Читать книгу Умина, дочь Гостомысла. Князья Древней Руси - Любовь Сушко - Страница 11

За время их вынужденной стоянки, Паныч успел заглянуть на остров Волхва, тот удивленно усмехнулся.

– Ну и что же они ропщут? Боюсь, что еще немного, и от твоего князя и мокрого места больше не останется, тогда никто ему не поможет.

Бес понял, что опасаться надо своих, а не чужих в первую голову, но легче ему от этого не сделалось.

– Никто не рождался сильным и отважным, закаляться надо, – решил он про себя, понимая, что это не с ним должно случиться, а с молодым парнем, а потому не все от него зависти.

– С каких это пор ты людишек защищаешь? – удивился Волхв, слышавший все, что тот говорил.

– Пока мы с ними в одной упряжке, что мне еще остается, – настала очередь удивиться тому. – Вот ничего хорошего ждать и не приходится.

– Хорошо хоть Славена тут больше нет, а то и вовсе непонятно, что делать.

Когда Паныч вернулся на то место, где у них был привал, снова светило солнце, люди готовились в путь. Но за них можно было больше не бояться.

Панычу не пришлось даже прибегать к хитростям, все случилось само собой. Изменился на глазах и сам Гостомысл, он стал взрослее и серьезнее, исчезла его юношеская улыбка, и уверенность в том, что никогда не случится ничего, теперь он переживал за тех, кто был с ним рядом.

– Боги правы, когда вместе со скверным дают нам и что-то хорошее.

Ночью, когда солнце перестало сушить землю, Гостомысл стоял на берегу неведомой реки над самым обрывом, и напряженно смотрел вниз, хотя там трудно было что-то разглядеть, но он не отступал.

Князь хорошо чувствовал, что стоит сделать еще шаг и окажешься в пропасти, вот так и вся жизнь состояла из таких опасностей, и не было им конца и края, но ему нужно их одолеть и двигаться дальше.

– Главное, не перепутать берега, не шагнуть в пустоту и оставаться там навсегда.

Он не отходил, и все еще стоял на том самом месте.

– Чем отличается этот мир от того, куда мы держим путь? – размышлял он на берегу. – Может он даже прекраснее того, как это узнать, но мы должны двигаться туда, откуда пришли наши деды и прадеды. У нас есть своя земля, и мы и наши дети должны там оставаться.

Когда он, наконец, отошел от обрыва, вернулся к своим людям, они уже развели огонь в разных местах, обогрелись и повеселели, усталость, словно рукой сняло.

Как же хорошо, смотреть на звезды и знать, что перед тобой большая и важная цель, а с ними юный и сильный князь. Они пока радовались, и никто не упрекал его в том, что творилось в этом мире.

№№№№№

Странный детский плач отвлек Гостомысла от размышлений.

На руках у женщины умирал ребенок. Он сразу почувствовал, что Морена стояла у нее за плечом, и пристально смотрела на князя.

Она же сидела неподвижно, не отрываясь, смотрела на ребенка, словно хотела защитить его от темной богини.

Князь поднялся и обратил взор на небеса к Перуну:

– Отведи беду, пусть она живет и будет с нами.

Морена все слышала и колебалась, она не ожидала, что князь так поступит. Но она решила не дожидаться решения Перуна

– Хорошо, но не пожалеешь ли ты о том, о чем просишь, князь? – спросила богиня.

– Пусть и пожалею, но я не хочу, чтобы мы тут из-за нее задерживались. Я не хочу в пути сталкиваться с тобой, вот дойдем до места, и мы в твоей власти.

Девочка встрепенулась, и стала дышать свободнее, богиня растаяла где-то, он больше не видел ее. На щеках у ребенка появился румянец. Ее мать, еще не веря своим глазам, улыбнулась. Больше в этом мире никто о смерти не думал.

– Глупцы, – усмехнулась Морена, – разве могут они знать, что ждет их впереди, что хорошо, а что дурно, но потом он вспомнит о том, что случилось и сто раз пожалеет.

Бес вглядывался в черты ребенка, ему хотелось заглянуть в грядущее, но он отошел в сторону, понимая, что делать этого не стоит. Но и без этого он чувствовал, что умирающее дитя, оставленное вдруг в живых, наделает много шума, старуха-мать проклянет тот день, когда все так получилось.

Князь молод и наивен, а бес знал, что богинь, особенно таких как Морена, ни о чем нельзя просить, даже если они исполнят просьбу, то будет только хуже.

№№№№№№

Вместе с рассветом славяне снова двинулись в путь, но шли значительно тише на этот раз, им словно чего-то пока не хватало. Ливень вынул из них души, и сил оставалось не так много, как в начале пути.

Княжий конь, не знавший усталости и страха, несся впереди, даже воеводы не поспевали за Гостомыслом, его ничто не могло остановить. Только к полдню он стал останавливаться, чтобы они смогли догнать его. Но он успел даже искупаться и обсохнуть, пока подтянулись остальные.

Так он убеждался снова, что не из их породы, что он скорее из богов, потому и стал главным тут. Но время текло своим чередом, они двинулись в сторону древнего Славенска.