Читать книгу Евангелие от психопатов - Людмила Юрьевна Старикова - Страница 8

Людям свойственно искать виноватых. Когда предаёт священник, кто, если не Иисус должен ответить на вопрос: «Почему это случилось с моим сыном в церкви?» Сколько их, отступников, пытающих – «Если Бог существует, почему он это допустил насилие над невинными?» И тут же следует ответ, пафосный и настолько же загадочный: «у Него есть особенный план для этих людей». Да, Джонни, план, действительно, особенный. Ты закончишь жизнь в цветущем Ванкувере, непосредственно под распустившимся розовым кружевом вишнёвым деревом на Ист-Хастингс-стрит2. Не справившись с психологической ношей сексуального насилия, ты станешь наркоманом и умрёшь молодым, заросшим пучками сальных волос, свернувшись калачиком под роскошной вишней, обхватив исколотыми руками острые коленки, покрытые синяками и язвами.

Кто-то, как Рудольф Клаус, попробует справиться и станет гомосексуалистом, чтобы убедить самого себя в том, что насилия не было и быть не могло, ведь святой отец был очень хорошим человеком, и секс всем понравился. Не в силах признаться родителям, сбежит из дома, а мать с отцом будут разыскивать его годами, пока антидепрессанты медленно, но верно разрушают их внутренние органы.

О, эти особенные планы, уготованные Господом! Цинизм, с которым христиане обосновывают свою доктрину, не знает равных, но, церковь всё собирает свой урожай.

Сосед ушёл, а Катерина осталась со своим новым ужасом – католической школой для сына. Барин настаивал на том, чтобы мальчик учился в школе при церкви Святого Марка, под крылом у преемника отца Гэндроу, отца Мэтью Генри.

– В мире, где каждый третий становится гомиком, кто-то должен понимать, что есть вещи, противные Богу. Я хочу, чтобы моего сына учили так, как учили меня, начиная с «Отче наш» и заканчивая…

Катерина не слушала доводы Барина, потому, что спорить с ним не собиралась. В рассеянности она щёлкала компьютерной мышью по фотографиям на сайте католической школы Святого Марка, разглядывая счастливые личики детей и подозрительные физиономии взрослых.

– Послушай, а ты не боишься насилия над ребёнком в этой школе? – наконец, она нашла в себе силы задать этот тревожащий её вопрос мужу, который готовил себе «Кровавую Мэри» в нескольких шагах от неё.

– Ты дура или притворяешься? – с раздражением спросил Барин.

– Я отчёт читала. Ты читал? Колледж уголовного права имени Джона Джея опубликовал отчёт о сексуальном насилии над детьми со стороны католических священнослужителей в штатах. Это эпидемия, это ад… Я боюсь эту школу.

– Какой, к чёрту, отчёт о насилии! – Барин был разъярён. Светло-русые волосы на его голове торчали во все стороны, как у тролля, – ты веришь этим проискам демократов? Разве ты не знаешь, что всё самое страшное случается с нами в нашем собственном доме, в родной семье?

Катерина задумалась. Ей вдруг стало невероятно жаль Барина. Он, с его растрёпанными волосами, в полосатых пижамных штанишках и со стаканом томатного сока с водкой в руке вдруг представился ей беззащитным мальчиком, которого даже дома ждёт страшное… Она поднялась из-за стола и, подойдя к мужу, крепко обняла его. Не оставляя стакана с «Кровавой Мэри», Барин прижал её к себе и поцеловал в голову.

– Как ты думаешь, может, мне стоит тоже пойти в эту школу, поработать там, познакомиться поближе с людьми, которые будут рядом с нашим сыном?

– Хорошо, дорогая, делай так, как считаешь нужным, – снисходительно произнёс Барин и вновь поцеловал.