Читать книгу Вера, Надежда, Любовь - Любовь Кабардинская - Страница 12

В 1977 году, в сопредельном государстве Иран, стало твориться что-то неладное. Участились переходы границы, причем в массовом порядке, целыми селениями иранцы перебегали на нашу территорию. Над нашими заставами несколько раз пролетали иранские вертолеты, пока один из них с экипажем из семи человек, не был сбит ракетой на советской территории. Вскоре стало понятно, что происходит – в Иране началась смена правительственной власти. Шах бежал из страны и одна группировка за другой завоевывали власть. Габардинский находился на границе сутками, и лишь один или два дня в неделе он мог провести в семье. А количество домочадцев при этом увеличилось, родилась дочь Юлия, может, поэтому у него заболело сердце. По настоянию врачебной комиссии, Александра комиссовали из армии. Семья решила обосноваться на Украине, пристроив пол дома к уже существующему родительскому.

Прошло несколько месяцев жизни Габардинских в цивилизованном мире. Жизнь на гражданке, там, на границе с экрана телевизора, рисовалась совершенно другой. Она казалась легкой, честной, деловой и рабочей, но далеко все не так было на самом деле. Процветала спекуляция, мздоимство, воровство. Постепенно Любаша проходила науку, как надо жить в городских условиях. Например, чтобы приобрести продукты, которые на границе выдавались по пайку, здесь надо было знать на какой рынок идти и к кому обратиться. За небольшую переплату, можно получить хороший товар. Дефицитные вещи имели тоже свои места распродажи. Чтобы устроиться на работу, нужно дать взятку. Обсуждается это открыто, друзья даже советуют, кому лучше дать и сколько. Возмущаясь в душе, краснея, но с каждым разом все меньше и меньше, Люба училась жить в мегаполисе. Свекровь почти каждый вечер ругала ее за наивность, доверчивость, слишком хорошее отношение к окружающим, предельную отдачу в труде и полное отсутствие наглости. И возможно, Любаша бы привыкла к такой жизни, приспособилась, если бы судьба опять не приготовила для нее очередной сюрприз.

Семья Габардинских жила, как говорилось ранее, в половине огромного дома, в другой половине жили родители Александра: его мать – Лидия Петровна, отец – Владимир Васильевич, шахтер, и две его сестренки близнецы Света и Луиза. Девочки были настолько похожи друг на друга, что Люба так и не научилась их различать, естественно и окружающие тоже. Одной из близнецов легко давались математические предметы при обучении, другой гуманитарные, поэтому при сдаче экзаменов или зачетов они имели привычку меняться между собою именами в классе, а впоследствии разных школах и институтах. Традиционно для Украины, перед торжествами или семейными праздниками заводилась, брага из которой впоследствии изготовлялась первоклассная самогонка для экономии праздничных расходов. Однако, заводилось этого зелья столько, что, как правило, хватало всем быть пьяными или «навеселе» почти две недели. Любаша понимала, что при таком раскладе событий, Александр очень быстро привыкнет к выпивке, поэтому при очередном упоминании самогона, как экономического баланса семьи, наговорила учительнице кучу обидных слов, а на прощанье пообещала сообщить в милицию о самогоноварении. Свекровь озадачилась, да и только, а Люба вообще забыла о сказанном. Однажды утром, перед началом работы Александра, Любаша договорилась встретиться с ним в магазине «Тысяча мелочей» для необходимых покупок по хозяйству. Слегка задержавшись после ночной смены, стараясь успеть к назначенному мужу сроку, она бежала к магазину, месту встречи с ним. Чтобы сократить путь, она решила бежать через сквер. На узкой безлюдной тропинке, прямо возле трансформаторной будки, она остановилась, поправить ремешок на сандалете, слетевший с ноги. Перед нею, как из-под земли появился милиционер и приказал:

– Стоять! Из кустов выскочили еще два милиционера, подошли к Любаше и объявили:

– Вы арестованы!

– За что? – Удивилась Габардинская.

– Разберемся в отделении. – Ответил военный.

Любаше надели на руки наручники и, запихнули в УАЗ, который стоял у входа в сквер. Прохожие горожане с огромным любопытством провожали взглядами синий милицейский «воронок».

В отделении милиции, следуя показаниям задержанной, было сделано несколько звонков по телефону: в паспортный стол, на ее работу и магазин «Тысяча мелочей». После чего военные начали через слово материться и совсем потеряли интерес к Любаше. Даже сняли наручники и извинились за задержание. Однако посидев в следственном кабинете еще с пол часа, Люба поняла, что она помешала милиции задержать настоящих преступников, которых они «пасли» долгое время, которые спрятали в трансформаторной будке ворованные вещи и которых, они, вероятно спугнули, когда задержали ее и проводили до машины. Военные посмеялись над собою и все, вместе с Любашей, вышли на порог заведения. Затем они направились к УАЗ, стоящему возле здания, и предложили Габардинской довезти ее до дома, если она не против. Люба не отказалась. Милиционеры довезли Любашу до самого дома. По дороге, один из мужчин всем говорил, что хочет пить. Поэтому когда подъехали к дому, Любаша предложила всем холодный, вкусный квас и пригласила их в дом. Когда они зашли во двор частного дома, Люба заметила, как метнулась к сараю свекровь, но не придала этому должного значения. И только когда представители власти напились кваса и ушли, из-за угла дома вышла бледная, вся трясущаяся от злости, разъяренная Лидия Петровна. Свекровь увидела УАЗ полный милиции, вспомнила обещание невестки насчет самогоноварения, увидела, что они заходят во двор, а остальное она додумала сама. Помчалась в сарай, где хранились запасы самогона с последнего семейного праздника, и все что, было, вылила в канализацию. Ненаказуемая теперь она смело пошла в дом, и что же? Эта, дрянь, невестка, напоила ментов квасом и все!

– Негодяйка, изощренная в издевательстве девчонка, так жестоко пощекотала нервы, нанесла урон семье таким, бесстыжим образом! – Негодовала свекровь, выговаривая невестке.

Ласковый ответ Любаши:

– Простите меня, просто не подумала об этом, да, и угрозу, сказанную в сердцах, давно забыла.

Еще больше взбесил Лидию Петровну. В конце, концов, доведенная до слез, Любаша закрылась в своей половине дома. Терпение у Любы кончилось, и она твердо решила, что надо забрать детей и уехать отсюда поскорее, вот только, что скажет муж? Вечером, когда все собрались дома, скандал вспыхнул с новой силой, а самым обидным было то, что ее Саша, справедливый и честный, не защищал ее. За три дня Габардинская рассчиталась на работе, купила билеты в Ашхабад, собрала вещи, забрала детей и уехала. Последним вопросом Любы к свекрови были слова:

– Вам не жалко своих внуков оставить без отца? – На что она ответила:

– Внуки будут еще, другие!

После встречи с матерью, мать и дочь проговорили до глубокой ночи. Но жизнь продолжается, время движется вперед и все, что свершается надо надеяться, что к лучшему. На третий день проживания в Ашхабаде, Любаша нашла работу, которая разрешила сразу две проблемы: дочь Юлия обеспечена садиком, а ее мама, интересной работой. Люба устроилась воспитательницей в круглосуточную группу детского комбината. Габардинская очень любила детей, и умело общалась с ними. В игровой комнате детского садика, она соорудила кукольный мини театр. В запасниках методического кабинета нашла наборы кукол к народным сказкам. И почти каждый день, перед детьми, разыгрывалось сказочное представление. Во время прогулки по территории садика, Люба «паровозиком» бегала вместе с детьми. Маршрут передвижения ею был обозначен остановками с необычными и смешными названиями, что-то вроде «Остров Робинзона», «Птичий базар», «Петрушкина арена» и тому подобное. Дети очень полюбили тетю Любу и в ответ, в знак благодарности, приносили ей из дома конфеты и любимые игрушки. В коридоре на личных ящичках детей, Любаша нарисовала забавные и яркие картинки, каждому индивидуальный рисунок, чтобы дети легко находили свой ящик. Заведующая комбинатом не могла нарадоваться на новенькую воспитательницу и сразу сделала ее своей любимицей. Если Люба просила что-то приобрести для садика краску или игрушки у начальницы, она охотно шла ей на встречу.

Да, с проживанием и работой у Любаши все сложилось, но в личной жизни, она была уверена, все наоборот разладилось. Длинными, темными, южными вечерами, Габардинская думала о муже: «Неужели все, и мы расстались навсегда, неужели действительно, как сказала его мать – внуки не проблема, будут новые». Очень хотелось увидеть мужа или хотя бы, поговорить с ним по телефону, но чувство обиды, внутренней гордости диктовало свои постулаты: «Если ты уступишь сейчас, все простишь и забудешь, то будешь уступать и прощать всегда». А этого Любаше делать не хотелось.

Однако, не прошла и третья неделя жизни беглецов в Ашхабаде, как однажды вечером раздался звонок, а за дверью с чемоданом стоял Александр Габардинский. Теперь течение по жизни изменилось в пользу Любаши. Так, как они проживали в квартире Любиной матери, Александры Сергеевны, то естественно дочь была идеалом, а зять клубком пороков. Постепенно стало понятно, что судьба вновь готовит им крутой поворот. Все шло к этому: и частые семейные ссоры, и нервозность, и личные дела каждого, которые странным образом, независимо от желаний их хозяев, переплетались. Молодые решают покинуть дом матери и свить свое гнездо подальше от своих родителей. Александр по переписке, получил почтовый вызов на работу в город Нижневартовск. Итак, в декабре 1978 года, вся семья в полном сборе, вылетела из Ашхабада в Тюмень.