или нет. Чем ближе стрелка часов подбиралась к семи, тем яснее мне становилось: конечно же нет! У него есть девушка – это первое. Я не могу понравиться такому парню – это второе. Наверняка он просто решил пошутить над глупой москвичкой, а я повелась! Я попыталась представить, как он рассказывает своим друзьям об этом розыгрыше, и все дружно хохочут, но видение быстро рассеялось – невозможно даже вообразить Семена в компании с местными парнями – такими грубыми, неотесанными, глупыми казались они по сравнению с ним. В глубине души я все-таки верила, что Семен зайдет за мной вечером.

И я не могла заставить себя не смотреть на калитку. Все валилось из рук, я села было за уроки, но буквы плыли перед глазами. Живот все время сводило, словно от голода, я знала это состояние – со мной так всегда, когда я сильно волнуюсь и пытаюсь подавить напряжение.

Может, все же навести марафет? Так, на всякий случай… Я открыла шкаф и стала перебирать одежду, но тут зашла мама и спросила:

– Ты куда-то собралась?

– Нет, – отрезала я и захлопнула дверцу.

Я вышла в сад и улеглась в гамаке, прикрывшись пледом, потому что солнце скрылось, и мне было холодновато в открытом ситцевом сарафане.

Неожиданно послышался мягкий шорох автомобильных шин. Темно-синий «Форд» тихо притормозил у нашего забора. Я приподнялась со своего ложа и увидела, что из машины вышел Семен. Он был в темно-синей водолазке и черных джинсах, прекрасный как всегда.

– Я уже взял билеты, – сообщил он.

Я молча встала с гамака и, зачарованная, направилась к калитке, все еще не веря, что это не сон.

– Полина, ты куда? – раздался вдруг за спиной голос мамы. Она стояла на крыльце и растерянно переводила взгляд с Семена на его «Форд», потом на меня и снова на Семена.

– Мам, это Семен, он работает спасателем. Мы сходим в кино на «Морскую мглу»?

– Обещаю вам доставить Полину домой не позже одиннадцати, – вежливо добавил Семен.

– Идите, – разрешила после небольшой паузы мама. Похоже, вечером меня ждет допрос с пристрастием.

У кинотеатра, казалось, собрался весь поселок. Народ в ожидании сеанса стоял на улице – слишком маленький холл не вмещал всех желающих. Из моего класса не пришли только несколько человек. Не было и Нади – она поехала со своим молодым человеком в какой-то ресторан в горах. На нас с Семеном все глазели, и я с трудом дождалась начала показа. Но когда все расселись и погас свет, стало еще труднее. Меня абсолютно не интересовало действие фильма. Мне хотелось смотреть только на спутника. А его, похоже, эта история о морских чудовищах захватила целиком и полностью. Он сидел очень прямо и не отрывал глаз от экрана, в то время как я то и дело косилась на его идеальный профиль. Я совершенно не могла следить за сюжетом. Признаю, это было глупо и пошло, но я очень хотела, чтобы в самый страшный момент, когда девчонки начнут взвизгивать, он взял меня за руку.

И вот, кажется, такой момент настал. Героиню со всех сторон окружили монстры, они тянули к ней свои огромные клешни, музыка надрывалась, в зале заохали…

– Я сейчас приду, – неожиданно сказал Семен, вставая с места. Он решительно направился к выходу, а я провожала его стройную фигуру разочарованным взглядом. Вдруг зал пронзил лучик света из холла – кто-то выходил из зала раньше Семена. Я успела заметить стройный девичий силуэт и длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам незнакомки. Семен вышел сразу за ней.

Фильм окончательно стал мне неинтересен. Почему Семен так неожиданно исчез? Кто эта девушка? Неужели та красавица, что подходила к нам на пляже? Сердце болезненно сжалось, стало трудно дышать. Решение созрело у меня мгновенно, и я вскочила с кресла. «В конце концов, я имею право знать!» – подумала я, выходя из зала. Что именно знать? – на этот вопрос я вряд ли ответила бы вразумительно. Но чувствовала одно: если Семен с ней, мне нужно это увидеть.

В малюсеньком холле было тихо и пустынно, я выглянула на улицу, но и там тоже не заметила никого. Я вернулась в холл и остановилась в недоумении. Тут мой взгляд упал на безымянную дверь. Насколько я помнила еще с пионерских времен, за ней располагался туалет – общий, один для всех. Я решительно дернула за ручку, дверь оказалась не заперта… Семен стоял около умывальника и плескал на себя водой. С его лица, волос, даже с водолазки стекали капли. Я поступила бестактно, ворвавшись сюда, это было понятно. Он посмотрел на меня враждебно и холодно спросил:

– Что-то случилось?

– Нет. Просто я не расслышала, что ты сказал, – попыталась я выпутаться из неловкого положения.

– Я сказал, что сейчас вернусь, – все так же холодно ответил Семен.

– Может, не будем смотреть до конца? – совсем растерявшись, предложила я. Мне подумалось: вдруг Семен плохо чувствует себя и стесняется сказать об этом. Все-таки он очень бледен сейчас. – Лучше прогуляемся, посмотрим на звезды.

– Пойдем, – коротко ответил он.

В холле я почувствовала невероятное облегчение – только теперь я поняла, как боялась застать его в обществе той девушки. Мы вышли на улицу, уже совсем стемнело. После истошных криков киногероев, рычания монстров и громкой музыки так приятно было услышать стрекотание цикад. Горы казались черными бесформенными громадами на фоне темно-синего неба. Фонари освещали небольшие пятачки улицы, а все остальное тонуло в густой влажной тьме. Где-то вдали раздавались протяжные крики чаек. За пять минут мы доехали до моего дома, припарковали машину и подошли к началу тропинки, ведущей к морю. Со стороны единственного работающего на побережье кафе доносилась разухабистая музыка, теплый морской ветер трепал нам волосы. Сверху было видно, что море по-прежнему спокойно.

Внезапно меня обуяла невероятная решимость, и я подумала: «Была не была, терять мне нечего!» Именно в таком состоянии, наверное, люди совершают несвойственные для себя поступки.

– Скажи честно, что такой парень, как ты, мог во мне найти? – спросила я резко, будто ринулась с горы вниз.

– Полина, я тебя не понимаю… – Семен действительно выглядел удивленным.

– Ты все отлично понимаешь! Здесь нет ни одной девушки, которая не пыталась бы приблизиться к тебе…

– А, ты об этом… Слушай, меня не интересуют эти девушки.

– А я? – Отступать было некуда, хотя я и знала, что веду себя неправильно.

– Ты интересуешь… – Он произнес это так, словно делал признание самому себе.

– Но я же самая обыкновенная!

– Нет, – решительно заявил Семен.

– Поля, ты приехала? – позвала с крыльца мама, заметившая, вероятно, «Форд» у калитки.

– Тебе пора, – быстро сказал Семен. Ему явно не хотелось продолжать разговор.

– До свидания! – Я с огромным трудом взяла себя в руки и ушла, не оглядываясь и держа спину прямо.

Я была уверена, что дома мама и бабушка накинутся на меня с расспросами: что это за молодой человек, почему я не встречаюсь с ровесниками-одноклассниками и прочее. Но они даже не вышли ко мне – закрылись в комнате и о чем-то тихо говорили. Вернее, бабушка говорила тихо, а мама иногда возбужденно вскрикивала. Наверное, обсуждали папу. Я не придала этому большого значения – моя мама мастерски умеет создавать шум на пустом месте.

Я снова вышла на улицу и улеглась в гамак. В голове моей был только он – этот необыкновенный парень.

Темная вода

Подняться наверх