Читать книгу Письма Булгакову. Роман. Избранное. Т. 3 - Людмила Максимовна Козлова - Страница 8

У нас и у них

В марте 2016 года суд Осло рассмотрел иск Андерса Брейвика против норвежского государства. Помните, кто такой Андерс Брейвик? Да-да, это он, убийца 77 человек, обвиняет власти страны в бесчеловечном отношении к себе. Обвиняет власть в нарушении положений Европейской конвенции о защите прав человека. Содержание в одиночной камере норвежской тюрьмы Шиен сей гражданин считает пыткой. Он недоволен тем, что все его письма просматривают сотрудники тюрьмы, а большинство посланий не доходят до адресатов. Невозможность вступить в брак норвежский террорист тоже считает притеснением личной свободы. Адвокаты Брейвика в течение двух лет делали всё, чтобы этот процесс состоялся. И таки да, он состоялся.

Что подумает гражданин нашей страны, ознакомившись со столь радикальной информацией? А что здесь думать, если норвежский террорист и в тюрьме живёт в условиях, которые недоступны многим нашим соотечественникам на воле?! Живёт, да ещё и требует улучшения качества своей жизни. А нам требовать негде, не у кого, да и смысла нет требовать! И все это знают! И неважно, что суд отклонил иск, ведь история ещё не закончена. Прошло всего четыре года со дня теракта. Недавно «великий воин» потребовал себе в камеру новую PlayStation с играми для взрослых. Много фантастического ещё узнаем мы о жизни в Норвегии благодаря Брейвику.

А некоторое время назад Брейвик готовился к поступлению в университет. И никто не мешал ему в этом благородном порыве. И если бы сиделец проявил бездну знаний в избранной профессии политолога, то стал бы студентом. Но самостоятельная подготовка подвела абитуриента. Он не смог сдать вступительные экзамены так, чтобы набрать нужный балл. В общем, для нашего простого гражданина, привыкшего всегда жить на остаточных принципах (на копеечку, случайно оброненную бюджетом), всё это – просто сказка. Скорее всего, наши граждане не верят ни в существование Брейвика, заключённого в тюрьму, ни в эту самую тюрьму, так похожую на их жилища, а тем более – в такие законы, которые позволяют куда-то жаловаться и чего-то добиваться при этом.

Подавился скрепой

Ну, да ладно – бог с ней, с Норвегией! У нас тоже жизнь бьёт ключом! Недавно в СМИ была обнародована информация о народном гулянии по случаю широкой Масленицы. Широкая-то она широкая, но вот незадача – широта как раз и подвела одного участника праздничных соревнований по поеданию блинов. Так торопился гражданин к финишу, что прибыл туда навечно – подавился блином, который должен был отправить прямо в рот с лопаты. Есть такая причуда в русских обычаях. Трагедия случилась в самый разгар действа, то есть конкурса, в четырнадцать часов. В этот самый момент и произошло непоправимое – соревнователь подавился символом праздника под весёлый хор местной самодеятельности. Прибывшая «Скорая» констатировала смерть. Правоохранители выясняют, конечно, обстоятельства происшествия, но человека уже не вернёшь

Нехорошо всё это, но куда деваться – надо же насаждать культуру народную! Опять же скрепы духовные – где их брать, как не на гуляниях да праздниках!

Праздные праздники

Праздников тьма —

возвещают осанну, а то ли крестины.

Каждое имя каким-то магнитом сбирает народ.

Души, покрытые инеем, присно невинны,

Слепы, настойчивы,

словно компьютерный крот.

Лишь бы куда-нибудь тело пристроить

на праздник —

Тело, в котором душа замерзает и мрёт.

Тело по праздникам бродит,

Сбирая соблазны.

Мёрзнет душа,

не опомнится

праздный

народ.

Вот ещё о скрепах. Позвонил один гражданин, причастный к организации фестиваля сельских литобъединений. Организаторы фестиваля выпустили уже несколько томов сочинений сельских творцов. Но сколько ни выискивай там что-либо стоящее, ничего не обнаружишь. Самоделки, как есть – самоделки! Ни прозы, ни поэзии нет в этих томах. Одним словом – сочинялки и фанера.

– Не хотите ли поехать на фестиваль? – спросил гражданин-организатор.

А у меня в сознании эта фраза прозвучала как – «не хотите ли дерьмеца откушать?»

– Нет, – ответила я. – У меня работы много.

– А что это за работа? – поинтересовался заботливый гражданин.

– Да вот о жизни размышляю.

– А-а-а, – многозначительно пропел интересант.

– У меня работы на двадцать четыре часа в сутки, и она никогда не кончается, – для достоверности добавила я.

На том содержательный диалог и остановился. Толпы гениев от литературы наступают, и победа их не вызывает никаких сомнений! Коты бегемоты и факиры коровьевы создают духовные скрепы! Впрочем, даже на Бегемота и Коровьева каждый из них не тянет. Это всё тот же Шариков!

Открытое письмо

Дорогие друзья, не буду спорить с вашим мнением, ведь оно ваше. Но у меня есть своя оценка литературных возможностей Ивана Петровича Шарикова. Хотя он по образованию историк, но пишет почему-то весьма безграмотно. Не владеет простыми правилами синтаксиса и орфографии, построение предложений в его текстах говорит о том, что человек не чувствует языка. Но это бы полдела, если бы не его упрощенческий (если не сказать хуже!) подход к изображаемым им событиям. Есть такое направление в современной литературе как примитивизм. Произведения Ивана Петровича можно было бы отнести к этому направлению и на том успокоиться. Но это, к сожалению, невозможно, потому что наш историк не осознаёт своей принадлежности к какому-либо литературному направлению. Его творчество – стихийный неосознанный процесс. Ему, видимо, просто нравится видеть свои тексты опубликованными или изданными в книгах. Он считает, что делает большое дело – и, слава богу! Пусть пишет! А вот то, что вы ставите ему в плюс – забота о нравственности – в его исполнении, не более чем морализаторство. Темы, которые вам кажутся замечательными (исторические), иначе как заезженными не назовёшь. Только ленивый не писал о жизни Скалона или Бикатунской крепости, о военных подвигах, целине и прочих местных исторических событиях, которые так любит изображать Иван Петрович. Даже дети – участники литературных конкурсов – пишут более образно, более грамотно, более интересно, чем Иван Петрович. И на те же самые темы!!! Практически все его произведения – это изложение плохим языком всем известных в нашем городе вещей. Стихов у Ивана Петровича нет вообще. Есть какие-то тексты – попытки рифмовать. Дальше этого уровня автор не сумел продвинуться. Увы! Публиковать его произведения можно и, наверное, нужно, ведь он пожилой человек. Возможно, публикации помогают ему психологически, дают силы поддерживать здоровье. Так что публиковать можно из сочувствия к почтенному возрасту, но не надо подхлёстывать его амбиции. Они и так у него достаточно высоки. Думаю, он и живёт в состоянии неоправданной эйфории. Давайте будем относиться к пожилому человеку с сочувствием.

Добрые сельчане

7 июля. День Ивана Купалы. Жара. Солнце печёт, но обещают похолодание. Будем надеяться – хочется ветра и дождя!

Почему-то в эту стоячую жару припомнилась история болезни и смерти В. С. Легенда такова: якобы он уехал в село, чтобы писать повесть. Купил дом на отшибе и жил там в одиночестве. Однако зима приключилась нешуточная, и дверь завалило снегом – да так, что хозяин не смог выйти. Якобы в результате этого у него стало плохо с головой. Всё это сомнительная информация. Я – коренной житель села и прекрасно знаю, что за одну ночь не могло дверь заклинить так, чтобы В. С. не смог её открыть. А вот пресловутые добрые люди – сельчане, вполне могли подпереть дверь, да ещё и газу какого-нибудь подпустить, типа угарного. Делается это просто – поджигается вонючий материал, например, промасленная ветошь и кидается в подвал или затыкается в трубу на крыше. Угарный газ натягивает внутрь, потому что тяга направлена всегда в дом. Вот тут-то уже реально могла произойти серьёзная потеря здоровья. Жена позже забрала парня в город, и кажется, ему стало лучше. Но всё равно через некоторое время он умер.

И снова мысль возвращается к тому, что люди заметно деградировали. Жить спокойно не дадут и святому. Даже человек, который не мешал ни одному из «добрых людей», не остался без их внимания. А, возможно, и помешал. В сёлах сейчас процветает наркомания. Заброшенный дом мог быть приютом для изготовителей зелья и местом обитания потребителей отравы. Вот и попытались эти граждане выжить из их вотчины ненужного соседа. Но действовали слишком радикально. Однако никто не провёл расследования этого жуткого случая, никто не озаботился поиском возможных виновных. Был человек – и нет его! А нет человека – нет и проблемы! У нас народ к такому отношению привычен, лишний раз возникать не станет!

Маэстро! Урежьте марш!

В литературных чтениях с 2012 г решила участия не принимать. Главная причина – ощущение неправильности происходящего. 2013 год, зной, на небе ни облачка – и так уже два месяца. Травы и посевы выгорели. Настоящее бедствие. Хочется сидеть в реке, не вылезая. Какой может быть праздник! 2014 г – рубль падает, цены растут, нищета всё явственней набирает обороты. Информация всё катастрофичней – как говорится, не в бровь, а в траст! Да-да, помните – оффшор и траст слова ругательные, прошу их к нашим правителям не применять! Но… размах (и количество) праздников нарастают соответственно набирающей мощь волне катаклизмов. Всё это странно. Впечатление «пира во время чумы» – такой психологический казус: чем ближе пропасть, тем больше хочется плясать на краю.

Вспоминается весёлая кантри-песенка «Всё идёт прахом», которую лихо исполняют американские музыканты Вилли Нэлсон и Мэрл Хаггарад. Вилли Нэлсону – восемьдесят два года. Мерлу Хаггарду – семьдесят восемь.

Чем скорее всё идёт прахом, тем веселее музыка! Чем мрачнее реальность, тем задорнее игра! Как тут не вспомнить незабвенные строки: «…Маэстро! Урежьте марш!»

Символ величия

Недавно случился в Думе удивительный эпизод – режиссёр Б. вдруг заговорил голосом Шарикова. Михаил Афанасьевич, и это притом, что Б. снял великолепный фильм по вашему рассказу «Собачье сердце». Правда, фильм – теперь уже двадцатилетней давности. Но всё-таки… как такое возможно? А вот так – с высокой трибуны режиссёр Б. явил своё настоящее лицо. Он долго и страстно говорил о том, что все мы – Сталин, что сталинский культ должен занять своё настоящее место, что без сталинизма невозможна Россия. Вот такая песня!

А что такое, на самом деле, этот Сталин, без которого невозможна Россия? Факты – упрямая вещь! А факты следующие: за победу, достижение которой приписывается Сталину, заплачено примерно в пять раз большим количеством жизней, чем этого требовала ситуация. Причина в том, что СССР был втянут (при гениальном-то правителе!) в войну, не имея серьёзного оружия (например, совершенной артиллерии или ядерного оружия) – факт, говорящий о профнепригодности правителя. И это не считая других катастрофических промахов, как-то – репрессий, уничтоживших всю мыслящую составляющую государства. И вот это существо преподносится в качестве эталона национального самосознания и символа какого-то величия.

Что же произошло с режиссёром Б. за двадцать лет после выхода его фильма «Собачье сердце»? Видимо, насаждаемый сверху новый культ Сталина настолько впечатлил состарившегося режиссёра, что он решил заранее обезопасить себя от красных, теперь уже капиталистических, репрессий, надвигающихся на каждого россиянина с неотвратимостью асфальтового катка. Попросту говоря, струсил за своё когда-то свободное мышление, которое он неосторожно облёк в форму крамольного фильма. Символ величия придавил бедного старичка своим лубянским весом, и раздался писк. Увы! Вообще, впечатление такое, что в каждую клетку тех самых восьмидесяти шести процентов, к коим присовокупился Б., вместо ДНК встроилось НКВД, как если бы восемьдесят шесть процентов ДНК пшеницы заменили бы на ДНК скорпиона.

Да, кстати. Внедрение гениального генералиссимуса в капиталистический строй происходит так спешно, что в Интернете стала расползаться информация, что якобы никаких репрессий не было. Дескать, всё это выдумки кукурузника Хрущёва. Дескать, а был ли мальчик?! Вот это уже не просто аберрация сознания, это полное стирание памяти роботизированного населения.

Мои ответы журналисту газеты «Вечерний Барнаул»

Недавно прислали анкету из газеты «Вечерний Барнаул» – собираются дать разворот к юбилею краевой писательской организации. Ответить попросили кратко – два-три предложения на каждый вопрос. Полезная задача! И вот что у меня получилось.

Зачем нужна литература?

Литература (творчество вообще) есть главный инструмент, обучающий и писателя и читателя свободе мышления. Только свободно мыслящий человек способен развиваться, совершенствоваться. Именно в этом и состоит цель эволюции.

Для чего нужна организация писателей?

Писательская организация – это необходимая каждому творцу для его роста коммуникативная среда. Хорошая поэзия и проза, в первую очередь, адресованы людям, равным автору в знании предмета.

Какие книги надо писать в ХХI веке, чтобы 1-й и 2-й вопросы были неуместны?

Первый и второй вопросы возникают лишь у дилетантов. Интеллектуальная поэзия и проза, нарушающие инерцию читательского восприятия – это то, что необходимо сейчас и всегда. Книги должны побуждать к размышлению о себе, о мире, о боге.

Над чем сейчас работаете Вы?

Пишу роман, который, условно можно назвать, используя формулу Олдоса Хаксли «О, дивный новый мир». Это не фантастика, но фантастика реализма, ибо реальность фантастичнее любой утопии или антиутопии.

Отвечая на четвёртый вопрос, я имела в виду как раз вот этот роман «Письма Булгакову», однако не стала ничего уточнять. Стоит лишь упомянуть Ваше имя, Михаил Афанасьевич, как все хомячки от литературы возбудятся и начнут кидать в меня, простите, экскрементами собственного производства. Это уж – к гадалке не ходи! Эти грызуны не терпят упоминания достойных имён вкупе с сегодняшним днём. Дескать, сегодня нет писателей. И литературы нет, да и нужна ли она? И организации не нужны.

Организации от государства, может быть, и не нужны. Но союзы творческих людей были всегда. Вспомним хотя бы древнегреческие философские школы или литературное сообщество «Арзамас», в котором Пушкин состоял ещё в лицейские годы. А по окончании лицея Пушкин принадлежал театрально-литературному сообществу «Зелёная лампа».

И ещё несколько слов о свободе мышления и свободе слова. Как уже сообщено выше, свободно мыслящий человек – есть субъект и объект эволюции, ибо он имеет возможность совершенствоваться. Нет свободы мышления и свободы слова – нет и развития. Так что наши «новые-старые» законы, затыкающие рот всякому мыслящему человеку, ни много, ни мало есть преграда эволюции. А что делает эволюция с преградами? Правильно – сметает их на обочину. Так что наше красное капиталистическое государство рукой незабвенного Иосифа уничтожает само себя. Ну, как всегда, под самыми разными благовидными предлогами – борьбой с чем-то международным. То ли с терроризмом, то ли глобализмом, а на самом деле – с самим собой, то есть с собственным народом.

Критика критики

Пришлось как-то прочесть критический отзыв одного из молодых да ранних, в котором критик пытался расставить точки над i там, где этого не требовалось. Отзыв, в общем-то, не стоящий внимания, но промолчать не смогла, ибо в нём затронуты были знакомые мне писатели, которые не заслуживали такой дилетантской «критики». Вот моё письмо молодому борзописцу.

«Прочла ваш текст. Подход критика весьма субъективен. На мой взгляд, и тексты Г. нельзя отнести к символизму (А тем более к символическому символизму), и тексты К. не укладываются в рамки реализма (а тем более натурального реализма – кстати, что это такое?). Свободно можно написать другие статьи, где Г. предстанет реалистом, а К. – символистом. Все эти определения, отнесения туда или сюда, ничего не решают. Это условности условностей. Просто игра словами. А если учесть, что читателей у современного писателя (любого) весьма невеликое количество, то кому адресованы эти критические тексты? Попытки уложить автора в какую-либо схему бесперспективны, потому что автор всегда больше критика – должен быть больше (я не беру во внимание самодеятельных писцов). Но когда критик занимает основное место, замещая автора – это ещё хуже. А в данной статье критик выпирает, показывает себя, а до автора ему и дела нет – типа, куда поставлю, там и будет стоять. Произвол – не лучший метод для критика. Если же эта статья в какой-то степени адресована читателям (а не только критикуемым авторам), то тогда просто необходимы элементы публицистичности, которых сейчас нет в вашей критике».

Но… моё письмо ничуть не повлияло на нового «Белинского». Он и сейчас продолжает писать эклектические отзывы, щеголяя своей якобы образованностью, а на самом деле просто прикрывая развесистой клюквой неумение мыслить логически.

Ну, что тут скажешь? Давно наступила эпоха бутафории и искривления реальности в нужную сторону. Красные мифы живучи, но, похоже, мифы красной капиталистической эпохи, переплюнут и пропагандистскую машину коммунизма. Шариков бессмертен.

Русская рулетка

Красные мифы капиталистической эпохи вызывают позывы тошноты. Но это ещё полбеды. С Чёрными мифами, типа, деньги решают всё – тошнотой дело не закончится. Тут придётся лезть в самую пасть людоеда. Вот примеры, как говорится, из жизни.

– У нас выстроена система лжи и страха, – говорит депутат горсовета Воркуты Константин Пименов. За его плечами двадцать восемь лет подземного стажа. – Собственник потратится на компенсационные выплаты семьям погибших – и всё! Ничего не изменится. «Двушка» в Воркуте стоит четыреста тысяч, «трёшка» в посёлке у шахт – сто. Отсюда никуда не уехать.

– У нас на шахтах русская рулетка, – вторит ему коллега – депутат Василий Копасов, который десять лет провёл под землёй. Копасов – единоросс. Пименов – коммунист. Когда они говорят о происходящем в забоях, им спорить не о чём. А в прошлом – это случалось. Копасов в 1989 году руководил воркутинским стачкомом. Первая в СССР забастовка горняков охватила все здешние шахты. Бастовали тогда не за повышение зарплат и не против работодателя – государства. Добивались отмены шестой статьи Конституции – рабочие восстали против однопартийной системы. В Воркуте, построенной на костях и рабском труде, требовали свободы. Отчего же они теперь молча идут в забой?

– Деньги победили страх смерти, – говорит Копасов. – Жить страшнее, чем умереть. На том свете неплохо, я был там как-то, после аварии в шахте. Что вы мёртвых жалеете? Живым хуже.

Пропагандистская и репрессивная Красные Машины уступили место Черным Механизмам вечного подземелья капиталистического рабства. Красная Машина работала, как будто, ради светлого будущего для всех. Чёрная Машина работает ради светлого настоящего избранных. А результат для народа и тут и там – один: превращение в клонированную армию шариковых.

Шариков по кличке Шило

Реальность физическая постепенно замещается виртуальной реальностью. Жизнь превращается в игру. Учителя играют детишками, детишки – учителями. Писатели играют словами, в основном, включая в игру собственную драгоценную жизнь – пишут т.н. мемуары. Критики не отстают в игре – играют писателями. Хотя критиками их назвать трудно – пишутся поношения, а не критика, ибо культура давно проедена пролеткультом. А сегодняшние «критики» – это последыши «конторы». Используя методики, по которым они при советах превращали любого писателя в антисоветчика, антисемита или шпиона – в зависимости от задач, поставленных вышестоящим чином, теперь они делают из любого писателя идиота.

Вот тут, в нашем тесном затхлом мирке на окраине окраин, где заработок учителя, например, не превышает 15 тысяч (чуть больше нищенской пенсии дедушек и бабушек), где работают только торговля и охранные фирмы, вот в этом болоте, один из таких штатных «конторских» на окладе, принялся поливать помоями тех, кто ещё не разучился думать – писателей, чьи имена хоть как-то звучали в литературном мире края. Этот г-н шариков исправно сочинял тексты огромного размера, где поносил направо и налево каждую строку избранных авторов и рассылал свои сочинения во все возможные и невозможные инстанции – по девяноста адресам – в редакции журналов, газет, администрации городов, краёв и областей, в правления творческих союзов и т. д. Видимо, отстрел был оплачиваемым и заказным, и «критик» под псевдонимом Остап Шило производил помои вот уже более двенадцати лет.

Он так надоел своими тупыми сочинениями всем, что кто-то решил определить IP-адрес и его хозяина. И на свет явилась вся лохматая подоплёка этого «критика латунского». Оказалось, работает он в тёплой компании престарелых сослуживиц – директора местной библиотеки – 79 лет от роду; штатной старушки-корректора и воспитательницы юного патриотического поколения, по совместительству занимавшейся стуком – Ц.; бывшей сотрудницы МВД, а ныне стучащей гражданки – писательницы, состоящей в союзе каких-то гениев от литературы СНГ; а также тесной компании двух краевых светил – поэтессы-прозаика зашкаливающего далеко за семьдесят возраста, и такого же прозаика – воспитанника той же конторы. Короче, пятеро запечных тараканов и сверчок. И вот этот убогий коллективный рупор всерьёз занимался маразматической, но хорошо оплачиваемой деятельностью в течение десятилетий.

Никогда наша страна не будет процветающей. Одни воруют, другие крышуют, третьи работают шариковыми, четвёртые охраняют и тех и других, и третьих. А всё вместе это называется живодёрней для народа, и работать она будет до полного уничтожения последнего. Эта система не умеет ничего другого, кроме людоедства. Надежда только на Воланда и его справедливое возмездие.

А упыри, чувствуя себя абсолютно безнаказанными, обитая в вакууме своей бетонной конторы, считают себя, ни много, ни мало – центром Вселенной. Они не собираются читать ничего, кроме приказов. Чтение – опасное занятие. Оно может дать знание о том, что мир большой, очень большой, а ты – всего лишь ядовитое насекомое. Если же упырь поймёт это, как он будет вершить судьбы подопытных? Вдруг да дрогнет рука, творящая очередной пасквиль! Знакомая компания, Михаил Афанасьевич! Увы!

На одном из общих собраний, уже зная, КТО этот г-н Шило, я рассматривала его внимательно. Узкая змеиная головка на тонкой шее, крошечные дырчатые глазки, бесцветные, как ледышки, хищная деланная ухмылочка. И ещё в дополнение – присвоенная им функция – оперировать памятью о писателях (он официально щеголяет этим благородным начинанием), всё ясно говорило о том, что это такое – рептилия, не имеющая души. Как же я раньше не замечала этого? Рептилии умеют камуфлировать свою суть – такой деланной услужливостью и вежливостью.

На этом же собрании появилась дама – редактор двух журналов, и гневно объявила, чтобы этот г-н Шило забрал пачку бумаги, которую он от щедрости души принёс в редакцию в надежде, что его великие сочинения за банку солёных огурцов и пачку бумаги опубликуют. Редакция не купилась на подношение и не опубликовала опус гения. И этот г-н, ничтоже сумнящеся, тут же накатал десятикилометровую «критическую» портянку на книгу редактора одного из журналов – местного прозаика, где своим безграмотным катком прошёлся по всем, причастным к изданию книги. Мне было ясно, что происходит и о чём говорит дама из редакции, но поняли ли это остальные, которые весьма ласково общались с творцом портянок? Ничего достойного не будет у нас до тех пор, пока окружающие подают руку подлецу и улыбаются в ответ на его лицемерные приветствия.

Я была вынуждена написать статью в защиту писателей, которых усердно поливал помоями сей безграмотный и наглый «проект конторы». Вот эта статья.

О РОМАНЕ СТАНИСЛАВА ВТОРУШИНА «ЛИТЕРНЫЙ НА ГОЛГОФУ»

В 2012 году в трёхтомнике «Избранное» (т.1) издан в Барнауле роман Станислава Вторушина «Литерный на Голгофу». Первое прочтение романа в журнальном варианте оставило в памяти след, подобный ожогу. История жизни и трагической гибели императорской семьи, не однажды воссозданная на страницах книг известных писателей, здесь повернулась к читателю иной стороной.

Нет в романе Станислава Вторушина ни железной поступи Красной эпохи, ни крушения дома Романовых, ни истории классовой борьбы, где неизбежны сакральные жертвы, возложенные на алтарь «победителей».

В романе «Литерный на Голгофу» нет ничего, что оправдывало бы действия конкретных людей в конкретных обстоятельствах. Думаю, именно эта сторона романа и вызвала истерическую реакцию анонимных алтайских «критиков» (без сомнения, это чей-то местный проект), резво тачающих длиннющие «портянки» – поношения в адрес романа Станислава Вторушина (и не только в его адрес – таких «портянок» развешено в Интернете великое множество). Оно и понятно – Станислав Вторушин явил в этом романе неприемлемую для палачей истину – никто никогда ни с одного из них не снимет их личную вину за готовность играть роль палача и личную ответственность за то, что совершено их руками. Как же, ведь их любимая фраза: «Время было такое – нельзя было поступить иначе».

Станислав Вторушин в своем романе говорит – можно было жить иначе, не превращаясь в палачей, свихнувшихся от запаха большой крови. Роман «Литерный на Голгофу» именно об этом!

Но сколько бы ни убеждали нас анонимные развешиватели «портянок», что писатель создал плохой текст – а упор делается, конечно, только на текстовые особенности (на большее анонимщики не замахиваются, так как ни литературной, ни исторической эрудицией не обладают), так вот – поносителям (доносителям) не удаётся скрыть своих истинных намерений.

Всё, что им удаётся, напоминает танец моли, застигнутой на месте преступления, которая, выделывая антраша, всего лишь старается скрыться от неизбежного возмездия.

Роман Станислава Вторушина – это история людей, каждый из которых играет роль (человеческую, историческую, ситуативную) по своему личному выбору. И отвечать за это, рано или поздно, придётся лично. Ничто не будет забыто, никто не уйдёт от ответственности за свои личные деяния. История тому свидетель. Истина пробивает себе дорогу иногда через огромную толщу времени. Роман Станислава Вторушина «Литерный на Голгофу» приближает вот это время, когда неизбежно придётся собирать камни. Отсюда и истерика анонимных поносителей.

Роман Станислава Вторушина, конечно, историческое произведение, но главное в нём – люди. Главное – человек. Что он такое, Государь Николай II и этот гражданин советской республики, благополучно перекочевавший в двадцать первый век?

Давайте всмотримся в лица, которые буквально воскрешены писателем в романе.

ЦИТАТА: «Государь поднёс руку императрицы к лицу, осторожно прикоснулся к ней губами и сказал:

– Господь не оставит нас своей милостью, Алекс.

Затем подошёл к кровати Алексея и погладил его по голове. Цесаревич был бледен, черты лица его заострились, в глазах застыла печаль и детская беззащитность. За две недели болезни он сильно похудел, когда Государь брал его на руки, чтобы пересадить в кресло, сын казался ему легче пушинки. Тяжелее всего было переносить его взгляд, в котором отражалась боль и нечеловеческие страдания, хотя Алексей и старался скрывать их от кого бы то ни было. Но глаза выдавали. Они были взрослыми. В них можно было прочитать всё, что творилось в душе. Тонкая бледная рука Цесаревича лежала поверх одеяла. Николай осторожно присел на край кровати, накрыл своей рукой холодную ладонь сына и сказал:

– Сегодня ночью большевики увозят меня в Москву. Мама решила ехать со мной. Ты остаёшься с девочками за старшего.

Алексей закрыл глаза, и государь увидел, как из-под его ресниц покатились слёзы. Он любил своего отца, и любая разлука с ним, даже тогда, когда он уезжал на фронт, казалась ему мукой.

– Всё будет хорошо, – Государь осторожно сжал пальцами ладонь сына…» КОНЕЦ ЦИТАТЫ.

Мы видим мужественного человека, который в трагическую минуту старается дать надежду на лучшее своей семье. В романе «Литерный на Голгофу» Николай II предстаёт перед нами любящим и заботливым мужем и отцом, человеком чести, который готов принести себя в жертву ради своих близких. Много ли таких примеров видим мы в нашей сегодняшней жизни? Люди прагматического века потребления не способны идти и на малые жертвы не только во имя любви, но даже и ради собственных детей. «Живи здесь и сейчас! Полюби себя!» – вот главные установки нынешнего века. Образ Государя, созданный писателем, один способен закрыть звериный лик всего сегодняшнего мира. Станислав Вторушин не изменяет образу Государя-человека на протяжении всего романа.

ЦИТАТА: «… Я сделал это во благо России. Иначе бы пролилась невинная кровь людей. Какой интерес представляю я сейчас для большевиков?

– Вы действительно думаете, что спасли страну от крови? – спросил Яковлев.

Яковлев же успел убедиться в том, как хорошо умел бывший Император скрывать свои чувства, но сейчас это давалось Николаю с большим трудом. Если в стране прольётся кровь, значит, и отречение, и все жертвы, на которые добровольно пошёл он сам и обрёк на них семью, оказались напрасными» КОНЕЦ ЦИТАТЫ.

И здесь, в отношении блага России, мы видим поступок политика, но и в первую очередь – человека, который хотел избежать крови невинных людей. На такие шаги способен лишь тот, для кого нет ничего более ценного, чем жизнь человека. Кто-то может упрекнуть Николая II в трагедии 9 января 1905 года. Но приказ стрелять в толпу безоружных людей отдавал не Государь. И здесь снова во всей полноте встаёт вопрос о личной ответственности за любое действие, совершённое конкретным человеком. Один создал прецедент провокации – священник Георгий Гапон, другой отдал провокационный приказ применить оружие на поражение – отправленный потом в отставку министр внутренних дел П. Д. Святополк-Мирский. До сих пор встречаются граждане, которые не могут простить Николаю II «Кровавое воскресенье». Но не все знают, что в этот день Государь находился в Царском Селе, а не в столице, что он не отдавал приказа стрелять в рабочих и физически не мог бы принять делегацию от народа. Более того, Государь был преступно дезинформирован о происходящих событиях.

Обратимся теперь к портретам тех, кто взял власть в России в свои руки. У этих людей с самого начала событий, после отречения Николая II от престола, не было никакого иного варианта, кроме убийства царской семьи. Сомнения возникали лишь по поводу, КАК это сделать, чтобы и цели своей достичь, и в глазах народных масс остаться святыми борцами за революцию. То есть – не допустить суда, соблюдения законности (это уж точно не в стиле большевиков!), а просто уничтожить царскую семью, потому что этого требует дух революции – кровавый монстр, которому все они поклонялись без лишних сомнений. Уничтожить, потому что душа палача требует большой крови, не заметить которую мир не смог бы. Убить, используя подлость, ложь, доверие Государя к священнослужителям, используя, что угодно, но УБИТЬ!

ЦИТАТА: «Единственной правдоподобной версией может быть монархический заговор, – Белобородов положил ладони на стол и стал разглядывать свои пальцы. – Монархистов в России пруд пруди. Спасти своего царя они обязательно попытаются. Я думаю, что такие попытки предпринимаются уже сейчас. Нам нужна монархическая организация.

– Организацию придумать нетрудно, – сказал Войков. – Необходимо другое. Во-первых, чтобы она установила связь с Николаем. И, во-вторых, чтобы он поверил в её реальное существование. У меня есть на этот счёт одна мысль. Царь – верующий человек и наверняка захочет, чтобы в доме отслужили молебен священники. Они могут сыграть для нас роль связных заговорщиков. Священники всё равно пойдут под расстрел, потому что все они, так или иначе, монархисты.

– Осталось написать царю письмо от имени монархической организации и сообщить в нём, что преданные люди хотят вызволить его на свободу, – заметил Голощёков. – Кому поручим?

– Лучше всего тебе, – сказал Сафаров.

– Нет, нет, – замотал головой Голощёков. – садитесь с Войковым и пишите письмо вдвоём. Затем все вместе обсудим его. Письмо не должно вызвать у Николая подозрений» КОНЕЦ ЦИТАТЫ.

Кто эти люди, готовые пойти на любые преступления, обман, подлог ради насыщения своей жажды крови? Кто они – политики, стоящие за интересы народа России или просто палачи от природы, почувствовавшие свою полную безнаказанность? Как известно, любая революция выплёскивает на поверхность самые отпетые элементы, криминалитет, всю грязную пену античеловеского бытия. Их совокупный портрет завершает сцена, когда Юровский «реквизирует» ценности царской семьи себе в карман, буквально «раздевая» всех по очереди, как грабитель с большой дороги (впрочем, так оно и было!), сцена основательной подготовки им комнаты для убийства, продумывание и садистское смакование каждой детали и описание самого преступления, равного которому нет в истории человечества.

Мы все знаем, чем закончился этот план «спасения завоеваний революции» путём растерзания невинно убиенных детей и всей царской семьи. Но до сих пор многие не желают подняться в оценке содеянного на уровень личной ответственности человека за каждое своё деяние. Станислав Вторушин как раз и совершил этот шаг – заставил нас заглянуть в ту бездну нечеловеческого в человеке, которую ключом Красного террора открыли большевики. Те, кто персонально держал этот кровавый Ключ в своих руках, получат, рано или поздно, истинные имена – палачей и убийц. Равно как и царская семья великих мучеников за благо России, канонизированных Русской Православной церковью.

Станислав Вторушин сказал первое слово истины. За что ему поклон от всех, кто умеет думать и видеть многое, в том числе и между строк романа «Литерный на Голгофу», ведь писатель сумел сказать не только то, что написано словами. Он сумел создать роман, в котором по мере его прочтения проявляются скрытые смыслы и возникают «жгучие» вопросы. Чтобы найти ответы на них, нужно прочесть роман ещё не один раз.

Поношения с помощью анонимного проекта пишутся не только на произведения Станислава Вторушина, но и в отношении многих других писателей Алтая, и рассылаются во все концы света (в 90 адресов)! Это неудивительно, ведь писатели – люди, которые умеют мыслить, могут дать оценку прошлому и настоящему, поэтому они всегда являются мишенью для тех, кто хочет быть судьёй всем живым и за счёт этого вкусно есть и сладко спать: для тех самых – ИДУЩИХ ПО ГОЛОВАМ.

Людмила Козлова

(СП России, г. Бийск)

Станислав Вторушин – Избранное в трёх томах, т.1 – г. Барнаул – 2012 г – 480 с