Читать книгу Дракон под ёлкой - Любовь Романовна Белых - Страница 1

Как я рада, что этот год закончился! Ну, почти… До Нового года остаётся восемь часов. Я, наконец-то, смогла вздохнуть спокойно. Даже успела опомниться и пробежаться по магазинам. Включая ёлочный базар, где меня облапошил продавец, впарив громаднейшую красавицу ель.

К ёлке претензий нет, она замечательная. А вот её цена запредельно высока. Мой двухнедельный оклад.

Как я на это повелась? Младшего лейтенанта Ласточкину Алину Геннадьевну тупо развели на бабки.

На кой мне такая ёлка? Ни гостей, ни подруг, ни родных… Для кого я её тащила две улицы? А ещё мент…

Да, не этого я ожидала от родного городка, конечно. Говорят, в провинции люди добрее. Да сейчас же!

Ещё и майонез к салатам забыла в супермаркете. Пришлось, кряхтя и чертыхаясь, втащить ель в зал и тут же мчаться устранять оплошность. Салаты я купила готовые, уже нарезанные, но не заправленные.

Как чувствовала, что ничего не успею, затарившись готовой едой и шампанским с фруктами на праздники.

Отстояв очередь на кассе, я уныло поплелась к дому с двумя ведёрками майонеза и детским Новогодним подарком в красивой, красной коробочке.

Уже в подъезде, поднимаясь на третий этаж пятиэтажки, я столкнулась с соседкой – баб Нюрой. Приятным отголоском своего детства.

– Алиночка? А как… Когда ты приехала?– пожилая женщина поспешила заключить меня в объятия, сбив мою шапку набок. Голубой бубон упал на правый глаз.

– Здравствуйте, баб Нюр. Три дня как.

– То то я тебя на похоронах не видела.– сочувствующие произнесла женщина, заботливо выровняв шапку.– Ты как? Держишься?

– Конечно.– пожала плечами.

Не знаю, что говорят в таких случаях. Моя бабушка – Татьяна Андреевна, не дожила до Нового года всего неделю, отдав богу душу в собственной постели. В восемьдесят восемь лет.

На похороны я не успела. Приехала на следующий день, а на столе в кухне лежали бумаги – свидетельство о смерти, корешок заключения о смерти и завещание. На стикере, зажатом магнитиком на холодильнике, были данные кладбища и места захоронения.

Всё прошло без моего участия. Наверное, поэтому я не могу скорбеть в должной мере. Не знаю, как реагировать на соболезнования…

– А мать-то твоя, кукушка, с тобой? Не видела её после похорон…

Эх, баб Нюра, вы её хотя бы видели!

Я её вообще никогда не видела. Растила меня бабуля. Своеобразно. Мать, вроде как мать, присылала нам деньги, ни разу не явившись за мои девятнадцать лет. По крайней мере, так говорила бабуля. А раньше… раньше я и не помню. Мне было пять, по рассказам бабушки, когда мать перевели за границу. Не думаю, что на её пенсию, я посещала многочисленные кружки и секции, могла себе позволить репетитора по математике и одеваться в качественную одежду.

В те годы-то?

Лишь вырвавшись из этого города, я смогла дышать. Но важно не это. Важно, что с моим скорым отъездом, попросту побегом из-под бабушкиного крыла, я стала получать денежные переводы и смс сообщения с неизвестных номеров. Я была уверена, что это мать.

Никогда не понимала и не пойму этой логики. Раз уж бросила дочь, даже на глаза ей не появляешься, то зачем выделять ей какие-то финансы, слать сообщения?

Логичнее было бы меня забыть. Вычеркнуть из своей жизни не только физически, но и материально.

– Нет, я её не застала.

– Ой-ой,– запричитала соседка.– Бедная девочка. Не повезло Таньке с дочерью. Зато внучка у неё замечательная.– старушка тепло улыбнулась.– Она очень гордилась тобой, Алиночка. И очень тебя любила.

Горло запершило. Стало совестно и грустно.

– А вы куда, баб Нюр?– поспешила отделаться от женщины.– Не в магазин? А то я могу сбегать, если вам что-то нужно.

– Нет-нет, девонька. Меня там такси ждёт. К детям и внукам еду! Позвали старую на Новый год.– весело докладывает она.

– Ну какая же вы старая…– растерялась я.– Вы ещё правнуков нянчить будете!– улыбнулась.– Вас проводить к машине?– скосив взгляд на трость в её руке, предложила я.– Простой там, счётчик крутится. Под Новый год и так цены ломят…

– Спасибо, милая, я сама. Побегу я тогда, побегу. А то дорого своим обойдусь.

Я подождала у лестничного пролёта, пока баб Нюра "сбегала" по ступенькам вниз, медленно переставляя ноги и опираясь на трость и перила одновременно.

Грустно всё это. Почему мы стареем?

Меня старость пугает больше, чем смерть…

Квартира встретила тишиной и долгожданным теплом. Сгрузив покупки на кухонный стол, я переоделась в тёплую домашнюю пижаму и принялась чистить картошку.

Для кого, непонятно. Мне салатов с головой хватит. Ещё колбаска, сырок и фрукты. Запеку картошечку на гарнир, пусть будет. Много времени это не займёт.

Быстро управившись, я отправила противень с картофелем и мясом в духовку, щедро посыпав всё тёртым сыром и накрыв фольгой.

Пришёл черёд и ёлки. Зря, что ли, я разорилась на ней?

На поиски ёлочных игрушек ушло времени больше, чем на то, чтобы её нарядить. Бабуля была редким Плюшкиным, редко выбрасывая из дому одежду, макулатуру и прочие не совсем нужные вещи. Пришлось перебрать множество коробок, прежде чем найти-таки необходимое.

Коробка была пыльной и объёмной. Игрушек было очень много. Самых разных, от стеклянных до пластиковых, всех форм и цветов. Дождик, серпантин, коробка бенгальских огней, три хлопушки и странный шар. Я не нашла на чёрной поверхности никакого механизма, или крючочка, который бы позволил как-то зацепить его за веточку, или хотя бы продеть ниточку в какое-то отверстие.

Тиснение крылатого создания интриговало.

Занимательная вещица. То ли дракон вытеснен там, то ли ещё какая-то мифическая животинка. И всё. Больше ничего не было. Только дракошка.

Поковыряла ногтем материал, сдув с пальцев чёрную пыль. Кажется, моя бабуля ошиблась коробкой. Это не ёлочный шар, а шар для ванны.

Скорее всего.

Тоже нужная вещица, кстати. Я планировала хорошенько отмокнуть в ванной до того, как этот год закончится.

Проверила шар под струёй воды над раковиной. Поберегла тиснение крылатого, проверив на гладкой стороне. Вода тут же зашипела и запенилась.

Одним вопросом меньше.

Как раз пока картошка в духовке, я успею понежиться в тёплой водичке.

На кухню всё-таки сбегать пришлось.

Вооружившись маской для сна и двумя кружочками огурца, я вернулась к приятному релаксу.

Выждав, пока ванна наполнится наполовину, я, быстро раздевшись, забралась в неё, потянувшись за шаром. Не задумываясь, бросила его в воду, поджав под себя ноги.

Главное, чтоб он не обладал хорошим пигментом, иначе я выберусь отсюда цветом хорошо латиноса. Могу и вообще чёрными пятнами пойти.

Вода забурлила, окрашиваясь в чёрный цвет.

Я высунула ножку, пошевелив пальчиками. Пока ещё не окрасилась. Будем надеяться, что так и будет продолжаться.

Положив огурчики на глаза, я натянула сверху маску для сна и откинулась на бортик, наконец-то расслабившись.

Пузырьки приятно щекотали кожу. Вода успокаивала и уносила в зыбкое небытие.

Опомнилась, учуяв запах гари.

– Копанный – штопанный!– выкрикнула я, срывая маску и роняя огурцы в хлещущую через края ванны воду.

На бегу завернулась в полотенце, скользя по ламинату мокрыми ногами.

Из духовки валил чёрный дым, въедливый до одури. И горло, и нос мгновенно запершило. Глаза заслезились.

– Блин!– яростно распахнула старенькие деревянные окна, беспрестанно махая перед собой кухонным полотенцем.

Открыв духовку, стало только хуже. Дым повалил гуще.

– Капец! Вода!!!

Бросилась обратно, плотно прикрыв дверь на кухню. Пусть выветрится хоть немного. Займусь пока потопом.

Спустя час я сидела на кухне с дёргающимся правым глазом, кутаясь в махровый халат и неотрывно смотрела на настенные часы. Без десяти полночь. Вот-вот этот год закончится. Вся страна поднимет бокалы с шампанским, собравшись в кругу родных и близких. А я с горелым противнем и тазиками с тряпками.

Хотя… Пожалуй, шампанское я всё-таки тоже открою.

***

– Какая отвратительная рожа…– я смотрела на себя в зеркало, привстав на локтях с постели.

На бабушкином комоде до сих пор белели вязанные крючком салфетки, а на самом зеркале несколько приклеенных фотографий. Я на них совсем маленькая. Лет восемь, девять, наверное.

К фотографиям претензий нет. Нормальные фотографии, а вот моё отражение…

Мда, бомж Валера, что время от времени ночует в нашем райотделе симпатичнее бывает.

Вместо век, два таких смачных и красных вареника, открывающие узкие щели глаз, необычного, светло-зелёного цвета. Длинные тёмные волосы торчат во все стороны. Лохмы, самые настоящие. Медуза горгона проигрывает этот батл зрительских симпатий. Я выхожу победителем по всем фронтам, не решаясь пощупать ни своё лицо, ни волосы.

Что вчера вообще было?

Тазики, тряпки, гарь, чёрный противень, который проще выбросить, чем отчистить. Кажется, я пила шампанское с фруктами… Кажется, плакала, вспоминая бабулю…

Да что ж мне плохо так, как будто я ящик этого шампанского выпила?!

Быть такого не может, конечно, у меня столько и не было, но…

Как же плохо.

Медленно встала с кровати. Поправила запутавшийся халат, перевязав пояс потуже. И пошла.

Прошаркала вязанными следами, в которых и завалилась спать, на кухню, бросив мимолётный взгляд на красавицу ель.

Гирлянда.

Когда я её успела повесить и подключить? М?

Кухня была идеально чиста. Ну, кроме горелого противня, стоящего в раковине. Со стола убрано. В мусорном ведре бутылка шампанского и очистки от бананов и мандаринов.

Та-а-а-ак. Ладно.

Ванная.

В ванной на меня опять уставилось страшилище из зеркала. Погрозив ему зубной щёткой, я с наслаждением почистила зубки мятной пастой, обильно прополоскав рот. Умылась холодной водой, зябко ёжась.

Зато взбодрилась.

Воссела на белый трон, задумчиво подперев рукой голову, и задумалась.

Как так-то? Бутылку шампанского в одно лицо?

… ещё и без минералочки на утро.

– Отвратительное поведение, Ласточкина. Аморальное.– бурча себе под нос, я отправилась опустошать холодильник. Хоть о минералке я не подумала заранее, а сок какой-то должен быть.

Победно подняв тетрапак с вишнёвым соком, я усмехнулась. Этот раунд за мной.

Выглушила оставшиеся пол-литра и довольно зажмурилась. Полегчало. Прямо чувствую, что жизнь налаживается.

Возвращалась в спальню бодрее. Я решила, что лучше лечь поспать ещё. Во всяком случае попытаться это сделать. На ногах мне похмелье переносить не доводилось, а вот некоторые мои сотрудники утверждают, что его можно переспать. Вот и проверим.

– Копанный – штопанный!– в глазах двоилось.

Ёлочка озарилась красным светом маленьких лампочек, выхватив силуэт на полу.

Опасливо попятилась к выключателю, резко включив свет в комнате.

– Мужчина!– громко рявкнула, поморщившись от головной боли, прострелившей виски.– Мужчи-ина!!!– уже тише, но не менее грозно повторила я.

Тоже мне "Ирония судьбы или С лёгким паром"! Что за мужик у меня дрыхнет под ёлкой?! Ещё и укрытый бабушкиным лоскутным одеялом!

– Мужик, блин! Ты там сдох?– нахмурившись, медленно приблизилась к неподвижной голове. Короткостриженному затылку в частности.– Нечего помирать под моей ёлкой!

Резко сбросила одеяло, тут же вернув его на место.

Голый!

Шумно сглотнула, озираясь по сторонам.

Что голый мужик делает в моём доме? Не было же его.

– Му-ужчина…– растерянно моргнула, ткнув незнакомца оттопыренным указательным пальцем в плечо.

– Мммм…– донеслось глухое мычание.

Живой, значит?

Ну это ненадолго, если он мне не объяснит, как попал в мою квартиру…

Бросилась к входной двери, проверяя следы взлома.

Ничего.

Как я вчера закрыла замок на два оборота ключа и цепочку, так всё и было.

Лучше бы так же хорошо помнила, откуда у меня мужик голый взялся!