Читать книгу Из глубины - Линкольн Чайлд - Страница 9

Крейн стоял в своей комнате на десятой палубе, задумчиво потирая подбородок. Было тихо. В неярко освещенной каюте, маленькой, как и все остальные помещения станции, помещались узкая койка, два стула, стенной шкаф для одежды и стол с терминалом, подключенным к центральной сети станции. На стене висел аппарат местной связи: Крейн мог вызвать медпункт или позвонить в боулинг-зал и забронировать дорожку, а то и заказать пиццу с Таймс-сквер. Голубые стены украшал лишь большой плоский телевизор.

Обе двери в комнате были из того же странного материала платинового цвета, как и многое на станции, но тут они вдобавок имели окантовку из светлого дерева. Одна дверь вела в коридор, а другая в ванную, которую он делил с Роджером Корбеттом. Психолог предложил пообедать в «Верхушке» – так прозаично называлась кают-компания на одиннадцатой палубе. Крейн ответил, что придет прямо туда. Сначала ему хотелось немного побыть одному.

На столе лежал запечатанный конверт, на котором было имя доктора и штрих-код. Крейн взял его, ногтем сломал печать и высыпал содержимое на стол. Оттуда выпал большой бедж с прищепкой для кармана и магнитной полосой, флешка на шнуре, очередной экземпляр брошюры «Свод правил секретных операций», двухстраничный список книг по Атлантиде – все можно было взять в библиотеке или скачать себе на терминал – и конверт с паролями для выхода в общую сеть и на сервер медпункта.

Крейн повесил шнурок на шею, прицепил бедж к карману. Потом присел за стол и посмотрел на пустой экран.

Наконец, вздохнув, он включил компьютер и ввел временный пароль, прервавшись, чтобы потереть точку на предплечье, куда несколько минут назад был вживлен радиочип. Открыв текстовый редактор, Крейн начал печатать.

Неспецифические симптомы:

физиологические – и неврологические? – дефициты

психологические – отделение/разделение

Проверить клинические записи

Поискать похожие случаи?

Атмосфера / окр. среда?

Отравление: систематическое или общее?

Ранее существовавшие условия?

Он отодвинулся от стола и посмотрел на экран. «Кессонная болезнь? Избыток азота?» – спрашивал он Ашера с платформы «Сторм кинг». «Скорее первое, чем последнее», – был ответ. Только сейчас Крейн начал понимать, насколько уклончиво говорил с ним ученый. Доктор Ашер, каким бы открытым и дружелюбным ни выглядел, ухитрился не сказать ничего.

Это было неприятно, даже немного тревожило. И только в одном случае не имело значения. Крейн начал наконец понимать, почему Ашер хотел, чтобы приехал именно он…

– Ну что, проясняется? – раздался голос у него за плечом.

Крейн чуть не выпрыгнул из кресла. Он с бьющимся сердцем оглянулся, и глазам его предстало удивительное зрелище.

В комнате стоял старик в полинялом комбинезоне. Взгляд его был пронзителен, а надо лбом, как у Эйнштейна, торчала копна седых волос. Незнакомец оказался невысокого роста, не более пяти футов, и очень худой. Сначала Крейн подумал, уж не пришел ли его гость, чтобы починить что-нибудь. Дверь по-прежнему оставалась закрытой. Крейн не слышал ни стука, ни других звуков, словно человек материализовался из воздуха.

– Простите?

Мужчина посмотрел на монитор через плечо Крейна:

– Ну и ну. Так мало слов, так много вопросов.

Одним нажатием клавиши Крейн очистил экран.

– Не помню, чтобы мы знакомились, – сухо сказал он.

Старик рассмеялся высоким мелодичным смехом, похожим на щебет птицы.

– Да, я и пришел познакомиться. Я узнал, что на станции появился доктор Крейн, и заинтересовался. – Он протянул руку. – Флайт.

– Рад познакомиться.

Повисло неловкое молчание, и Крейн задал нейтральный вежливый вопрос:

– Чем вы здесь занимаетесь, доктор Флайт?

– Автономными механическими системами.

– А что это?

– Сразу видно новичка. Станция – как город на Диком Западе, и если вы, как и я, любите вестерны, то не советую задавать два вопроса: «Откуда вы?» и «Зачем вы здесь?» – Флайт помолчал. – Достаточно сказать, что я незаменим – скорее, к сожалению. И моя деятельность имеет высшую степень секретности.

– Очень интересно, – беспомощно сказал Крейн, не найдя лучшего ответа.

– Вы так считаете? У меня другое мнение. Нет ничего хорошего, доктор Крейн, в работе νύµε eος όαίρω.

Крейн моргнул.

– Простите?

– О господи, еще один! – Флайт возвел глаза к небу. – Неужели никто больше не знает родного языка? А ведь были времена, когда древнегреческий звучал на всех устах. – Он погрозил Крейну пальцем. – «Океан, прародитель богов». Гомер, изволите ли видеть, был моим соотечественником. Вам бы не помешало прочесть его.

Крейн подавил желание посмотреть на часы. Роджер Корбетт ждет его в кают-компании.

– Был рад познакомиться…

– Взаимно, – перебил Флайт. – Я великий почитатель всех, кто практикует благородное искусство.

Незваный гость начал раздражать Крейна. Он даже удивился, что человек, подобный Флайту, мог пройти отбор, который проходили все допущенные к работе на станции. Крейн понадеялся, что Флайт не доставит особого беспокойства. Лучше всего, решил он, прекратить любую воображаемую дружбу сразу.

– Доктор Флайт, думаю, у вас впереди напряженный рабочий день, как и у меня…

– Ничего подобного! У меня столько времени, сколько мне нужно… сейчас. Вот когда возобновят проходку, тогда я со своими умениями могу понадобиться.

Он вытянул руки и пошевелил пальцами, словно пианист перед концертом. Затем гость обвел комнату горящим взглядом и заметил открытую сумку.

– Что тут у нас? – произнес он, наклоняясь и вынимая несколько книжек, выглядывавших из сумки. Сверху лежала антология поэзии двадцатого века. – Зачем это? – почти сурово вопросил Флайт.

– А что такое? – Крейн почувствовал досаду. – Это сборник стихов.

– У меня нет времени на современную поэзию, и у тебя не должно быть. Я же сказал: читай Гомера.

Мужчина бросил книгу в сумку и вытащил другой том: «Число π, его история и загадка».

– Ага! А это что?

– Это книга об иррациональных числах.

Гость рассмеялся своим высоким мелодичным смехом и кивнул:

– И точно! Да как уместно!

– Уместно для чего?

Флайт с удивлением посмотрел на Крейна:

– Иррациональные числа! Разве непонятно?

– Нет. Непонятно.

– Да ведь это так очевидно. Среди тех, кто здесь работает, немало людей иррациональных. Если еще нет, боюсь, скоро иррациональными станем мы все. – Он вытянул тощий указательный палец и постучал по груди Крейна. – Вот почему тебя пригласили. Потому что сломалось.

– Что сломалось? – спросил Крейн.

– Все сломалось, – повторил Флайт тревожным шепотом. – Или скоро сломается.

Крейн нахмурился:

– Мистер Флайт, если вы не возражаете…

Старик вытянул руку. Кажется, его внезапная тревога прошла; узловатым пальцем он упирался Крейну в грудь.

– С тобой это еще не случилось, но у нас много общего.

Он многозначительно замолчал.

Крейн сглотнул. Он не собирался спрашивать, о чем идет речь. Но похоже, Флайту помощь в разговоре была не нужна. Он подался вперед, словно собираясь сообщить какой-то секрет:

– Наши имена. Крейн. Флайт. Понимаешь?

Крейн вздохнул:

– Не обижайтесь, но вынужден попросить вас уйти. У меня назначена встреча, на которую я уже опоздал.

Щуплый старик склонил голову набок и схватил Крейна за руку:

– Очень рад был знакомству, доктор Крейн. Как я сказал, у нас есть кое-что общее. И нам надо держаться вместе.

Подмигнув на прощание, он торопливо вышел, оставив дверь открытой. Через секунду Крейн с любопытством выглянул в коридор. Там не было и следа чудного старика, словно он и не приходил.