Читать книгу Олимпийские страсти. Тайны лабиринта - Любовь Сушко - Страница 6

Рожденный Кроносом спесивым,

Спасенный Реей в грозный час,

Малыш скитался сиротливо,

И заглушал лишь бури глас

Рыдания его в тумане,

Но где-то креп он и мужал,

И мать его отца обманет,

Хранивши сына среди скал.

– Ты должен в грозный час явиться.

И братьев от беды спасти,

Пусть он беснуется, ярится.

Но пожалей и отпусти.

И небо будет там с тобою,

И покорятся нам титаны, —

То с ненавистью, то с любовью

Твердила Рея неустанно.

2.

И Зевс пришел к отцу однажды.

– Жена, он говорит, что сын?

Но сын в утробе, что ты скажешь?

– Скажу, что спасся он один.

И камень выплюнул устало

Прозревший в это время бог.

– Тебе же спорить не пристало,

Беды ты отвратить не мог.

И Кронос в ярости трясется,

– О, ты, неверная жена,

Дитя обмана, воздается

Нам за доверие сполна.

– Детей губитель, мне упреки

Твои ли слушать в этот час?

За все заплатит муж жестокий,

Отец злодей, верни сейчас

3

Своих детей назад из плена,

Ведь ты потешился сполна.

И Кронос закричал: – Измена,

Сын, вероломная жена.

Но вот Аид уже выходит,

И вылетает Посейдон,

Богини снова на свободе.

Отец спешит покинуть дом.

Скитальцем станет одиноким,

Кровь не прольется в этот раз,

И Зевс бывал не раз жестоким,

Но Кроносу свободу даст.

– Тебя он устрашить не может, —

Любимцу Рея говорит,

– Иди, сражайся, там тревожно,

Там пламя бунта так горит.

4.

Титанов боги одолели,

И в Тартар сброшены в тиши,

Они о Кроносе жалели,

Но на Олимп наш Зевс спешил.

Он Посейдону дарит море,

В подземный мир пойдет Аид.

И кто со жребием поспорит?

Достанется ему Олимп.

Там гром и молнии сверкают,

И с ними он несокрушим,

Уже титаны точно знают,

Что нынче Зевс непобедим.

Но бабка грозная Тифона

Им на погибель породит,

И только молния со звоном

Чудовищ этих усмирит.

5.

И после бунтов будет много,

Но высится в тумане он.

А мир жесток, и жизнь убога,

И снится Зевсу бури стон.

Любви хотел властитель мира,

И добивался ото всех,

Кого-то вел легко и мирно,

Кого – то силой для утех.

Терпеть отказа не намерен,

Он был всегда на все готов,

Одной любви беспечно верен,

Он женщин покорял без слов.

И покидал их в одночасье,

Взглянув угрюмо на детей.

Сердца отчаянно стучатся

От бури яростной страстей.

6.

И что ему бедняжка Гера,

И что пленительная власть?

Любовь легко и неумело

Он обращал в немую страсть.

Лишь только ночь крылом коснется,

Завидев деву с высоты,

То лебедем над нею вьется,

То юношей прекрасным, ты

Покорена, то муж твой снова

К тебе в покои снизошел,

Но почему он так взволнован?

Как будто в первый раз пришел?

За что тебе упреки сыпет

Богиня в полночи опять?

Ребенка в тишине похитит,

По морю снова будет гнать…

7.

И в этом пламени пожара

Тебе уже не уцелеть,

И Афродита лишь лукаво

Махнет рукой: – Ну что ж ты, Зевс?

К чему такие страсти снова,

Ведь Геру ты сведешь с ума.

Как одинок он и взволнован,

Его всегда пугает тьма.

– И словно бы в горах заброшен,

Он матушку напрасно ждет.

Вот потому угрюм, не прошен,

Он ночью к женщине идет.

И только у ее порога,

И только у ее колен

Он успокоится немного

И в страсти он поймет, зачем,

8.

Забыв о небе и о власти,

Он снова к той земле спешит.

Любви лишенный, только страсти

Как страх, хотел он заглушить.

В утробе и тумане Гера,

Ты не осталась там одна.

Ты с братьями о свете пела,

И с сестрами, лишившись сна,

Ты о свободе говорила,

А он в горах под небом вновь

Взирал на звезды сиротливо,

И ждал лишь женщины любовь.

Он страсти пил, не мог напиться,

И убеждался каждый раз,

Что в деве можно раствориться,

Что женщина спасает нас, —

9.

Так говорила Афродита

Там Амфитрите в тихий час.

– Он эти ночи ждет сердито,

Он вспоминает каждый раз.

И где-то, где бушует буря,

На радость или в наказанье,

Спешить наш Зевс сегодня будет,

Опять на новое свиданье

А страсть костер к рассвету гасит,

И плачет дева о герое,

И ждет властителя напрасно,

Всегда один, всегда с другою.

Не в силах больше верить в это,

Он хочет снова убедиться,

Что кто-то будет до рассвета,

Что в ком-то снова воплотится.

10

И дети не дают покоя,

Алкида Гера не оставит.

И Артемида беспокоит,

Ей жертвы б сниться перестали.

А Аполлон напрасно ищет

Любви, и ждет ее ночами.

И в ярости Арес там рыщет,

И никого не замечает.

Что делать с ними, и откуда

Пыл Прометею этот дан.

Все ждут и страсти здесь и чуда,

Но лишь раздор подарят нам.

И вроде Посейдон спокоен,

И с Персефоною Аид,

И только он в безумье воя,

В объятьях женщин снова спит.

11.

Когда на пир собрались гости,

Лишь улыбается Гермес,

И Гера в ярости и злости

Про все обиды наконец

Им скажет, и уйдет достойно,

Он должен всех мирить потом.

Фетида бедная спокойна,

Фемида просит, но о чем?

Афина снова ждет ответа,

А он забыл ее вопрос.

Деметра, что же там Деметра

Вся высохла от горьких слез.

И это все его владенья,

И только Рея усмехнется,

– О, сын мой, тяжко, но забвенье

Тебя вовеки не коснется.

12.

А он молчит один, прикован,

И снова свергнут в грозный час,

Ну что ж пусть ищут все другого.

И снова этой бури глас,

И снова он ребенком где-то

До них пытался дотянуться.

И Люцифер, лишивший света,

С Аидом, больше не вернулся.

Пусть только звезды ярче светят,

Пусть грозы смирят свой порыв.

А Зевс всегда один на свете,

Он страстен, яростен, красив.

Опять гостит у Посейдона,

Аид обходит стороной,

И не любимый, но влюбленный.

Олимп всегда хранит родной.

13.

Мы с ним спешим туда, к Аиду,

В тот мрак, туман и пустоту,

И грозен старший брат для виду,

Но Персефоны он красу

Погубит, лишь на миг пуская,

Ее в тот обреченный мир,

И снова женщина другая,

У Зевса и богиня с ним.

Как не похож он там на брата,

Которому подарит тьму,

И все летит, летит куда-то,

И все сочувствую ему.

И усмехается, немая,

В тумане яростный Аид,

И Зевс сказать ему не смеет,

Что страсть в душе его горит.