Читать книгу Пуговичная война. Когда мне было двенадцать - Луи Перго - Страница 7

В понедельник утром в школе всё пошло наперекосяк, еще хуже, чем в субботу.

Отец Симон вызвал Курносого, чтобы тот на уроке по обязанностям гражданина повторил то, что ему вдалбливали накануне по поводу этого самого гражданина. В результате Курносый стал мишенью самых нелестных высказываний учителя.

Он ничего не мог из себя выдавить; его лицо выражало чудовищно мучительные интеллектуальные потуги, но мозги его словно кто-то накрепко заколотил.

«Гражданин… Гражданин… – размышляли остальные, не столь одуревшие. – Что же это может быть за хрень такая?»

– Можно мне, мсье? – Крикун изо всех сил старался привлечь внимание учителя, щелкая указательным, средним и большим пальцами.

– Нет, нельзя!

И учитель вновь обращается к Курносому. Тот с полными ужаса глазами только мотает головой:

– Ну, так что же, вы не знаете, что есть гражданин?

– !..

– Все на час остаются в классе после уроков!

По спинам заговорщиков пробегает холодная дрожь.

– А сами-то вы? Вы гражданин? – вопрошает педагог, которому непременно хочется добиться хоть какого-нибудь ответа.

– Да, мсье! – подтверждает Курносый, вспомнив, как они с отцом ходили на предвыборное собрание, на котором господин маркиз, депутат, собирался угостить своих избирателей стаканчиком вина и каждому пожать руку. И как он сказал отцу Курносого: «Этот гражданин – ваш сын? У него умный вид!»

– Так значит, вы гражданин! – взъярился багровый от гнева отец Симон. – Ничего не скажешь, хорош гражданин! Ну и дела!

– Нет, мсье! – снова раскрыл рот Курносый, который, по правде говоря, не слишком дорожил этим званием.

– И почему же вы не гражданин?

– !..

– Да скажи, наконец, – раздраженно прошипел сквозь зубы Крикун, – что потому что у тебя еще яйца не оперились!

– Что вы говорите, Ла Крик?

– Я… я говорю… я говорю, что…

– Что «что»?

– Что это потому, что он еще слишком молод!

– Ах, вот как? Значит, теперь вы поняли?

Все поняли. Ответ Крикуна, подобно живительной росе, благотворно пролился на иссохшее поле их памяти. Обрывки фраз, осколки качеств, обломки гражданина понемногу соединились, сложились в нечто целое, и даже Курносый, уже не такой обалдевший, всем своим видом выражая благодарность спасителю Крикуну, принял участие в восстановлении в правах гражданина!

Словом, теперь это было в прошлом.

Но когда дело дошло до работы над ошибками в задании по метрической системе, стало совсем не смешно. На прошлом уроке они так были заняты своими мыслями, что, списывая, совершенно забыли хоть немного заменить слова и сделать количество ошибок, соответствующее познаниям каждого из них в данном предмете; познаниям, о которых до тонкостей свидетельствовали проводимые каждые две недели контрольные. Зато они пропускали слова, писали с заглавных букв те, которым полагалось быть написанными с маленьких, и расставляли знаки препинания вопреки всякому смыслу. Особенно скверно выглядела работа Лебрака, на которой сказались его заботы полководца.