Читать книгу Служанка и человек. Сказка - Любовь Владимировна Арзамасцева, Любовь Арзамасцева - Страница 5

Юноша и Тиран вышли в поле.

Для начала войны я поступлю так же как Авраам, – сказал юноша, – я рассеку пополам трехлетних телицу, козу и овна.

– Да где ты возьмешь их тут, – сказал Тиран, – Тут ни одной живой души не видно.

Юноша протянул левую руку, и на ней вдруг появилась троица. Хорошенькая телочка, хорошенькая козочка и хорошенький барашек. Юноша протянул правую руку, и в ней появился остро отточенный нож.

Тиран не выдержал зрелища и бросился на юношу с кулаками. Он повалил его наземь, пинал ногами и приговаривал, – Изверг! Оборотень! Придурок! Убийца…

Поверженный полежал, полежал, потом дал пинка Тирану и того отнесло от противника на ту сторону реки, которая внезапно появилась прямо в чистом поле.

Юноша встал, отряхнулся и крикнул Тирану, – Ты, мой дорогой, привык решать дела кулаками, поэтому в твоём царстве ни одна телка не может постоять за себя!

– А чего ей стоять за себя, когда её уже давно пальцем никто не трогает, – крикнул в ответ Тиран.

– Ой, ли! – усмехнулся юноша, – Кто же принёс тебе неверную информацию? Уж не твои ли стражи!

Юноша достал из кармана зеркало, дунул на него, и оно увеличилось до размера большого окна. Он поставил его напротив Тирана, и сказал, – Смотри.

Тиран тотчас увидел гостиную своего родственника Артура, который жил в роскошном доме, совсем недалеко от его дворца.

В гостиной развлекались гости, а за одной из колонн, какой-то гражданин приятной наружности, облапил хорошенькую служанку, которая как раз в это время была занята очисткой корзины с пищевыми отходами. Служанка испуганно глянула на него, но промолчала.

– Вот гад, – сказал Тиран, – а где же мои стражи?

Юноша улыбнулся, – Этот гражданин и есть твой страж, только он ходит в стражах при тебе. А когда тебя нет, он становится тем, кто есть на самом деле, а его дело ты видишь.

– Вернусь, отлуплю, – сказал Тиран.

Юноша опять улыбнулся. Потом взял зеркало, повернул его к себе, опять дунул и опять повернул к Тирану.

Тиран опять увидел ту же картину, но с некоторыми изменениями. Когда приятный гражданин приблизился к хорошенькой служанке с тем же намерением, на его голову тотчас опрокинулась корзина, и пока его очи были закрыты отходами от разнообразной пищи со стола хозяев, его зад успел ощутить приличную боль от приличного пинка.

Вначале гражданином овладел шок. Потом появилось желание стать зрячим. Потом желание исполнилось, хотя лицо стало уже не таким приятным по причине загрязнения несъедобными отходами. Потом гражданин что-то сообразил. Потом тихой сапой смылся в ванной комнате, радуясь тому, что его позора никто не заметил.

– Да какая же она телка! – изумился Тиран, – Это просто хулиганка.

– А как ты смотришь на чувство собственного человеческого достоинства? – полюбопытствовал юноша, – Не кажется ли тебе, что в последнем инциденте служанка проявила его весьма наглядно.

– Слушай, – сказал вдруг Тиран. – Дай-ка я еще раз взгляну на неё.

Юноша опять улыбнулся и сказал, – Ты же баб ненавидишь!

– Ну, мало ли чего не скажешь от злости!

Юноша опять повернул зеркало к Тирану и опять прокрутил последний инцидент.

Тиран просмотрел и вздохнул, – Лица не рассмотрел.

– Ничего! – утешил его юноша, – Вернёшься домой, наяву рассмотришь. А пока вернемся к нашим баранам. Так на чём мы остановились!

– На твоём варварском акте, – пробурчал Тиран.

– Ох! – вздохнул юноша, – Как сложно говорить с тем, кто постоянно перебивает.

– Да разве ты говорил со мной! – огрызнулся Тиран, – Ты же нож достал.

– Мне трудно говорить словами, – сказал юноша, – Мне гораздо легче говорить образами. Но, ответь мне. Как вы называете душу тихую и покорную!

– Телка. Но возраст мы не указываем.

– А каково трехлетнее животное? Чем оно отличается от однолеток и двухлеток?

– Зрелостью, – ответил Тиран.

– Ты очень сообразителен, – сказал юноша, – Итак, что мы получили? Мы получили зрелую покорность и дали ей образ трехлетней телицы. На языке образов, это уже вполне сформированное тело зрелого мышления.

– Ну и что?

– Ты чем завоевал все царства в округе?

– Приказами, указами, ну и кулаками иногда.

– А не можешь завоевывать их иным путём?

– Не могу. Я не знаю никаких иных путей.

– А я знаю кое-что другое, – сказал юноша, – Я знаю некоторые пути выхода из экстремальных ситуаций без указов, приказов и кулаков.

– А мне не скажешь, – спросил Тиран.

– Скажу, только ответь сначала на мой вопрос. Если бы ты был на месте Александра Македонского, как ты поступил бы с гордиевым узлом?

– Так же как и он. Его поступок стал классикой для всех тиранов.

– Но был же и другой выход. Если бы Александр имел терпение, он мог бы распутать этот узел.

– Больно надо голову морочить, – ответил Тиран, – Александр показал выход, и с той поры все тираны рубят пополам.

– Поступок Александра тебя поработил? – спросил юноша.

– Похоже на то, – сказал Тиран.

– Вот и я ничего другого не хотел сделать, кроме как рассечь пополам покорность, которую вы называете телячьей. Просто я показал тебе покорность в образе.

– А зачем покорность сечь пополам? – спросил Тиран.

– За мир воевать гораздо тяжелей, чем мир разрушать. Поэтому я и секу пополам образ покорности. Твои кулаки, которые приводят к покорности некоторых глупых граждан, тебе еще пригодятся. Ты им покорен и будь покорен до той поры, пока не покоришься другой покорности.

И если ты согласен покориться диалогу со мной, то покорная телица однажды опять соединится в одно целое, но уже в обновленном варианте. Тут нужно только терпение.

– Я согласен, – пробурчал Тиран, – больше с тобой драться не буду. Убери свою реку и посади меня рядом с собой.

Река тотчас исчезла, Тиран опустился на траву рядом с юношей и спросил, – А козу зачем пополам сечь?

– Война посредством кулаков и приказов утвердилась в твоей сущности? – спросил юноша.

– Утвердилась, – сказал Тиран.

– А твои утвержденные мысли, твои дети. А какова основная характеристика козы?

– Коза бодает противника, нападающего на её детенышей.

– Ты меня бодал?

Тиран усмехнулся и сказал, – про барашка я уже не спрошу. Я знаю моё упрямство.

– А теперь ты сможешь обобщить картину, за которую мы с тобой оба сегодня пострадали.

– Попробую, – ответил Тиран, – Любая война хороша только на равных. А мы с тобой уже вступили на тропу этой странной войны и разрубили пополам покорность, бодучесть и упрямство. Но у меня вопрос. Если ты знаешь войну без пинков, зачем мне пинка дал?

– Тебе половину и мне половину! – пропел юноша. Я мою троицу все-таки успел рассечь пополам. Иначе ты пинал бы меня долго, а мне и ответить было бы нечем.