Читать книгу Академия Великой Матери – 1 - Любовь Черникова - Страница 12

Льяра

– Кэсси, да отойди же! Пропусти нашу новую соседку, – Тилья попыталась оттянуть брата в сторону от двери.

– Прости, – встрепенулся тот. – Я помогу. – он легко занёс тяжелый чемодан внутрь и поставил около пустующей кровати.

– Рада видеть знакомое лицо, я боялась, что придётся ночевать одной. Хотя… я вечно чего-нибудь боюсь, – природница смущенно улыбнулась.

– Льяра, – представилась я. Мы вчера так и не познакомились. – А это Тилья, мы соседки.

– А это Сандр, мой кузен, – радушно улыбнулась подруга. – Не пугайся, он с нами не живёт.

Мы дружно прыснули.

– Очень приятно. Я Кассандра, – ответила блондинка, и на мгновение повисла тишина.

Первой не выдержала Тилья и расхохоталась в голос. Следом за ней не сдержалась и я. Лишь Кэсси пучил глаза и показывал кулак из-за спины нашей новой соседки.

– Вы находите моё имя смешным? – посерьезнела она.

– Прости, не имя. Совпадение. – Кэсси вовсю семафорил и строил угрожающие рожи, но когда это останавливало Тилью? – Просто мой брат… Его зовут так же, как тебя.

Сандр обречённо треснул ладонью по лбу и отёр лицо, с видом: «Все кончено!»

Кассандра перевела на парня свои огромные светло-серые глаза, и тот шумно сглотнул. Мы с Тильей понимающе переглянулись.

– Не может быть! Так мы и правда тёзки? – удивлённо воскликнула блондинка, вскинув аккуратные брови, и, впервые на моей памяти, ослепительно улыбнулась, отчего похорошела во сто крат, хотя и раньше была весьма симпатичной особой.

– Ага, – Сандр стушевался и с совершенно глупым видом почесал в затылке. – Выходит, что так.

Наша новая соседка прикрыла рот рукой и мелодично рассмеялась. Потом на полном серьёзе уточнила:

– Как предпочитаешь, чтобы к тебе обращались? Давай сразу решим, чтобы не было путаницы?

– Сандр. Хотя и Кэсси сойдёт.

– Ну тогда я буду Кэс.

Они с преувеличенной серьезностью пожали друг другу руки.

За этим занимательным происшествием нас и застал ректор Ханимус, появившийся на пороге. Он выглядел весьма озабоченно. На переносице залегли глубокие складки. Галстук немного криво сидел, будто узел ослабляли и не поправили как следует, светло-коричневый костюм-тройка делал ректора совершенно непохожим на друида. Хотя, наверное, длинные мантии приняты только на торжественных мероприятиях?

– Молодой человек, не рановато ли вы начали посещать вечерами леди? Посмотрите, который час.

Кэсси поклонился, но не успел ответить. Его опередила сестра:

– Ректор Ханимус, это мой кузен. – и на всякий случай добавила: – Он уже уходит.

– Кас… Сандр просто помог мне с вещами, – поддержала её Кэс.

Но ректор лишь неопределённо махнул рукой и повернулся ко мне:

– Оэльрио, вижу, ты в порядке? Честно говоря, я опасался… – он заметил взгляды замерших присутствующих и протянул мне руку. – Поговорим у меня в кабинете.

Я подала свою. Раздался лёгкий шум ветра, и мы очутились в уже знакомом кабинете.

– Это что портал, построенный на энергии жизни? Никогда раньше не доводилось подобными ходить!

– Да, я могу перемещаться в любое место внутри Древа и по территории академии, не тратя ни капли усилий, – ответил он на незаданный вопрос. – Очень удобно, да и все эти лестницы… Прости, что потревожил в личное время, но наш разговор не предназначен для посторонних. Присаживайся.

Каррэ указал на одно из глубоких кресел с высокой спинкой. Обивка светлого молочного цвета делала их даже на вид они мягкими и уютными. Я кивнула соглашаясь. Спросила:

– Полагаю, разговор пойдёт о том, что произошло?

– Верно, – Ханимус устало вздохнул. – Я не стану тебя упрашивать забыть об этом инциденте… Более того, чувствую и свою вину, что недосмотрел… Но мне все же хочется, чтобы ты знала причины такого поведения Верда Аллакири.

При упоминании этого имени невольно поёжилась, и мой жест не остался незамеченным.

– Не бойся его. Больше Верд не доставит хлопот. Мальчик очень сожалеет о содеянном и даже приходил извиниться, но побоялся напугать еще больше. – Ректор прошёлся по кабинету. – Жаль, ты мало знаешь об оборотниках, иначе было бы легче понять все, что я скажу.

– Постараюсь быть объективной, насколько смогу. – на всякий случай я попыталась установить границы, но, если быть честной, была готова впитать любую крупицу информации. Любопытство разом заглушило все прочие эмоции, отодвинув на задний план нападение Верда. Тем более, что я тоже оборотник, и хочу узнать, как можно больше.

Судя по смеющимся глазам ректора, все мысли были написаны огромными буквами на моем лице. Впрочем, он тут же посерьезнел:

– Ты знаешь, что означает татуировки у оборотников на шее?

– Она помогает, если оборотник начинает «чудить», э-э-э… – повторив то, что запомнила со слов Кэсси и инструктора Шардо, помотала головой. – То есть помогает справиться с внутренним зверем.

– В точку! Особенно про «чудить», – усмехнулся ректор. – А знаешь, что в давние времена тех, кто не мог справиться со своим внутренним зверем, попросту изгоняли в Чащу?

Помотала головой. Это для меня открытие. То есть Кэсси, Верд, несчастный инструктор Шардо… По сути, были бы обречены? Ректор продолжал рассказ:

– К счастью, этот варварский метод в прошлом. С тех пор как сияющие придумали этот способ. Сильные оборотники частенько не могут договориться со своей ипостасью, особенно если их целых две. Как раз в подобном случае и делают тату. Никто точно до сих пор не знает почему, так происходит, но стоит забыть, что зверь и ты – одно целое, как начинаются проблемы. К сожалению, часто случается какой-то внутренний сбой. Конфликт внутри личности. Разногласие между тобой и зверем, если так можно выразиться. Принять себя – звучит просто, но на деле мало кто способен повернуть все вспять.

Ханимус пытливо всмотрелся мне в глаза, будто силясь понять, все ли я осознаю.

– Это и случилось с Вердом?

Ректор кивнул.

– Сегодня он второй раз в жизни по-настоящему потерял контроль. После первого – ему сделали татуировку. Оэльрио, он не ведал, что творил. Я понимаю, это вряд ли оправдывает его поступок в твоих глазах, но хочу, чтобы ты знала, Верд Аллакири превосходный воин и верный слуга императора. Это он доказывает всю свою жизнь. На его счету сотни спасенных, и я прошу тебя только об одном: убеди отца, изгнание станет достаточным наказанием. Он не заслужил казни.

Зелёные, как весенняя листва глаза теперь смотрели с искренней мольбой, кажется в бороде Ханимуса Каррэ даже прибавилось седины с тех пор, как мы виделись утром.

– Казнь? – смысл сказанного не сразу до меня дошёл.

– Как бы там ни было, мальчик не заслуживает смерти.

– Смерти?! – я вскочила.

– Это единственный вариант наказания, который применяется для оборотников, которых не может удержать даже печать. Встреча назначена на утро до начала занятий. Прошу тебя, хорошо подумай, когда станешь разговаривать с лордом Сатемом, – Каррэ тяжко вздохнул. – А теперь отдохни хорошенько.

Ханимус шагнул ко мне и похлопал по плечу.

Снова послышался шум ветра, и я очутилась в полном одиночестве возле двери в свою комнату. «Земляничный» коридор был совершенно пуст, свет за окнами давно померк, зато в простенках вместо бра мягко мерцали большие голубоватые грибы. Все мысли вращались вокруг сказанного.

– Казнь?! – это не укладывалось в моей голове.

Я, конечно, желала как-то наказать Верда, но не чувствовала себя настолько важной персоной, чтобы за какой-то маленький засос… Ну ладно, за посягательство на мою честь, кого-то казнили… Если бы это был безумный культист, но только не Верд… Я вспомнила бездонные темно-синие глаза, протянутую руку, безупречные манеры. Нет я точно не желаю Аллакири смерти. В конце концов именно он меня спас.

Одной в пустынном коридоре стало как-то не по себе. Я потянула за ручку двери.

В комнате царил уютный полумрак, посреди небольшого овального стола возле окна вырос такой же гриб, как в коридоре, только на тонкой длинной ножке. Могу поклясться, ещё днём его здесь не было. Из-под шляпки струился неяркий желтоватый свет.

Девчонки сидели за столом и мирно беседовали, прихлёбывая из белых фарфоровых чашечек. На блюдцах лежало по куску пирога.

– Льяра, будешь чай? – Тилья захлопотала, не дожидаясь ответа, и через мгновение передо мной на стол опустилась источающая аромат чашка.

– Спасибо!

Подруга кивнула и придвинула ко мне весь оставшийся пирог:

– Ешь. Если что, ещё есть бутерброды с сыром и кровяной колбасой.

– Мне мама положила, а я её терпеть не могу, не то что братья – смутилась Кэс.

– О! Ты же ещё не знаешь эту историю! – весь вид Тильи выражал предвкушение. – У Кассандры восемь старших братьев! И все они – оборотники без исключения!

– Ого! – я другими глазами посмотрела на нежную как лепесток белой розы Кэс, а заодно припомнила родословные главных домов империи. Не может быть! Это дочь главнокомандующего армии Эрессолда, который стал притчей во языцех, прославившись тем, что у него рождались одни сыновья. Отец все смеялся, Май Эллэ формирует собственное войско. – Так ты Кассандра Эллэ?!

– Кассандра Май Литиция Эллэ, если быть точной, – улыбнулась природница. – Но хуже другое, один из моих братьев служит в «Тенях Верда», – при этих словах Тилья тревожно посмотрела на меня. Я едва заметно мотнула головой, чтобы не беспокоилась понапрасну. – Представляешь, после вчерашнего меня хотели дома оставить. Орали наперебой, как опасно нынче в академии.

– Знакомая история, – понимающе улыбнулась. – И как тебе удалось их переубедить?

– Пришлось проявить твёрдость и смекалку, – хихикнула Кэс. – Вид танцующих деревьев защитного периметра вокруг поместья, слегка охладил их пыл.

Я другими глазами посмотрела на хрупкую природницу. Представляю, мне приходится бороться только с отцом за право быть самостоятельной, а каково же ей? Не думаю, что легче. Восемь старших братьев! Бр-р! Страшно представить.

– Бутерброды буду, – согласилась я, прислушавшись к урчанию в животе.

– Кстати, вы не знаете, что делал Верд Аллакири в одних пижамных штанах в нашей ветви? – спросила Кэс.

Почему-то мне не хотелось скрывать ответ от природницы.

– Приходил просить прощения.

– Что?! – вопрос раздался хором.

– Но за что? – переспросила Кэс?

И я вздохнула, убирая в сторону волосы:

– За это.

По недоумевающем взгляду Кассандры и удивлённому Тильи, я поняла, что-то не так.

– Льяра, там больше ничего нет, – подтвердила Тилирио мои догадки.

– Как нет? – я мгновенно очутилась у зеркала.

Жуткий засос и правда исчез, словно и не бывало.

– Чего нет? – заинтересованно уточнила Кэс.

– Ханимус! – осенила меня догадка. – Это он все убрал! Но, когда? – я повернулась к девчонкам. – А какая направленность у нашего ректора?

– Разве ты не знаешь? – по моему лицу было понятно, что вопрос излишен, и Тилья тут же ответила: – Все три.

– О как… Значит, он и убрал это позорище. Тем лучше. – Если отец завтра увидит меня невредимой, то будет мягче с Вердом. Я откусила бутерброд и заела куском малинового пирога. – Восхитительно! – похвалила незатейливый ужин.

– Да о чём вы? – Кассандра потеряла терпение, всё время пока я ела, мучаясь от любопытства, было совсем некрасиво держать её и дальше в неведении.

– Верд напал на меня сегодня вечером, и… стал приставать. – самым неприличным образом набив рот, ответила я. – Ректор сказал, это его зверь взбесился, ну или что-то вроде того.

– А, – буднично махнула рукой Кэс, будто это какая-то ерунда, – Так бывает. Один из моих братьев даже семьёй обзавёлся при подобных обстоятельствах.

Мы с Тильей навострили уши.

– Расскажи-расскажи! – заканючила подруга.

– Джэль только-только закончил обучение и вступил в один из отрядов оборотников вроде «Волков Верда». И вот у него случился первый выходной. Дело было на какой-то закрытой вечеринке. Накрыло, как водится, не вовремя. Он окрутил одну девицу, которая пришла туда со своим женихом и там же лишил её невинности. Правда, та, вроде как, и сама была не против, хотя её родители потом утверждали обратное. Жених, как ни странно, был рад, так как помолвку им навязали. А наш отец заставил сына жениться на обесчещенной красавице. К слову сказать, не уверена, что так оно всё и было на деле, но в итоге родители новоиспечённой невесты оказались рады-радёшеньки породниться с домом Эллэ, а вот сам Джель, уже не был столь уверен в своём выборе.

– И что теперь?

– А теперь Аурика беременна пятым ребёнком, – рассмеялась Кэс. – А Джель хоть и ворчит порой, но любит её до безумия. Впрочем, как и она его.

Я молчала. В голове не укладывалось, смогла бы я быть с тем, кто обошёлся со мной так бесцеремонно? Нет. Бр-р! Даже представлять не хочу.

Тилья широко зевнула, откинувшись на спинку кресла, в которое незаметно превратился стул.

– Как это вышло? – я ошарашенно рассматривала такое же под собой.

– А, это все Кэс. Оказывается, природники могут менять комнату под себя, если не выходить за рамки дозволенного, так что теперь в нашем маленьком уголке будет царить уют.

Кассандра слегка поклонилась. Тилья снова зевнула, вслед за ней и я.

– Давайте уже ложиться, завтра первый учебный день. Льяра, я повесила твою форму в гладильный шкаф, будет готова к утру.

– Ой! Я про неё совсем запамятовала! Спасибо.

– Что бы вы без меня делали? – беззлобно поддела подруга.

– Считай, я теперь твоя должница.

Тонкий пальчик с розовым ноготком указал мне в грудь, подтверждая уговор.

После всех необходимых процедур, ознаменовавших окончание долгого и непростого дня, мы, наконец, улеглись. Кэс показала, как обращаться с грибам-светильниками, и погасила свет. Я ещё некоторое время боролась с желанием вытащить из сейфа плюшевого волка, но как-то постеснялась. Вдруг девчонки станут смеяться?

Оказалось, на этом сюрпризы не закончились. Едва веки смежила блаженная дремота, раздался тихий стук в дверь.

– Кто там? – мы переглянулись.

Никто не ответил, но и стук не повторился. Я встала и тихонько прокралась ко входу, включая эмпатию. Судя по всему, или снаружи действительно никого не было, или этот кто-то очень хорошо маскировался, так что я не могла его почувствовать.

– Льяра, – предупреждающе прозвучал голос Тильи.

– Погоди! – это уже Кэс, и я едва не взвизгнула, когда с потолка спустились, похожие на тонких змеек лианы. – Не бойся. Если там кто-то нехороший, они его спеленают и у нас будет время позвать на помощь.

– Скажи, и как тебя угораздило попасть в группу неопределившихся? – повернулась я к ней.

– Во мне ещё оставалась надежда, что я оборотник.

Я так и не поняла, она это сказала всерьёз или шутя?

– Так. Готовы? Открываю.

Сердце бешено колотилось, не то от страха, не то от волнения, когда я медленно миллиметр за миллиметром отворяла створку, готовая в любой момент захлопнуть её обратно. Каково же было моё удивление, когда за дверью оказалась стопка книг, перевязанная бирюзовым шнурком.

Мои учебники!

Сверху лежал необычный цветок такого же цвета. Плотные лепестки по форме напоминали кошачий коготь.

Под цветком обнаружился белый прямоугольник записки.

«Надеюсь, сможешь простить, о большем не прошу.

Постскриптум. Они напоминают мне цвет твоих глаз»

Воровато обернувшись на девчонок, выглянула в коридор. Там по-прежнему тускло светились грибы-бра и никого. Я спрятала записку, сунув её между страниц верхнего учебника, и подняла стопку с полу.

– Льяра, что там?

– Кто-то принёс мои книги.

– Кэсси?

– Верд?

Предположения прозвучали едва ли не хором. Тут девочки увидели цветок.

– Ого! Это точно не мой брат.

Кассандра встала с кровати и подошла ко мне.

– Можно? – спросила она, прежде чем прикоснуться, и я кивнула. Поднеся цветок ближе к свету, Кассандра сделала гриб-лампу поярче и вынесла вердикт. – Это Верд.

– На нём так и написано? – не сдержалась я от лёгкого сарказма.

– Это когти арр'тхэллэ, или стронгилодон. Лиана, которая растёт в чаще.

– Арр'тхэлле? – слово показалось мне смутно знакомым, будто что-то из прошлого, но я не стала переспрашивать, чтобы меня не сочли невежей. Сама разберусь. В конце концов, я теперь знаю, где здесь библиотека.

– Льяра, меня разрывают противоречивые чувства, и если бы не обстоятельства, я бы даже посчитала этот поступок милым и романтичным…

Я неопределённо повела плечами и предложила:

– Давайте спать.

Пока ощущениями делиться не хотелось.

В конце концов, цветок и правда красивый, хоть и странный. Будет жалко, если он завянет. Достав из шкафчика чашку, зашла в ванную и плеснула воды. А мысли то и дело возвращались к Аллакири. Не могу сказать, что я простила Теневого волка, но опасаться стала меньше. Да и после разговора с девчонками, на душе теперь было чуточку легче.

И, да! Я точно не желаю ему смерти.