Читать книгу Академия темных. Игра на выживание - Лика Верх - Страница 6

С Дином мы распрощались далеко за полночь. Он разъяснял мне, что такое магэн, магический уровень и магический резерв.

На меня накатила усталость, мой мозг уже слабо соображал, но я поняла: магэн – единица измерения магического резерва, который напрямую зависит от магического уровня. Каждое магическое действие измеряется в магэнах. К примеру, один кристаллик воды, который я сегодня создала два раза, отнимает один магэн, а шарик, которым в меня собиралась запустить Малена, отнимает три магэна.

У меня, точнее у Ирэне, резерв сто магэн, тогда как у Малены всего сорок, а у Дина восемьдесят. Друзья отчаянно пытались дать объяснение тому, как получилось, что резерв Ирэне увеличился в два раза. Лично я недоумевала, откуда у меня вообще возник этот резерв.

Спать я ложилась довольная и озадаченная одновременно. Довольная результатом многочасового труда в виде кристалла воды, озадаченная, собственно, им же. Все-таки трудно поверить в свои магические способности, когда ты всю жизнь считал, что магии не существует. Если бы мне раньше кто-нибудь рассказал про подобный мир, я бы вызвала этому чудаку психиатрическую помощь.

За раздумьями я незаметно провалилась в сон и вновь оказалась на знакомой поляне.

Прямо напасть какая-то. Третью ночь подряд одно и то же. И что теперь – сидеть и ждать, когда придет «вечный незримый спутник», положит холодную руку на мое плечо, я испугаюсь…

– Ты боишься? – прошелестел над поляной знакомый голос.

Не ожидала, что она объявится так скоро. Лиса, не паникуй, это всего лишь сон.

– Сон? – насмешливо повторил голос. – Это не сон.

Я медленно опустилась на пенек, посмотрела по сторонам… Никого.

– Ты не можешь меня видеть.

Она что, мои мысли читает?

– Мне не надо их читать, твои мысли – это я.

О, Лиса, можешь расслабиться. Твои мысли тебе ничего не сделают. Это ведь просто мысли и игра воображения, не более…

– Игра воображения? – раздался гневный вопрос. – Ты считаешь меня игрой воображения?!

Рокочущий, словно гром, голос разнесся по всему пространству, эхом прозвенел у меня в голове. Вой затих, птицы испуганно улетели. Ясное безоблачное небо заволокли грозовые тучи. Стало темно, холодно, неуютно. Кажется, я ее разозлила.

– Я – то, чего ты должна бояться! – С каждым громыхающим словом небо прорезали молнии. – Я – то, что ты должна уважать!

Под дождем я вымокла до нитки. Вода ручьями текла по поляне, молнии вспыхивали одна за другой, а тучи, казалось, оседают вниз и вот-вот придавят меня к земле.

Мокрая одежда липла к телу, зубы стучали… Надо прекращать это буйство природы.

– Прошу прощения, если обидела, но не могли бы вы остановить дождь?

– Прощаю.

Дождь кончился, тучи продолжали нависать.

– Смотри внимательно.

Без проблем, только знать бы, куда смотреть.

Поляна начала преображаться: лес исчез, пенек тоже, я шлепнулась наземь. Встав на ноги, огляделась, пытаясь понять, где очутилась.

Полочки, стеклянные шкафы, ящички – все с украшениями: бриллианты, золото, броши, ожерелья, мечи, инкрустированные камнями, гобелены, щиты… Сокровищница.

– Догадливая, – усмехнулся голос.

Красота. Все вещи невероятно дорогие, а есть наверняка и вовсе бесценные.

– И зачем мы здесь?

– Ты любой ценой должна сюда попасть.

Так, так… Меня толкают на воровство? Это хоть и другой мир, но кражи нигде не поощряются.

– Прекрати. Твоя законопослушность здесь никому не интересна.

Сесть в тюрьму другого мира… Нет, увольте.

– Хочешь жить – будешь делать, что я говорю.

Ну, допустим, аргумент веский.

– Что я должна украсть? Для чего? Для кого?

– Много вопросов задаешь.

– Ты хочешь, чтобы я что-то украла из сокровищницы. Безделушки здесь не хранят, значит, это что-то весьма ценное. При этом говорить, что это, для чего и для кого, не желаешь. Как я тогда, по-твоему, должна это что-то украсть?

– Кинжал. Последний ящик слева. Ты права, он действительно очень ценный.

– Как будто кинжалов на свете мало… Зачем обязательно красть?

– Ты начинаешь меня нервировать, – раздраженно прошипел голос.

– И кто заказчик?

– Отвечу, когда кинжал будет у тебя.

Игра вслепую. Ох, не нравится мне все это.

– Отказаться я могу?

– Можешь, проживешь еще недельки две.

– Почему две?

– Или одну… Тебя раскроют, Василиса, в этом даже не сомневайся.

– Какой тогда смысл воровать?

– Ты меня нервируешь. Если принесешь кинжал – подозрения отпадут. Думай головой, а не попой.

Слышала уже где-то такую фразу…

– Где находится сокровищница?

– Наконец-то, – холодно произнес голос. – Я уже думала, ты не спросишь.

Сокровищница растворилась, вместо нее появился дворец из черного камня с остроконечными пиками башен, витражными окнами…

– Это дворец короля Форлыма, ныне правящего.

– Что?! Ты издеваешься?! Кража из королевской сокровищницы – чистое самоубийство!

– У тебя нет выбора, – жестко оборвал меня голос.

Мы вновь вернулись на залитую солнцем поляну с бабочками и цветами. И вновь меня охватило острое чувство безысходности.

* * *

– Подъем! – донеслось до меня сквозь сон. – Рэне, вставай!

Проснулась я в полете с кровати на пол. Как раз такого пробуждения мне недоставало все это время.

– Айнех тебя убьет, если опоздаешь.

Определенно стоит поспешить.

Завершив водные процедуры, мы пошли на завтрак в столовую, где к нам присоединился Дин.

Выглядел он потрясающе. Серебристые волосы заплетены в тугую косу, черная рубашка с витиеватой серебряной вышивкой, узкие брюки… Не одна я затаила дыхание. Девушка за соседним столом вообще расплавилась, как воск.

– Дин, ты бы к девчонкам сострадание проявил. – Я кивнула на адепток.

Друг отмахнулся:

– Они привыкли.

Судя по их реакции – нет.

– Сегодня встречаемся на том же месте, будем учить тебя программе первого курса, – объявил Дин.

Первого?

– А можно сразу с третьего?

Малене еда пошла не в то горло, Дин поперхнулся чаем.

Пока я первый освою, потом второй… меня быстрей убьют.

– Я рад твоему желанию учиться, – откашлявшись, сипло ответил Дин. – Но давай не будем торопиться.

Да, я согласна, все эти закорючки, жесты, потоки и прочее до меня трудно доходят, но это только на данном этапе.

– Может, хотя бы попробуем?

Жалостливо-сочувствующим взглядом Малена посмотрела на Дина, Дин с грустью посмотрел на меня, а я им обоим радостно улыбнулась.

– Вот и прекрасно.

Друзья моей радости не разделили, угрюмые, поникшие, проводили меня до кабинета и ушли.

Это был скорее не кабинет, а зал-кладбище. Без могил и крестов, зато с трупами. Полуразложившимися, почти скелетами, просто зеленоватыми, недавно умершими… Благо я проходила практику на местах происшествий и в моргах, вид трупов меня не пугал. Пугало то, что они стояли на одинаковом расстоянии в три ряда по пятнадцать штук.

– Привет, Ирэне. – Ко мне подошел высокий зеленоглазый брюнет, которого вчера я не видела.

– Привет.

И кто это может быть? Малена упоминала Нелина… Но он на четвертом курсе. Или здесь и четвертый?

Я оглядела толпу, дабы классифицировать на знакомых-незнакомых. Незнакомых насчитала больше, значит, четвертый курс тоже здесь. Судя по всему, поздоровался со мной Нелин, лучший друг Савелье.

– Ты где пропадала? – добродушно улыбнулся парень.

– Я… так это, дела были, – улыбнулась я в ответ.

– И что, даже не расскажешь какие? – Нелин приобнял меня за плечи.

– Извини, не могу.

Парень кивнул, хотел что-то сказать, но разговор прервало появление Айнеха.

– Разбились на пары и к умертвиям, живо! – огласил помещение его рык.

Не магистр, а тьма в человечьем обличье.

Нелин, не убирая руки, повел меня к ближайшему умертвию – высокому грузному мужчине лет сорока. Судя по оттенку кожи, трупу было не больше трех месяцев. Из этого следовало, что, если он начнет махать кулаками, может и прибить. Все мышцы в полном порядке, внешних повреждений нет. Причина смерти… травма головы. Череп проломлен.

– Сегодня отрабатываете комплекс Харена. Для тех, кто не помнит, – магистр отыскал меня глазами, – комплекс Харена включает три последовательных заклинания: orthor, hall, metta[1]. Умертвий до непотребного состояния не доводить, иначе заменю их вами.

Магистр еще раз выразительно глянул на меня, гаркнул: «Приступаем!» – и ушел в конец зала.

Труп зашевелился, покрутил головой, оскалился и направился прямо к нам.

Трупы мне доводилось и видеть, и щупать, но с ходящим оскалившимся покойником я встретилась впервые. Признаться, я испугалась. Во-первых, я не знала заклинаний Хрена… Хаена… Ха… неважно. Во-вторых, Нелин, как джентльмен, уступил право первого боя мне. А мне эта его воспитанность могла выйти боком.

В общем, когда этот мертвец был уже в паре шагов от меня, я зажмурилась, вытянула руки вперед (женская логика: свято верила, что мои руки его остановят) и подумала о природе (помирать – так с мыслями о прекрасном). Внезапно меня охватил жар. Ну вот и все, допрыгалась.

Хлопок! Что-то не ощутила я боли.

Открыла сначала один глаз, затем другой. Видеть могу, значит, жива… Вместо умертвия передо мной стояло… дерево. Кипарис. Это как это? Я обошла дерево вокруг, потрогала: ветки настоящие, шишки… А куда же тогда…

– Адептка Савелье! – рявкнули мне в ухо. – Вас привлекает возможность стать подопытным умертвием?!

Я отрицательно помотала головой.

– Тогда за какой бездной вы решили наше занятие превратить в урок биологии?!

Я вообще ничего подобного не хотела. Более того, не представляла, как такое получилось.

– Магистр, извините, это случайно вышло. – Я нервно сглотнула.

– Случайно? – вкрадчиво уточнил Айнех.

– Да.

Хорошо, что на нас никто не обращал внимания, все разбирались со своими умертвиями.

Только Нелин невозмутимо взирал на мое творение.

– Убирать это, – магистр указал на дерево, – будете сами. Надеюсь, в дальнейшем вы станете лучше контролировать свои действия. Адепт Нарлэн, – он повернулся к Нелину, – за мной.

Проходя мимо, друг ободряюще похлопал меня по плечу. Да, мне определенно сопутствует «удача».

Я еще раз обошла кипарис, придумывая, как от него избавиться. Поднять не получится, дерево метра два в высоту. Пилы у меня нет, у магистра просить бессмысленно. Как-то надо его… ликвидировать.

А может, оставить деревце? Оно красивое, ярко-зеленое. Зелень в любом случае полезна – дает нам кислород.

И почему я раньше не замечала, что в помещении много света. Огромные окна, светлый потолок…

– Магистр Айнех, а что, если здесь оранжерею сделать? – Вопрос слетел с моих губ быстрее, чем я успела сообразить.

Черт, черт, черт! Где бы языкоприкусыватель взять, чтобы только начала ерунду говорить, он раз! – и прикусил.

Теперь уж на меня обратили внимание все, умертвия в том числе. Язык мой – враг мой. Великая поговорка.

– Адептка Савелье, – приторно-спокойным голосом сказал магистр, подходя ко мне. – Вы уверены, что поступили в ту Академию и на тот факультет, который вам нужен?

Я попятилась от магистра и уткнулась спиной в ветки кипариса.

– Я начинаю подозревать, что вы не боевой маг, а маг флоры и фауны.

Согласна, лучше бы я с цветочками возилась, чем с умертвиями и драконами воевала.

– А теперь без лишних разговоров убирайте эту растительность из зала некромантии! – Спокойствие улетучилось из его голоса, он быстрым шагом вернулся обратно.

Что ж, мое дело – предложить. Между прочим, растениям здесь было бы очень уютно.

И с чего начать? Сама я ствол точно не сломаю, слишком толстый, а вот ветки… Буду по одной отламывать, магистр ведь не уточнял, за какое время мне надо расправиться с кипарисом.

Отломала веточку… Из места разлома засочилась жидкость болотного цвета. Дерево не может давать такой «сок». А запах-то какой…

Уф, это вонь, самая настоящая вонь. Окружающие запах еще не почувствовали, но раз мне велели убрать – буду убирать.

Отломала несколько веток. По стволу, сливаясь в один поток, побежала отвратительная субстанция, и до ближних адептов наконец дошел источаемый ею аромат.

Они сразу вычислили источник «благоухания» – не только по жиже на полу, но и по коварной ухмылке, с которой я продолжала безжалостно отламывать ветки.

Ждать, пока запах дойдет до магистра, пришлось недолго. Когда его испепеляющий взгляд скользнул по моей персоне, я, честное следовательское, попыталась стереть с лица все коварство, но…

– Адептка Савелье, я вижу, вам нравится этот запах. – Ухмылка Айнеха тоже стала коварной, хоть соревнование между нами устраивай. – В таком случае я предоставлю вам возможность насладиться им в полной мере. – И, отвернувшись от меня, магистр объявил: – На сегодня всё, свободны!

Адепты не побежали к выходу, они полетели, расталкивая друг друга локтями. До меня донеслись довольные возгласы тех, кто уже выбрался в коридор, и ругань тех, кто пока еще давился в дверях кабинета.

Нелин, хвала богам, встал рядом со мной, сжал мою ладонь и обратился к магистру, который, похоже, уходить не собирался:

– Магистр Айнех, если вы не против, я останусь с мисс Савелье.

– Я – против. – Магистр сложил руки на груди.

– Он не будет мне помогать, – сказала я с тайной надеждой, что он мне все-таки поможет.

Магистр насмешливо хмыкнул и, чеканя шаг, удалился из зала.

Вонь стремительно заполняла пространство, так что дышать с каждой минутой становилось все тяжелее.

– Как ты это сделала? – Нелин зажал нос рукой, отчего голос у него вышел гнусавым.

– Не знаю, подумала о растениях, почувствовала жар и… вот. – Это дерево перестало казаться мне красивым.

– Не замечал за тобой такого прежде.

Что-то мне подсказывало, что и сама Ирэне такого не делала.

– Меня больше интересует, как это убрать.

Отойдя подальше от натекшей жижи, Нелин наморщил лоб и стал старательно соображать, потом лицо его просветлело: он явно что-то придумал.

Он начал рисовать в воздухе какой-то символ. Там, где он проводил пальцем, как будто загоралась огнем невидимая нить. Затем он подтолкнул сложившийся узор к дереву магическим потоком, и оно вспыхнуло. Синие, зеленые, голубые, желтые, красные языки пламени… И жуткий запах, который усиливался с каждой секундой.

Желудок мой скрутило от тошноты, и я стремглав помчалась к выходу.

Неприятная ситуация выйдет, если меня стошнит в коридоре, а туалет, по закону подлости, слишком далеко. Тьма…

Во рту уже начал ощущаться ужасный привкус… Неужели не успею? Я бежала к туалету, подозревая, что еще чуть-чуть, и надобность в нем отпадет.

Внезапно я в кого-то врезалась, и меня прорвало.

Боже, как это ужасно. А еще ужасней осознавать, что тебя прорвало на чьи-то начищенные до блеска ботинки.

– Я тоже безумно рад нашей встрече, – брезгливо произнес кто-то.

Согнутая пополам, я не видела того, кому принадлежал голос, и меня совершенно не вдохновляла перспектива приветствовать жертву моей чувствительности. С опущенной головой, пытаясь унять второй позыв, я села на каменный пол и привалилась к стене.

– Так меня еще никто не встречал.

С чем и поздравляю тебя… Витор. Я подняла глаза и поняла – не ошиблась.

Боги, за что вы так со мной? В чем я провинилась? Почему именно он оказался в коридоре? Почему именно в этот момент? Почему не сошел с моего пути? Почему-у-у?..

Уткнувшись лбом в колени, не смогла сдержать разочарованный вздох.

Я рассчитывала, что он уйдет, но он не двигался с места. Ботинки уже сияли как новые, пол тоже был чистым, как будто ничего не произошло.

– Долго собираешься сидеть на полу?

Я промолчала.

– Не холодно, нет?

Вообще у нас война, а на войне с врагами не разговаривают, разве что пытают.

– Не хочешь говорить?

Что-то голосок у него подозрительно добрый.

– Тогда читай. – Он протянул мне свиток.

Печать разломана, значит, сам уже ознакомился.

Красивым размашистым почерком в послании было написано:

Ирэне, дорогая, я соскучилась. Почему не отвечаешь на наши письма? Мы с отцом волнуемся. Чтобы сегодня же явилась домой! Витора бери с собой, нечего жениха без присмотра оставлять. Они, мужики, такие: чуть не углядишь, он уже служанке юбку задирает!

Похихикав, стала читать дальше:

Тут на днях, представляешь, захожу на кухню, а отец твой, кобелюка, сидит, пирожки кухаркины нахваливает. Я-то знаю, что за «пирожки» он ей нахваливал!

Что-то я отвлеклась. Ах да, я с ректором уже договорилась, он вам переход откроет сегодня в 18:00. И без разговоров! Ты меня знаешь, я повторять два раза не люблю.

Целуем тебя, твои мама и кобелюка проклятый.

Высокие отношения, что тут еще скажешь.

Мне все понятно, кроме одного: какого черта со мной должен быть Витор?

– Мистер Лассен, вы прекрасно знаете, что я не могу сейчас явиться к родителям. – Сидя на полу под его пристальным взглядом, я ощутила себя тараканом, который пискнул, не имея на то права, за что и получил со всего маху тапкой.

Меня рывком подняли на ноги.

– Назовешь меня при родителях «мистер Лассен» – убью.

Не впечатлила меня эта угроза.

– Кобелюка проклятый! Так лучше?

Он до боли сжал мою руку выше локтя. Синяк будет. Только гордость и у меня есть.

– Руку отпусти, – прорычала я.

Он медленно, нехотя отпустил.

– Еще раз так сделаешь – будешь до скончания веков кипарисом.

– Кем? – опешил Витор.

– Дерево такое. Опыт у меня уже есть. Оно в роли жениха и то лучше смотреться будет.

Лицо «жениха» исказилось в недобром оскале:

– Я ведь могу тебя и одну оставить, только объяснять дорогим папочке и мамочке, почему ты расторгла помолвку, будешь сама. И я не думаю, что их обрадует эта новость.

– Разве родители не за счастье дочери?

Лицо его стало еще более самодовольным.

– Тогда расскажешь им, как так случилось, что их дочь – вовсе не та, кого они любят и ждут.

Запрещенный прием. Шантаж чистой воды. Может, ударить его? Нет, таким что в лоб, что по лбу.

– Будь готова к шести, я за тобой зайду. – И Витор пошагал прочь.

У меня снова нет выбора. Этот наглый, самовлюбленный эгоист меня шантажирует.

Я понуро побрела обратно в зал, посмотреть, как там Нелин, а на моем пути нарисовался магистр Айнех. Правду говорят: беда не приходит одна.