Читать книгу Вдохнувшая жизнь. Философский роман - Любовь Нова - Страница 4

Утром я проснулась от того, что солнце залило светом всю мою комнату. С каким-то необъяснимым блаженством мои кисти рук танцевали в воздухе, улавливая золотистые частички солнца в лучах. Предметы своими тенями рисовали причудливые узоры на стенах.

Я улыбалась восхищенная зрелищем, открывшимся в родном пространстве.

Как же всё-таки удивительно устроено всё в нашем мире?!

Если убрать из него тени, то мы не сможем видеть формы. И это значит, что именно они позволяют миру быть таким многообразным и причудливо прекрасным.

И в тот момент я открывалась Новому дню, Новой Себе.

Я чувствовала, как никогда раньше – начинается особенный день, и он – неповторимый! Лишь позже я осознала, что таковым является каждый день.

В своем пробуждении такого необычного утра я словно выпала из Времени. Будто где-то волшебник-часовщик задержал бег стрелок на часах.

Я наслаждалась переливами в пространстве и в себе, растворялась и перетекала, будучи этим Моментом.

Но всё же в одно из мгновений часовщик передумал и вернул ход минут.

Я вернулась и тут же ощутила, как день начал набирать свои обороты.

Дела, вопросы, решения, идеи, снова вопросы. В общем, всё вошло в обычный свой ритм.

Ближе к вечеру, после всей круговерти в делах, я отправилась на встречу с подругой.

Алина была непростым, и я бы даже сказала, весьма специфичным человеком.

Иногда я задавала себе вопрос – как так получилось, что наши пути пересеклись? Но ответ приходил лишь один – значит, зачем-то это нужно.

Она была нетерпима и заносчива. Некоторым нашим общим знакомым казалось, что она на всех глядит свысока. К тому же она завидовала всем и во всём. Хоть и пыталась отрицать это. А может, и действительно, не замечала этого в себе.

При этом своим поведением Алина умудрялась вызывать к себе сочувствие, ссылаясь на тяжкую долю всем своим «героическим» видом.

Для меня же она была милой приятельницей со своими особенностями.

Я понимала, что иногда люди с такой жизненной позицией пытаются компенсировать свои «недолюбленность» и «ненужность», которую чувствовали с детства.

Но как говорится – «Чтобы судить обо мне, надень мою обувь, пройди мой путь, споткнись о каждый камень, стань мной».

Алина просто была такой.

В тот день мы договорились встретиться в моем любимом кафе. Оно всегда было наполнено ароматом вкуснейшего кофе. Журчащие водопады успокаивали в конце будничного дня.

Когда я вошла в кафе, Алина уже сидела за нашим столиком у окна и кого-то поучала по телефону. Увидев меня, она срочно распрощалась с собеседником и пообещала продолжить этот разговор позже.

Я присела за столик, и знакомые утренние чувства вновь наполнили меня.

Сегодня как-то совершенно необычно было в этом кафе. Волшебно удивительные переливы света и тени на стенах и потолке танцевали свой загадочный танец под журчание воды. Аромат кофе разливался по всему пространству, пропитывал собой каждую частичку, дополняя этот Танец Света ощутимым вкусом.

Алинин голос вывел меня из моего растворения.

– Дорогая, что с тобой? Ты сегодня какая-то зачарованная.

– Правда? Наверное. Просто сегодня я как-то все вокруг вижу в особом свете, будто впервые. Меня восхищает эта Красота. – Я провела рукой по воздуху, указывая на всё сразу и ни на что конкретное.

– Ну, ты всегда любила это кафе.

– Да! Но это другое. Оно сегодня какое-то особенное.

– Вот ты чудная. Ты лучше расскажи, как твои дела? Что новенького? Как работа?

– Всё хорошо.

Сегодня мне почему-то совсем не хотелось говорить о делах, не смотря на то, что мы давно не виделись. Эти новые ощущения и проживания момента в чудотворном пространстве заполняли меня и увлекали намного ярче, чем все эти разговоры о том, что уже прошло и кануло в лету.

Алина воспользовалась паузой, и видно, посчитав, что долг «интересуйся делами друзей» выполнен, начала щебетать о своих делах, трудностях, знакомых, как кто был не прав и в чём виноват.

Пока она вываливала кучу информации, я наслаждалась мелодичностью её голоса. Её слова, будто взлетающие птицы, вспархивали и растворялись в этом пространстве.

Я никогда раньше не слышала так явно и чисто её голос. Слова, информацию, интонацию, эмоции – да, но не голос. И я выпалила первое, что родилось в моей голове.

– А ты не пробовала петь?

– Что? – Алина была удивлена и даже ошарашена таким моим вопросом. – Ты о чём?

– О пении. У тебя удивительный мелодичный голос. Он так чудесно перебирает звуки, как клавиши на рояле. Вот и спрашиваю. Ты никогда не думала петь?

Алина была растеряна. В её глазах читалось явное недоумение от моей такой невнимательности ко всей её столь «важной» информации. Но она всё же ответить.

– Думала. В детстве. Потом передумала.

– Зря.

– Да, причём здесь это? Если тебе не интересно, что я рассказываю, так и скажи.

Алина тут же впала в частое для неё состояние «меня никто не любит, никому я не нужна».

– Дорогая! С чего ты это взяла? Мне интересно, как звучит твой голос. Никогда не слышала как-то раньше, что он такой у тебя мелодичный.

– Нет, ну ты всё же сегодня какая-то странная. Я тебе про Ивана, а ты мне про болвана.

Я улыбнулась этому по-детски искреннему возмущению подруги.

– Прости. Мне не интересно про Ивана. А вот о тебе интересно.

Тут вдруг у Алины на лице мелькнуло мимолетное прозрение. От чего она включилась в знакомую мне позу Спасительницы. Всё её тело выпрямилось, натянулось, подалось вперёд. Вдобавок она немного прищурила глаза, всем своим видом давая понять «Я знаю, как это решить. Я тебя спасу». Видно она окончательно решила, что со мной что-то не так.

– Так, дорогая, рассказывай!?

– А что рассказывать-то? – я продолжала улыбаться, не понимая, что сердобольная подруга хочет от меня.

– Что, что? От чего ты такая пришибленная?

– Пришибленная? – меня редко удивляли эпитеты, которые использовала Алина в адрес других людей, но сейчас ей это удалось.

– Ну, а какая? Говоришь какие-то странные вещи. Витаешь в облаках. Потому ещё раз спрашиваю – что стряслось?

– Да, ничего. Правда. Меня просто восхищает то, что происходит.

– Вокруг войны, эпидемии, злость, голод, разруха. А её восхищает, – как-то обреченно возмутилась Алина.

– Какие войны? Какая разруха? – я огляделась по сторонам.

– Те, которые происходят на Земле, – она нарочито подчеркнула слово «происходят».

Я лишь слегка улыбнулась, не понимая её проснувшегося негодования, оставаясь непривычно спокойной.

– Дорогая, я говорю о том, что происходит здесь и сейчас. А не где-то когда-то с кем-то. Ведь в Нашей жизни не происходит ничего, кроме того, что здесь и сейчас. Оглянись.

– Да, подруга, ты переработала, – как-то раздраженно резко прервала меня Алина. – Ты ещё мне про Космос расскажи.

В нашей беседе всё же появилось некоторое напряжение, и повисла неловкая пауза. Я думала о том, как передать то, что я чувствовала, что видела и как. Алина же была целиком вовлечена в свои переживания.

В этот момент я решила рассказать ей о снах.

– Не знаю. Может это от того, что мне приснилось на днях.

И я начала рассказывать.

О своих снах. О Ничто. О Темноте, которая Свет. О том, что всё есть Я. О реальности «Быть» и нашем «Жить». О том, что всё окружающее нас мы творим сами. О вяжущем Пространстве, наполненном странным гелем. О переходе и тягучем состоянии. Но когда я сказала о Голосе, Алина не выдержала.

– Ну, теперь всё понятно. Ты точно переработала. У тебя активировалось твое одиночество, и своим заботливым голосом добавила. – Ты так не переживай. Ты прекрасна! И мы найдем тебе мужика.

Теперь пришла моя пора впадать в шоковое состояние. Я не понимала даже смутно, о чём она сейчас.

Тем временем она продолжала свои умозаключения, и даже расслабилась от собственного псевдо-понимания.

– Все эти сны. Это внутренние твои переживания и накопленные образы. Тут всё понятно. Только зря ты так переживаешь, ты не одна. У тебя есть друзья. Никакой пустоты. Мы все тебя любим.

– Стоп! – тут уже не выдержала я. – Ты о чём вообще говоришь?

– О твоих снах.

Я хотела что-то ответить, но взглянув в её глаза, окончательно потеряла хоть какую-то надежду на возможность быть услышанной.

– Ведь в них всё предельно ясно… – Алина продолжила изливать на меня свои размышления по поводу моего состояния.

Я молчала. Меня вдруг вновь начало наполнять такое внутреннее спокойствие и безразличие. Мой внутренний вопрос «А зачем?» нашёл лишь один ответ там же внутри – «Не зачем».

Алина всем своим видом демонстрировала своё привычное состояние «Я знаю наверняка». Переубеждать её в чём-либо не было смысла, да и никакого желания.

На какое-то мгновение мне показалось, что-то уже знакомое промелькнуло в Алине. Точнее даже не в ней, а в её пространстве. И в этот же момент я вспомнила о Вдохе. Вдыхая ароматы кафе, я заполнила им себя. После чего решила переключить тему разговора.

– Алина! А что помогает тебе творить в твоей жизни?

– Неожиданный вопрос.

Мне всё-таки удалось прервать её спасательные работы по наставлению меня на путь истинный. Она на секунду задумалась.

– Скорее всего, знание, чего я хочу.

– А откуда ты знаешь, чего ты хочешь, а чего нет? И не захочешь ли ты этого завтра? – озвучивая свои вопросы, каким-то внутренним взором я наблюдала, как что-то неуловимое начало происходить в пространстве Алины.

– Как чего? Того, чего не хватает для полного счастья, то и хочу.

– Желание всегда сопровождается потребностью в том, чего нет?

– Конечно!

– И это тебя вдохновляет?

– Пожалуй, да. Но не всегда. – на мгновение мне показалась в её глазах какая-то печаль.

Но тут у Алины в сумочке заиграл мобильный телефон. И она ухватилась за эту возможность уклониться от моих расспросов.

По её разговору вскоре стало понятно, что на другой стороне кто-то явно был готов принять Алинино спасительное «Я знаю наверняка». Потому, положив трубку, она быстро извинилась и откланялась, оставив деньги за свой кофе. Это было какое-то молниеносное прощание.

Когда подруга скрылась за дверью кафе, в окне я увидела лишь её силуэт, слившийся с толпой вечерней улицы.

Что-то мне подсказывало, что это была наша последняя с ней встреча.

Какая-то легкая, едва уловимая грусть об ускользающем в прошлое коснулась меня…