Читать книгу Роковая ошибка - Людмила Шторк - Страница 6

В этот вечер Лена не вышла в беседку, а на следующий день вся семья пошла в церковь. После утреннего собрания Лена отправилась в гости к подруге, затем они вместе пришли на вечернее собрание и остались на молодежное общение. День был насыщен событиями, и Лена постаралась забыть два прикосновения, которые все еще горели на ее теле. Девушка удивлялась себе. Ведь раньше случайные прикосновения ребят, если и происходили, то не оставляли в памяти даже следа. А сейчас Павел лишь пару раз прикоснулся к ней, и она не может выбросить это из головы, как ни старается.

«Да что такое?! Его пальцы наэлектризованные что ли? – мысленно возмущалась Лена. – Почему я до сих пор их ощущаю?! Уже почти два дня прошло!»

На молодежном общении в связи с прошедшей недавно свадьбой руководитель решил раскрыть тему о том, как создается дружная семья. Он пригласил несколько супружеских пар разного возраста, и они делились тем, как строится семья на различных этапах жизни. Одна пара только родила ребенка, другие муж и жена недавно женили первого сына, третьи супруги радовались рождению внука. Говорили о том, что жизнь в семье как с приходом нового члена, так и с уходом детей меняется и приходится ее перестраивать. Рассказывали о проблемах и способах их решения. Но Лене было скучно.

– Придумали целую науку из простой семьи! – шепнула она подруге на ухо.

– Ну почему, вроде правильно говорят… – отметила Катя.

– Вся эта бесконечная скучная правильность меня уже достала… – стиснула Лена кулаки. – А где любовь, огонь, романтика, страсть? Все опошлили своими рассуждениями. Попробуй здесь среди этих умников найди того самого, от которого голова кругом пойдет!

– Ох, подруга, со своими страстями доищешься! – вздохнула Катя. – Семейная жизнь вечностью покажется. Помнишь, что мама сегодня сказала?

– Ну да, помню: «Хорошо выйти замуж никогда не рано, а плохо выйти замуж никогда не поздно. Если не будешь счастлива, один год за десять лет пойдет», – отмахнулась Лена. – Но я не собираюсь выходить замуж плохо! Мне нужно только хорошо, мне нужно вообще идеально!

Общение закончилось, а Лена из него запомнила только собственное ощущение скукоты и усталости.

После общения к Лене подошел Петя. С этим парнем Лена выросла вместе. Он жил недалеко от Семеновых, и ребята с детства часто ходили вместе на собрания, играли, ездили в летние лагеря. Они нередко секретничали и болтали как подружки. Пете можно было доверить тайны. Как часто Лена говорила в детстве:

– С Петькой я запросто в разведку пойду!

Но в последнее время Петя стал вести себя как-то странно. Он смущался, когда видел Лену, нередко даже просто уходил. А сейчас подошел, словно в воду прыгнул, набрав полные легкие воздуха и покраснев до ушей.

– Лен, составишь мне компанию по дороге домой?

– Почему нет? Скоро стемнеет. Надеюсь, ты, как истинный джентльмен, проводишь меня?

– Конечно, – растерялся и обрадовался Петя. – Провожу обязательно.

По дороге домой Лена непринужденно болтала, а Петя лишь изредка вставлял пару слов. Молодые люди прошли мимо беседки, в которой в темноте кто-то сидел и разговаривал. В ночи было видно только огоньки сигарет, да слышно приглушенные голоса. Лена невольно бросила взгляд в темноту беседки. Молодые люди подошли к дому Семеновых.

– Что-то ты сегодня супермолчаливый, – отметила девушка. – Что-то случилось?

– Нет… То есть да… Но нет… – смутился Петя, шагнув к Лене.

Парень намеревался сказать ей что-то очень важное, но не мог собраться с духом. Лена, не останавливаясь, тараторила:

– Признавайся, друг! Для чего же нужны друзья, если ты даже рассказать ничего не можешь? Может, ты влюбился? – глаза Леня загорелись любопытством. – Кто она? Катька? Или Светка?

– Нет, да прекрати ты! – Петя даже рассердился от смущения. – Не влюблялся я ни в кого! – добавил он, делая короткий шаг в сторону и замкнувшись. – Тебе пора. И мне тоже пора домой.

– Ладно, пока. Но я все равно узнаю, кто же она – твоя «зазноба», – шутливо пригрозила Лена и скрылась за калиткой.

Петя склонился, с трудом перевел дух и ударил себя по коленям.

– Тормоз! Ну чего я растерялся? Да что со мной? Я же ее еще в скакалки играть учил! Ладно. В следующий раз обязательно скажу. Хватит в прятки играть! Да-да – нет-нет. Надоело гадать и думать! – парень направился к своему дому, потом пробормотал: – А если она скажет «нет»? Я не знаю, что делать дальше, как жить…

В это время в беседке спокойно сидели и курили ребята. С улицы невозможно было разглядеть их лиц, но они хорошо видели прохожих. Павел внимательно проводил взглядом пару молодых людей и обратился к другу:

– Сем, слушай, а эта Лена кто такая?

– Прикольная девчонка, симпотная. Только вся их семейка странная. Они боговерующие, – ответил Семен. – У них своя туса, с нами только здоровкаются издалека. Временами к себе на их собрания приглашают. В детстве я был там пару раз на детских праздниках. Но, короче, она не из наших, «не от мира сего».

– А что это за фрукт с ней? – не унимался Павел.

– Это Петька. Он тоже недалеко живет. Он из их компашки. Раньше, когда мы пацанами к ним на эти собрания приходили, Петька зацепился, да так и остался. Теперь тоже боговерующим заделался. А тебя чего она так заинтересовала? Ленка с нами не тусит.

– Позавчера приходила. Тогда тебя не было. Мы даже поболтали с ней. Ничего, вроде я ей понравился, – усмехнулся Павел в темноте.

– Во чудеса! Неужто не они нас, а мы их перетянем? – рассмеялся довольный Семен. – Мне было бы прикольно посмотреть, если ты ее охмуришь! Она вкусная девчонка.

– А ты слюни не распускай, – проворчал Павел. – Она моя, понял?

– Ты чего сразу собственностью обзавелся? – возмутился Семен. – Она моя соседка!

– Но запала на меня. Не умеешь охмурять девочек, не лезь первым. Если мне надоест, поделюсь. Но не раньше, – жестко закончил Павел.

Следующим вечером Лена приоделась и собралась на улицу. Варвара Тихоновна удивилась.

– Дочь, ты куда?

– Я с Ниной в беседке посижу. Сейчас же не поздно, – Лена попыталась изобразить легкость, хотя прекрасно знала, как мать отнесется к ее желанию.

– Дочь! Что с тобой?! Неужели мирские ребята стали для тебя интересными? – расстроилась мать.

– Мам, при чем здесь ребята? Могу я с подружкой поболтать?

– О чем вы можете болтать с неверующей девочкой?

– Так что, я теперь не должна ни с кем общаться? Я под домашним арестом? За что? Я провинилась?

– Нет, ты не провинилась, но ты же знаешь, меня расстраивает, когда вы идете в мирскую компанию, – вздохнула Варвара Тихоновна.

– Мам, не волнуйся, я же ненадолго. Сейчас еще совсем светло. Я скоро вернусь.

Лена попыталась изобразить беспечную простоту, боясь, что мать услышит, как сильно бьется ее сердце. Конечно, Нина была в беседке, но не она сейчас была целью визита Лены. Скорее, подруга была лишь прикрытием, чтобы не показать никому, будто только ради Павла девушка выбивает свое право общаться с дворовой компанией.

– Я не стану тебя запирать. Но пойми, дочь, все это добром не кончится, – на глазах матери блеснули слезы.

– Ты специально сейчас вот это… – обиделась Лена. – Чтобы я почувствовала себя никчемной дочерью, испорченной девчонкой? Я же ничего плохого не делаю!

– Главное не то, насколько далеко ты ушла от Бога, важно, куда ты держишь путь… – всхлипнула Варвара Тихоновна. – А ты в последнее время почти не отрываясь смотришь в сторону греховного мира.

– Мам, с чего ты взяла? На собрания я хожу, даже на молодежку остаюсь, чего тебе еще нужно? – почти крикнула Лена.

– Вот именно мне… Мне или папе… Ты делаешь это не потому, что хочешь слышать о Боге, знать Его волю, а для нас, чтобы мы оценили, – мать с глубоким вздохом направилась в комнату.

Лена резко хлопнула дверью и вышла на улицу, а мать, войдя в спальню, склонилась у постели, молясь о дочери со слезами.

Предвкушение встречи с Павлом было испорчено, но Лена не могла вернуться, хотя понимала, как сильно огорчится папа, когда узнает о том, что дочь начала выходить вечерами в беседку.

Лена не ошиблась, Павел уже сидел на прежнем месте и был рад ее появлению. В этот вечер молодые люди сидели рядом, кто-то из ребят принес гитару, и молодежь пела знакомые песни. Лена не знала их и пыталась запомнить фразы, чтобы в следующий раз тоже подпевать наравне со всеми. Павел был предупредителен и вежлив. К концу вечера он осторожно положил руку на плечи Лены, и она не отстранилась.

Когда солнце коснулось горизонта, младший брат Лены Сережа пришел в беседку. Павел не убрал руку с плеч Лены. Сережа нахмурился и напомнил:

– Лена, ты обещала маме, что вернешься до сумерек.

– Ладно… – тяжело вздохнула Лена. – Иду.

Но с места не тронулась. Сережа постоял на пороге беседки и напомнил:

– Лена, ты обещала. Мама мне сказала, чтобы я без тебя не возвращался.

– Ладно. Теперь ты заделался моим конвоиром? – проворчала девушка, поднимаясь со скамьи. – Всем пока! – махнула она ребятам.

– А поцелуй на прощание? – артистично надув губы, спросил Павел.

– Обойдешься, – усмехнулась Лена, но покраснела до корней волос. Благо, что сумерки уже опускались на землю и никто этого не заметил.

Шагая к дому, Лена обратилась к брату.

– Ты, конечно, как правильный мальчик и истинный сексот[8] доложишь родителям о том, что видел, – язвительно бросила она.

– Не расскажу я ничего. Ты и сама знаешь, что поступаешь неправильно и что тебе по жизни за все придется платить. Что толку расстраивать родителей? – фыркнул Сережа.

– Надо же! Какие мы мудрые! – пропела Лена. – Ну прям царь Соломон во всем его величии…

– Не у всех же пятая точка опоры развита в десять раз больше головы и перетягивает на себя процесс принятия решений, – не остался в долгу Сережа.

Понимая, чем сейчас закончится беседа, брат договорил свою реплику, уже быстро перебирая ногами. Он едва успел открыть калитку и скользнуть во двор. Лена бежала за мальчиком, чтобы дать ему оплеуху, но он оказался проворнее и через несколько секунд уже был под защитой родителей, зная, что сестра скоро остынет и ему нечего больше опасаться.

Войдя в дом, Лена увидела, что семья уже собралась в кухне на ужин, а это значило, что она не помогла матери накрыть на стол и пропустила момент, когда отец проходил мимо беседки, возвращаясь с работы. Отец сидел за столом хмурый и молчал.

«Видел или не видел? – с замиранием сердца пыталась понять Лена. – Как я могла не заметить, когда он шел по улице?»

Ужин прошел в молчании. Дети, заметив настроение родителей, тоже приумолкли. Не было привычной возни, шуток друг над другом и обычного смеха. После ужина всей семьей прочитали главу из Библии и закончили молитвой. Сегодня даже предложение отца поделиться мыслями на тему прочитанного не встретило бурного отклика. Лена сидела сердитая и молчаливая. Она вела себя так, словно не она пошла против правил родительского дома, а они провинились перед ней. Девушка действовала по принципу: «Лучшая форма защиты – это нападение». Когда все дети пошли по своим комнатам, Яков Ильич попросил:

– Лена, ты не могла бы задержаться на несколько минут?

«Все! Точно видел! – испугалась девушка. – Сейчас весь вечер будет полоскать мозг, или того хуже, под домашний арест посадит!»

Отец был расстроен и погружен в себя. Когда Лена опустилась обратно на свое место, он долго молчал, подыскивая слова, затем тяжело вздохнул.

– Дочь, неужели общения с молодежью в церкви тебе недостаточно? Что может тебе дать эта дворовая компания?

«Может быть, пронесло? Может, он не заметил?» – Лена могла думать лишь об одном. Она не слушала отца, сидела, опустив глаза, и молчала.

Отец не знал, как понимать молчание дочери. Это раскаяние или упорное стремление сделать по-своему? Он помолчал, а потом, так и не дождавшись ответа, продолжил:

– Мы с мамой учили вас любить Бога, жить по Его заповедям. Ведь Бог не враг нам, Он запретил только то, что рушит наше тело, душу или дух. Заповеди даны нам, как Господь сказал: «…чтобы хорошо было тебе…»[9]

– Я не нарушаю заповеди, – хмуро пробурчала Лена. – Я просто хотела пообщаться с ребятами. – При этом она подумала: «Значит, не видел, иначе сейчас вел бы себя по-другому».

– Но ты решила общаться с теми, для кого Божьи повеления не имеют значения, – напомнила мать. – А апостол Павел предупреждает: «Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы»[10]. Ты обманываешь сама себя, думая, что твои походы в дворовую компанию безобидны… – вздохнула Варвара Тихоновна. – Но ты и сама не заметишь, как изменишься под их влиянием.

«Я не обманываюсь, – подумала Лена. – Я хочу стать такой, как они. Мне надоело выделяться и быть белой вороной среди них». Но вслух ответила:

– Мам, а как люди должны говорить другим о Христе, если они не будут общаться?

– Когда наша цель – проповедь, мы ведем себя иначе. – Мать готова была расплакаться.

– А можно не драматизировать? – вскинула бровь дочь. – Я же не на танцы сходила. Просто посидела с подругой в беседке недалеко от дома и вернулась сразу, как только меня позвали.

– Я понимаю, что это только начало, – вздохнул отец. – Поэтому и прошу тебя остановиться и не продолжать.

– Папа, в этом нет ничего плохого! – возмущенно возразила Лена.

– Понимаешь, дочь, если бы там не было ребят, может быть, я и не стал бы так возражать. Но там их собирается даже больше, чем девочек. А неверующие ребята в этом возрасте преследуют совсем не чистые цели.

– Папа! – возмутилась Лена. – Почему для тебя все неверующие парни сразу нечисты?! Ты, даже не пытаясь их узнать, сразу очерняешь! Прямо все сразу падшие грешники с грязными помыслами!

– Лена, ты знаешь, что все ребята нашей улицы бывали у нас в церкви много раз и слышали о Боге, пока были детьми. Те, кто не любил грех, остались в церкви. Но те, кто собирается обычно в беседке, отказались ходить на собрания и слушать о Боге. Это касается и девочек, и ребят.

– Ну и что! Даже если они не ходят на собрание, все равно могут быть порядочными людьми.

– Хотелось бы мне верить в это, – вздохнул Яков Ильич. – Ты не хочешь общаться с теми, кто любит Бога. Тебя привлекают неверующие, и это беда. Если я не научил собственного ребенка и не показал, что жизнь с Богом хороша, как я могу проповедовать в церкви? – опустил голову Яков Ильич.

– Знаешь, что? Это уже шантаж! – возмутилась Лена.

– Нет. Совсем не так. Это просто факт, – в голосе отца Лена услышала решимость. – Я не могу учить других, если в своей семье не смог показать важность жизни по Евангелию. Если ты тверда в своем решении, давай помолимся еще раз и пойдем спать.