Читать книгу Встреча с тобой: Какая разница! - Лина Александровна Понуровская - Страница 4

Игорь

Как только я отослал Юльке своё последнее сообщение, улыбался без конца и края, а особенно моё настроение сказалось на уроках и репетициях. Несмотря на то, что я сегодня практически оставался без сна, был внимательным слушателем и всегда вставлял свои пять копеек, если кто-то хихикал за моей спиной. Господи, как порой бесят одноклассники!

Сказали же, те, кто не остаются на репетицию, могут идти домой, нет же, стоят и шутят! Если бы не присутствие Ангелины Львовны, выматерил бы, на чём весь свет стоит, дуралеев! Одно радовало, что девчонки исполняющие роли матери и дочки были увлечены процессом, не отвлекались.

А ещё… раздражали заигрывания от Ленки! Поскольку она играла роль дочери, и отнюдь это было не лишь для роли, я заподозрил неладное…

Ульянова Таня, которую я особо не замечал, впрочем, как и других одноклассников, проявляла свои творческие способности и не пыталась строить мне глазки. Видимо роль матери сказывалась! Интересно было наблюдать за ней, как выражает жестикуляцией разные эмоции и чаще всего добавляла к этому мимику. Ничего обычного во внешности не заметил. Средний рост, смуглая кожа, русые волосы заплетены в две косички и так напоминали те, какие видел у другой девочки. Разве что, на пять лет младше, ничуть думать о Юле не переставал. Пусть оставался всегда сосредоточенным, воображая себя женихом, меняющего – пока образно – лишь костюмы и движения с разной манерой заигрывания с будущей невестой.

Однако Таня на фоне Ленки оставалась больше в репетиции, нежели хлопать ресничками в мою сторону. Нет, я наверно доконаю эту Соколову! Чего она смотрит на меня, как кошка в марте на кота!?

– Всё. На сегодня хватит, – объявила Ангелина Львовна.

О, а думал, до вечера будет торчать тут, с вашим… «Модным приговором»!

– Красов, не выражайся.

Чего-о?!

После этих слов, я понял, что озвучил мысли вслух и улыбнулся самой обворожительной улыбкой, на которую был способен. Естественно хвойные глаза никак не отреагировали. Мой классный руководитель в привычном брючном костюме, пепельного окраса и белой блузой стоя в краповых туфлях, внушала своим видом, что если убегу догонит и забудет про шпильки!

– Не паясничай. Сегодня только второй день.

– Устал, наверно, – ласкового улыбаясь, говорила Лена, смотря на меня сочувственно, точно готовясь обнять и вместо этого, держала руки за спиной. – Всё-таки, играет, как-никак семерых женихов, – закончила она, переместив ладони на бёдра, вновь поглядывая на меня из-под ресниц.

Ёперный театр, да когда же ты ослепнешь уже! Но голос Ульяновой заставил расслабиться.

– А тебе бы только приколотиться, – пошутила та, со смеху прыская и с улыбкой попрощалась: – До свидания, Ангелина Львовна!

– До свидания… Красов, ты вроде собирался зайти ко мне? – по-деловому напомнила та, глядя поверх очков на меня. – Я через десять минут выхожу. Если опоздаешь, жду в шесть дома у себя.

– Не опоздаю, – обещал я.

Ленка уже готова была выйти, как я велел взглядом остаться. Опустившись на лавку, одноклассница держала лямки своего рюкзака, смотря снизу верх на меня.

– А теперь поговорим, – закрыв двери спортзала, начал я, скрестив руки. – Что это за двусмысленные намёки были, м?

– Какие двусмысленные намёки? – потерянно ответила Соколова, вылупив на меня свои серые глаза. – Ты про что?

– Про твою роль.

– Аа, ты об этом… – захихикала она, поднимаясь с места. – Ну, скажем, чтобы полноценно вжиться в роль, надо поставить себя на место того, кого играть будешь. А мне даже притворяться не пришлось, – и улыбнулась одними губами, выражая тем самым беззаботность, оставаясь нерешительной во взгляде, стараясь, лишний раз не задерживать свои глаза на мне. – А ты сам знаешь, что сложно мне было согласиться на Мисс Осень и невесту играть. Благодаря тебе у меня… появился стимул. Вот, – поймав мои глаза, Ленка смутилась.

Было приятно слышать, что вдохновил на данное решение. Тем не менее, я оставался непреклонным. Очень надеялся, после сценки не станет повторяться на всякие двусмысленные гляделки предназначенные для меня. Нечего переигрывать и воображать себя моей невестой.

– Рад слышать.

Отступив от дверей, я продолжил смотреть на одноклассницу, вскинув бровь. Ту, где уже зиял шрам. Немного чувствительность слабее была, чем на левой. Иногда хотелось провести пальцем, чтобы уменьшился зуд или когда нервничал. Сейчас, я был спокоен.

– Совсем всё плохо?

Я же не какая-нибудь скотина! Ленка поморщилась, и ясно было, что особо не готова морально исполнять две роли, однако смотря на меня, это придаёт ей уверенности.

– Может быть, благодаря тебе я приму свой актёрский дар.

Я хотел увернуться, но поцелуй в щеку произошел так быстро, что моргнуть не успел, как перестал его чувствовать и мысленно тотчас провёл запястьем по нему, а физически поморщился, глядя однокласснице вслед. Она скрылась из глаз, оставляя после себя прикрытую дверь, что качалась от сквозняка.

Слыша по шагам Соколовой, напоминающую галоп косули, убегающую от тигра, я замер в груди, распознав всхлип, и отвернулся от дверей, отражение которого видел перед глазами. Листва в форме сердца приятно навеивала улыбку, когда мы с Юлей собирали листья для подделок.

А что касаемо Ленки, ну… не скажу, что я обрадовался её прощанию и тому, что услышал после. Осуждать не видел смысла и успокаивать. Ещё не так поймёт, уже проходили такое. Как я уже говорил, не скотина какая-нибудь, всё же есть во мне один изъян – не давать ложных надежд, тем более, закончили разговор и выяснили, что к чему. В конце концов, поцелуй, который особо не запомнил, – губы слишком напряжены были, – можно расценивать как благодарность, а может извинения за двусмысленные гляделки-стрелки в мой адрес! А по моей реакции, понятно, что, никакие извинения-поцелуйчики принимать, не собирался! Я ожидал, что Соколова начнёт устраивать всякие флиртики, когда закидывала меня записульками-нудилками!

Главное я знаю, о какой девочке, думаю и жду, когда начнётся Новый год. Однозначно поеду к Юлианне Дизендорф – и не только на праздники, по любому поводу и без находиться рядом буду с ней! Так что, могу дать стопроцентную гарантию, реветь Соколова начнёт, как вернется домой, что я не могу ответить на её чувства взаимностью, и пытаться добиться меня не перестанет.

Успехов! Одна уже пыталась, теперь через тётку действует. Нет лично бы поговорить со мной, ну-ну… идут они все в баню!

Закинув рюкзак на плечо, я поторопился к выходу. Меня уже при параде ждала Ангелина Львовна. Не застегнутое во всех красках пальто, придавало женщине естественности, словно ветер забирал усталость после работы. Подойдя ближе, я протянул руку, чтобы взять пакет украшенного бело-розовыми пионами. Судя по всему, он вместо сумки. Возможно, сумка находилась внутри, потому что, взяв пакет, я оценил вес. Краем глаза заметил, что мой классный руководитель сняла жакет, положив в пакет.

– Мам!

От голоса у меня мороз выступил от пят до макушки… Это был Андрей. Я обернулся с полуулыбкой, наблюдая за матерью и сыном.

– Забыла.

Он с улыбкой отдал в женские свободные руки голубо-розовых футляр. Стоило женщине надеть очки в тонкой прямоугольной золотой оправе, как вдруг в упор смотрела на меня, потом на своего сына, и, хмурясь, спрятала руки в карманы, сказала:

– А я всё думала, почему пакет напоминает одну сплошную кляксу. Хоть бы кто-то предупредил, что очки забыла, – и откинула распущенные русые волосы, освобождая от сеточки на затылке.

Невольно пригляделся к Андрею. У него такой же цвет волос, как у матери, остальное отцовское. Можно сказать, мы с ним братья близнецы – об этом знаю пока я, Юлька, наш отец и его мать. Моя вряд ли. Она в воспитании меня особого участия не принимала, с днём рождения забывала поздравить – конечно, не без отговорок, что можно смело басни писать!

Так что… в остальном и подавно нет времени у неё. Занята – чем, не понятно, видимо замужем за занята! Важно было, что для неё? Правильно, чтобы я меньше вякал, сидя в кроватке и перед экраном телека смотрел мультики, а батя деньги приносил и всё. Неудивительно, почему они не сошлись и не смогли вместе жить. Впрочем, оно и к лучшему. Развелись и ладно. Меньше мороки.

– Я думал, ты после работы, линзы одела.

– Не одела, а надела. В крайнем случае, говори, поменяла очки на линзы.

– А ты чего не в духе? – театрально вздыхая, обратился сын к матери, готовясь засмеяться, и губы вытянулись в улыбке.

А улыбка… я точно в зеркало на себя смотрел! Фирменная, на которую способен был Красов, с ямочками на щеках, и от неё глаза блестели, напоминая алмазы – в данном случае янтарь. От такой улыбка непогода была не почем! Обалдеть! Видел бы отец, как мой брат улыбается! Андрей пусть и Лебедев по паспорту, а в крови Красов и это я ещё не говорил про брови, что так играли в зависимости от настроения!

Я сам улыбался не прекращая наблюдать за перепалкой.

– Чего, чего… Устала. Сегодня ужин ты готовишь. Мне с Игорем надо поискать наряд для моряка точно… Где-то был костюм. Остальное вроде подходящее есть, – задумчиво рассуждала та, поглядывая в мою сторону. – Как раз твоего размера мундир.

– Здорово… – представляя себя в форме, молвил я. – А не хотите с Андреем к нам прийти? Бабушка рада будет.

Очень будет рада! Пусть она мать моей матери, тем не менее Андрея будет считать, я уверен, родным внуком!

– Всё равно ужин ещё не приготовили, – и подмигнул брату.

Брату… я какое-то странное чувство ощущал, осознавая, насколько наполняет душу счастьем, понимая, что не один в семье! А вообще, я сестру хотел… и брат сойдёт!

– Да, мам, ты говорила, что к бабушке Любе хотела зайти… только вот забыл зачем…