Читать книгу Воин грозного князя. Сказ об Илье Муромце и Соловье-разбойнике - Любовь Сушко - Страница 3

Велика и раздольна русская земля. Не только пешком обойти ее невозможно, но и на быстром коне не скоро объедешь.

А если соберешься в путь – дорогу, то немало встретится на пути твоем сел больших и малых, людей добрых и злых.

Вот среди таких сел, на проезжей дороге, почти на перекрестке и появилось в незапамятные времена село Карачарово, большое, богатое, но не особенно приметное село, такое на каждом шагу встретить можно было. И никто из жителей его и предположить не мог в старинные времена, что предстоит ему прогреметь на весь мир. А пока там просто жили русичи, как и в других местах. И жизнь их ладно да размеренно текла. Они рассказывали о том, что происходило с их предками когда-то. Но никто особенно ярких событий до поры, до времени припомнить не мог.

И часто в рассказах их возникало самое притягательное название столицы земель русских – града Киева. А в последнее время все больше вестей стало приходить о младшем сыне великого князя Святослава, покойного к тому времени – Владимире, который не особенно прямым и честным путем, но все-таки вошел на престол Киевский. Князь сей не особенно красивым и завидным был. Не могли они каких-то дел его героических припомнить. Только гонцы от него все время появлялись, которые и забирали самых лучших парней в дружину его, чтобы земли русские оберегать, много чего им обещано было за службу верную, но самое главное – сам Киев пред ними врата свои златые распахивал, а такое любого соблазнить может. Только могучие богатыри могли и славу ему принести, и защитить его от беды и позорного полона.

Много разного, хорошего и дурного, ходило о князе том, но они туда рвались, и многие там навсегда и оставались, кто голову свою сложил на поле брани, а кто неплохо при князе жить стал.

Вот и пошли рассказы сначала о Святогоре – богатыре древнем, потом сочинили они истории о Дунае и Вольге, еще какие-то имена все чаще произноситься в сказаниях стали.

Но многим казалось, что мир их замер в ожидании. Вот- вот должно было случиться пришествие героя – защитника, который бы в веках оставался рядом с ними.

Но нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Потому и приуныли русичи в те дни. И казалось им, что ничего подобного в реальности их уже случиться не может. Но говорят, что если чего-то очень сильно хотеть, то оно сбудется.

И ударил гром. Но не обычный гром, который каждое лето по много раз в небе грохочет. А такой сильный он был, что сотряслась от него земля русская. И говорили жрецы, что на свет в тот миг появился особенный богатырь, по-особенному сшитый и скроенный, такого больше во всем мире и быть не может.

№№№№№№

Случайно ли слонялся в тот вечер Мефи именно около села Карачарова или нет, об этом никто знать не мог. Но заглянул он в избенку на краю села к знакомой ведьме. Она сидела около очага своего и кажется, дремала. Только сверкавшая молния заставила ее на миг очнуться. Тогда и увидела она беса в своей хижине, и услышала тот страшный, жуткий раскат грома, словно небо, а вслед за ним и земля содрогнулась. И смотрела она на него, не жива, не мертва.

– Что это ты под раскаты такие шарахаешься, – не особенно дружелюбно спросила она.

– А может это гром сопровождает мое появление.

– Слишком жирно для тебя будет, рогатый, – не сдавалась ведьма – уж скорее это ты сам тут появился, почуяв неладное, как может по иному-то быть?

Ничего ей не ответил на эти обидные слова бес, да и что было с ней говорить, но оба они понимали одно – не просто так Перун на небесах своих громыхает. Событие это предвещает важное. И их обоих столкнуло в этом месте не случайно. Все так и должно было случиться, видно.

Они тем временем направились в село к Баннику, и уже давно бы там были, если бы не гроза. Хотя оба они не особенно боялись – все-таки духи, и смерть им не страшна, но шерсть дыбилась от страшных раскатов, и впечатление от этих блесков жутких было не особенно приятным. Надо бы спрятаться где-то и переждать главный раскат, а потом и нос высовывать, и узнать, что так не на шутку встревожило их воинственного бога Перуна. Она прекрасно понимали, что второго такого не будет, ведь такой мощный гром мог быть только один единственный раз.

Карачаровский Банник был самым сварливым из всех, самым жутким созданием, которые только на свете белом появились, и до такой степени вредоносен был он, что даже духи, а не только люди не особенно любили тут появляться. Они понимали, что лучше оставаться немытыми, или в речке с русалками окунуться разок, чем чистыми, побывав в его обществе, потому что таких шуток там наслушаешься, в такие игры наиграешься, такого натерпишься, что мало не покажется. Но каждый понимал и другое – мыться все-таки необходимо, как бы нагло хозяин бани себя не вел с ними.

И приходилось терпеть, да отбиваться, а порой и бегством из бани спасаться. Всякое бывало тогда. А он и понимал, что если всех разгонит, то дни и ночи одному коротать придется, но и после этого не особенно унимался. И считал себя же потерпевшим – обиженным и униженным судьбой.

Нынче, и он понимал это, день был особенный, хотя новостей никаких особенных никто ему не принес, и гости к нему не особенно спешили, но не чувствовать больших перемен и он не мог, потому и напрягся весь, и стал поджидать того момента, когда главное действо разворачиваться станет.

Необычной была ночь еще и потому, что весь мир после грома как-то преобразился, на пороге бес с ведьмой появились – в кои-то веки они так к нему захаживали. И он почувствовал, что и на самом деле это не просто гром был небесный, а рядом, под боком у него что-то значительное совершаться будет. И он заранее порадовался тем приключениям, которые могли случиться с ним самим и другими обитателями серого и скучного мира, в котором ему суждено было еще на невесть какой срок оставаться.

– Ты так сердит, будто к тебе гостей валом валит, – усмехнулась ведьма

– А мне и не нужен никто, – буркнул он, – и вас я сюда не звал.

– Ты полегче на поворотах-то, а то и вовсе один останешься, – говорила ведьма рассудительно. А его брало еще большее зло, потому что она хоть издевалась, но была совершенно права.

Но сдаваться он не собирался. Раз они сами пожаловали, значит, и он им зачем-то понадобился. А они только вид делают, что терпеть его не могут, а на самом деле, чуть громыхнет где-то, и уже тут как тут голубчики.

– Да не к тебе мы вовсе пожаловали, и если не место это особенное, то видел бы ты нас тут лет через сто в лучшем случае, – усмехнулась она, зная, о чем он мыслит.

– Что это такого особенного в наших местах, – поинтересовался он, уж и сам, догадавшись, что не он тут главная персона. Но ведь что-то происходить-то будет.