Читать книгу Банка со светлячками - Лиза Томпсон - Страница 6

Мамы не было уже три часа. Я свернулся калачиком на диване, и огонь из камина грел мне кожу. Руки ныли после сражения с ковром, и вообще я ужасно устал, но не хотел засыпать, пока мама не вернётся. Я опустил веки, чтобы глаза немного отдохнули, и представил, как мама гладит меня по волосам. Она всегда так делала, когда укладывала меня спать в темноте. «Не бойся, Нейт. Закрой глаза, и оглянуться не успеешь, как наступит утро! Я очень тебя люблю. Никогда не забывай, как сильно я люблю тебя».

Пружины дивана врезались мне в бок, и я время от времени приподнимался и осматривался. Лампочка под потолком горела, но очень тускло, и на стенах играли жутковатые тени от огня. Я зажмурился.

Я всегда боялся темноты. А теперь вообще её выносить не мог.

И мой страх начал расти после того, как к нам въехал Гэри…

В тот день мама сильно волновалась. Только это было приятное волнение. Она пропылесосила весь дом, освободила половину шкафа под одежду Гэри, купила новый комод, побольше – чтобы туда поместились и его вещи. Поставила большую вазу с цветами в столовой и разогрела в духовке рыбный пирог. Всякий раз, проходя мимо меня, она приглаживала непослушную прядь волос, торчащую вверх прямо над моим лбом, а потом наконец сказала: «Попробуй смочить её водой, Натаниель. Выглядит неопрятно».

Я уже знал Гэри и догадывался, что его такая мелочь не расстроит, но всё равно послушно отправился в ванную.

Раньше Гэри мне нравился. Ну, сначала я переживал, что он перетянет на себя всё мамино внимание, но они всегда брали меня с собой, когда шли гулять, и всякий раз, приходя в гости, Гэри приносил мне подарок. Однажды он заявился к нам на порог с огромным надувным кактусом. Точнее, когда мама открыла дверь, на пороге стоял только сам кактус, покачиваясь на ветру. Мы вышли на крыльцо, гадая, откуда он взялся, и тут из-за угла выскочил Гэри с криком: «Сюрприз! Именно этого тебе не хватало в твоей комнате, а, Нейт? У любого мальчишки должен быть огромный кактус!» Мама рассмеялась. Он подошёл к ней, оторвал от земли и закружил, а потом звучно чмокнул в губы. Я отвернулся и потащил кактус наверх, к себе. А там засунул прямо под полку, на которой стояла моя банка со светлячками. Кактус выглядел круто и отлично вписывался в комнату, но всего через месяц начал съёживаться. Я пытался заново его надувать, но это не очень помогало, и однажды он совсем сдулся. Наверное, где-то был прокол. Мама скатала кактус, убрала в комод и пообещала спросить Гэри, получится ли его починить, но до этого так и не дошло.

Ну и вот, в день переезда Гэри припарковал свою машину рядом с маминой, на подъездной дорожке. Обычно он оставлял её на улице, но сегодня всё было иначе: Гэри не собирался уезжать. Теперь наш дом был и его домом тоже.

– О, как тепло меня встречают! – воскликнул он, выходя из машины. Мы с мамой стояли на крыльце, махали ему и широко улыбались. Он рассмеялся и поспешил достать свои сумки из багажника. Мама легонько толкнула меня локтем.

– Иди помоги ему, Нейт.

Я спустился с крыльца прямо в тапочках и вытянул руку, готовый взять какой-нибудь пакет. Гэри в шутку дал мне тяжеленный чемодан. Я даже не смог его удержать, и он с грохотом упал на землю. Мы рассмеялись, и я попытался немного протащить чемодан вперёд по бетонной дорожке, но Гэри быстро его забрал.

– Может, продадим твою машину, Фиона? Зачем нам две? И перед домом больше места освободится.

Маминой машине было уже много лет, и она кое-где проржавела, но нас вполне устраивала.

– О, совсем об этом не подумала… – проговорила мама. – Да, пожалуй, ты прав. Потом обсудим.

Гэри бросил свои вещи у лестницы и огляделся, словно впервые тут оказался. А потом снял куртку и повесил на крючок у двери, поверх моей. Рядом с маминым пальто был ещё один свободный крючок, но, может, Гэри его не заметил. Повисла тишина, и мама снова меня подтолкнула. Я помчался на кухню за открыткой, которую подготовил накануне.

– Ух ты, что тут у нас? – сказал Гэри, надрывая конверт. – Это ты сам сделал? С ума сойти!

Он посмотрел на неё, потом открыл и прочитал. Уже не помню, что я там написал. Что-то про то, как мы на седьмом небе от счастья, что он будет с нами жить. На обложке я нарисовал полумесяц и себя, как я прыгаю высоко-высоко, и вокруг меня мерцают звёзды – то есть блёстки, которые дождём посыпались Гэри на штаны.

– Спасибо, Нейт. Чудесный подарок, – сказал он, убирая открытку в конверт и отбрасывая на ступеньку лестницы.

Мама обняла его и поцеловала.

– Добро пожаловать в твой новый дом, Гэри! Думаю, мы все будем очень счастливы, что скажешь?

Он улыбнулся.

– Я только сбегаю за остальными вещами.

Спустившись с крыльца, он одним сильным движением отряхнул брюки, и блёстки осыпались на бетон.

Той ночью я лёг спать очень счастливый. Как всегда, включил банку со светлячками, плюхнулся на кровать и прислушался. Внизу мама и Гэри смотрели комедию по телевизору и смеялись. «Интересно, – думал я тогда, – она позовёт его на телешоу вроде того, на которое ходила с папой?» Мне казалось, что у них неплохо получилось бы, например, бегать по супермаркету в поисках нужных продуктов или отвечать на всякие разные вопросы – наверняка Гэри в этом хорош.

Я задремал, но чуть позже проснулся от голосов в моей комнате. Мама и Гэри стояли в углу и спорили громким шёпотом.

– Ну и что, что он твой сын? Я не могу спать со светом!

– Да из нашей спальни его даже не видно, Гэри! Нейт боится темноты, и это его комната!

Я выглянул из-под одеяла. Мама погладила Гэри по руке, но он отмахнулся от неё.

– Из-под двери льётся свет, Фиона! Дети в его возрасте давно спят без ночников. Ему уже восемь! Пора наконец повзрослеть.

Я затаил дыхание.

– Это не ночник, Гэри, – спокойно ответила мама, – а банка с огоньками. Ёлочная гирлянда в маленькой стеклянной банке. Всего-то.

Мне всегда было не по себе в темноте, так что мама сделала для меня особый ночник – банку со светлячками из рождественских огоньков. Она увидела такую в интернете и решила, что это точно поможет мне справиться со страхом темноты. И друзья, если зайдут в гости, не догадаются, что это ночник. Просто такая интересная штука. Мама купила стеклянную банку, положила в неё гирлянду на батарейках и поставила на полку. Мне очень нравилась моя банка. Она заливала комнату мягким, уютным светом. Только я ещё оставлял дверь приоткрытой на ночь, и, наверное, свет падал в коридор. Поэтому Гэри и пожаловался, что его видит.

– Если я буду с вами жить, может, вы постараетесь немного под меня подстроиться? – сказал Гэри, снимая банку с полки. – Мне не уснуть со светом, так что придётся это убрать…

Он вышел из комнаты, и в ней стало совсем темно. Я ахнул.

Мама подошла ко мне и прошептала:

– Всё в порядке, Нейт. Извини, что мы тебя разбудили. Просто повернись на другой бок и попробуй уснуть. Хорошо? Будь умницей.

Я услышал, как Гэри хлопнул дверью спальни. Странно, мама же ещё туда не зашла…

– Мне страшно, мам. Очень темно. Можешь вернуть банку? – спросил я.

Она погладила меня по волосам.

– Давай сегодня поспишь без света, а завтра утром всё обсудим, хорошо? Спи, радость моя.

Она чмокнула меня в лоб и ушла в свою комнату. Или в их комнату? Я напряг слух, но никаких разговоров оттуда не доносилось. Я крепко зажмурился. Мы жили за городом, соседей у нас было всего двое, и никаких фонарей на улице. Так что тьма ночью наступала кромешная.

На следующий день я нашёл осколки банки в мусорной корзине на кухне, вместе с гирляндой. Гэри сказал маме, что случайно её разбил, но я догадался, что он врёт. Я попросил маму сделать новую, и она согласилась, но своё обещание не сдержала. Наверное, не хотела сердить Гэри. Я осторожно достал гирлянду из корзины, стряхнул с неё осколки и спрятал под матрас. Мама об этом так и не узнала.