Читать книгу Что такое настоящая невезуха - Любовь Шашкова - Страница 22

Полоска снежной белизны песка простиралась в обе стороны корпусов санатория, сколько глаз видит. Место чудное: в это время все, что может цвести, цветет одурело, вода в море 23—24 градуса, а солнышко припекает, но в меру.

Санаторий тихий, семейные пары приезжают с детьми. Пока с малолетними сорванцами занимаются профессионалы, их пап и мам используют по назначению с самыми благими намерениями. Их щупают во всех местах, и не только руками, – массаж называется; заставляют дышать сомнительными благовониями из местных трав; топят в специальных ваннах (с всякими неприятными на вид и запах грязями), и все это строго по назначению врачей. Удивительно, но некоторые из родителей выживают и даже неплохо выглядят. В общем, как во всех санаториях страны и мира.

Наши влюбленные были еще в том возрасте, когда вполне могли обойтись без всего перечисленного выше. Они наслаждались друг другом в укромных уголках бесконечного пляжа, потому что приехали туда за три дня до назначенной встречи.

Вечером третьего дня они сидели в уютном кафе на территории санатория, когда к ним подсел невзрачный человек и вежливо спросил разрешения сесть за их столик. Карпов сначала хотел отказать ему, но что-то его остановило. Человек заказал кофе эспрессо с сахаром и холодной водой.

Карпов сидел как на иголках, а Татьяна была спокойна и счастлива, она не знала, что именно сегодня должна была произойти важная встреча.

Человека все не было, Карпов начал волноваться.

Незнакомец за столом кинул пару заинтересованных взглядов на Татьяну. Она почувствовала, что может нравиться и другим мужчинам, и решила выйти на минуту, чтобы проверить, насколько она сейчас хороша и «припудрить носик».

Только она успела отойти от столика, незнакомец спросил:

– — Вам там, на севере, наверное, валенки нужны, особенно зимой? —

Это была условная фраза. Карпов чуть не подавился от неожиданности, сначала замер, а потом медленно произнес, как учил его Инвалид:

– Да, у нас без валенок, зимой холодно, – и вспотел от напряжения.

– Валенки уже здесь, – продолжил незнакомец.

– А как мне их забрать?

– Они у вас в номере в нижнем ящике сразу под баром, в синем пакете, просто возьмете пакет и положите в свою дорожную сумку, и сразу забудь про это «хозяйственное мыло». Все будет о'кей. Я Инвалиду жизнью обязан, так что для него все что угодно сделаю. Завтра вам нужно будет уехать. Мне пора.

Незнакомец встал и спокойно вышел, раскуривая на ходу сигару. Татьяна вернулась и застала Карпова в мрачном настроении духа.

– Что-нибудь случилось? А где наш сосед?

– Да нет, все нормально, он уже ушел.

– Уже? – удивилась она несколько разочарованным голосом.

– Нам нужно уехать завтра.

– Да? А я только вошла во вкус…

– Таня, не забывай, мы здесь по делу.

– Хорошо, завтра так завтра, – сказала она обиженным голосом.

На следующий день они собрали вещи и, купив целое купе, поехали домой.

В Саратове в их полностью выкупленное купе зашла старушка. Выглядела она лет на сто, а билет у нее был на вторую полку. Это было возмутительно, но чтобы не привлекать внимания, Карпову пришлось предложить ей свое место на нижней полке, к тому же бабуля сказала, что выйдет через три остановки часа в три ночи.

– Я тихо, вас не побеспокою, – сказала старушка скрипучим голосом.

Они мило побеседовали перед сном, а утром, когда встали, оказалось, действительно, бабули уже нет. Она вышла, как и обещала, в три часа ночи. Они опять остались одни, чему были несказанно рады.

Совершив утренний туалет, они решили заказать в ресторане завтрак с доставкой в купе. Татьяна сама вызвалась сделать заказ по своему усмотрению.

Карпов, пользуясь случаем, решил проверить «валенки», ему не терпелось потрогать и убедиться в их наличии в своей сумке. Он достал сумку из нижнего ящика под кроватью, где спала старушка, ему показалось, что она стала значительно легче. Он судорожно открыл замок, запустил руку и не нашел ни одного кусочка «валенка». «Катастрофа», – пронеслось у него в голове. Он вытряхнул все на постель этой древней старухи, просмотрел каждую тряпочку, как будто это был не тротил, а иголка, которую легко не заметить.

В дверь постучали, от неожиданности он резко разогнулся и стукнулся головой о верхнюю полку и сел на нижнюю. В дверь заглянула улыбающаяся проводница.

– Чаю хотите?

У него был такой вид, что она тут же спросила:

– Вам помочь? Что-нибудь случилось?

– Нет, да, нет, все нормально, жена чей, чай, то есть завтрак в ресторане, спасибо, – заикаясь и путаясь, ответил Карпов.

– Может, вам помочь с уборкой? – продолжила расспросы проводница.

– Нет, все нормально, я сам справлюсь.

– Приятной поездки, – закончила проводница разговор и закрыла дверь с другой стороны, чему Карпов обрадовался, как выигрышу в миллион долларов.

Он никогда в жизни не чувствовал себя таким идиотом, это совершенно новое для него ощущение привело его в отчаянье. Он впервые не знал, что делать. А главное, даже морду набить некому. Он сидел, тупо глядя на им же разбросанные вещи, и не мог поверить в реальность случившегося.

– Как? Как? Эта полудохлая старушенция могла свистнуть «валенки» так тихо? И зачем?

Его спортивный мозг «вскипел» от напряжения, но вразумительного ответа он не дождался. Дверь открылась, в купе вошла Татьяна.

– Боже, что это ты делаешь? Прямо разбой какой-то учинил.

– Тут ты права, что-то в этом роде.

– Серж, ты какой-то никакой, что случилось?

– Тань, ты сядь.

Она села напротив и уставилась на него. Он тихо шепотом сказал:

– Понимаешь, Таня, мы с тобой не просто «валенки» везли. Мы с тобой, – он нагнулся к ее уху, – взрывчатку везли, для дела. А старуха ее свистнула. Ведь больше никого в нашем купе не было. Да? – добавил он неуверенно.

Татьяна потеряла дар речи, но ненадолго, а потом начала так много и быстро что-то шептать и быстро собирать одежду из его сумки, разбросанную по всем полкам, что он понял – зря ей сказал, как бы с ней чего еще хуже, чем с ним, не случилось.

– Почему ты молчал? А если ваши «валенки» сработали бы? – вдруг совершенно нормальным голосом спросила она.

– Нет, они не могли, они же без взрывателя, – сказал он неуверенным голосом, потом забеспокоился и засуетился вместе с ней, а потом они сели за стол и тупо смотрели друг на друга с минуту.

– А как же теперь? – задала она удивительно умный вопрос.

– Думать надо. – Ответил Карпов.

– А что тут думать, надо звонить вашему главному.

Он судорожно схватил сотик. Были длинные гудки, но трубку не брали. «Боже, если ты существуешь, сделай так, чтобы он взял трубку, и тогда я уверую в тебя», – вертелось у него в голове.

Наконец, послышался голос Инвалида:

– Дед, у меня э… как бы это сказать, э…

– Здороваться надо. Говори как-нибудь, раз от дела оторвал, – ответил Дед недовольным голосом.

– Ну, в общем, тут в Саратове одна старушка «валенки» у нас спи… ла.

– Это те, что на Юге купил?

– Да.

– «Узнаю тебя, Россия», – процитировал Дед знаменитее выражение, кажется, А. Вертинского, – лох ты, братец, что тут скажешь.

– А как теперь, что делать-то? – спросил Карп.

– Возвращайся в Н-ск, я подстраховался. Не боИсь, все будет ОК, только не вздумай искать, кто это сделал!

– Почему?

– Потом расскажу, не телефонный разговор. Ты мне здесь нужен. Все, больше не звони. Пока.

– Понял. Еду.

Больше никаких приключений с ними не случилось до самого города Н-cка. Часов в 11 утра они вышли из вагона значительно облегченными, делая вид, что незнакомы, отправились каждый в свой угол: Татьяна поехала домой к своему мужу, а Карпов решил зайти домой переодеться с дороги и сразу к Дантисту, чтобы тот организовал встречу с Инвалидом, где он сможет объяснить ситуацию.