Читать книгу Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике - Любовь Сушко - Страница 10

Наверное, ни один человек в мире не знает того момента, когда он покидает землю, а если рассудком и понимает, то сердцем все равно никак понять не может.

Когда незнакомцы набросились на князя Ярополка с трех сторон, он и подумать не мог о том, что все для него так плачевно завершится, еще не успев начаться. Хотя уже был убит брат его Олег, и все к этому шло, и Владимир, сын рабыни, рыскал, как дикий зверь – людоед по лесам и полям все ближе к Киеву подбираясь. Он убедил себя в том, что Олег поплатился за свои похождения по чужим женам, и прикончил его кто-то из обманутых мужей. Он же не имел таких врагов. Он был великим князем по завещанию отца, и Перун не мог быть жесток по отношению к нему.

И когда он понял, что ему не уйти от убийц, посланных его братом, то и сам Владимир спешно выскочил откуда-то сбоку. И когда Ярополк был еще жив, последнее, что он узрел, это его перекошенную от злобы рожу. Только на миг встретились их взоры. И Ярополк знал, что он не даст покоя вероломному братоубийце, правда, самому ему от этого уже не станет легче. А потом все кончилось. Сердце его остановилось.

И поднялся он, все еще растерянный и потрясенный последними минутами земной жизни, раздавленный и униженный, унесся он в Сварг, чтобы уже издалека следить за тем, что на земле происходит.

Еще долго бродил он неприкаянный между небом и землей, понимая, что назад ему не опуститься, а вверх к праотцам идти не хотелось – так мало он в мире пробыл. Потом, когда первый шок прошел, и он понял, убедился в том, что изменить ничего не сможет, он стал раздумывать о том, что еще сделать можно. И знал он уже, что сам своему обидчику никакого зла не причинит – недосягаем для него Владимир. И стал он думать о тех, кто за него на земле отомстить может, на кого может положиться князь Ярополк.

Он слышал как любившая его Рогнеда, страдала и мучилась, как ребенок его в чреве ее шевелился. Но долго еще было ждать того момента, когда он на свет появится, подрастет и окрепнет.

Но бес, подвернувшийся как раз вовремя, пояснил ему, что быстро ничего не делается, и ближе сыновей никого нет у него.

– Почему ты говоришь о сыновьях? – удивленно спросил князь, – он у меня только один, да и то вилами по воде писано, будет он жив и здоров, позволит ли ему изверг на свет белый появиться.

– Не только он за тебя отомстит в свой срок, но пока и ты его охранять можешь, – многозначительно пояснил бес, и прибавил еще:

– А что, кроме этой воинственной валькирии, которая братцу твоему так голову заморочила, что он все крушить пошел на своем пути, ты ни с кем больше ночи не проводил? Не помню, чтобы ты был ей особенно верен, – в голосе его звучала насмешка и намек на то, что есть еще что-то, о чем Ярополк пока не ведает.

– Но как могу я узнать, были они или не были? – тихо говорил Ярополк.

– Это не так трудно сделать, как кажется, в Карачарове, например, намекнул бес, чтобы долго его не мучить, там найти не так сложно, надеюсь, что не со всеми девицами там по лесам шастал?

И тогда Ярополк из первых уст узнал о сыне своем, который уже появился на свет. Так все в один миг и переменилось для него, и он был бесконечно благодарен почти незнакомой девице за то, что она сохранила и родила этого ребенка. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на сына своего. И оставил там самый дорогой из своих перстней, тайный знак, который о многом сказать может тому князю Владимиру. Потому что забыл он в суматохе снять его с пальца убитого, а потом долго и напрасно искал во дворце его, когда тело уже было преданно огню, в углях рылся, но ничего так и не смог обнаружить, и ругал на чем свет стоит, верных слуг своих.

Нашлись со временем и другие мстители за убитого князя. И радовался Ярополк, что не пройдет все бесследно. У сыновей его будет все лучшее, станут они богатырями отважными. И послужат князю Владимиру так, что не будет он знать, куда ему бежать от службы такой. Он узнает о возмездии и рассудка лишится. Так думал в те часы Ярополк, глядя с небесной высоты на земли русичей, бескрайние и богатые. Но не могли они заставить князей русских жить в мире и согласии. Сколько бед уже случилось, и что еще ждет их впереди.

№№№№№

Бес, узнав обо всем, не мог не радоваться тому, что у него оказался такой союзник. И он до конца понимал, в чем прелесть всего случившегося.

Если бы не вмешался сын рабыни, то жизнь была бы сера и скучна. Правил бы Ярополк, женился бы на Рогнеде и что? Никаких взлетов до небес, падений в бездну никаких. А тут и сам сын рабыни на сковородке жарится, и призраки на месте не усидят, будут рваться на землю, чтобы отомстить ему за все.

И все несется стремительно, скорее всего, в пропасть, но какая разница. И все начинается с ними такое, что и в сказке не скажешь, пером не опишешь.

Почти в те минуты, заглянув в баню, пожаловал бес к Баннику:

– Что это за призраки у нас разлетались? – спрашивал вечно недовольный всем хозяин бани.

Словно не понимая, о чем его спрашивают, бес удивился :

– Это ты меня так именуешь?

– Не придуряйся. Я говорю об убиенном князе, тебе это не хуже моего известно.

– Если бы ты хоть чем-то интересовался, – словесно пнул его бес, – то узнал бы, что тот самый младенец, который в твоей бане родился, ни кто иной, как сын князя Ярополка. Вот он его и навещал.

– Если везде сыновей разбрасывать, потом не налетаешься по всему миру, – сердито отметил тот.

– Зато есть кому отомстить за него, вот и пусть растит.

– Да только парень, говорят не особенно полноценным был, приносили его ко мне, как бревно лежит он, и сколько отец его названный сил не прикладывал, чтобы на ноги поднять, ничего не помогает, наверное, недаром княжеский выродок таким уродился, это метка его.

– Только все бы не суетились мы, если бы он таким и оставался.

– Но ты не бог, и воскрешать калек еще не научился, – напомнил тот.

– Его не нужно воскрешать, немного колдонуть, когда сил у него накопится. Все будет лучше прежнего, – рассуждал, кажется сам с собой бес, хотя он знал, что ни одного его слова Банник не пропустит мимо ушей.

А тот был и к простым смертным недоверчив, а уж бесу надеяться было не на что особенно. Но с ним всегда надо держать ухо востро. Впервые за долгие годы тут произойдет что-то интересненькое.