Читать книгу Победа, ставшая судьбой - Людмила Иванова - Страница 21

Шёл сорок пятый. Ранняя весна.

Под сапогами русского солдата

Земля сжималась, но ещё жила

Под кровью, болью, потом, матом.

Солдат Сергей, студент из Костромы,

Неделю шёл с пехотой, как тараном.

Кирза сапог его, что кандалы,

Давила ноги по кровавым ранам.

Земля врага. Вот перед ним какая!

Ухоженные Рейна берега.

Что не сгорело, тихо догорая,

Потрескивает искрами слегка.

У низенькой ограды, как застыла

С ребёночком немецкая вдова.

«Зольдат, сюда. Нет хлеба. Хлеба, мыла».

Солдат присел на мокрые дрова.

Скрутил табак в тугую самокрутку.

Курнул затяжку, может быть, и две.

Задумался на малую минутку

И подошёл к испуганной вдове.

Вошёл солдат в её жильё по воле.

Просторно, чисто, белая кровать.

Снял сапоги. Кровавые мозоли

Та фрау стала молча бинтовать.

Свой вещмешок – на стол. Она восторга

Скрыть не могла. По прошлым временам

В нём продуктовый склад Минвоенторга:

Хлеб, масло с маргарином пополам,

Тушёнка, мыло, даже шоколад.

А как мальчонка был сгущёнке рад!

Чуть передышка – и рассвет уж ясен.

Потупив взор, немецкая вдова

Сергею шепчет: «Русс, ты есть прекрасен.

Я – фрау Эльза. Я ещё жива».

Сергей запомнил. Пред рассветным часом

От канонады вздрогнула земля.

Пустые рюмки, пахнущие квасом,

И бесконечный ужас бытия.

Под голубым, струящимся атласом

На фрау Эльзе не было белья.

Сергей запомнил то начало лета.

Холодных глаз не сдержанный испуг,

И двое, как Ромео и Джульетта,

Не разнимали обожжённых рук.

Они забыли тяготы войны

И ровно сутки были влюблены.

Сергей ушёл. Ну, нет! Чтобы моя

Так нагишом ходила без белья?

Домой вернусь, такому не бывать.

Пусть так немецкая разгуливает б…дь.

Ей напоследок бросил, не тая:

«Солдат не любит женщин без белья».

Сергей ушёл. А жизнь, – она сначала

Свой воскресила бесконечный бег.

Коль выжил, к своему причалу

Прибился каждый божий человек.

Прошло безумие. Чуть задышалось.

Зализывая раны от войны,

Европа хорошела, наряжалась.

И в блеске орденов и седины,

Все ветераны бодрости полны.

Года бегут. Всё зацвело привольно,

И к грандиозной юбилейной дате

Засуетились, хлопоча довольно,

Во Псковском инвалидном интернате.

И музыка бравурная по праву.

Но вот звонок из Кёльна.

Да! Алло! А вам кого? Его?

У нас сегодня праздничная дата!

Какая-то там немка Эльза-фрау

Разыскивает друга своего,

Возлюбленного русского солдата.

Не он искал. Она нашла его.

На встречу с Эльзой сгорбленный старик

На костылях поднялся виновато

И головой беспомощно поник.

Когда увидели друг друга двое,

Их тишина оставила в покое.

И как-то грустно сделалось в палате.

Раскрыла Эльза для него объятья.

«Ты посмотри под шёлковое платье,

Ведь я бельё одела дорогое».

Смеявшись, плакала, по-русски говоря:

«Солдат не любит женщин без белья».

Окно, засиженное мухами, светилось.

В окне две тени: он, а с ним – она.

И ночь плыла, и майская луна,

И молодость вернулась. Иль приснилась?

Больное сердце Эльзы гулко билось,

Когда одел Сергей все ордена.

А за стеной, в прокуренной палате,

Фокстрот отплясывали лихо «Рио-Рита»,

Веселье, видно, приурочив к дате.

И, кажется, совсем уже не к стати,

Вдруг поругались пьяно и сердито.