Читать книгу Создатель страха - Лопес Евгения - Страница 3

– Фобос и Деймос? – переспросила Синди. – Это названия спутников Марса. В переводе с древнегреческого они означают «Страх» и «Ужас».

– Потому что так звали сыновей бога войны Марса, – добавил Кевин.

– Ну что ж, с эрудицией, я вижу, у вас все в порядке, – усмехнулся мистер Олдман. – Да, страх и ужас. Наше основное, самое мощное, самое непобедимое оружие.

Итак, информационное агентство. Мы создаем новости. И тем самым создаем настрои в головах толпы, создаем чувства и переживания каждого из семи миллиардов в этом мире. И все эти настрои и чувства должны быть только такими, какие выгодны Первому Кругу. В идеале стадо должно постоянно испытывать тревогу и страх.

Страх, порождение инстинкта выживания, блокирует неокортекс сильнее всего, полностью лишая индивидуума способности думать. И наша группа работает над тем, чтобы заглушить, уничтожить в людях эту способность. Потому что думающим человеком управлять невозможно. Он идет своим путем, он может преодолеть стереотипы и правила. Убивая разум непрерывным страхом и тревогой, мы не допускаем увеличения осознанности. Поэтому ни один из ныне живущих, исключая Избранных, ни на мгновение не должен вырваться из цепких лап тревоги и страха.

Мы с вами будем придумывать новости. Организовывать вбросы. Интерпретировать реально произошедшие события в негативных ракурсах. Раздувать панику, смятение, отчаяние, напряжение. Долбить мозг каждого из баранов этого стада, въедаться в него, не давать покоя.

Управление Политики – то есть ты, Дилан – эксплуатирует страх смерти, работая с новостным направлением в сфере международных отношений, конфликтов, войн, ядерных угроз и тому подобного. В ведомстве Управления Экономики – твоем, Кевин – страх нищеты и потери ресурсов, неуверенность в завтрашнем дне, означающие темы экономических кризисов, коллапсов, безработицы и даже опасности автоматизации и искусственного интеллекта. Ну, а возможности Общего Управления – твои, Синди – еще шире. Природные катаклизмы и техногенных катастрофы, болезни и эпидемии, и все остальное, на что только хватит фантазии, да хоть предсказания пророков о конце света…

В результате среднестатистический обыватель обязан ежесекундно чувствовать дикий, безумный, животный страх. Ничего не понимать, не распознавать, не анализировать. Захлебываться кортизолом, до краев переполняющим все его клетки до единой…

Вот такие функции определил Первый Круг вашим семьям. И до сих пор никто из них не разочаровывал Хозяев. Надеюсь, все благополучно сложится и у вас.

С этими словами мистер Олдман сделал взмах рукой, очевидно, означавший гостеприимное приглашение в узкий круг истинной мировой элиты.

Несколько минут трое будущих коллег молчали, осмысливая услышанное.

– То есть… Засилье пугающей информации в СМИ – не случайное явление? – спросил Дилан.

– Нет. Это целенаправленная спланированная деятельность.

– А я всегда думала, что плохие новости просто лучше продаются, – произнесла Синди.

– И это тоже. Одно другому не мешает.

– А если происходит что-то хорошее? – поинтересовался Кевин. – В экономике иногда возникают положительные тенденции…

– Хорошие новости распространять запрещено, – мистер Олдман улыбнулся, а затем продолжил: – Я вижу, вам нужно уложить в головах вашу, так сказать, необычную должностную инструкцию. Я дам вам сутки. А послезавтра жду в «Премьер Пресс». И, надеюсь, излишне упоминать о том, что все, что здесь прозвучало – абсолютная тайна.

– Конечно, – кивнули в ответ молодые люди.

Поблагодарив хозяина, гости разъехались по домам. На обратном пути Дилан, сидя в машине, постепенно приходил в себя.

Солнце ярко освещало улицы, до краев заполненные машинами, людьми, разноцветной рекламой и вывесками. Эта картина так резко контрастировала с мрачноватой полутьмой особняка позапрошлого века, что в первые четверть часа он только непроизвольно жмурился. В чувствах тоже преобладало смятение: странность и своеобразность будущей работы поначалу смутила настолько, что даже вызвала сомнения – не розыгрыш ли все случившееся. Однако при воспоминании заголовков последних новостей, виденных утром в интернете, сомнения улетучились почти мгновенно.

Он вгляделся в лица людей, передвигавшихся по тротуару. Молодые и старые, веселые и хмурые, сосредоточенные и расслабленные. Что заботит каждого из них? О чем они думают?

И в это самое мгновение пришло осознание: скоро все эти люди, по крайней мере бо́льшую часть времени, будут думать о том, что внушит им он, Дилан Эддингтон – собственной персоной. Скоро их мыслями и чувствами, а возможно, и поступками, повелевать будет он…

Вот тогда-то он и ощутил в первый раз это потрясающее, будоражащее, сладостное состояние обладания властью. Принадлежность к клану Посвященных будто обрела форму: он не просто абстрактный избранный, почти принц – он создатель реальности, творец. Жизнь миллиардов человеческих существ вскоре будет строиться под его контролем, подчиняться его влиянию и силе. Миллиарды судеб в книге истории запишутся под его диктовку…

До сих пор он тоже жил, не зная неприятностей и невзгод, в более чем обеспеченной семье, не заботясь ни о чем и не беспокоясь о будущем, но такого состояния не испытывал никогда. И это ощущение могущества, вознесения над серой массой, копошащейся в своей мелкой убогой обыденности, заворожило буквально и мгновенно, поселившись в сердце навсегда…

С тех пор он больше никогда не разглядывал лиц. Зачем, если все они примерно одинаковые. Озабоченные одним и тем же – выживанием… Творцу это не интересно.

А вот о своей избранности и элитарности он помнил постоянно. И наслаждался ими без всякой ложной надуманной скромности…

* * *

… Дилан усмехнулся, вспомнив давние события. Со дня первого знакомства с мистером Олдманом прошло четыре года, и все это время он работал вполне успешно. Креативное мышление и творческие способности, по-видимому, унаследованные от отца, не подвели его еще ни разу. Генеральный директор неизменно хвалил его, как и Кевина, и Синди. Вот и сегодня он назначил утреннее совещание наверняка для того, чтобы отметить очередные достижения…

Доехав наконец до небоскреба, где размещался «Премьер Пресс», Дилан отпустил водителя и, войдя внутрь, поднялся на лифте на свой этаж. Снисходительно кивая по пути журналистам и репортерам из опен-спейса, добрался до личного кабинета.

– Добрый день, мистер Эддингтон, – поприветствовала секретарша. – Ваше совещание у мистера Олдмана начнется через десять минут.

– Спасибо.

Он сбросил легкий плащ, поправил перед зеркалом галстук и, прихватив свой рабочий кейс, отправился в кабинет мистера Олдмана.