Читать книгу Кошмар победы. Князья и воины - Любовь Сушко - Страница 13

Разговор этот странный раздосадовал Игоря, он понял, что бес не стал бы его без дела пугать, и вообще не появился бы, если бы все не было так серьезно. Но что ему оставалось делать?

На первый взгляд казалось князю, что он сражается с тенями. Он сталкивается с ними на мгновение, но как только это происходит, и он старается их поймать. Они исчезают бесследно, и ему снова приходится кидаться невесть куда, и снова бежит он за ними. С ума так просто сойти от такой погони.

Конечно, бес ему поможет, но как драться, если не видишь противника. Он с грустью подумал о том, что Олеговы враги и сам грозный Мономах и в подметки не годились этим юнцам. Может, он преувеличил для красного словца, но легче ему от этого не стало.

– Я не собираюсь отсиживаться в тени, – размышлял в то печальное время князь Игорь, – не собираюсь смотреть, как они сожрут друг друга. А потом все против меня пойдут. Но если я стану на них похожим, то, что же от меня останется? Если останусь в стороне, то они и меня и весь мой род изведут.

С какой стороны не посмотреть – все было отвратительно. Но Игорь понимал, что не он все это затевал, а если нельзя чего-то изменить, то просто надо смотреть на это по-другому.

Он был прав, когда говорил о том, что князья вырождаются, рабы становятся властелинами, а те, кто мог бы править этим миром, из благородства и щепетильности своей постепенно отходят в сторону. А если действовать так, как они, то станешь таким же ничтожным.

И если что-то родного и близкого у него оставалось – только ясные глаза Ярославны и сыновья его милые. Без них жизнь бы совсем невыносима была. И не будь их в этом мире, никакая власть ему не стала бы нужна вовсе.

– На борьбу бесполезную может уйти вся жизнь, а как же любовь? Потом на чувства и простые радости просто не останется времени и сил. И оттого, что не мог он найти золотой середины в этом мире, особенно тошно ему становилось.

№№№№№№№

Той ночью ему снова снился бес. Он был напорист и сердит. И наезжал на князя сильнее обычного:

– Ты от всего на свете оказаться решил, – усмехнулся он, давай отправляйся к этой гордой девице, раз любовь для тебя важнее власти оказалась. А они тебе за это так благодарны будут, как никогда прежде не бывали, только этого и ждут князья – братья твои. Только потом не жалуйся на то, что весь твой род с лица земли исчез. И когда дети твой – рабы Всеволода и Рюрика, попрекать тебя станут, за то, что ты ничего для них не сделал, ты тоже не сердись и не рви на себе волосы. А я приду снова и напомню тебе о том, что у тебя была такая возможность, но ты не воспользовался ею.

Игорь испытывал дикие муки и больше всего хотел пробудиться. Но он знал, что пробуждение не принесет ему радости.

Беса нигде не было видно, потому голос его звучал особенно зловеще:

– Они церемониться с тобой не станут. Сыновья твои будут уничтожены. Такой страшной расправы никогда еще мир славянский не видывал. А ты будешь с небес на это смотреть и проклинать тот день, когда отстранился беззаботно и бездумно и ничего предпринять не смог.

Он помолчал немного и заговорил снова:

– Опомнись, пока не поздно, у тебя еще есть время, хотя его совсем немного осталось.

В комнате и в душе князя воцарилась тишина, никто больше не произнес ни слова, ни звука. Но Игорь точно знал, что на этом свете ему не найти покоя. Отстранится ли он от борьбы или будет драться до последнего дыхания, – гибель неизбежна. От этого становилось особенно грустно и пусто. И ничего поделать нельзя было.

Но в те дни князь был молод и влюблен. Он не помнил и не переживал долго тягостные сновидения. И пока Ярославна не стала его женой, ни о чем другом не мог он думать. И бес понимал, что с любовью его надо поскорее уладить, чтобы она не беспокоила его так, и он мог о самом важном подумать.

Хотя от Ярослава Галицкого все равно толку никакого не будет, скорее наоборот – одни только обиды и жди. Но так как Рюрик думал только о великокняжеском столе, а Игорь на княжне Галицкой, то и у него дел прибавилось – одному надо было помешать, другому – помочь, и сделать это как можно скорее. А что, украсть дочь самого Ярослава, на которого у него давно свой зуб был, дело страшно приятное, и при этом еще Игорю помочь – двух зайцев можно разом убить. Потому и решил он за это дело взяться, а потом уж полностью переключиться на тех троих, которых святыми назвать было трудно. Троица давно заслуживала внимания, пыл их надо было охладить.

Он чувствовал, что дело принимало серьезный оборот. На карту были поставлены жизнь и смерть. Дух захватывало даже от планов грядущих. И засучив рукава бес стал дело делать. Он продумывал все ближайшие действия.

№№№№№

Сон и явь оставались одинаковы тягостны и неприятны с того самого момента. И хотя в любви он не был особенно счастлив, но все поправимо, пока человек жив.

Игорь понимал, что в первую очередь он должен построить свой храм. Это было особенное сооружение. Князь этот имел дерзость не верить новым богам, потому он не мог рассчитывать на поддержку священников. Он все время с детства обращал свой взор к грозным богам своих предков, и надеялся только на их одобрение и поддержку.

Вначале священники черниговские изо всех сил боролись за его грешную душу, но понимая, что дело это безнадежное, отступили. Они даже и представить себе не могли, что во второй половине 12 века среди славянских князей мог быть язычник.

Игорь все видел и понимал, но оставался верен себе до конца. Только яростная борьба обострялась с каждым днем. И с каждым днем было у князя все меньше сторонников, и все больше врагов лютых.

– Не в их власти уничтожить меня, – продолжал он спор с невидимым собеседником, и тот отвечал ему:

– Ты исчезнешь, словно тебя на свете и не было никогда.

Но кто говорил с ним, бес или его собственная совесть не могла оставить его в покое. А может, это они вместе против него действовали. Но это не только не сломило его дух, а придало задора в борьбе. Он готов был броситься в огонь и в воду, и ничто не останавливало его в те минуты.

– Он поможет мне, – думал потом Игорь о бесе.

Но князь прекрасно понимал, что в первую очередь он может думать только о себе самом, а потом обо всех своих помощниках.

У беса невесть, что на уме, он ничего не делает просто так, и еще неизвестно, что лучше, его помощь или невмешательство. За что бы ни брался опальный князь, в тот миг казалось, что все было против него, но сначала это только вдохновляло и заставляло его сражаться. Но усталость может уничтожить любые порывы, тогда ничего от них больше не останется.

Потом он вспомнил о князе Андрее Боголюбском, так захотелось, чтобы он был жив, помог хотя бы советом. Но судьба князя этого была особенно печальна. Расправа взбесившихся холопов, стала для князя Игоря еще одним страшным знаком, хотя она и была с ним связанна. И зловещие тени со всех сторон окружали его. И надо было запереться с храме языческом, и вернуться к тому, отчего так нагло посмели уйти собратья его безрассудные.

Как верил Андрей в бога этого, но если и его он не уберег, то на что могли надеяться остальные грешники.

Но больше всего убивало его то, что его родной брат Всеволод мог оказаться таким негодяем. Хотя кто разберет его и рассудит. И надо бы понять этого человека, прежде чем судить его. Трудно сказать, как и кто прав окажется.