Читать книгу Воин на все времена. Сага о богатырях - Любовь Сушко - Страница 11

Утром, когда они готовы были в путь, в дверях появилась матушка и попросила задержаться до следующего утра.

– Но что может перемениться за это время? – стал спрашивать он, ему так не хотелось медлить и задерживаться теперь, когда все было решено.

– Еще не принесли твои доспехи, дорогой, – говорила она, – а ведь ты знаешь, что я для тебя, их приготовила. Ты не должен без них оставаться, так, будто мы тебе ничего в дорогу и собрать не смогли.

Алешка не мог больше сердиться, она не только простила его, но и готовила в дорогу. И он обнял ее крепко, и какие – то ласковые слова сказал ей в тот вечер.

Бес проворчал что-то не особенно понятное, но возражать, тоже не стал. Да и как можно противиться тому, что на роду написано было?

К обеду, когда все уже уселись за столы, появился человек, сообщивший о том, что работа завершена, и кузнец подогнал их по Алешкиной фигуре. Он немного сконфузился, все понимали, что готовили их для более рослого человека, но какой уж вышел, что с этим поделаешь.

«Доспехи и те ему оказались велики, – проворчал про себя бес, – но долго сердиться и обижаться на того, кто в том не был виноват, он все равно не мог, потому и оставил все, как есть.

Алешка еще долго благодарил матушку за то, что смогла она через все переступить и не убоялась грозного мужа своего, а она только улыбалась ласково и ничего не говорила в ответ.

Так и был отмечен день неожиданной задержки для него. И потом в столице он еще часто вспоминал об этом замечательном дне. И никак не мог понять и усвоить, что же ему делать дальше.

Тепло и радость примирения оставались в душе его. Вечером в неурочный день и час, Алешка отправился в баню, он решил, что ему на этот раз из-за важности грядущих событий все проститься должно, да и кто посмеет вставать на пути у грядущего героя. Но Банник был крайне раздосадован тем, что происходило, и по прихоти мальчишки, который ничего из себя не представляет и вряд ли будет представлять, ему приходиться копошиться и все устраивать. Велика важность, что он уезжать собрался, это еще посмотреть надо, каким боком он там прославиться, – раздосадовано ворчал тот. Он заводился и вредничал все больше и больше.

Бес, видя его боевой настрой, заранее представлял, что тот вряд ли просто так его выпустит после помывки. Но особенно он не беспокоился, решив, что даже интересно будет полюбоваться и понаблюдать за происходящим. И стоит привыкнуть к тому, что все не особенно героические происшествия будут связанны именно с Алешкой. И духи всегда именно к нему с особенным вниманием и всеми своими насмешками относиться станут. Но он все-таки заглянул к Баннику, прежде чем в бане появился Алешка.

– И уехать по – человечески не может, – сердито ворчал тот, то девку ему подавай, то баню, ты бы забирал его поскорее, пусть проваливает. С ног я уже сбился с таким добрым молодцем, сил у меня на него никаких не осталось.

– А это не твоего ума дела, – огрызнулся бес, видя, что по-хорошему они поговорить не смогут.

– Может и не моего. Только и тебе, хвостатый, не стоило бы со мной так разговаривать, – предупредил его тот. От кого ему было еще ждать поддержки, если бес с самого начала так настроен?

Бес и сам знал, что не стоило, но спускать ему не собирался.

– Он отправится со мной, и самый никудышный воин этому миру больше пользы принесет, чем самый разудалый жрец. И тебе, непутевому, это не хуже моего все известно, только ты знать ничего не хочешь.

На самом деле Банник понимал, что рогатый всегда прав, только показывать этого не собирался, потому что тогда получиться, что неправ он окажется. А показывать этого он никак не мог, таким вредным и несговорчивым он на все века и оставался.

Но ни о чем больше поговорить они не успели, в тот момент к ним Алешка и пожаловал, готовый в последний раз в своей бане помыться. Показываться ему хозяин бани не собирался – слишком много чести для него будет, он и без того нос высоко задирает.

Тот разделся быстро и гордо думал о том, какая он важная птица, если ради него одного и обычаи многие нарушить можно, и баню истопить, когда вздумается.

А речи его крамольные были так дерзки, что показалось, будто он самому Баннику вызов бросать собрался. Как иначе можно было истолковать подобное его поведение?

Даже бесу в тот миг показалось, что Алешка немного перегибает палку, Что говорить о Баннике? От ярости он засветился и побагровел. Он поспешно судорожно думал о том, что предпринять этакое, чтобы надолго это добру молодцу запомнилось. А более старые да злые сотоварищи его не должны были попрекать за то, что он ничего не предпринял и обиду спокойно сносил. Не заслужил он своей бурной деятельностью таких попреков, ой, не заслужил.

Но пока развалился на палатах, похлестывая себя веничком, новоиспеченный воин – богатырь, в бане такой непроглядный туман образовался, что даже бес задыхаться, чихать да кашлять начал. До него немного раньше, чем до Алешки дошло зловоние и удушье. А тот еще блажил, от восторга задержав немного дыхание, думая о том, какой славной оказалась банька даже в неурочный час.

В этот миг послышался девичий голос, и в бане появилась Алена. Она знала, что богатырь туда направился, и хотела то ли примириться с ним, то ли поговорить о том, о сем, то ли еще какими интимными делами заняться – место ей показалось самым для этого подходящим.

Бес уверял, что Алешка не приглашал ее сюда, и в таком месте, как баня, блуду с ней придаваться не собирался.

– Ты же знаешь, как влюбленные девицы безумны могут быть, не приписывай ему того, чего не было, – оправдывал он героя своего, но Банник готов был на него всех собак свешать от злости неописуемой.

И никогда еще не был он так уверен в собственной правоте, как в этот раз. Он не хотел верить даже этому.

Девицу надо было убрать как можно скорее, ведь смертоносные случаи им вовсе не были нужны. У воина, хотя бы в самом начале пути должна быть незапятнанная репутация, потом он неприятностей еще себе насобирает. А если начинается все с какого-то неблаговидного поступка, то можно представить, как завершится. Потому он бросился к двери, швырнул девицу на улицу с такой силой, что она улетела далеко в темноту непроглядную, и только успела что-то пронзительно крикнуть, но ему некогда было ее слушать. Но этот крик заставил Алешку встрепенуться.