Читать книгу Смертельно влюблён - Лиза Громова - Страница 7

Все комнаты были наполнены омертвляющей тишиной и темнотой. Странное чувство, будто туман, разгуливающий за окном, проник и в квартиру. Полин насторожено шла за мной в спальню, так бесшумно, словно на цыпочках, боясь издать какой-либо звук.

– А где ты будешь спать? – поинтересовалась прелесть, аккуратно присев на край кровати.

– За меня не волнуйся. Я буду спать в гостиной, – ответил я, пристально смотря на неё сквозь темень.

Конечно, я бы предпочёл лучше прилечь вместе с тобой, в одной постели, но глядя на такую стеснительную девочку, понятно, что ей это вряд ли понравится.

– Поэтому ложись и ни в чём себе не отказывай.

Включив лампу, чтобы появился ненавязчивый свет, я прошёл к шифоньеру и достал одну футболку и шорты.

– Держи, – я протянул ей вещи. – Так тебе будет комфортнее спать.

Она не спешила ничего принимать от меня. Тусклый свет позволил увидеть то, как её без того розоватые щёчки приобрели ещё более красный оттенок. Она была смущена таким жестом. Смущена, растеряна и даже испугана. Такой измученный вид девочки заставлял моё сердце биться в бешеном ритме, а лёгкие наоборот – замерли и отключились.

– Бери, – как можно ласковее прошептал я, – тебе ведь неудобно будет спать в платье. Дома ты ведь не спишь в нём.

Мои слова и рассудительный тон убедили её взять мною подобранные вещи.

– Мне переодеваться прямо здесь? – растеряно и слегка напугано спросила Полин.

Может, она думает, что я заставлю её переодеваться перед собой? Что я хочу увидеть её обнажённой? Безусловно, я не против, но я не настолько аморален, чтобы заставить её переодеваться у себя на глазах. Такая девочка вряд ли обрадуется, если я буду присутствовать при столь интимной процедуре.

– Не волнуйся. Переодевайся, а я уже выхожу и ни на что не претендую, если ты беспокоишься об этом. Если тебе что-то понадобится, я буду в гостиной, – сказал на прощание я перед тем, как удалиться из комнаты. – Заходи и не стесняйся. Сладких снов, Полин.

– И тебе, – с ответной лаской пожелала она.

Сложно заснуть, когда в голове постоянно гуляют мысли о том, что эта маленькая невинная девочка находится сейчас в моей квартире, спит в моей спальне, а на хрупком теле висит моя футболка. Настолько смешон тот факт, что она оказалась здесь по своей воле. Но если быть совсем точным, то по воле своей безграничной наивности.

Специально оставил приоткрытой дверь в спальню. Буду иногда заскакивать и смотреть, всё ли в порядке, при этом не будя её, каждый раз хлопая.

Сейчас как раз захотелось удостовериться, что Полин спит и её сну ничего не мешает. Но сон обошёл её стороной так же, как и меня.

Силуэт Полин застыл в коридоре, только она заметила меня.

– Что ты здесь делаешь? – прохрипел я, не скрывая удивления. – Почему не спишь?

– П-прости, пожалуйста. Мне очень сильно захотелось п-попить в-воды, – стесняясь каждого своего слова, проронила она.

Кажется, ей очень неудобно находиться в одном помещении с мужчиной ночью. Хотя я бы удивился, если бы было наоборот.

– Почему ко мне не зашла? Я бы всё сделал.

– Я думала, ты уже спишь, – неуверенным тоном произнесла Полин.

– Пошли, я налью тебе попить.

Вместе мы зашли в кухню. Я усадил её на стул у барной стойки, сам встал с обратной стороны.

– Что будем пить? – задал я вопрос, ставя прозрачный стакан на стойку. – Обычную воду, минералку, сок? Может, сделать тебе сладкий чай?

– Нет, спасибо большое. Я хочу обычной воды.

Протягиваю стакан ей чуть ли не в руку. Сам продолжаю наслаждаться благовидной картиной. Передо мной сидит девочка… Маленькая девушка, такая формулировка будет более верной. Красуется в моей футболке, на несколько размеров больше неё самой.

Взглянув на неё в очередной раз, наливаю воды и себе. Конечно, я бы предпочёл что покрепче, но не при ней. Мне нужно лишь охладиться.

Будь на её месте любая другая взрослая девушка, я бы и не сдерживал себя до такого изнеможения. Но меня останавливал этот невинно сидящий ребёнок в теле маленькой прелестной девушки, с таким наслаждением пьющий обычную воду.

– Значит, ты учишься в выпускном классе? – спросил я, совершенно не понимая, зачем это начал.

– Да, а что?

– Просто интересуюсь, – хрипнул я, выпив ещё глоток. – Тебе семнадцать лет?

– Нет, шестнадцать, – с какой-то неловкостью сказала Полин.

– Всего лишь шестнадцать, значит. Маленькая такая, совсем малышка, – высказал я и непроизвольно издал смешок.

На секунду даже не понял, сказал ли я это вслух или только у себя в голове.

– Сколько тебе лет, если я маленькая? – с заметным любопытством спросила она.

– Я совсем чуть-чуть тебя старше, – усмехнулся я. – Лишь на пару лет.

– А на сколько? – Полин продолжала расспрашивать, что привело меня в тупик.

– Разница совсем незначительна, всего одиннадцать лет, – легко и быстро произнёс я, чтобы она даже не вдумывалась в эти цифры.

– Тогда тебе… – начала она и сразу приостановила мою речь.

– Да, добрых двадцать семь лет.

Полин замолчала, а вместе с ней и я. Она отпила ещё немного воды, как стакан буквально выскочил из её рук и разбился вдребезги. Испугавшись, она сильно зажмурилась.

Громкий звук разбитой посуды заставил меня встряхнуться, что было очень кстати. Ведь я начал конкретно засматриваться на неё. И нельзя гарантировать даже самому себе, что сейчас не могло произойти ничего плохого. Мной управляет какой-то нездоровый интерес к этой девочке. Не могу сказать, что всё хорошо.

– Извини… – робко проронила Полин. – Я не специально.

– Всё в порядке, – я попытался успокоить её и, подойдя ближе, погладил по плечу. – Иди спать, а я всё тут уберу.

– Я помогу.

– Нет, я же сказал, что всё уберу, – сурово произнёс я. – Уходи в спальню, туши свет и ложись спать.

После моих слов она буквально убежала от меня. Может, я переборщил с грубостью, но в таком виде ей лучше не попадаться мне больше на глаза. Для неё лучше. Не для меня.

Единственное, что мне сейчас хотелось, – это заснуть на всю ночь, чтобы не было никакого искушения заглянуть к ней хоть на секунду.

***

Я мчался на скорости сто двадцать километров в час, и разгонялся всё больше и больше. Ранним утром пришлось уехать в офис на встречу. Переговоры прошли на нужной ноте, и после них я решил заскочить в кондитерскую, чтобы купить разных вкусностей для моей гостьи.

Уезжая на переговоры, я ненароком запер дверь в квартиру. Да и опасно оставлять открытую квартиру, в которой спит такая красавица.

Помимо сладостей, купил небольшой, но красивый букет из жёлтых тюльпанов.

Через четверть часа я уже поднимался по лестнице на седьмой этаж.

Открыв дверь, я медленно и тихо прошёл внутрь, чтобы не разбудить Полин. Вдруг всё ещё спит. Не буду мешать ей.

Но мгновениями позже я созерцал её, сидящую на кровати уже в своей одежде. Она выглядела немного усталой и разбитой, но не переставала быть красивой.

– Что-то произошло во время моего отсутствия? – спросил я, кладя угощения на край кровати.

– А зачем ты запер меня здесь?

– А как ты хотела, Полин? Извини, но по-другому я не мог, – спокойно объяснял я. – Ты спала, а мне нужно было очень рано уехать на работу. Я не мог тебя оставить в открытой квартире. И будить тебя не хотелось. Не обижайся на меня за это.

К счастью, даже не пришлось лгать. Всё сказанное было правдой. И только маленький бонус для меня – что она до сих пор находится в моей квартире.

– Ты на меня тоже, – со смущением попросила она.

– За что я могу обижаться на тебя?

– За то, что я вчера разбила тебе стакан. Ты очень разозлился.

Не покидало ощущение того, что все её мысли, идеи, соображения и представления лежали на поверхности. Хоть рукой лови и копайся во всём этом. Полин буквально вся соткана из наивности и доверчивости. Она – именно тот человек, от которого никак нельзя ожидать подвоха.

– Господи, какие глупости, Полин. Это всего лишь посуда. И за это я хотел перед тобой отдельно извиниться, – виновато проговорил я и, наконец, положил на побитые коленки цветы. – Кажется, я вчера был грубоват. Не из-за тебя. Прости меня за эту вспыльчивость.

Думаю, зарождается схема, в которой мне периодически приходится извиняться перед ней.

Полин взяла цветы в свои нежные руки и сильно-сильно, насколько было возможно, прижала к груди.

– Спасибо, – с печальной улыбкой прошептала она. – Мне никогда в жизни никто не дарил цветов.

– Правда?

– Да.

– Что же. Значит, я стал первым.

Так хотелось бы всегда и во всём быть первым с такой принцессой.

Мне нечего было сказать ей на это. Одновременно я почувствовал и блаженное умиление, и невыносимую боль в районе груди.

Хотелось сделать что-то поистине хорошее для неё. То, чего раньше ни для кого не делал. Чтобы она радовалась.

– И ещё я купил пирожных, – вставил я, поднимая коробочку сладостей с кровати. – Кстати, их я уже тебе привозил как-то. Так что пойдём на кухню, ты всё попробуешь.

Её глаза заискрились, но ненадолго.

– Мне надо идти домой, – с досадой проронила она.

– Так быстро, Полин? Может быть, пойдёшь позже? Я тебя отвезу на машине. Как вчера. Это не проблема. Не хочу, чтобы ты шла пешком, тут не так близко до твоего дома.

Но если будет как вчера, домой ты снова не попадёшь.

– Нет, ведь переживают, наверное, из-за того, что меня сейчас нет. Я никогда ещё не ночевала вне приюта. Я хочу поскорее вернуться, – отвечала она и смотрела не на меня, а на цветы.

Признаюсь, сложно сдержаться, чтобы не нагрубить ей снова. Раздражало даже не то, что она хочет уйти, а то, насколько она глупа.

– Кто за тебя там переживает, скажи мне?

– Многие, кто там работают. Там очень хорошие люди.

– Полин, я не сомневаюсь, что там работают хорошие люди, но сомневаюсь, что им есть хоть какое-то дело до тебя.

Взгляд переместился на меня. Она явно не ожидала этого услышать. И я сам мало думал над своими словами. Это просто вылилось, как выплеск грязи. Это желание побыть с ней ещё немного пересиливало все моральные нормы во мне.

– Почему ты так говоришь? – спросила она и тяжело вздохнула.

Розовые щёчки белели на глазах. Лицо стало блеклым в миг.

– Я не хотел тебя обидеть, милая. Но просто я знаю жизнь, глупенькая, – эти речи оставляли колкую боль мне в боку, но отчего-то я продолжал. – Ты маленькая, очень маленькая девочка в большом мире, о котором совсем ничего не знаешь. Ты ещё не понимаешь жизни. Люди, окружающие тебя, мрази, причём все до единого, поверь мне. Каждый хочет либо залезть к тебе в кошелёк, либо в душу с плохими намерениями. Всё зависит от личной выгоды. Если с человека можно что-то поиметь, то да, несомненно, о тебе переживают и даже заботятся. А если ты лишь маленькая девочка, ничего из себя не представляющая, то… Не думают о тебе, малышка. Не думают и даже вряд ли имя вспомнят, – я говорил, не думая, как это прозвучит в её сердце.

Весь мусор, что хранился во мне, сейчас я выкинул в неё. И от осознания этого с каждой секундой становилось хуже.

– Зачем ты так говоришь? – её речь звучала медленно и заторможено. – Ты сейчас не прав. Там волнуются обо мне так же, как о всех остальных. Там хорошие и добрые люди, – она говорила расплывчато, пытаясь сдержать появившиеся слёзы.

Я мог сказать ещё больше, но больно было смотреть в глаза, которые вот-вот заплачут.

– Постой, прости…

– Ты не прав, говоря, что всем всё равно друг на друга, – перебив меня, продолжала повторять она. – В тебе злые и плохие мысли.

Цветы упали из изнеженных рук на заправленную кровать. Оцепенев от последних слов, я стоял и с трудом понимал, что сейчас она уходит. Уходит по моей вине.

– Полин, подожди, – вскрикнул я, выбежав за ней из спальни. – Прости меня. Даже не знаю, что на меня нашло.

– Ты не прав, – в очередной раз повторила она. – Ты слишком злой, чтобы понять это. Может, если тебе всегда попадались такие люди, то плохие вовсе не они.

Полин как можно быстрее пыталась надеть свои старенькие кеды, но плохо получалось.

– Давай я тебя отвезу, детка? – спросил я, пытаясь хоть как-то исправить ситуацию.

– Нет.

– Нет, я отвезу тебя, – настаивал я. – Тебе будет сложно одной добраться, – пояснил я и взял её за запястье.

– Отпусти меня, – каждое слово уже было похоже на истерику. – Не трогай меня, пожалуйста. Дай мне уйти.

Я отпустил её холодную руку и снова застыл неподвижно. Что сейчас произошло в моей жизни?

Полин ушла во второй раз за всё время, так же оставив меня наедине с моими мыслями.

Возможно, я был не прав. Маленькая девочка, ничего не носящая за собой, может перевернуть тебя, покрутить, сделать, что захочет. Может заставить тебя заботиться о ней. Переживать.

До определённого момента люди, что встречаются тебе, мрази, но наступает момент, когда появляется тот, кто рушит стереотип в твоей голове.

Все люди гнилые. Даже я. Нет, особенно я. Все, кроме тебя, Полин. Возможно, двадцати семи лет было достаточно, чтобы найти эталон нежности и добра.