Читать книгу Мертвая вода - Любава Игоревна Горницкая - Страница 4

Ночь, когда Листик узнала, где находятся качели, началась для неё с того, что разлагающаяся девочка неудачно стала на тропинке. Погода была прохладная. Ночная рубашка на Листике – тонюсенькая. Дело могло обернуться простудой. Мелкие царапинки на подошвах кровоточили. Колени свёл странный спазм, заставивший обмереть. Листик на всякий случай мысленно покаялась во всех грехах, какие помнила. И в том яблоке, что в пять лет стянула с прилавка на рынке, тоже.

–Вернуть не хотите, что забрали? – фонарь покачивался от тянущего из лесу сквозняка.

Поскребушки добежали. Остановились, образуя круг. Словно их завораживало, не давая приближаться к свету, нечто незримое. Было малышей-умертвий всего двенадцать. Достаточно, чтобы обхватить кольцом группку в четыре девочки: трёх живых, и одну – другую. Стояли на четвереньках, молча поскрипывали гнилыми остатками зубов, выжидали. Ёлка вспомнила обгрызенный рукав чужого платья, и ощутила желание завопить опять.

–Оленька, мы же ничего не крали… сейчас! – пискнула на высокой ноте Иришка, – Чем хочешь поклянёмся!

–То есть ты не суп? – до Ёлки дошло,

что с ней такое говорит.

Нет, выглядела покойная откровенно не очень. Пахла так вообще не розами. Трупные пятна намекали, что она вроде ещё свеженькая. Если, конечно, в темноте верно различить удалось. Но наличие тела заставляло Ёлку посомневаться в истории с завтрака.

–Вы меня съели. Как по частям разобрали. Растащили по кусочкам. Свои кусочки все вернут, – мотыльки взвились над фонарём.

–То есть это ты суп, ты и тут, ты и в супе… – Ёлка окончательно запуталась.

Возможность рассуждать  вслух позволяла отвлечься, не думать о том, что может произойти плохого.

Поскрёбушки продвинулись ближе, постепенно сжимая кольцо. Кого-то из них было видно хоть чуточку. Спасибо луне и фонарю! Кто-то затерялся в темноте. И от знания о незримом присутствии мертвецов делалось непокойно.

–А ты можешь их убрать? – внешне спокойно проговорила Листик, прикидывая: изгоняется ли всё окружающее иконой, крестным знамением, отражением в зеркале или любым иным способом?

–Образок не поможет, – считала намерение Оленька, – Но ты пытайся, миленькая, пытайся…  Проклятые они, и снять это не тебе по силам. Отогнать? А проку? Сожрут, так придете после ко мне, веселее будет.

Иришка всё это время моргала кукольно и кусала пухлые губы. Насупилась и проговорила шёпотом:

–Отпустите. А то я Дину Яновну позову…

–А как нам вернуть, что ты просишь? – Листик искала способ договориться.

–Вынь из животика…– скрипучий голос стал предвкушающе низким.

Один из поскрёбушков заурчал и облизнулся. Иришка набрала воздух в лёгкие и завизжала так громко как только могла:

–Помогииите!!!

Поскрёбушков крик корма не впечатлил. Даже позы не сменили. Листик прижала к ушам ладони. Ёлка же, которой было всё равно уже – что так, что так беда – прыгнула вперед, намереваясь сбить Оленьку с ног. Но тень в синем отдалилась. Лишь жар фонаря чувствовался кожей совсем близко.  А потом земля закружилась и поплыла, и яркие сполохи раскрасили темноту, и закружило вихрем. Они сидели втроем – Ёлка, Листик и Иришка – на высокой травянистой кочке посреди поляны, по краям которой щерился лес. Ни поскрёбушков ни Оленьки рядом не наблюдалось. Чаща шипела и постанывала.