Читать книгу 6 секунд - Лёша Эльниньё - Страница 4

Я из тех, кто больше прётся по тишине. Наверное, возраст даёт о себе знать. А знаете что? Сейчас парк идеален с абсолютно любой точки зрения. По обе стороны раскинулись застывшие аттракционы, которые уснули сразу же после утомительной рабочей смены. Скоро 3 выходных дня подряд. Это плохой знак, ведь все здешние карусели люто ненавидят свою работу. Возраст и тут даёт о себе знать (скрежет ржавых шестерёнок слышен на милю, не меньше). Этот отвратительный скрип – прямая просьба отправиться на свалку металлолома и непременно сдохнуть в промышленном шредере, который будет жадно пережёвывать их на мелкие кусочки. Увы, за них всё решено на долгие годы эксплуатации. У людей эвтаназия ведь тоже запрещена. Мучайтесь на здоровье. Гиппократ же так сильно просил ребят в халатах не навредить.

Карусели верят в перерождение, а не в рай и преисподнюю. Я и сам верю в это. За грехи нам суждено родиться, например, корейцем в трудовом лагере. Я так много думал об этом! Северная Корея, к слову, оказалась очень интересной темой для размышления. По рассказам журналиста из телевизора в витрине «ТЕХНОМ-Ра», эта страна очень схожа с описаниями локации в антиутопии Оруэлла! Вы только послушайте:

«Приговоренных к смертной казни обязывают отработать пулю, которая разнесёт вдребезги их черепную коробку.»

Серьёзно? Звучит максимально глупо, но именно такие новости нравятся людям. Заголовки становятся крайне эмоциональными, а их главная задача – зацепить нас на свой острый крючок со скандалом. Или как вам такие выкрики телепередач:

«Кому на самом деле принадлежит луна?»

«Когда инопланетяне покинули Марс?»

Всё это заставляет нас почувствовать себя отставшими от главных новостей нашей планеты. Плоской планеты! Так набирается аудитория, которой можно в перерыве порекомендовать шампунь против выпадения волос или лифчик с гелевым наполнителем. Когда рекламная пауза заканчивается, у авторов телеканала появляется новая цель – любой ценой удержать вас на следующие 15 минут эфира. Они справятся. На помощь приходит магия сценаристов, которые употребляли во время обеда стимуляторы и галлюциногены:

«А если смертник из Северной Кореи не успевает отдать долг государству за пулю, то его семье приходится делать это за него.»

Воу! Пожалуйста, не останавливайтесь! Вот мои деньги! Я клянусь, что куплю ваш шампунь. Что будет дальше с этими сумасшедшими корейцами? И кому на самом деле принадлежит богомерзкая луна? Гитлеру? Она ведь из сыра, верно?

Дорожка из серо-красной плитки уже прибрана местной бригадой полупьяных уборщиков, утро которых начинается на 3 часа раньше моего. Эти ребята тоже любят свою работу. Именно в эту бригаду берут разлагающихся изнутри мужчин и женщин, которых уволили с прошлых мест за постоянные пьянки. Именно тут разрешают курить каждые 45 минут. Если работа в KFC – это первая ступенька во взрослую жизнь, то уборщик нашего парка – последний спуск. Вот такая горка получается, с которой так сложно съехать второй раз.

Задумался о Северной Корее и не заметил как на передний план вышло моё небольшое проявление синдрома навязчивых состояний. Оно упорно заставляет меня переступать серые плитки. Есть у меня один приятель, который однажды так и не смог выйти из дома, проверяя по кругу газ-воду-розетки-газ-воду-розетки. С приходом камер в мобильные телефоны, жить ему стало гораздо проще. Теперь он снимает для себя целую документалку по утрам, в которой крупным планом проверяет все опасные приборы перед уходом. Просматривает отснятый артхаус в свой обеденный перерыв. На экране мелькают приготовленные сэндвичи, которые он в спешке забыл положить в самодельный портфель из фальшивой кожи. Не худшее, что могло приключиться с ним в этот день. Зато точно не убьет свою собаку взрывом от утечки газа. Свою одинокую собаку.

Двигаюсь по красным.

Думаю о ягодах. Конкретно – о чернике. Есть тут одно место, где меня всегда рады видеть. Сейчас я познакомлю вас с этим параноидальным человеком, который снимает остросюжетные фильмы с забытым сэндвичем в главной роли.

Мне повезло с другом. Его зовут Ник. Работает в моём любимом парке, да ещё и пирогами торгует. Ну или чизкейком. Люди любят всё переименовывать во что-то благозвучное. Кекс стал маффином, зефир – маршмеллоу, а оладьи.. После появления панкейков, оладьи словно надели пиджаки и галстуки. Их акции рванули по изящной кривой сквозь тернии к звёздам. Необходимо было только написать на дешёвой упаковочной бумаге:

«Детка, ты выглядишь на все сто. Не будь я панкейком, непременно приударил бы за такими красивыми ножками»

У Ника небольшая лавка. Снаружи он расставил столики. Приобретённый с годами перфекционизм головного мозга объясняет идеальный порядок внутри и снаружи паркового «кафе-ресторана». Но если уж на то пошло, то кондитер он прекрасный. А ещё он отличный собеседник. Во время обеда, (после просмотра ролика со своей одинокой собакой) он ярчайшим образом примеряет на себя роль рассказчика. Вот не вру, Ник может без перерыва рассказывать по тысяче историй и все получаются очень интересными. А под эти его маффины да панкейки… В общем, молчать с набитым ртом и слушать этого человека – одно сплошное удовольствие.

По углам лавки вывешены колонки, из которых постоянно играет потрясающая музыка. Абсолютно все столики к вечеру уже забронированы. Он выдает самодельные визитки, чтобы посетители звонили и предупреждали о том, что навестят его. Очень заметно, что клиентура у него породистая и отнюдь недурная. Сейчас мода такая интересная пошла: серьёзные книжки, разборчивость в искусстве и стиле. Мне кажется, что у трети из них дома стоит печатная машинка, а в кармане ждёт своего звёздного часа самодельный фотоаппарат из спичечного коробка.

Итак, Ник соединил лучшее в одном месте:

Мой любимый парк поздней весной + самый вкусный пирог + MOBY. Такая математика всем по душе.

– А ведь как же это просто оказалось. Я про создание идеального. Вот взять, к примеру, обычную картошку. А ведь картошка с жареными грибами идеальна, понимаешь? А прохладный напиток и +30 в тени?

Жаль, что он все темы объяcняет на картошке и лимонаде. Я бы очень хотел разбираться в идеальном. Совсем недавно мы ездили в лес за черникой. С самого утра мы отцепили пикап от его лавки (да, он перестроил дом на колесах в дом-кондитерскую на колёсах. Он даже взял свою собаку с нами!)

Минут 40 по бездорожью и мы на месте. Лес настолько тихий, что слух начинает адаптироваться к этому. Знаете, на секунду мне даже показалось, что я слышу стук своего собственного сердца. План был простой. Ник хотел собрать черники для начинки в свой фирменный «чизкейк». Праздничные дни уже совсем скоро – от посетителей отбоя не будет. Насобирали тогда целое ведро. Целое! Мне ещё показалось, что таким количеством черники можно вернуть зрение полностью слепому человеку (и останется ещё немного для крота). Очень хороший получился день. Запоминающийся. А потом наступили эти 3 выходных.

На этот раз я пришёл к завтраку далеко не первым и все столики были заняты. У Ника не было и минуты свободного времени. Бесконечные комплименты в свой адрес он выслушивал с широкой улыбкой на лице. Абсолютно не фальшивой. Ему нравится то, чем он занимается. Это ещё один рецепт идеального от моего друга. Черничный чизкейк тогда разошелся на ура, а я впервые ушёл без своей порции. Мне было неловко отвлекать его. Да и вся эта «элита» вечно косится своими острыми взглядами в очках без диоптрий.

В этом городе у меня нет своего дома. Я здесь турист в каком-то смысле. Вот только меня не ждёт водитель красного двухэтажного автобуса. Есть грустная формула, которая гласит о том, что если долго не находить свой родной дом и близких, то вскоре окажешься в плохой компании. Здесь люди будут просить у прохожих мелочь на попытку спасти своих вымышленных детей от жутких болезней. Они осознанно съехали с последней горки. Прав был старина Булгаков:

Счастье – как здоровье: когда оно налицо, его не замечаешь. Но когда пройдут годы… Как же вспоминаешь о счастье, о, как вспоминаешь.

Это строчки из рассказа про врача и морфий. Бездомные люди очень любят морфий. Им всё «болит». Происходит настоящая магия, когда они превращают дешёвое обезболивающее в пыль и пропускают через холодную воду. Каждый из них немного знает о свойствах парацетамола (учитель химии плачет от гордости за своих ребят). Фирменный коктейль утоляет жажду, стирает боль и рисует тупые улыбки на грязных лицах.

Я совсем недавно в Ливерпуле. Очень красивый город. Дома в тёплых тонах. Пестрят красными шрифтами заголовки газет. На обложках Стивен Джеррард целует объектив видеокамеры после забитого гола на Олд Траффорд. Воистину футбольный город. На выходных 45 тысяч человек с идиотским бормочущим акцентом прекрасно знают чем себя занять. Они дислоцируются на трибуны стадиона Энфилд Роуд и поют песню You’ll Never Walk Alone перед 1-ой и после 90-ой минуты захватывающего матча.

Всё кажется для меня новым. Местами существовать очень одиноко, но я не жалуюсь. Вот если бы всё было как в фильмах, где главные герои замечают у себя суперспособности после каких-то происшествий. Ударила тебя молния, а на следующий день ты рисуешь геометрические фигуры как Малевич (а все такие: «Воу! Круто!») Или укусил тебя паук, а через неделю ты уже спускаешься на паутине вверх-ногами и целуешь Мэри Джейн в сладкие уста.

Молнии, пауки.. Романтика!

Жаль, но это не мой случай. Мне просто кто-то заехал по голове камнем. Или столкнул с моста. Не помню. В любом случае, такой сюжет не тянет и на бюджетную экранизацию. Пройдёт месяц, а я всё ещё не герой в обтягивающем трико. Не заметил за собой и каких-либо суперспособностей.

Потеря памяти – довольно слабый талант.

Как же много.. Нет. Все мои лучшие воспоминания связаны с Милли. Я вас познакомлю.

Она нашла меня на берегу. Без сознания.