Читать книгу Барраяр - Лоис Буджолд, Лоис Макмастер Буджолд - Страница 2

За иллюминатором пересадочной орбитальной станции стремительно проплывал блестящий диск планеты Родэо. Женщина, которую Лео Граф вначале принял за одного из рабочих, прибывших с последним скачковым кораблем, несколько минут сосредоточенно смотрела в иллюминатор, затем отвернулась, сглатывая слюну, и поспешно опустилась в свое кресло с мягкой блестящей подушкой. Быстро моргая, она случайно встретилась взглядом с Лео. Он сочувственно улыбнулся ей, поскольку сам никогда не испытывал тошноты во время космических перелетов, и занял ее место у иллюминатора.

Далеко внизу, в тонкой атмосфере планеты, над красноватой пустыней, завивались спиралями легкие облака. Здесь, на окраине Вселенной, жили только горняки и бурильщики компании «Галак-Тэк» да еще обслуживающий персонал. «А я-то что здесь буду делать?» – подумал Лео. Горные работы не его специальность.

Из-за вращения станции планета ушла из поля зрения. Лео подошел к противоположному иллюминатору и стал внимательно изучать ступицу огромного колеса станции, отмечая участки максимального напряжения и прикидывая, когда в последний раз проводили рентгеноскопию для выявления скрытых дефектов. Здесь, у обода станции, где находились помещения для отдыха пассажиров, центробежная сила почти в два раза меньше земного притяжения. Как же при таком напряжении оптимально обеспечить надежность конструкции?

В главном офисе «Галак-Тэк» на Земле Лео сказали, что его посылают обучать контролю качества сварки и строительства в невесомости. Но кого обучать? И почему здесь – на краю бесконечности? Название «Проект Кая», стоявшее в приказе о его назначении, ничего ему не говорило.

– Лео Граф?

Он повернулся.

– Да?

К нему обращался высокий темноволосый мужчина средних лет, в хорошо сшитом строгом костюме. Служебный значок на лацкане свидетельствовал о его принадлежности к персоналу компании. «Лучший образец типичного исполнителя», – решил Лео, стискивая веснушчатой пятерней холеную загорелую руку незнакомца. Сам он к своим сорока годам так и не привык к какой-либо другой одежде, кроме просторного и удобного рабочего комбинезона компании. Это, во-первых, позволяло ему не выделяться среди собственных подчиненных, а во-вторых, избавляло от глупых раздумий по поводу того, что надеть. А надпись «Граф» над левым карманом комбинезона исчерпывающе объясняла, кто он такой.

– Я Брюс Ван Атта. Добро пожаловать на Родэо – задворки Вселенной, – ухмыльнулся Ван Атта.

– Спасибо, – улыбнулся Лео.

– В настоящее время я руковожу «Проектом Кая», – объяснил Ван Атта. – Я просил, чтоб прислали именно вас. Помогите мне сдвинуть с места всю эту махину и заставьте ее вертеться по-настоящему. Я знаю, вы, как и я, не любите волокиты. Когда я попытался сделать это предприятие прибыльным, на меня свалилось черт знает сколько работы. Но если мне удастся, я буду Золотым Парнем.

– Именно меня?

«Забавно – моя репутация уже существует сама по себе! Никого и никогда не приглашают просто так – за красивые глаза. Ну да ладно…»

– В главном офисе мне сказали, что я буду читать здесь расширенный вариант моего краткого курса лекций по неразрушающему контролю.

– И это все, что вам сказали? – изумился Ван Атта, а когда Лео утвердительно кивнул, запрокинул голову и расхохотался: – В таком случае вас ждет сюрприз. Ладно, ладно, не буду портить впечатление.

Хитрая ухмылка Ван Атты раздражала, как бесцеремонное похлопывание по плечу. «Черт возьми, не слишком ли фамильярен этот тип? Интересно, откуда он меня знает? И похоже, уверен, что и я его должен знать…» – подумал Лео, продолжая учтиво улыбаться. За восемнадцать лет работы в «Галак-Тэк» ему приходилось встречаться с тысячами людей. «Может быть, сориентируюсь по ситуации?»

– В инструкции говорится, что руководитель этого проекта – доктор Кай, – пустил Лео пробный шар. – Я увижу его?

– Устаревшие сведения. Доктор Кай умер в прошлом году. По-моему, его давно следовало турнуть отсюда, но он был вице-президентом, и к тому же крупным акционером – в общем, сидел крепко. Ну, а теперь сыграл в ящик, и на его место назначили меня. Я заменил его. – Ван Атта встряхнул головой. – Однако мне не терпится посмотреть на ваше лицо, когда вы увидите… Идемте! Нас ждет шаттл.

* * *

В шестиместном шаттле они были вдвоем, не считая пилота. Пассажирское кресло Лео в короткие секунды ускорения приняло форму его тела. Родэо вращалась внизу, уходя все дальше.

– Куда мы направляемся? – спросил Лео.

– Видите вон то пятнышко, примерно на тридцать градусов выше горизонта? Это и есть основная база «Проекта Кая».

Пятнышко быстро выросло и превратилось в причудливую конструкцию, сиявшую сотнями разноцветных огоньков. Наметанный глаз Лео выхватил основные элементы сооружения: резервуары, жилые отсеки, оранжереи, сверкающие на солнце огромные панели солнечных батарей.

– Поселок на орбите?

– Угадали, – сказал Ван Атта.

– Ничего себе, какой огромный!

– Да. Ну-ка угадайте, сколько человек он может вместить?

– Ну… тысячи полторы, пожалуй.

Ван Атта изумленно вскинул брови, несколько озадаченный точностью ответа.

– Черт побери, верно. Четыреста девяносто четыре человека вахтенного персонала «Галак-Тэк» и тысяча постоянных обитателей.

– «Постоянных»… – изумился Лео. – А вахтенные – как вы налаживаете адаптацию людей? Я даже… – он окинул взглядом огромную конструкцию, – не вижу у вас там центрифуги. Обходитесь без тренировок?

– Есть гимнастический зал с нулевой гравитацией, но это все ни к чему. Персонал проводит на планете месяц после трехмесячной вахты.

– Дороговато!

– Зато этот поселок обошелся нам вчетверо дешевле, чем жилье такого же объема с искусственной гравитацией.

– Все, что вы сэкономили на стоимости конструкции, вы со временем потеряете на перевозке рабочих и на медобслуживании, – возразил Лео. – Дополнительные рейсы, длинные отпуска. А каждый, кто из-за деминерализации костей в невесомости поломает себе руку или ногу, уже до самой смерти будет тянуть с «Галак-Тэк» страховку.

– Эта проблема тоже решена. Насколько эффективно – предстоит испытывать и доказывать нам с вами.

Шаттл затормозил и плавно пришвартовался к причальному узлу поселка. Щелкнули зажимы, зашипел воздух в шлюзе. Пилот выключил систему управления, отстегнул ремни и, проплыв мимо пассажиров, проверил герметичность стыковки.

– Можно выходить, мистер Ван Атта.

– Спасибо, Грант.

Лео отстегнул ремни, потянулся и с удовольствием погрузился в приятное состояние невесомости, в котором чувствовал себя как рыба в воде. Там, внизу, он был обычным человеком, здесь же, где самообладание, умение работать в особых условиях и профессиональные навыки значили больше, чем сила, Лео ощущал себя чуть ли не суперменом. Отталкиваясь от поручней и улыбаясь про себя, он последовал за Ван Аттой через люк шаттла.

В станционном коридоре, у приборного пульта возился румяный техник в красной рубашке с эмблемой «Галактик-Тэк». Светлые, кудрявые волосы юноши напомнили Лео шерстку ягненка, – возможно потому, что парень был очень молод.

– Ну, привет, Тони, – весело и фамильярно бросил Ван Атта.

– Добрый день, мистер Ван Атта, – почтительно ответил юноша. Улыбнувшись Лео, он выжидающе поглядел на администратора:

– Это новый учитель, о котором вы нам говорили?

– Да, Тони. Мистер Граф, Тони будет в числе ваших первых учеников. Он один из постоянных жителей, – Ван Атта сделал ударение на слове «постоянных». – Тони сварщик и сборщик второй категории, но работает уже по первой, верно, Тони? Поздоровайся с мистером Графом.

Ван Атта победоносно ухмыльнулся; чувствовалось, что не будь невесомости, он непременно принялся бы раскачиваться на носках.

Тони послушно привстал и потянулся через пульт. Лео мигнул, от потрясения у него даже дыхание перехватило: у парня не было ног. Из красных шорт торчала вторая пара рук.

Не какие-нибудь культяпки или биопротезы, а настоящие, работающие руки! Он и сейчас воспользовался своей… нижней левой рукой, – Лео решил, что так нужно это называть, – чтобы опереться на угол приборной панели. В его улыбке не было и тени смущения.

Лео пожал протянутую руку.

– Здравствуйте, – выдавил он, с трудом заставляя себя смотреть в блестящие голубые глаза парня, а не на его нижние конечности.

– Здравствуйте, сэр. Я очень ждал встречи с вами.

Рукопожатие Тони было искренним, а ладонь сухой и сильной.

– Как… – Лео запнулся, – как твоя фамилия?

– Да просто Тони – это мое прозвище, сэр. Мое полное обозначение – ТУ-7766–424-XG.

– Я, гм… думаю, я буду звать тебя Тони, – пробормотал Лео, удивляясь все больше и больше.

– Меня все так и зовут, – приветливо ответил юноша.

– Возьми сумку мистера Графа, Тони, – распорядился Ван Атта. – Идемте, Лео, я покажу ваше жилье, а потом мы отправимся в большой поход.

Лео последовал за четвероруким проводником, с изумлением отметив, как ловко тот пролетел через люк шаттла.

– Это, – Лео сглотнул, – это самое необычное уродство, какое я когда-либо видел. Дать ему работу в невесомости – гениальное решение. Внизу он бы просто считался калекой.

Ван Атта криво улыбнулся.

– Что ж, пускай будет уродство. Жаль, что вы не видели своего лица в тот момент, когда он встал. Могу поздравить вас с хорошей выдержкой. Меня чуть не вырвало, когда я впервые увидел их, а ведь меня предупреждали. Но вы скоро привыкнете к этим шимпанзятам.

– Как, он не один такой?

– Да их здесь целая тысяча, – Ван Атта выразительно развел руками. – Первое поколение новых суперрабочих «Галак-Тэка». Эта игра, Лео, называется биоинженерия. И я намереваюсь выиграть ее.

Тони, держа в правой нижней руке багаж своего нового учителя, стремительно пролетел по цилиндрическому коридору мимо обоих мужчин и резко затормозил, ухватившись за поручни сразу тремя руками.

– Мистер Ван Атта, а можно я по пути заверну в гидропонику, расскажу о прибытии мистера Графа?

Руководитель проекта поморщился, но тут же изобразил благожелательную улыбку.

– Почему же нет? Гидропоника сегодня так или иначе у нас в расписании.

– Спасибо, сэр, – с энтузиазмом воскликнул Тони. Рванувшись вперед, он открыл перед ними герметический люк в конце коридора и задержался, чтобы закрыть его с другой стороны.

Лео постарался сосредоточиться на окружающем, чтобы не оскорблять парня любопытными взглядами. Поселок был сооружен действительно очень экономно, из стандартных серийных модулей. Разумеется, эстетики здесь не было и в помине, лишь изредка попадались совершенно неуместные декоративные элементы, появившиеся, видимо, вопреки конструкторскому замыслу. Но зато строители позаботились об удобстве и безопасности – к примеру, на станции была предусмотрена взаимозаменяемость всех герметизирующих дверей.

Они пролетели мимо спальных отсеков, кухонь, мастерской… Лео задержался, чтобы заглянуть туда, и поспешил за своим провожатым. В отличие от большинства других орбитальных станций, на которых ему довелось побывать, здесь не старались придерживаться направлений верх-низ, как это обычно делается ради душевного комфорта обитателей. Помещения в основном имели цилиндрическую форму, рабочие места и склады размещались у стен, а центр оставался свободным для прохода – вернее, пролета.

По пути им встретились десятки четвероруких людей – «рабочих новой модели». «Есть ли у них какое-нибудь официальное название?» – гадал Лео, украдкой присматриваясь к ним и отводя взгляд, если кто-то оглядывался. Они же глазели на него открыто, перешептываясь между собой.

Теперь стало понятно, почему Ван Атта назвал их шимпанзятами. Они были узкобедрыми, без сильных мускулов, необходимых нормальным людям для передвижения. Нижняя пара рук, как у мужчин, так и у женщин, казалась короче верхней, но более мускулистой, приспособленной для мощных захватов.

Все они носили одежду одинакового фасона, только разных цветов. Очевидно, цвет обозначал ту или иную специальность; в одной из мастерских Лео успел заметить целую компанию четверорукой молодежи в желтом, сгрудившуюся возле обычного – двуногого – человека с полуразобранным насосом в руках. Инструктор рассказывал о работе насоса и объяснял, как его ремонтировать. Лео на миг представилась стайка золотистых летучих белок, резво снующих по стенам или парящих в воздухе.

Чувствовал он себя неважно – хотелось уйти в себя, даже заплакать. Но его подавленность была вызвана вовсе не избытком рук у этих странных существ, причина крылась в чем-то другом. Внезапно Лео понял: ему тягостно смотреть им в глаза. Это были взрослые с лицами детей…

Дверь с надписью «Отделение гидропоники» скользнула в сторону, открыв перед ними большой цилиндрический зал. Окна с фильтрами на солнечной стороне и ряд зеркал напротив заливали оранжерею ярким светом, смягченным зеленью, которая торчала во все стороны из тянувшихся вдоль «стен» труб. Воздух был напоен ароматом трав, но с примесью каких-то химикатов.

В передней части зала работали две юные четверорукие женщины в голубом. Они летали над плексигласовыми трубами со спиральными рядами отверстий и старательно пересаживали туда нежные саженцы из ящиков, укрепляя растения мягкими уплотнителями. Спутанные корни будут расти внутри трубы, поглощая питательный гидропонный состав, подаваемый насосом, а листья и стебли будут куститься в солнечном свете и со временем принесут плоды. «Здесь, в этих краях, – насмешливо подумал Лео, – это могут быть яблоки с оленьими рогами или глазастые огурцы, которые будут тебе подмигивать».

Темноволосая девушка оторвалась от работы, чтобы поправить какой-то сверток под рукой. У Лео все смешалось в голове – это был не сверток, а… ребенок.

«Живой ребенок! Конечно, живой. И что же ждет его в будущем?» – пробормотал Лео себе под нос. Малыш повернулся, недоброжелательно и подозрительно посмотрел на чужака и крепче ухватился четырьмя ручками за грудь матери.

– Экл! – воскликнул он довольно агрессивно.

– Ох! – темноволосая девушка рассмеялась и свободной нижней рукой постаралась разжать маленькие пухлые пальчики, не переставая верхними руками втыкать уплотнитель вокруг стебля. Закончив работу, она обрызгала уплотнитель фиксирующим раствором из баллончика, который плавал в воздухе рядом с ней, но вне пределов досягаемости ребенка.

Девушка была миниатюрной и стройной, с темными коротко подстриженными волосами, густыми и мягкими, как кошачья шерстка.

Другая девушка была блондинкой. Она первая подняла взгляд и улыбнулась.

– Гости, Клэр.

Лицо Клэр тоже осветилось улыбкой. Лео покраснел от тепла, хлынувшего из ее глаз.

– Тони! – радостно вскрикнула она, и Лео понял, что его просто случайно задел луч восторга, направленный другому.

– А-а!.. – Ребенок, отцепив три свои ручки, принялся размахивать ими.

– Ага, понятно, – засмеялась Клэр, – хочешь полететь к папе, да?

Она отцепила короткий поводок от мягкой шлейки на плечах и поясе ребенка.

– Полетишь к папе, Энди? Полетишь к папе?

На это предложение Энди энергично замахал всеми четырьмя ручками и радостно завизжал. Она отправила его к Тони с такой силой, что Лео испугался, но парень, нежно смеясь, очень ловко поймал малыша.

– Полетишь к маме? – в свою очередь спросил Тони.

– А-а! – согласился ребенок, и Тони подвесил его в воздухе, нежно расправив все ручки.

«Как морская звезда», – подумал Лео. А Тони завертел ребенка и покатил его в воздухе, как колесо.

Малыш прижал к себе руки, скорчив от усердия гримаску и завертелся быстрее. Он булькал и смеялся, радуясь своим успехам. «Закон сохранения момента вращения», – отметил про себя Лео.

Клэр еще разок толкнула малыша назад к отцу (с ума сойти, этот светловолосый мальчишка – отец) и последовала за ним, чтобы притормозить возле Тони, схватив его за руку, которую тот протянул ей. Они долго оставались в таком положении, и это была не просто вежливая поддержка.

– Клэр, это мистер Граф. – Тони произнес это так гордо, словно не знакомил их, а преподнес инженера своей подруге, как награду. – Он будет моим учителем по новейшему сварочному делу. Мистер Граф, это Клэр, а это наш сын Энди.

Энди, вскарабкавшись по отцу, вцепился одной рукой в светлые волосы, а другой схватил его за ухо, поглядывая на Лео, как сова. Тони нежно освободил ухо и положил ручку сына так, чтоб тот держался за его рубашку.

– Клэр у нас выбрали первой природной матерью, – сообщил Тони.

– Меня и еще четырех девушек, – скромно поправила Клэр.

– Клэр тоже была в отделении сварки и сварочных работ, но теперь она не может работать в открытом космосе, – объяснил Тони. – С тех пор, как родился Энди, она работает по хозяйству, технологии питания и в гидропонике.

– Доктор Еи сказала, что я – очень важный объект эксперимента: надо определить, где меньше всего страдает производительность, если я, работая, одновременно приглядываю за Энди, – объяснила Клэр. – Жаль, что нельзя выходить наружу – там было замечательно, но здесь мне тоже нравится. Больше разнообразия.

«Галактик-Тэк» заново изобретает женский труд, – подумал Лео. – Не организовать ли нам также группу исследований и разработок по добыванию огня? Отчего бы и нет, раз они – объект эксперимента…» Мысли беспорядочно роились в его голове, но на лице это никак не отражалось.

– Рад был познакомиться с вами, Клэр, – сказал он серьезно.

Клэр толкнула Тони локтем и кивнула в сторону своей светловолосой напарницы, которая подплыла к ним.

– О, а это Сильвер, – послушно отозвался Тони. – Она работает на гидропонике постоянно.

Сильвер кивнула. Ее длинные волосы лежали мягкими платиновыми волнами, и Лео подумал, что, наверное, отсюда ее «серебряное» прозвище. У нее были черты лица, которые кажутся угловатыми и некрасивыми в тринадцать лет и становятся пленительно-утонченными в тридцать пять. Сейчас это превращение находилось где-то на полпути. Ее голубые глаза смотрели прохладно и не так застенчиво, как глаза Клэр, которая уже занялась своим Энди.

– Добрый день, мистер Ван Атта, – громко произнесла Сильвер, проделав пируэт в воздухе. Ее глаза безмолвно призывали: «Взгляни на меня!» Лео заметил, что все двадцать ногтей ее рук покрыты розовым лаком.

Ван Атта постарался скрыть самодовольство и натянуто улыбнулся:

– Добрый день, Сильвер. Как дела?

– После этой трубы начнем еще одну. Думаю, до конца смены закончим.

– Хорошо, конфетка, – весело сказал Ван Атта. – Но не забывай о правильной стойке, когда говоришь с нижними людьми.

Сильвер моментально извернулась в воздухе, приняв более почтительную позу, подобающую при разговоре с начальством. Лео бесстрастно отметил, что, поскольку оранжерея имеет форму цилиндра, а Ван Атта находится в центре, это заставляет смотреть на него отовсюду как бы снизу. «Но где же я встречался с ним раньше?»

– Хорошо, продолжайте, девушки.

Ван Атта двинулся к выходу, Лео – за ним. Тони тоже, с большим сожалением оглядываясь назад.

Энди снова переключил свое внимание на мать и прильнул к ее груди – несомненно, в поисках пищи. Очевидно, этот элемент древней биологии компания не рационализировала – природные сосуды для молока оказались идеально приспособленными и к жизни в невесомости. Говорят, что даже с пеленками происходили какие-то героические трансформации на заре космической эры.

Это маленькое происшествие осталось позади, и он, молчаливый и задумчивый, следовал за Ван Аттой.

* * *

Воздух в служебном кабинете Ван Атты был затхлый, застоявшийся. Чувствовалось, что хозяин бывает здесь не часто, предпочитая, как заподозрил Лео, выполнять свои обязанности по управлению поселком издали, с планеты. Диск Родэо был виден и сейчас – он переливался радужными бликами за стеклом большого иллюминатора.

– Как видите, я определенно вырос с момента нашей последней встречи, – сказал Ван Атта, и глаза его сверкнули. Верхние слои атмосферы Родэо преломляли свет и переливались радужными бликами. – Вырос во многих отношениях, и мне некого за это благодарить. Но я не имею в виду благодарность. Просто я считаю, что человек наверху обязан помнить, как он туда попал, – noblesse oblige и все такое прочее.

Многозначительным поднятием бровей он как бы приглашал Лео разделить с ним гордость от собственных достижений.

«Спокойно. Вспомни». Аберрация памяти причиняла Лео мучительное неудобство. Он неопределенно улыбнулся и, пока Ван Атта включал настольный пульт управления, описал круг по комнате, изображая вежливое ожидание. На глаза ему попался небольшой плакат с шутливым изречением: «В день шестой Бог увидел, что не может сделать все сам. И тогда он создал Инженеров». Лео одобрительно хмыкнул.

– Мне оно тоже нравится, – заметил Ван Атта. – Этот плакатик – единственное, что оставила мне бывшая жена. Остальное эта жадная стерва забрала с собой, когда мы разошлись.

– А вы, значит, тоже… – начал было Лео, но проглотил слово «инженер», наконец-то все вспомнив и удивившись, как он мог забыть это. Лео знал Ван Атту еще в те времена, когда тот был одним из инженеров второстепенных служб, а вовсе не старшим администратором. «Значит, этот лоснящийся преуспевающий тип – тот самый идиот, которого я двенадцать лет назад выпихнул наверх, в администрацию, когда мы бились над проектом станции «Морита»! Выпихнул, чтобы он не путался под ногами и не мешал работать. Да, да. Вот черт!..»

Из настольного пульта Ван Атты выскочило несколько дискет, и он поймал их одну за другой.

– Вы сообщили мне нужное ускорение. Я всегда думал, что, отдав столько лет преподаванию, вы будете рады узнать, каких успехов добился ваш ученик.

Ван Атта был моложе Лео лет на пять, не больше. Лео подавил раздражение. «Черт побери, я же не заплесневелый девяностолетний учитель воскресной школы на пенсии! Я – работающий инженер, который не боится испачкать руки. Мои технические разработки близки к совершенству, а надежность конструкций бьет все рекорды…»

Ван Атта запустил дискеты через комнату к Лео:

– Вот расписание и программа. Идемте, я покажу оборудование, с которым вам предстоит работать. У «Галак-Тэк» на ходу две важные разработки, и они думают освободиться наконец от «Проекта Кая» и этих квадди[2].

– Квадди?

– Официальное наименование.

– Не слишком ли, гм… уничижительно?

Ван Атта удивился, потом фыркнул:

– Что вы. Как их ни называй, это же мутанты, генетически ущербные существа, возникшие в результате провала затеи с вегетативным размножением солдат в Новой Бразилии. Весь этот проект можно было с большим удобством выполнить на земной орбите, но поднялся бы страшный крик о манипуляциях с человеческими генами. Так или иначе, есть солидные проекты. Один – сборка скачковых кораблей на орбите вокруг Ориент IV, а другой – строительство пересадочной станции у черта на куличках, возле Тау Кита. В системе нет обитаемых планет, а тамошнее солнце давно прогорело и уже начинает остывать. В общем, не курорт, но в том районе обнаружено не менее шести пространственно-временных туннелей, пригодных для прохода скачковых кораблей. Это может стать очень выгодным заказом – там предстоит выполнить массу сварочных работ в невесомости…

Лео покоробило от сквозившего в словах администратора презрения к четвероруким людям, но интерес к техническим проблемам вытеснил из его сознания остальное. Для него всегда главным была работа, а не зарплата или продвижение по службе. Руководящие должности его ничуть не привлекали – ведь тогда ему пришлось бы преимущественно торчать «внизу».

Он последовал за Ван Аттой в коридор, где их терпеливо ожидал Тони с багажом.

* * *

– Я думаю, что биоинженерию здорово подхлестнуло создание маточных репликаторов, – рассуждал Ван Атта, пока Лео устраивался в предоставленном ему жилище.

Это был не простой кубрик для сна. Имелся отдельный санузел и выносной пульт компьютера, а также понравившиеся с первого взгляда очень удобные спальные зажимы. «Утром хотя бы не будет болеть спина, – с грустным удовлетворением подумал Лео. – Головная боль – это уже другая проблема».

– Я что-то слышал об этом, – сказал Лео. – Их изобрели в Колонии Бета, не так ли?

– Да, – Ван Атта кивнул. – В последнее время все эти колонии чертовски поумнели. Земле следует поторопиться, если она хочет сохранить свое значение.

«Тут он прав, – подумал Лео. – Но уж таков извечный закон технического прогресса. Конечно, предприниматель, вложивший огромные деньги в осуществление какой-либо идеи, будет цепляться за нее до последнего. А тем временем новые изобретатели идут вперед – к огорчению инженеров, обслуживающих старое».

– Я думал, что репликаторы предназначены только для крайних случаев, когда беременность противопоказана.

– Вообще-то, единственный реально ограничивающий их применение фактор – дороговизна, – сказал Ван Атта. – Очень может быть, что вскоре на всех планетах богатые дамочки начнут уклоняться от своих биологических обязанностей и выпекать для себя детей таким вот облегченным способом. Ну, а для «Галак-Тэк» репликаторы означали эпоху массовых экспериментов по генной инженерии человека, не привлекая массу приемных матерей для вынашивания эмбрионов. Изящный, чистый, контролируемый технический способ. К тому же у этих квадди гены взяты из столь многих источников, что совершенно невозможно идентифицировать генетическое родство. Никаких юридических претензий.

– Тут можно и поспорить, – вяло произнес Лео.

– Думаю, все это было навязчивой идеей доктора Кая. Я с ним никогда не встречался, но он наверняка обладал гипнотическими способностями, раз ему удалось протолкнуть проект, который окупится через сто лет! Дополнительные руки – это, разумеется, дичайшая выдумка…

– В невесомости я часто хотел иметь четыре руки, – пробормотал Лео.

– …но наибольшие изменения произошли в системе метаболизма. У них никогда не бывает нарушений координации движения, никаких заболеваний вестибулярного аппарата, а тонус мышц поддерживается гимнастическими упражнениями по пятнадцать минут в день максимум, – а вот вам или мне приходится упражняться часами в условиях невесомости. Их кости не разрушаются вообще. Они более устойчивы к радиации, чем мы. Их костный мозг и половые железы могут принять вчетверо больше рентген, чем наши. Их физиологию подтолкнули так, что они способны размножаться в ранней юности, причем все генные изменения наследуются, а это, как вы понимаете, чрезвычайно важно. Работники, которые никогда не требуют отдыха внизу, настолько здоровы, что могут работать практически бесконечно; они даже, – тут Ван Атта рассмеялся, – очень охотно «самокопируются!».

Лео чувствовал, что теряет невозмутимость.

– А куда их девать, когда они… гм… доживут до пенсионного возраста? – медленно спросил он.

– Надеюсь, компания что-нибудь изобретет к тому времени, – ответил Ван Атта, пожав плечами. – Это, к счастью, не моя проблема: я отправлюсь на пенсию раньше.

– Что будет, если они… уволятся, уйдут куда-нибудь? Допустим, к примеру, что кто-то предложит им более высокую плату? Ведь в случае их ухода «Галак-Тэк» понесет огромные потери.

– Вы еще не совсем поняли всю прелесть этой системы. Они не могут уволиться. Они не наемные рабочие. Они – основное оборудование предприятия. Им не платят денег, но я бы очень хотел, чтобы мое жалованье равнялось тому, что компания тратит ежегодно на их содержание. Все наладится, когда первое поколение подрастет и начнет трудиться и плодиться в полную силу. Новых особей перестали производить около пяти лет назад, когда сообразили, что и эта работа по силам самим квадди.

– А вам не кажется, что профсоюзы могут назвать это рабским трудом?

– Союзы могут придумать и худшие названия, – проворчал Ван Атта. К счастью, их деятельность идет на спад. – Они только ковыряются в старом дерьме и сплетничают. А эти шимпанзята от люльки до могилы находятся под защитным колпаком. «Галак-Тэк» не опекал бы их лучше, даже будь они из чистой платины. Вам и мне остается позавидовать им, Лео.