Читать книгу Огонек в ночи - Линнет Эрроу - Страница 5

Убаюканная страстью Хоа сладко сопела на своей половине кровати. В попытке нежно обнять она тянулась руками к Сильверу. За окном давно стемнело, а парню все не спалось. Переключив внимание Хоа с потенциальной болезни Блума на собственное вполне реальное желание близости, он ненадолго и сам отвлекся. Все-таки в любовном угаре эта малышка превращалась в жаркий уголек. Но теперь она спала, и мысли Сильвера вернулись к тому, о чем девушка рассказала. К темноте.

Нет, он не верил ни в какие легенды, предрекавшие конец света на Моту, поглощенном глухим мраком. Сильвер был братом первой богини и точно знал: единственное, из-за чего Моту может сгинуть, это отказ одного из нареченных хранителей магии ночи и дня от обещанного брака. Блум и Зори вступили в него три года назад, так что тут все было в полном, нет, даже полнейшем порядке. Тем не менее, рассказ Хоа обеспокоил Сильвера. Что еще за странные участки непроглядной темноты посреди сияющего сумрака? О таком он слышал впервые с тех пор, как… Да, вообще, впервые!

Сколько Сильвер себя помнил, глухая ночная темень спускалась на Моту лишь тогда, когда приближалась смена хранителей. В последний раз это случилось четыре года назад, незадолго до приезда Зори. Тогда путем нехитрых вычислений парень прикинул, что внучке Катрин и Эдмунда вот-вот исполнится восемнадцать, ничего подозрительного в начавшем меркнуть сиянии Эдмунда не усмотрел. То, что одновременно с этим заболела Катрин, Сильвер не знал.

За несколько месяцев до ее смерти сила Эдмунда, ее супруга и предыдущего хранителя сумрака, стала угасать быстрее. Сверкающие пылинки, укрывавшие Моту по ночам, блекли, пока вовсе не сошли на нет. Но и это не навело Сильвера на тревожные догадки. Безусловно, он не ждал, что хранители, обычные, по сути, люди, будут жить вечно. Однако тогда не подумал, что одному из них осталось настолько мало. Все шло как всегда. Так казалось Сильверу. Ранний уход Катрин стал для него ударом. Как бы дико ни звучало, близнец лунной богини свято верил в то, что у Эдмунда было гораздо больше шансов умереть первым. В конце концов, это на него пало проклятие старости Сильвены, год за годом подтачивавшее здоровье.

И все же, когда Зори приехала на Моту, тот выглядел как самый обычный тропический остров. Ну, если не брать в расчет традиционный кошмар, который обрушивался на каждую новую невесту. При одном воспоминании Сильвера передернуло. Не верилось, что он участвовал в этом так долго. Еще меньше верилось в то, что он осмелился выйти из жестокой игры Сильвены. А от мысли, что будет, когда придет время очередной смены хранителей, становилось тошно. Спокойно, одернул себя Сильвер, решение найдется. Да и переживать стоило не о будущих, а о нынешних хранителях.

Когда Блум и Зори встретились, Моту начал преображаться. В образе ночного светила Сильвер видел, как его конкурент занимает все больше места в сердце девушки. Как осторожно, но всецело та начинает ему доверять. Как день ото дня, точнее, ночь от ночи, крепнут их отношения. Момент, когда Блум впервые смог опустить сияющий сумрак на маковое поле перед поместьем Найтли, Сильвер запомнил очень хорошо. Горечь, которую он тогда ощутил, до сих пор временами щипала язык. Хотя удивляться не стоило. Так было всегда. Едва за дело брались молодость и гормоны, шанса устоять практически не было. Эндорфины разносились по венам новых хранителей так быстро, что за ними не поспел бы и лунный свет. Моту возвращал себе прежний магический вид, на ночь превращаясь в земной лоскут из сверкающих пылинок, в котором сейчас отчего-то появились прорехи. Сильвер тяжело вздохнул и нервно заерзал в кровати. Неужели Хоа права, и Блум чем-то болен? А если не он, а Зори? Лежать спокойно стало невмоготу. Стараясь не разбудить Хоа, Сильвер осторожно выбрался из плена ее рук, натянул штаны и тихо вышел на улицу.

Дверь отворилась с тихим скрипом. Убедившись, что Хоа даже не пошевелилась, парень прикрыл створку и окинул окрестности внимательным взглядом. Ночную тишину, как всегда, разрывала оглушительная трель цикад. Где-то за пределами их внутреннего дворика, в лесу, гулко ухала сова. Туда-сюда сновали ошалевшие от сияния острова мотыльки. Все вроде было как обычно. Сильвер спустился со ступенек, тоже густо облепленных магией Блума, и босой прошел вперед по каменистой дорожке. Мимо ароматного ванильного куста. Мимо пожелтевшей высокой травы, пробравшейся сквозь куцый деревянный заборчик. Наконец, мимо садовых колокольчиков, которые Хоа недавно притащила с работы и любовно высадила на клумбе, как будто диких цветов на Моту ей было мало.

Ступни Сильвера утопали в сияющем сумраке, а глаза сосредоточенно вглядывались в ночь, ища загадочные темные участки. Ничего. Проторчав на улице добрый час и осмотрев каждый клочок прилегавшей к дому территории, парень разочарованно повернул обратно. Ни намека на то, о чем говорила Хоа. Напротив, местами магия Блума была такой яркой, что смотреть становилось больно. Сильвер нахмурился. Кажется, маленькая островитянка обвела его вокруг пальца. Рассказала страшную сказку, повисла на плече, расплакалась, а он поверил. Как человеческий мальчишка, перепуганный женскими слезами, сдуру согласился пойти на праздник урожая.

Губы лунного близнеца сжались в тонкую, упрямую линию. Раньше обман, да еще такой мелочный – ради какого-то дурацкого праздника! – не числился среди средств, которыми пользовалась Хоа. Может, все-таки не врет? Парень еще раз огляделся по сторонам, но никакой темноты не увидел. Ладно, решил, наконец, Сильвер. Он пойдет на праздник и поговорит с Блумом. Слово нужно держать, даже если не хочется. Как ни странно, этому его научила Сильвена, так и не дерзнувшая открыто нарушить клятву, принесенную Гольдену. Однако сестра научила его еще кое-чему. Если игра тебе не нравится, а выйти из нее ты не можешь, играй по своим правилам.

Утром Сильвер проснулся от тихой песни. Хоа еле слышно передвигалась по хижине и что-то мурлыкала себе под нос. От вчерашнего расстройства не осталось и следа. Какое-то время парень наблюдал, как она застегивает рабочее платье, неловко заведя руки за спину. Как протирает от песка туфли из мягкой кожи. Как складывает белый передник в холщовую сумку на длинных лямках и долго расчесывает черные волосы, чтобы по обыкновению стянуть их в высокий хвост. Лицо девушки дышало покоем и умиротворенностью. Сильвер снова задумался, сказала она правду или обманула? Наконец, Хоа заметила, что он проснулся.

– Я разбудила тебя, господин? – виновато спросила та.

– Нет, я давно не сплю, – ответил он, с наслаждением вытягиваясь на кровати. – Ты уже завтракала?

– Не успею. Надо выходить, чтоб не опоздать на работу.

– Вздор! Ты ешь мало, как птичка, и быстро, как ветерок. Я накрою на стол.

Он легко соскочил с кровати и с преувеличенным энтузиазмом устремился в кухню. От удивления Хоа застыла. Не привыкла к тому, что Сильвер хлопочет у плиты, но спорить не стала. Напротив, через пять минут, усаживаясь на стул, не скрывала удовольствия.

– Приятного аппетита! – парень обвел стол приглашающим жестом и ослепительно улыбнулся.

Смутившись под его взглядом, Хоа робко кивнула и откусила крошечный кусочек сыра.

– Ты сегодня в хорошем настроении, господин.

– Еще бы! Иду на праздник с самой красивой девушкой острова.

Сильвер задорно подмигнул, а Хоа обрадовалась пуще прежнего.

– Счастлива, что ты согласился, господин, – нежно прощебетала она и тут же спохватилась, – взглянуть на мистера Найтли.

– Ну, кто-то же должен, раз твои свечки не помогают, – он шутливо подмигнул. – Я ведь правильно понял, что вчера ты их жгла, чтобы разогнать ту самую темноту?

Последнее слово он намеренно выделил, на что Хоа потупилась и кивнула. В ответ Сильвер окинул ее долгим изучающим взглядом.

– А расскажи мне эту вашу легенду о местном конце света, – наконец, попросил он, изо всех сил маскируя нотки снисходительности в голосе под заботу.

Хоа, похоже, ничего не заметила и набрала в грудь побольше воздуха.

– Моту, как тебе известно, создали первые боги, Гольден и Сильвена, – охотно начала она. – Они взяли ветку белой акации с одного из соседних островов и опустили в океан. В тот же миг та дала такие мощные корни, что они проросли до самого дна, а через некоторое время вокруг возникла новая земля, наш Моту.

Глаза Хоа с упоением засияли.

– Священная акция пышно цвела, а ее покой охранял спящий вулкан, на котором она выросла, да вечнозеленые джунгли. Их облюбовал Пепа, бог леса, даровавший первым жителям острова лесные богатства Моту. Спелые фрукты, чтобы есть, и крепкую древесину, чтобы строить жилища. Так было долгие годы, пока однажды Вайранги, юноша из островитян, не решил впечатлить свою возлюбленную Атауа.

Хоа укоризненно покачала головой.

– Вайранги захотел сорвать цветок акации со священного дерева и принести в дар любимой. Под покровом ночи он пришел к сердцу острова, взобрался на вулкан и сорвал цветок. В тот же миг окрестности погрузились в густой мрак и наполнились душераздирающим воплем из темной пещеры, что находилась у подножия вулкана. Перепуганный Вайранги бросил цветок и, забыв, зачем пришел, принялся удирать через джунгли обратно к людям, но, заплутав в темноте, так и не добежал.

Девушка склонилась к Сильверу через стол и трагически прижала руку к сердцу.

– На следующий день его тело нашли сородичи, отправившиеся в лес на поиски. Старейшина племени по имени Вакаро Нуи окурил тело благовониями и сказал, что Вайранги разбудил чудовище ночи. Оно умертвит любого, кто нарушит его покой, ибо оно вечно голодно, но питается не плотью, а душами, – Хоа нервно сглотнула. – Хвала Пепе, он оказался милосердным и позаботился о нас! Заточил чудовище в пещере и послал Кайко, духа-защитника с золотыми стрелами, чтобы тот каждую ночь приносил в пещеру живых опоссумов и кормил чудовище. Теперь великая темнота не угрожает Моту, но мы, жители, все равно ее боимся. Наши мужчины и сейчас не заходят в лес слишком далеко. Даже днем, а ночью туда вообще никто не суется.

Хоа выжидательно уставилась на Сильвера. Тот нахмурился, пытаясь сопоставить историю о милосердии Пепе с верой в Гольдена и Сильвену, а еще со вчерашним рассказом о темноте и болезни Блума. Выходила какая-то каша.

– Так при чем тут хранитель сумрака? – наконец, спросил лунный близнец.

Пока Хоа говорила, он все ждал, что тот появится в истории, но тщетно.

– Как ты не понимаешь, господин! – всплеснула руками девушка. – День и ночь всецело принадлежат Гольдену и Сильвене. Когда они заключили сделку, то передали власть над ночным сумраком одному из людей. Если по ночам творится странное, значит, не в порядке его нынешний хранитель, мистер Найтли младший!

Сильвер поднял брови. На его лице заиграла полуулыбка.

– А как же легенда? Может, этот ваш Кайко отлынивает от работы?

Уловив иронию в вопросе, Хоа подозрительно прищурилась и пояснила:

– Одно дело – старая легенда, которую никто не в силах проверить. И другое – магия первых богов, в чьем существовании мы не сомневаемся. Ты, господин, вообще, плоть от плоти первой богини. Полубог. Живое доказательство, что их власть над Моту выше любых легенд.

– О, в тебе все же есть сомнения в народных сказках? – воскликнул Сильвер, проигнорировав тепло, разлившееся внутри от слова «полубог».

– Конечно, нет! – возмутилась Хоа. – Просто рассуждаю логически. По легенде, если чудовище вырвется, тьма накроет Моту в один момент, как было с Вайранги. Мы же наблюдаем хаотичные бреши в сумраке. В магии мистера Найтли младшего, – многозначительно добавила она. – Значит, что-то не так с ним самим.

Или с Зори, опять с беспокойством подумал Сильвер.

– Ладно-ладно, выясню я, что не так с Блумом, – примирительно поднял руки парень. – Пока расскажи, что там за праздник нам предстоит?

Хоа выпрямилась и откинула хвост за спину. С минуту сверлила Сильвера взглядом, словно хотела пробуравить насквозь и убедиться, что на сей раз он проявляет интерес не забавы ради. Для разнообразия этот раунд гляделок парень решил проиграть.

– Должен же я знать, к чему готовиться, – оправдываясь сказал он. – Может, надо прийти в какой-то особенной одежде или, наоборот, без нее.

Он игриво подмигнул девушке, чем заставил, наконец, сменить гнев на милость. Еле сдерживая улыбку, она поджала губы и покачала головой. Укор чувствовался, но больше в шутку, чем всерьез.

– Все начнется на закате, – торжественно произнесла Хоа.

– Ну еще бы, – усмехнулся Сильвер. – Сакральное времечко, судя по всему. И чего все так привязались к нему?

Девушка недовольно цокнула языком, а потом продолжила ровным тоном:

– За несколько часов до наступления сумерек на берегу рядом с новой церковью женщины накроют столы с угощениями, а мужчины подготовят ритуальный костер и разложат дары для земляного бога. Сам праздник начнется, когда солнце сядет. Будут танцы, музыка, песни, молитвы…

– Выпивка, – с улыбкой вставил Сильвер.

– Традиционные напитки, – нехотя согласилась Хоа. – Но главное случится в полночь.

– И что же?

История начинала забавлять. Кажется, Сильвер и впрямь собирался на пирушку в честь несуществующего божества. Подумать только! Сильвена пришла бы в ярость. Хотя в последнее время это было ее обычное состояние.

Хоа внимательно смотрела на Сильвера, однако отвечать не спешила, поэтому он спросил еще раз:

– Так что там будет в полночь? Вы все возьметесь за руки, встанете в круг и споете особую песню на древнем наречии, которым почти никто не пользуется? Или сожжете дары, что сложили на берегу? Или… – в притворном изумлении он хлопнул себя рукой в грудь, – устроите коллективную орги…

Договорить Хоа ему не позволила. Возмущенная и пунцовая то ли от злости, то ли от смущения, она соскочила со стула и нависла над Сильвером.

– Распустится Вахин По! – взвизгнула она, уперев ладони в изящные бочка.

– Это еще что?

Добившись желаемого эффекта, лунный близнец снова нацепил маску невинного любопытства.

– Священный цветок, дарованный жителям Моту земляным богом.

Хоа тоже взяла себя в руки и вернулась на стул.

– Он вам что-то подарил? Ну надо же.

Парень скептически выгнул бровь.

– Белые лепестки значат, что урожай будет богатым.

На сей раз Хоа осталась невозмутимой.

– Так просто? Вы привязываете достаток в еде на целом острове к банальному природному явлению?

Сильвер был разочарован.

– Это чудо, – возразила девушка. – Цветок распускается осенью и только ночью. Каждый год в одно и то же время, предвещая щедрый урожай. И это чудо, понятно? – припечатала она.

Парень ощутил знакомую волну упрямого раздражения, которая неизменно исходила от Хоа, едва речь заходила о вере. Опять ссориться он не хотел, поэтому примирительно закивал.

– Ладно-ладно, как скажешь. Значит, нам просто надо дождаться, пока этот ваш цветок раскроется?

– А в это время ты, господин, должен поговорить с мистером Найтли и выяснить, что с ним, – напомнила островитянка.

– Как скажешь, моя милая командирша.

Сильвер поднялся, чтобы заключить ее в объятия, но та протестующе замахала руками.

– Опаздываю! Наряды обсудим вечером.

Не дав ему опомниться, она наспех чмокнула его в щеку, подхватила сумку с рабочим передником и рванула прочь из хижины.

– Наряды? – ошалело спросил Сильвер уже в пустоту. – Что еще за наряды?

Ответ он получил, когда Хоа вернулась. Приняв душ так скоро, словно вместо воды из лейки текла раскаленная лава, девушка церемонно распахнула старенький шкаф и с азартом принялась рыться внутри.

– Что ищешь? – лениво поинтересовался парень, устраиваясь в одном из кресел.

– Кое-что, – донеслось из глубин шкафа.

– Это что-то настолько древнее, чем ты давно не пользовалась, раз приходится переворачивать все полки?

Сильверу захотелось подурачиться.

– Нет, – не оборачиваясь хихикнула Хоа, – что-то важное.

Ее веселый настрой раззадоривал.

– Важное и обтягивающее?

В его голосе промелькнули шаловливые нотки. Хоа снова хохотнула.

– Нет.

– Важное и прозрачное?

Попытка не пытка, вдруг угадает. Последовала новая порция хихиканья.

– Важное и красное!

С этими словами девушка бережно извлекла из глубин шкафа бумажный сверток, в котором оказалась струящаяся ярко-алая ткань. В аккуратных ладошках Хоа ткань с мягким шорохом развернулась, превратившись в прямой длинный отрез.

– А говорила, непрозрачное, обманщица, – пожурил ее Сильвер, потянув один край на себя.

– Полупрозрачное, – взволнованно поправила та, – а если обмотать в несколько слоев, то непрозрачное. На праздник урожая принято приходить в цветах, символизирующих плоды. Я буду в красном, – важно закончила она.

– Как помидор? – подразнил Сильвер. – Шучу-шучу, как спелая клубника! Тебе пойдет, – он одобрительно кивнул. – Ну а я, если ты не против, буду в привычном белом. Так сказать, под цвет…

В попытке найти подсказку он обвел хижину растерянным взглядом.

– Кокосовой мякоти, – пришла на выручку Хоа.

– Точно! – просиял Сильвер.

Пару секунд они беспечно улыбались друг другу, потом девушка вдруг потупилась.

– Тогда я угадала.

– С чем же?

Прежде чем ответить, та нервно облизала губы.

– Взяла на себя смелость и купила тебе новую одежду, господин. Почти такую же, как твоя, клянусь! – поспешно добавила она, увидев, что лоб Сильвера прорезает хмурая морщинка. – Господин, ты ходишь в одном и том же два года, – не давая ему возразить, затараторила Хоа, – а, может, и больше! Твою одежду давно пора сменить. Полубогу не пристало носить лохмотья, тем более, когда его увидит половина Моту!

От волнения она начала активно жестикулировать, а взгляд стал таким умоляющим, что Сильвер сдержал гневный комментарий. В конце концов, она была права. От солнца, песка, частых стирок, а главное, постоянной носки его рубаха и штаны обветшали. Хорошо, что они жили на отшибе, и парень никогда не встречался с островитянами. Самому-то ему было плевать, как он выглядит, но Хоа сказала правду. Пусть и очень по-женски приплела обновки в его гардеробе к грядущему празднику урожая. От ее тихой заботы в груди шевельнулось какое-то неясное чувство. Чтобы поскорее перевести тему, Сильвер спросил:

– Ну а что-то, кроме этой тряпочки, – его взгляд метнулся на красную ткань, – на тебе будет?

В ответ глаза Хоа обещающе вспыхнули.

– Тебе понравится, господин!

В этом лунный близнец убедился очень скоро. Когда вечер праздника, наконец, наступил, Сильвер вернулся с океана и обнаружил, что хижину наполнили дурманящие ароматы. Нотки манго, маракуйи и лемонграсса пропитали, кажется, все вокруг, включая его новую одежду. Хоа суетилась за ширмой, взявшейся в доме невесть откуда. По крайней мере, парень не подозревал о ее существовании. Девушка тихо напевала и судя по веселенькому мотиву пребывала в прекрасном расположении духа. Натянув новые белоснежные брюки и рубаху из мягкого хлопка, Сильвер не без удивления признал, что обновки ему к лицу. Если забыть о том, что он всего лишь нерадивый брат первой богини, из отражения в настенном зеркале на него смотрел почти бог. Высокий, статный, с глазами цвета небесной лазури и кожей, под вечер начавшей источать привычное сияние. Жаль, серебряные кольца, неизменный атрибут его жизни на Лунном острове, потерялись где-то в лесу еще в первый год скитаний по Моту.

– Ты скоро? – спросил Сильвер девушку, все еще копошившуюся за ширмой.

– Иду, – радостно отозвалась та, а через секунду выплыла к нему навстречу.

От неожиданности парень чуть не сел мимо кресла. Нет, он и раньше понимал, что эта маленькая островитянка – одна из самых симпатичных женщин на Моту. Но теперь, увидев ее одетой в традиционный праздничный наряд, вдруг осознал, что ему досталась неотразимая красотка.

Летящая огненно-красная ткань мягко обняла ее шею, послушно обернулась вокруг груди, перекрестилась на спине и ловко спустилась к талии, едва прикрыв стройные смуглые бедра. Простор для воображения оставался щедрым, даже несмотря на юбку из свежих пальмовых листьев. Черные волосы Хоа, умасленные арганой, блестели. Против обыкновения, она не собрала их в тугой хвост, а наоборот распустила и украсила венком из алых орхидей и желтой алламанды с махровыми лепестками. Такой же венок, только длиннее и с белым жасмином, висел у нее на шее. Еще один кокетливо обнимал талию. От фруктовых масел кожа Хоа сияла и переливалась, а огромные черные глаза горели волнением вперемешку с чем-то, что Сильвер видел в ней, пожалуй, впервые. С осознанием, что она безупречна! Хоа, его кроткая островитянка, сегодня и правда выглядела сногсшибательно. Первобытно, дико, дразняще. У парня внезапно перехватило дыхание.

– Напомни, почему я пропустил праздник урожая в прошлом году? – хриплым голосом спросил он, чтобы нарушить неловкое молчание.

– Потому что он выпал на твое небесное дежурство. Как я выгляжу?

Хоа смущенно покрутилась туда-сюда.

– Ты… ты… – Сильвер отчаянно пытался вернуть самообладание. – Кажется, ты ошиблась с костюмом.

Лицо девушки вытянулось. Явно ожидавшая другого комментария, она расстроенно заморгала.

– Ты вовсе не спелая клубника, а жгучий перец, – шепнул лунный близнец, склонившись к ее уху. Он, наконец, пришел в себя и теперь хитро щурился.

– О… – протянула та в ответ, заливаясь румянцем. – Тогда можем идти, господин.

Он улыбнулся и галантно подал ей руку.

– Покажем твоим сородичам, как надо чтить древних богов.

Сказав это, парень имел в виду вовсе не земляного бога. Но когда они дошли до берега перед церковью, здесь уже вовсю праздновали. Что-что, а это островитяне точно умели.