Читать книгу В сиреневом саду - Луиза Мэй Олкотт, Луиза Мэй Олкотт, Mybook Classics - Страница 4
Глава III
Бен
Оглавление– Звать меня Бен Браун, мэм, и я путешествую.
– И в какую же сторону?
– Да в какую угодно, только б работу найти.
– А что делать умеешь?
– Да разное. Я к лошадям привычный.
– Господи благослови! Такой маленький паренек, как ты? – охнула миссис Мосс.
– Мне двенадцать, мэм. И ездить могу на всем, у чего четыре ноги имеется, – кивнул он с таким выразительным видом, будто готов был воскликнуть: «Дайте мне только корабль, а уж я с ним управлюсь!»
– Родные-то у тебя какие-то есть? – поинтересовалась удивленная миссис Мосс: вид Бена вызывал у нее некоторое беспокойство, до того изможденным выглядело его загорелое лицо с запавшими то ли от голода, то ли от боли глазами. Силы у мальчика в истрепанной донельзя одежде были явно на исходе. На ногах он держался с трудом, опираясь о колесо кареты.
– Я, мэм, у чужих жил, и меня так били, что пришлось от них убежать.
Признание вырвалось у него, похоже, невольно и лишь потому, что он как-то совсем по-детски почувствовал к миссис Мосс доверие.
– Ну тогда и винить тебя не могу, – сказала она. – Почему же ты именно здесь решил задержаться?
– Устал до того, что не мог идти дальше, и понадеялся, что в большом этом доме найду приют. Но я все равно уже не мог двигаться. Вот и лег прямо снаружи.
– Бедняга, как же ты, видать, вымотался. Да и чему ж удивляться, – проговорила сочувственно миссис Мосс, в то время как ее дочерям представилось интересным то обстоятельство, что прервал он свой путь именно возле их ворот.
Мальчик шумно и глубоко вздохнул. Глаза его, несмотря на бедственное состояние, заблестели, а пес навострил уши, едва услыхав свое имя:
– Вот, значит, я там отдыхал и вдруг слышу разговор за оградой, а потом увидел этих девочек. Они играли. Их еда выглядела так вкусно. Мне очень ее захотелось съесть, но я ничего не взял. Это Санчо унес для меня пирог.
– И ты заставил его отнести пирог обратно? – воскликнула Бэб.
– Нет, я сам это сделал. Перелез через калитку, пока вы носились за Санчо, а потом на крыльцо поднялся и спрятался, – с улыбкой объяснил Бен.
– И ты там смеялся? – задала новый вопрос Бэб.
– Да.
– И чихал? – полюбопытствовала Бетти.
– Да.
– И кинул нам сверху розы? – хором спросили обе сестры.
– Да. И они вам понравились.
– Еще бы! – подтвердила Бэб. – Но зачем ты прятался?
– Чтобы меня не увидели вот таким, – пробормотал Бен, кинув полный смущения взгляд на свои лохмотья, из-за которых ему явно хотелось бы снова укрыться от посторонних глаз под каретой.
– А в сарай как попал? – сочла своим долгом выяснить миссис Мосс, которая всегда помнила об ответственности за сохранность вверенной ее попечению собственности.
– Услышал их разговор про окно за плющом и, как только они ушли, отыскал в нем лаз. Там ведь стекло разбито. Мне лишь пришлось один гвоздик вытащить. Но я ничего не испортил, хоть и остался на целых две ночи. Думал сперва уйти в воскресенье, но от усталости ноги не шли.
– И ты возвратился назад? – спросила миссис Мосс.
– Да, мэм. Под дождем-то меня совсем тоска одолела. А это место все же немного похоже на дом. И голоса их снаружи мне слышались. – Он посмотрел на девочек. – Так что вроде и не совсем в одиночестве. Потом Санчо еще и еду нашел. В общем, мне было вполне неплохо.
– Ну и дела! – воскликнула миссис Мосс, хватаясь за угол фартука, чтобы вытереть им глаза, а заодно скрыть, насколько сильно ее тронула история мальчика, который, два дня и две ночи ютясь в каретном сарае, спал вместо кровати на кучке затхлой соломы и питался лишь крохами, добытыми для него верным псом. – Знаешь, как я с тобой поступлю? – Она старалась держаться невозмутимо, но губы ее невольно тронула сочувственная улыбка, а с пухлой румяной щеки скатилась предательская слеза.
– Не знаю, мэм, – откликнулся мальчик. – Я к любому готов. Только уж с Санчо, пожалуйста, будьте помягче. Он очень помог мне, и мы с ним большие друзья. Правда ведь, старина? – Бен обнял пса с таким видом, что стало ясно, насколько тревожится он за его судьбу.
– Ну, если к любому готов, то для начала я тебя отведу к нам домой – помыть, накормить да спать уложить в постель настоящую. А завтра… Ну, насчет завтра после решим, – договорила она, толком еще не понимая, как поступить с ним в дальнейшем.
– Вы очень добры, мэм, и уж я для вас с удовольствием поработаю. Не найдется ли у вас лошади, за которой мне можно было бы приглядывать? – осведомился с надеждой мальчик.
– Ничего у меня из живности не найдется, кроме курей да кошки.
Бэб и Бетти встретили ее слова хохотом, а Бен лишь тихонько хмыкнул, ибо только на это ему сейчас и хватило сил, хотя, ощущай он себя покрепче, наверняка бы тоже расхохотался. Но дрожащие от слабости ноги едва держали его тщедушное тело, голова вдруг стала кружиться, в глазах появилась резь. Бен заморгал, как совенок, попавший на яркий свет, и только Санчо, на которого он оперся, не позволил ему упасть. Миссис Мосс больше не медлила.
– Идем со мной, дитя, – сказала она. – А вы, девочки, бегите вперед, подогрейте остатки бульона да чайник наполните, пока мы тут с Беном во всем разберемся.
Тут миссис Мосс, внезапно охваченная опасением, не болен ли чем-нибудь ее новый подопечный, подошла к нему и пощупала пульс. Болезнь-то могла оказаться заразной, и в таком случае его не следовало вводить в дом. Рука, покорно протянутая ей, оказалась очень худой, но чистой и прохладной. И взгляд черных глаз, хоть и глубоко запавших из-за того, что мальчик был полумертв от голода, не свидетельствовал о болезни.
– Пообносился я сильно, но я не грязный. Вчера под дождем удалось помыться. И до этого все последнее время жил у воды, – сообщил Бен, удивляясь, отчего миссис Мосс так пристально на него смотрит.
– Ну-ка высунь язык, – скомандовала она.
Язык тут же высунулся, но почти сразу исчез, и Бен быстро проговорил:
– Я не больной, а просто голодный. Три дня-то последние еда у меня была только та, которую добывал Санчо. А я с ним всегда делюсь. Правда ведь, старина?
Пес в подтверждение оглушительно гавкнул, а потом заметался между хозяином и выходом из сарая. Похоже, вполне поняв ситуацию, он настоятельно рекомендовал миссис Мосс поспешить с предоставлением обещанных еды и приюта. Та намек поняла и тут же велела Бену взять свои вещи и следовать за ней.
– Да вещей-то и нет, – развел руками он. – Узелок у меня какие-то большие ребята отняли, иначе бы я до того паршиво не выглядел. А так могу взять только это. – Он извлек из-под кареты обеденное ведерко девочек. – Мне жаль, что Санчо унес его. Если бы знал, чье оно, давно бы уже возвратил.
– Дело прошлое, – отмахнулась миссис Мосс. – Ведерко мое, а то, что в нем утащил твой пес, было твоим. Ну же. Пошли. Мне запереть здесь надо. – И она погремела связкой ключей.
Бен, опираясь на рукоять, отломанную от тяпки, заковылял наружу. Руки и ноги у него затекли за два дня, проведенных в сыром обиталище, да к тому же он был измотан долгим бродяжничеством под солнцем и дождем. Санчо, в отличие от хозяина, ощущал себя вполне бодрым. Кажется, чувствуя, что злоключениям их пришел конец, он то прыгал с веселым лаем на Бена, то принимался шутя атаковать щиколотки их благодетельницы, а та кричала ему «брысь!» и «прочь!», тряся юбкой, словно он был не псом, а кошкой или курицей.
На плите, гудящей от жаркого пламени, подогревались сотейник с бульоном и чайник. Бетти подкидывала дрова, не давая огню ослабнуть. На пухлой ее щеке чернело солидное пятно сажи. Бэб в это время с такой скоростью и энергией нарезала хлеб, что пальцы ее не попадали под нож лишь чудом. Бен, еще прежде, чем ему удалось это осознать, оказался в старом кресле-качалке, держа кусок хлеба с маслом в руке, который он подверг столь жадному и быстрому уничтожению, на какое способен только вконец оголодавший мальчик. Санчо не отставал от хозяина. Лежа у его ног, он далеко не по-пуделиному, а скорее с хищностью волка в овечьей шкуре грыз баранью кость.
Оставив обоих гостей продолжать их увлекательное занятие, миссис Мосс поманила дочерей следом за собой из кухни, и обеим были даны поручения.
– Ты, Бэб, сбегай к миссис Бартон и спроси, нет ли у нее какой-нибудь старой одежды, которую Билли уже не носит. А ты, Бетти, отправляйся к Каттерам. Скажешь мисс Кларинде, что мне нужна пара рубашек из тех, которые мы шили на последнем швейном собрании. Пригодились бы также любые ботинки, шляпа и носки. На бедняге-то ничего целого не осталось.
Девочки убежали, горя желанием приодеть бедствующего гостя, и так от души постарались, хлопоча перед добрыми соседями, что полчаса спустя он едва смог себя узнать, когда вышел из задней спальни, одетый в выцветший фланелевый костюм Билли Бартона, рубашку из неотбеленного хлопка, сшитую Доркас, и обутый в старые ботинки Милли Каттерс.
Вымывшись в теплой ванне, Бен следом помыл хорошенько Санчо. Тот стал белым как снег, тщательно расчесанная кудрявая шерсть заблестела, хвост с кисточкой гордо зареял, виляя, над спиной, и теперь он ничем не уступал в презентабельности фарфоровому пуделю на камине. Когда мальчик скромно предстал перед миссис Мосс и девочками, сразу же стало заметно, какое удовольствие он получает от своего нового облика и сколь приятна ему обретенная респектабельность.
Девочки встретили появление преображенных странников восторженным смехом, а гостеприимная миссис Мосс заботливо устроила их возле печки, так как волосы Бена и шерсть Санчо еще до конца не просохли.
– Тебя же просто не узнать! – воскликнула добрая женщина, с удовольствием оглядывая мальчика.
При всей изможденности и худобе он приобрел аккуратный вид и явно приободрился. Черные глаза его весело поблескивали. Казалось, от них не ускользает ни одна мелочь. Голос звучал чисто и искренне. И загорелое лицо утратило наконец напряженно-угрюмое выражение, которое явно было ему несвойственно.
– Ох и славно же, – с чувством произнес мальчик. – Мы с Санчо вам сильно обязаны, мэм, – добавил он, и лицо его зарделось под взглядами трех пар доброжелательных глаз.
Сестры с огромной скоростью накрывали к чаю, так им хотелось быстрее сесть за стол и начать общение с гостем. В тот момент, когда Бен заговорил, Бэб уронила чашку и уже готова была услышать, как она разбивается об пол, но не услышала. Мальчик изловчился подхватить ее в воздухе. Миг – и он с легким поклоном вручил целую и невредимую чашку ошеломленной девочке.
– Святые угодники! Как ты это сделал? – вытаращилась она на него с таким видом, будто была уверена, что дело не обошлось без помощи колдовства.
– Да ерунда. Вот смотри.
Он схватил со стола две тарелки, подкинул их, закрутив, вверх, поймал и принялся снова подкидывать и ловить. Бэб и Бетти изумленно за ним следили, так широко раскрыв рты, будто готовились проглотить летающую посуду, если Бен промахнется. Миссис Мосс, стиснув в руках кухонное полотенце, наблюдала за ее полетом с вполне понятной тревогой рачительной домохозяйки.
– Ну, милые, это ни в какие ворота! – вот единственный комментарий, который от нее последовал.
Взгляд Бена тем временем метнулся к корзиночке с бельевыми прищепками. Он выхватил четыре штуки, прицепил вертикально себе на брови, нос и подбородок, задрал к потолку лицо, превратив его в подобие перевернутого вверх ножками табурета, и, словно благодаря хозяев за гостеприимство единственным способом, который сейчас ему был доступен, принялся закручивать и подкидывать блюдца, а затем ловить их точнехонько на прищепки, пока на лице не образовалась целая стопка, и тогда он начал спокойно расхаживать с ней взад-вперед по кухне.
Девочки пришли в полный восторг, да и миссис Мосс до того восхитило искусное обращение Бена с посудой, что, пожелай он сейчас воспользоваться даже ее лучшей супницей, она без малейшего колебания ее бы ему предоставила. Силы, однако, у Бена иссякли. Лицо сделалось усталым и грустным. Будто он не гордился вовсе тем, что только что продемонстрировал, а, наоборот, сожалел об этом.
– Полагаю, ты выступал как жонглер, – предположила миссис Мосс, пристально глядя на мальчика, у которого сейчас был такой же вид, как когда он ответил, что его зовут Бен Браун. Иными словами, не прибегая ко лжи, он стремился одновременно не раскрывать всей правды.
– Да, мэм. Я помогал раньше синьору Педро – величайшему волшебнику мира. Ну и обучился кое-каким его трюкам, – с напускным простодушием пробормотал мальчик.
– Слушай-ка, милый, – строго сказала миссис Мосс. – Тебе стоило бы рассказать мне про себя честно, как есть. Иначе я буду вынуждена отправить тебя к судье Моррису. Мужчина он суровый. Так что, коли ты не совершил ничего дурного, не бойся и поведай, какие там у тебя обстоятельства. Тогда я помогу тебе чем могу. – И она опустилась в кресло-качалку, как королева, открывающая аудиенцию.
– Я не боюсь, – откликнулся мальчик. – И плохого впрямь ничего не сделал. Но возвращаться к прошлому не хочу. А вам, возможно, и захочется сообщить обо мне, если я вам все расскажу. – Бен разрывался между доверием к новому другу и страхом перед старыми врагами.
– Коли там скверно с тобой обращались, то, будь спокоен, ничего они от меня про тебя не узнают. Расскажи все как есть, и я тебя поддержу, – заверила миссис Мосс. – Девочки, сбегайте за молоком, – повернулась она к дочерям.
– Ой, ма! Позволь нам остаться! Мы тоже никому-никому ничего не расскажем! Честно! Честно! – взмолились Бэб и Бетти, не желая быть выставленными, когда тайна Бена вот-вот выйдет наружу.
– Я ничего против их присутствия не имею, – проявил великодушие Бен.
– Ладно, – сдалась миссис Мосс. – Но хорошенько держите язык за зубами. Итак, – перевела она взгляд с дочерей на Бена. – Откуда же ты появился?
Девочки торопливо уселись на скамейку, стоявшую напротив маминого кресла-качалки. С этого места, изнывая от любопытства, они выжидающе наблюдали за Беном.