Читать книгу Последняя любовь капитана Громова - Лина Филимонова - Страница 6

Борис

– Борт 312, разрешаю взлет, – звучит бесстрастный голос диспетчера.

– 312-й, взлет разрешен, – отзываюсь я.

Перевожу рычаги вперед. Самолет дрожит, набирая разбег. Кресло вибрирует, ремни давят на грудь, пульс мелкой дробью стучит в висках. Я сто раз это делал. И все равно – волнуюсь.

Второй пилот произносит:

– Скорость живая.

Желтые огни взлетки ускоряются и сменяются красными. Полоса начинает ускользать. Еще секунда – и мы взлетим. Должны взлететь.

Но – нет. Шасси не отрываются от земли. Мы никуда не летим. Я не лечу.

Я просыпаюсь с ощущением давящей пустоты в груди… Каждый день одно и то же!

Я – сбитый летчик. Списан по состоянию здоровья. Это гребаное состояние здоровья всегда ломало мои планы и мою жизнь.

Нет, в целом я здоров. Как бычара. Но есть нюансы…

Похрен. Отбрасываю одеяло. Собираюсь по привычке вскочить и с разбега ворваться в новый день. Но внезапно зависаю, расплывшись в блаженной улыбке.

Инга…

Снова падаю на подушку. И – проваливаюсь в ощущения. Нежная шелковистая кожа, подрагивает под моими пальцами. Мягкие губы податливо раскрываются мне навстречу. Роскошная попка ерзает на моих коленях. И – глаза. Как она на меня смотрела… На меня никто никогда так не смотрел.

Подушка как будто пахнет ее волосами… Глюк. Но хороший. Предвосхищающий будущее.

Я никогда не валяюсь в кровати. Не даю себе размякнуть. Но сегодня я размяк, размечтался.

Поднимаю себя за шкирку. Иду в ванную. Чищу зубы. Потом кухня. Стакан воды. Выхожу на террасу и прямо в трусах начинаю делать приседания и отжимания.

Стою в планке. На кулаках. На одной руке. Немного понтуюсь.

Как будто Инга сейчас на меня смотрит…

Если бы смотрела – ее бы смутила одна очень выступающая деталь моего фюзеляжа. В планке можно стоять без рук!

На улице с утра чуть ли не мороз, а днем, наверное, распогодится. Золотая осень. Прекрасное время. Люблю этот хрустящий утренний воздух.

Люблю смотреть, как вдалеке, в рассветной дымке, взмывают ввысь самолеты. Специально купил дом с видом на аэропорт. Со второго этажа очень живописная панорама открывается. Инге понравится.

Мля, замечтался, на планерку опаздываю!

* * *

С утра до обеда, как обычно – бешеная свистопляска. Звонки подрядчиков, согласование ремонтов и сроков, выезды на объекты, затыкание внезапных “дыр”. Мы занимаемся строительной техникой. Аренда, ремонт, обслуживание. Я – совладелец компании и управляющий партнер. Ворвался в эту сферу после того, как меня признали негодным для полетов. Были связи. И, в целом, все идет неплохо.

С обедом сегодня припозднился. Перехватил что-то на ходу. Но кофе выпил спокойно, в хорошей кофейне. Кофе для меня – ритуал. Минуты спокойствия и умиротворения.

И, только поставил чашку, что-то резко торкнуло. Набрал номер Сашки.

– Саш, а где Инга работает?

– В библиотеке. В центре.

– Серьезно? – офигеваю я.

– Да, прикинь. Что, как у вас вообще?.. – не очень уверенно спрашивает мой юный друг.

– Не твое щенячье дело, – я бросаю трубку.

Забиваю в поиск “библиотека”. В центральном районе она у нас одна. Сто раз проходил мимо этого исторического здания, но никогда не думал… Инга – библиотекарша! Они еще не вымерли. А ей, пожалуй, идет быть среди книг, мраморных лестниц и высоких окон. Да, библиотека у нас в шикарном здании. Как еще не отобрали…

Захожу. Обращаюсь к какой-то бабульке:

– Здравствуйте, мне нужна Инга…

– Сергеевна?

– Да. – Вряд ли у них тут две Инги. – Не подскажите, как ее найти?

– Она в своем кабинете. Прямо по коридору и налево.

О, у библиотекарши собственный кабинет… Посмотрим.

Вижу приоткрытую дверь на которой написано: “Заместитель директора по культурно-массовой работе”. Аккуратно заглядываю. Охренеть… Примерно так я это и представлял.

Строгая библиотекарша Инга Сергеевна сидит за столом. Перед ней монитор, какие-то бумаги, в руках карандаш. На носу модные очки “кошачий глаз”. На губах красноватая помада. На голове пучок, или как это называется, когда волосы убраны наверх.

Деловая. Задумчивая. И – мечтательная…

Смотрит в окно. Улыбается. Вертит карандаш в своих тонких аристократических пальцах…

Я вхожу. Она пугается. Роняет карандаш. Прикрывает рот ладошкой.

– Борис…

Хватается за очки. Быстро снимает их.

– Оставь. Тебе идет.

Я быстро подхожу, наклоняюсь, целую в губы, выдергиваю заколку из ее волос. Они огненным каскадом рассыпаются по плечам… Кайф.

– Борис! – она вскакивает.

Попадает прямиком в мои объятия. Я сажаю ее на стол. С него падает портрет Александра Сергеича в рамке. Ничего, пусть полежит.

На ней юбка, и это заводит меня так же сильно, как очки, волосы, губы… И весь этот благопристойный библиотечный кабинет с портретами классиков на стенах.

Что, пацаны, завидуете?

Я целую ее жадно и неистово, может, даже слишком агрессивно. Давлю на шею, не даю вырваться… Завелся, как мальчишка.

– Борис… Ты что делаешь… – умудряется прошептать она.

Далее разговор идет в перерывах между поцелуями.

– Я соскучился. А ты… Зачем ты такая красивая? Я дико хочу тебя.

– Я тоже, но… Не здесь же!

– Почему?

– Это неприлично! Это…

– Дискредитирует заместителя директора, – подсказываю я.

И глажу ее по гладкой, обтянутой капроном коленке.

– Да!

– Компрометирует приличную женщину и почетного работника культуры.

– Да… – выдыхает она. – Мы же договаривались вечером.

И – сама меня целует!

– Александр Сергеич аплодирует лежа, – комментирую я.

– Он был тот еще…

– Сукин сын.

Смеется. Подставляет свои сладкие губы. А у меня совсем сорвало башню с петель. Я не могу ждать. Вечер слишком далеко!

– У тебя дверь закрывается на замок?