Читать книгу В миноре… Поэзия и проза - Людмила Болотнова - Страница 5

Бред мой детский, страшный бред

С роковой развязкой.

Заметет метелью дней

Лета солнечную пляску.

Строгий мрамор холодов,

Готика ненастья…

И бесшумно белый снег

Заметет дорогу к счастью.

Унеси мою печаль, ветер!

В листопаде закружи память.

Это прошлому дано кануть

В сумраке задумчивых деревьев.

По аллеям размечи, ветер!

Вихрь шуршащих, золотых листьев.

Зашепчи слова, что отзвучали,

И не дай безумию продлиться.

Только ветер резко, неотступно,

Вслед кидает мне охапки листьев.

Только листья, тихо опадая,

Словно шепчут, тайн не выдавая.

Но мне ведомы иные тайны.

Отголоски слов тревожат сердце:

Чья-то боль, отрада и страданье

Растворились в воздухе вечернем,

Задержались в песне листопада.

И я знаю, листья опадая,

Повести не выдадут случайно.

Только ветер, только листья тают

В воздухе, как жесты отрицанья.

*****

На тропинке шуршащей листвой

Отражаются наши следы.

Долгий путь по аллее пустой

В золотую прохладу листвы.

И так сладко без прошлого жить,

Забывая и радость, и боль.

И так просто – лишь выдох и вдох, —

Долгий путь по аллее пустой….

Легкий ветер играет листвой,

Что-то тихо шепнет у виска…

И все то, что смятением жгло

Словно листья сейчас под ногой.

*****

Посмотри сквозь сумерки окон,

Как тоскует бездомный ветер!

Нет покоя душе в этот вечер,

Нет покоя от ветра деревьям.

Это время развернутой книгой

О голубке с любовью шепчет,

Ее преданном, нежном сердце,

Что любовью царя покорило.

О, ты слышишь? Конечно, ты слышишь!

Дождь о стёкла бьётся сердито,

А в душе твоей в пляске мечется

Рыжекудрая танцовщица.

Словно маленький факел страсти,

Её юное тело трепещет.

О, ты слышишь? Конечно, ты слышишь!

Не тимпан – дождь о стёкла бьётся…

И сочится сквозь сон столетий

Рыжекудрой голубки песня.

И не будет мной сказано снова

Это слово, последнее слово,

Как залог нами прожитых дней.

И порукой нам будет разлука,

Долгих дней безмятежность и скука,

Где нет больше ни встреч, ни потерь…

Так зачем? В эту даль без названья,

Где в беспамятстве ожиданья,

Отголоски несбывшихся встреч

Так мучительно тянет. И снова,

Мой загадочный Казанова,

Перекресток двух странных дорог.

Только ветер… порывисто дышит.

И далёкий, но близкий услышит

Мой прерывистый монолог…

Но ответить не сможет…

                        И не сказано снова

То последнее, странное слово.

И дороги не будет назад.

*****

И снится дыханье зимы

В ласкающем воздухе лета,

Блестящий покров тишины,

И синий студенистый вечер.

Прозрачная льдинка заката.

Сквозь сумерки длинных теней,

Пунктиром идет по бульварам

Оранжевый след фонарей.

Узорный оконный проем,

И дом, словно терем из сказки.

Чугунная проседь дверей.

Деревья. Галдящие галки.

И вечер, исполненный счастьем,

Хрустящий, волшебный, земной.

В глазах твоих тайна. И снова

Дарована встреча судьбой.

Но знаю, свободы не даст,

Зима моему своеволью —

Движенью навстречу тебе,

Кто стал и любовью, и болью.

По снежному девству, сквозь холод.

Века и века, как следы

В снегу. Угасающей. В полночь

Ступающей тихо мечты.

*****

Снега легли. Земля спала. Казалось,

Над упокоенной мечтой, снегами

Надежда слалась. И верилось,

разлуки нет. Лишь дни… летели…

Над чашкой кофе за столом,

в словесной пыли,

Ни весточки издалека,

Лишь – дрожь в мизинце…

Без слов, намеков и вестей —

двоих единство.

И, незамеченный никем,

Звук – тихо длился.

Снега лежали за окном.

Земля спала.

Ей снилось лето.

Полуоткрытого окна

Качает ветер занавески.

Весенний говор голубей,

И солнце светит сумасшедше.

Ещё чуть влажная земля,

И ветки чёрные деревьев,

Едва заметная листва,

И прелый запах старых скверов.

Припев:

Опять насмешница судьба

Столкнула нас. Зачем? Не знаю…

Полуоткрытого окна

                        В прошедшее

Нам память не прощает.

И эта давняя весна!

Цветок, забытый где-то в книге.

Ни аромата, ни тепла,

Лишь жёлтый след хранит страница.

И все же, тоненькая нить

Соединяет нас с прошедшим.

Полузабытая печаль

Расправит крылья на рассвете.

Припев:

Опять насмешница судьба

Столкнула нас. Зачем? Не знаю.

Полуоткрытого окна

                        В прошедшее

Нам память не прощает.

*****

Смотрю – черты знакомые

Неведомо откуда.

Из синевы, из марева,

Как отголосок чуда.

И оживают в сумерках

Сквозь дуновенье легкое,

Как тихая мелодия,

Глаза печально кроткие.

Темно, темно, но в доме том

Опять свеча зажженная

Дрожит, дрожит, и, как сквозь сон,

Зовет душа смятенная.

В проем окна – видение

Двух крыльев белоснежных,

Из синевы, из тягости,

Из грусти предвечерней.

*****

Сон встревожен полночной загадкой,

Держит память забытый кошмар.

Холодок у виска. И внезапной,

Новой мысли волнующий жар.

Эта мысль, проникая в сознанье,

Прогоняет нависшую тень.

За окном золотится Исаакий.

Круглый стол. На нем ваза. Сирень.

В зыбких сумерках тает смятенье,

Очертанья предметов ясней…

Крыльев шум. Это ангел-хранитель

Опустился к постели моей.

Отошло. Растворилось. Исчезло.

В предрассветной рассеялось мгле.

Ветхим рубищем сброшено с тела.

И легко я вздохнула. Во сне.

Одиночества тихая тайна,

Приоткрытая в прошлое дверь,

Тихий шепот в оставленной зале,

В зеркалах промелькнувшая тень.

Редкий дождь в зыбких сумерках лета

У границ наступающей тьмы.

И сквозь пыльные, тусклые стекла

Его капель размеренный ритм.

И без спроса, сквозь тусклые окна

Растворяется в комнатах ночь.

И, сквозь памяти тусклые стекла,

Сердце вновь растревожила боль.

Эта боль – отголосок давнишней

Не прошедшей, не стихшей беды.

Эта боль – оживающий призрак

Притаившейся в сердце мечты.

*****

Ночь подступает. Голова устало

Склоняется над письменным столом.

И лунный диск, со мной играя в прятки,

Сквозь стаи туч маячит над окном.

Вновь тишина над миром полусонным,

И старый сад неровно лижет тень.

Лишь соловей – неистовый влюбленный —

Лиловых звуков распускает трель.

Душа сейчас спокойствием полна.

Луна смеется, комнату лаская,

И тени отступают по углам,

Суть неземную на мгновенье обнажая.

И в этот час я вызов твой приму,

Мой враг старинный с профилем орлиным.

На подоконнике лежит твоя рука,

И на манжете изумруда глаз змеиный.

Погашена последняя свеча,

И оживает сумеречный сад.

В окне открытом – «Лунная соната»…

Вплывает в ночь из прожитого знак.

Кустом сирени расцветает повесть,

Узор дрожащих бликов… Явь? Иль сон?

Но дальше, в ночь, в сумятицу мгновений…

И бесконечен наш давнишний спор.

Твой путь жестокой страстью был отмечен.

Восточной ночи помутнело волшебство.

И в яд безудержных стремлений

Переродилось дивное вино.

Но ночь-вещунья лунным наводненьем

Вскрывает шлюзы прожитых невзгод.

Уносит прочь, в сумятицу мгновений

Твой образ. Навсегда. С моей дороги.

                                                             В ночь.

*****

Этот дождь – собеседник

И последний товарищ,

Что опора в разлуке

И надежда в прощанье.

Тёплый ливень июньский,

Кроткий и безмятежный:

Утешающий, ранящий,

Лечащий душу.

Но струны не хватает

На гитаре старинной.

Знать, окончена песня,

Только дождь беспрерывный.

Тёплый дождик, поведай,

По дороге размытой

Возвращаются ль песни

Из страны без названья?

Возвращаются ль звуки?

Оживают ли взгляды?

Эхом древних преданий

капли бьются о стёкла,

Словно пальцы столетий.

Романтикой и болью,

Потерянной мечтой,

Увядшей красотою

И радостью живой

Доносит сквозь столетья

Старинная печаль

Вечернюю молитву —

Предвосхищенье сна.

Предчувствие победы

Над множеством удач.

Последнюю отраду,

Бессмертия печать.