Читать книгу Книга волшебных историй (сборник) - Александр Кабаков, Андрей Усачев, Дина Рубина - Страница 18

Сказки золотого дацана

Серо-желтые холмы бугристы и угрюмы; пустые степи немы; хохлы дальних гор вытягиваются в дымке друг за другом, как хребет звероящера. Это Бурят-Монголия – сердце Азии. Азия – сердце мира. Мир – сердце Вселенной. Вселенная – сердце Бога. А Бог живет в сердце Бурят-Монголии, в Иволгинском дацане, что издали похож на резную драгоценную шкатулку, а вблизи – на уютный и радушный дом, в который надо войти и остаться там навсегда.

Крыши дацана затканы золотом, украшены перламутром и вогнуты вовнутрь: по утрам в них собираются росы, божьи слезы. Под тихий перестук молельных барабанов они растекаются по стенам и дают прохладу летом, а тепло – зимой.

Но тому, кто сидит посреди дацана в хрустальном кубе, не холодно и не жарко. Это XII Пандито Хамбо-лама Даша-Доржо Итигэлов. Уже сотни лет он и мертвожив, и живомертв – кожа его тепла, волосы растут и опадают, скрещенные в позе лотоса ноги иногда бывают переложены, а чай в пиале – выпит. Прикосновения к его желтой тоге достаточно, чтобы стать здоровым, поцелуй руки дает прозрение слепцам, а капли пота могут вернуть к жизни умершего.

Прожив 75 лет земной жизни, жарким июльским днем он призвал учеников и велел им читать благопожелание для умершего, но ученики не осмелились произносить ее при живом Учителе. Тогда Хамбо-лама начал сам читать эту молитву; постепенно и ученики подхватили ее.

Так, медитируя и молясь, он ушел в нирвану, был усажен в кедровый ларь, обложен солью и зарыт в землю, а через 75 лет – выкопан и водружен в хрустальный куб, где сидит и по сей день, оживая семь раз в году, чтобы исцелять и ободрять словом, которое слышит каждый молящийся своим внутренним ухом, – и каждому направлено его неповторимое, единственно нужное слово.

В тысяче локтей от дацана стоит юрта старого перса Реза-заде, чьи предки-золотовары во времена Золотой Орды были переселены ханом Джучей из Шираза в Бурят-Монголию, да там и остались, приняли буддизм. Живет Реза-заде тем, что сдает свою юрту паломникам, а за мелкую надбавку рассказывает ночами о скрытом, сокровенном и тайном, чего знать нельзя, но без чего и жить невозможно. Старый перс знает десять языков, может глотать огонь и выпускать дым из ноздрей, способен подниматься в воздух и летать по юрте, не задевая стропил и свиристя, как летучая мышь.

Но вначале он ведет паломников на праздник, который начинается в полдень, когда колесница Майтреи, несомая ламами, объезжает вокруг дацана. Это значит, что теперь все двери и сердца – распахнуты. Паломники ходят по юртам, едят и пьют, а потом собираются в дацан, где до ночи творятся чудеса, молитвы и прозрения, а ламы учат, что надо желать счастья не только себе, но и всем живым существам, и тогда земля будет окутана облаком всеобщего блага, блаженства, благополучия, божьей благодати и благомилости.

А когда ночью усталые паломники вваливаются в юрту, старый Реза-заде потчует их лепешками с кипяченой сметаной, чаем с маслом и солью, приговаривая, что умеренность в еде полезнее, чем сто врачей, большая сыть брюху вредит, поэтому надо есть вполсыта и пить вполпьяна.

После еды старик укладывает гостей на тюфяки и подстилки, а посреди юрты ставит плошку, куда обильно сыпет сухую ароматную траву, с гордостью объясняя, что вокруг дацана растут лучшие на земле растения, живут умнейшие звери и птицы, а люди открыты, приветливы и скромны, как и подобает тем, кто живет вблизи живого бога.

Поджигает траву. Терпеливо ждет, пока сладковатый дурман не расслоится по юрте, не заглянет во все щели и углы юрты и души. Предупреждает при этом, что в мире – много непонятного и тайного, но истинно тайное не станет явным, пока вокруг день, а явное не превратится в тайное, пока вокруг ночь, а всё, что он нам откроет, – говорит не он, а Учитель, он – только голос его.

…Вот и в первую ночь он начал так:

«Раньше тут было много колдунов, да и сейчас изрядно их водится.

Как-то раз один колдун отправился на базар – показать свое искусство. Попросил у торговца тыкву, но тот не дал. Тогда он выпросил одно тыквенное семечко. Взрыхлил посохом землю и посадил его. Тыква тут же проросла, раскрыла цветы, завязала плоды. Он сорвал тыкву, поел сам и угостил зевак. Заглядевшись на него, торговцы отвернулись от своих товаров, но у них все исчезло. Не успели они поднять шум, как все вернулось на свои места.

А он откусил от тыквы кусок, пожевал его и выплюнул. И пища превратилась в желтых пчел, которые кружили над толпой, но никого не жалили. Потом он разинул рот, пчелы влетели туда, а он разжевал и проглотил их. Потом начал указывать пальцем на куриц, собак, гусей, баранов, заставляя их плясать ритмично и осмысленно.