Читать книгу Пэт из Серебряной рощи - Люси Мод Монтгомери - Страница 8

Глава VI. Чего стоят свадьбы

Оглавление

Этим летом, в конце августа, Пэт пошла в школу. Первый день был очень страшным – почти таким же страшным, как тот день год назад, когда Сид отправился в школу без нее. До этого они никогда не расставались. Она стояла у ворот и смотрела ему вслед, пока слезы не застлали ей глаза.

– Он вечером вернется, золотко. Ты представь, что сможешь его встретить, – успокоила ее Джуди.

– До вечера еще так долго, – всхлипнула Пэт. Ей казалось, что день никогда не кончится, но половина пятого наступила, и Пэт побежала по дорожке навстречу Сиду. Встречать его оказалось так чудесно, что это почти примирило ее с необходимостью его провожать.

Пэт не хотела ходить в школу. Уходить из Серебряной рощи на восемь часов пять дней в неделю – это же настоящая трагедия. Джуди собрала ей вкусный завтрак, положила в мешочек несколько ее любимых мелких красных яблок и поцеловала на прощание.

– Не забывай, золотко, что ты идешь получать бразование. Бразование всем нужно, уж я-то знаю, потому что мне-то его и не дали.

– Но, Джуди, ты же знаешь больше всех на свете, – удивилась Пэт.

– Это уж точно, но бразование – это тебе не языком молоть, – мудро сказала Джуди, – не бойся, все будет хорошо. Учебник ты читала, так что легко справишься. Беги, деточка, да смотри, веди себя как следует. Ты же из Серебряной рощи.

Ее слова подбодрили Пэт и придали сил пережить этот день. Они помогли ей удержаться от слез, когда она, держа Сида за руку, обернулась помахать Джуди. Эти слова помогли ей поднять подбородок, когда на нее уставились десятки незнакомых глаз, и пережить первый разговор с учительницей. Эти слова заставили ее полдня терпеливо просидеть за партой и рисовать крючочки и палочки, вместо того чтобы отправиться во двор, где ей нравилось намного больше. Эти слова поддерживали ее на переменах и во время обеда, когда Винни убежала с большими девочками, а Сид и Джо – с мальчиками, и Пэт осталась совсем одна, наедине с учебниками.

Когда уроки закончились, Пэт обдумала свое поведение и решила, что она не посрамила честь Серебряной рощи. Джуди и мама встретили ее так, как будто ее не было целый год, Рейчел улыбалась и гулила, Четверг прибежал ей навстречу, а все цветы в саду кивали головками.

– Я знаю, что вы все рады меня видеть! – крикнула она.

Честно говоря, возвращаться домой было так приятно, что ради этого стоило уходить. А потом можно было еще и рассказать Джуди, что произошло в школе!

– Мне понравились все девочки, кроме Мэй Бинни. Она сказала, что у них не растет мох на садовых дорожках. А я сказала, что мне мох нравится. А она сказала, что у нас старомодный дом, и что его нужно покрасить, и что обои у нас в гостиной все в пятнах!

– О-хо-хо, да ведь они и вправду в пятнах, – сказала Джуди, – потому что Длинный Алек все никак не починит дымоход. Не слушай сплетниц вроде Бинни, золотко. И что же ты ей ответила?

– Я сказала, что Серебряную рощу не нужно красить так часто, как другие дома, потому что она не уродливая.

Джуди усмехнулась.

– Не в бровь, а в глаз. В мире нет второго такого уродливого дома, как дом Бинни, сколько его ни крась. И что она сказала?

– Джуди, она сказала, что розовые занавески у нас в большой гостиной выцвели и истерлись. Это меня подкосило. Ведь это же правда, у всех соседей в Северной долине занавески красивые, кружевные.

* * *

За три недели походы в школу вошли в привычку. Но однажды днем Джуди неожиданно сказала:

– Ты же помнишь, что твоя тетя Хейзел выходит замуж в конце сентября?

Пэт сначала ей не поверила. Это невозможно. Тетя Хейзел выйдет замуж и уедет из Серебряной рощи? Когда ее наконец в этом убедили, она целую неделю плакала по ночам. Даже Джуди не могла ее утешить, даже призрак Плаксы Уилли не смущал ее.

– Да уж пора Хейзел выйти замуж, если она не хочет остаться старой девой.

– Тетя Барбара и тетя Эдит – старые девы, и они всем довольны, – рыдала Пэт.

– Хватит нам двух старых дев в семье. А тете Хейзел надо замуж, такая уж она есть. Ей будет трудно без мужа, нам придется ее отпустить. Конечно, с ней веселее, но такая у нее судьба. Она сама за парнями не бегала, такого про нее даже злейший враг не скажет, но женихи вокруг нее так и вились. Я уж думала, она по кривой дорожке пойдет. Оно и хорошо, что она выбрала Роберта Мэдисона, он человек надежный. Тебе понравится новый дядя, золотко.

– Нет, – Пэт решила ненавидеть его вечно, – а тебе он нравится, Джуди?

– Ну а почему нет? Парень он башковитый, у него своя лавка, а жене лавочника попроще жить, чем фермерше.

– И что, Джуди, ты думаешь, что он достаточно красивый для тети Хейзел?

– И похуже видали. Может, он, конечно, толстоватый и лопоухий, как его дед, старый Генри Кэллендер, но с лица он видный, да и человек неплохой. Хуже было, когда за Хейзел ухлестывал Гордон Родс. Я-то не верила, что она за него пойдет, за кривого-горбатого, как и все Родсы. Или еще этот бирюк Билл Оуэн, не поймешь, не то немой, не то тупой, даром что его любил Длинный Алек. По мне, так с мужчиной должно быть весело. Мы одно время думали, что она пойдет за Сида Тейлора, но у них там что-то не задалось. Она брякнула ему, что, дескать, галстух у него неподходящий. А он надулся, как мышь на крупу, и больше носа не казал. Я его за это не виню. Ты, Пэт, как надумаешь замуж, пока не притащишь жениха к алтарю, молчи про его галстухи. Этот еще был, Кал Гибсон, твоей маме очень нравился. Нечего сказать, тот умел держаться, только я боялась, что он будет смотреть на нашу семью свысока, он ведь из саммерсайдских Гибсонов, даром что косой. И пока эти женишки у нас тут менялись, Роберт Мэдисон нет-нет да и появится, когда она другого кого выгоняла. Эти Мэдисоны своего добьются рано или поздно. Вот взять Джима Мэдисона, дядю Роба. Я не рассказывала тебе, как он засолил своего брата в бочке рома и привез домой хоронить?

– Засолил, Джуди?

– Ну так а я про что? Нед Мэдисон помер в пятидесятом году, на Джимовом корабле, посреди Индусского океана. Джим Мэдисон не позволил выбросить тело в море. Он велел отлить свинцовый гроб, положил туда Неда и залил ромом доверху. Нед доехал до дома свежий, как фиалка. Вот тебе Мэдисоны! Так что Роб неплохой человек, и скоро будет у нас пышная свадьба.

Пэт тяжело было с этим смириться. Она любила тетю Хейзел больше тети Эдит или тети Барбары. Тетя Хейзел была такая веселая и хорошенькая! Лицо у нее было смуглое, как орешек, глаза и волосы темные, губы и щеки алые. Тете Хейзел очень шло ее имя[9], а это не со всеми бывает. Лилия Уитли, например, была черная, как ворона, а Руби Родс – бледная и мятая.

Остальные дети Серебряной рощи восприняли новость философски. Сид считал, что свадьба – это, должно быть, интересное дело. Винни полагала, что замужем жить неплохо.

– Не вижу ничего хорошего, – горько сказала Пэт.

– Все должны выходить замуж, – возразила Винни, – и ты сама выйдешь рано или поздно.

Пэт в ужасе бросилась к матери.

– Мама, скажи, что я не должна выходить замуж!

– Только если сама захочешь, – успокоила ее мама.

– Хорошо, – обрадовалась Пэт, – потому что я никогда не захочу.

– Все так говорят, – Джуди подмигнула миссис Гардинер. – Между прочим, пришла пора и мне сделать объявление. Позавчера ко мне посватался старый Том Дринквайн. Пришел сюда, попросил стать его четвертой женой. Я чуть новый заварочный чайник не выронила. Я уж крест на себе поставила, а судьба меня нашла.

– Джуди, ты же не станешь выходить за него замуж?

– Это еще почему?

– Ты же нас не бросишь?

– Не знаю, не знаю, подумаю еще, – протянула Джуди, которая вчера прогнала старого Тома последними словами.

При мысли, что какой-то мужчина в один прекрасный день уведет Джуди, Пэт стало совсем тяжко. Какие ужасные произошли изменения! Как жаль, что людям приходится жениться!

* * *

– Свадьба состоится в последнюю неделю сентября, если будет на то Божья воля, – сказала как-то Джуди.

Пэт вздрогнула. Она знала, что это случится, но зачем же говорить таким равнодушным тоном?

– А что значит «если будет на то Божья воля»?

– Это значит, как Боженька захочет, так и случится.

– А если Он не захочет?

– Тогда ничего не будет, золотко.

Пэт подумала, что можно было бы помолиться об этом, но будет ли от этого толк?

– А что будет, если молиться о чем-то плохом?

– С тобой это и случится, – живо ответила Джуди. Пэт испугалась и решила не рисковать.

В конце концов она смирилась. В школе она превратилась в очень важную персону, потому что ее тетя собиралась замуж. В Серебряной роще царило радостное оживление, которое с каждым днем все возрастало. Говорили только о приготовлениях к свадьбе. Старая кошка родила целую ораву котят, но никто, кроме Пэт, этого не заметил. Только она знала, где кошка их прячет. Девочка с тайным удовлетворением дожидалась, когда они вырастут слишком большими, чтобы их топить. Большая часть весенних котят исчезла каким-то таинственным образом, и их судьбу Пэт никогда не узнала. Остались только Вторник и Четверг. Вторника пообещали отдать тете Хейзел. Так что новые котята пришлись ко двору, но вот поиск имен для них отложили, пока не пройдет свадьба.

Поэтическую комнату оклеили новыми обоями, и Пэт было больно смотреть, как обрывают старые. Потом мама принесла новые, тоненькие, как паутинка, кружевные занавески для большой гостиной, и Пэт начала думать, что у свадьбы есть и хорошие стороны. Но когда ее комнату тоже решили отремонтировать, Пэт воспротивилась. Она очень любила старые обои с красно-зелеными попугаями, которые украшали стены, сколько она себя помнила. Она всегда тайно надеялась, что рано или поздно они оживут.

– Я не понимаю, зачем менять обои в моей комнате, если тете Хейзел взбрело в голову выйти замуж, – плакала она.

– Золотко, – убеждала Джуди, – ясно же, на свадьбе все должно быть так, чтобы комар носа не подточил. Все твои родственники приедут из города и из Новой Шотландии, и Мэдисоны из Нью-Брансуикских миллионеров. И кому-то придется переодеваться в твоей комнате. Ты что, хочешь, чтобы они увидели старые выгоревшие обои?

Нет, Пэт этого не хотела.

– Я сказала твоей маме, что ты должна сама выбирать обои, и в лавке есть одни с узором из колокольчиков, тебе понравятся. Так что не реви и помоги мне чистить серебро. Все надо натереть и начистить. В Серебряной роще уже двадцать лет не было свадьбы! Что у нас тут, рай, чтобы никто не женился и никто не выходил замуж? Последний раз твоя тетка Кристина выходила замуж. Надеюсь, Хейзел больше повезет на ее собственной свадьбе, чем бедняжке Крисси.

– А что случилось, Джуди?

– Что случилось, что случилось… твоя прапрабабка привезла из Старого Света фату. Нарядная была штучка! И ее положили на кровать в Поэтической комнате. А когда пошли за ней, золотко, оказалось, что в комнату пробралась собака и разорвала фату в клочья. Бедная маленькая Кристина рыдала.

– Джуди, и что же случилось?

– Что-что… Пришлось ей венчаться без фаты и рыдать все венчание. Большой был скандал. На этот раз я сама спрячу ключ, а если поймаю Шалуна рядом с домом, то уши ему оборву, как бы Джо ни просил. А как мы с серебром покончим, пойдем в сад, наберем терновник. Испеку гигантский пирог для твоей тети Хейзел. Она всегда говорила, что никто лучше старой Джуди Плам не печет сливовых пирогов – может, в имени дело[10].

– Джуди, давай быстрее!

Пэт очень любила собирать вместе с Джуди терновник. И мелкие синие сливы. И огромные белые сливы.

– Некуда нам торопиться, золотко. У нас впереди уйма времени, а потом еще и вечность. И очень много работы, если уж нам надо как следует выдать замуж твою тетю.

* * *

Пэт страшно разволновалась, узнав, что она будет посыпать лепестки за тетей Хейзел. При этом она очень жалела Винни, которая была слишком взрослой для розовых лепестков, но слишком маленькой, чтобы стать подружкой невесты. Это чуть не испортило Пэт все удовольствие. Тетя Хейзел собиралась позвать двух подружек и одеть обеих в зеленое, к ужасу Джуди, которая твердила, что зеленому на свадьбах не место.

– В Старом Свете была однажды свадьба, где все нарядились в зеленое. Маленький народец разгневался и наложил на дом проклятье!

– И что же это было за проклятье, Джуди?

– Да я же говорю! В доме с тех пор никто не смеялся. Это страшное проклятье! Представь себе дом без смеха.

– И что, они правда никогда больше не смеялись?

– Ни крошечки. Только все плакали да рыдали.

Пэт стало неуютно. А что, если в Серебряной роще тоже перестанут смеяться? Если не будет больше папиных тихих смешков, добродушного буханья дяди Тома, серебряного смеха Винни, хохота Джуди? Но платьице было такое красивое, из ярко-зеленого крепа, со сборками на воротнике и букетиком розовых бутонов на плече. И еще шляпка, отделанная розами! Пэт не могла его не надеть, проклятье там или не проклятье. В отличие от Джуди она не понимала, что зеленый ей не идет, что загорелое личико кажется желтым. Пэт была чужда тщеславию. Платье было прекрасно само по себе.

Свадьбу назначили на полдень. «Брачная филармония», как именовала ее Винни, должна была состояться в старой серой церкви в Южной долине, которую все Гардинеры посещали с незапамятных времен. Джуди считала, что все это современные придумки.

– В старые времена в Серебряной роще женились по вечерам и танцевали всю ночь напролет. И не устраивали всяких там путешествий, а сидели дома, как полагается, да занимались делом. Вряд ли такие перемены к лучшему. Раньше только в епископальной церкви женились, а пресвитерианцы такого себе не позволяли.

– А ты пресвитерианка, Джуди?

Пэт вдруг стало интересно. Она никогда не задумывалась о религиозной принадлежности Джуди. Джуди ходила в церковь вместе с ними каждое воскресенье, но никогда не садилась на скамью Гардинеров, предпочитая хоры. Дядя Том утверждал, что ей просто нравится следить за всеми сверху.

– Да разве ж ирландцы бывают настоящими пресвитерианами, – неясно ответила Джуди, – только шотландцы. Буду молиться, чтобы все прошло своим чередом. Пусть твоей тете Хейзел повезет побольше, чем троюродной сестре твоего деда.

– А что случилось на свадьбе троюродной сестры деда, Джуди?

– Ты что, не слыхала? И кто бы тебе рассказал, не будь старой Джуди? Она, бедняжка, померла от чахотки накануне собственной свадьбы, и хоронили ее в подвенечном платье. Ей уж тридцать было, все искала жениха. И такая неудача в последний день! Золотко, не плачь, этому уж пятьдесят лет минуло. Она бы и так уже померла. Да и жених был парень лихой и хотел жениться на ее приданом, так люди говорили. А теперь помешай-ка тесто и не вздумай выедать из него сливы.

* * *

Напряжение последней недели было невыносимым. Пэт разрешили не ходить в школу, во-первых, потому что все гоняли ее с поручениями, а во-вторых, потому что она бы этого не вынесла. Джуди все дни проводила в кухне, бесконечно стряпая, и походила на старую ведьму, колдующую над котлом с дьявольским зельем. Тетя Барбара ей помогала, а вот тетя Эдит пекла у себя в доме, потому что не было на свете такой большой кухни, чтобы вместила одновременно ее и Джуди Плам. Тетя Хейзел топила сливки, а мама варила чудесное варенье. Больше ей ничего не доверяли. Считалось, что у нее и без того много хлопот с Крошкой, как все звали маленькую Рейчел. Джуди Плам сказала Пэт, что после той ночи, когда в капусте нашли Крошку, маму полагалось беречь.

Пэт взбивала яйца, замешивала тесто и по очереди с Сидом вылизывала миски. С утра до ночи по дому витали чудесные ароматы. То и дело слышалось: «Пэт, пойди сюда» да «Пэт, сбегай туда», – пока она не начинала сходить с ума.

– Сколько можно, – бурчала Джуди, – ты побереги себя, золотко. Никогда не забывай, что все в свое время хорошо. Они-то тебя не жалеют, но я уж посмотрю, чтобы на тебя много не наваливали. И как мы бы выдали тетю Хейзел замуж без тебя, ума не приложу.

Оказалось, что сбить масло для свадьбы без нее тоже было никак нельзя. Джуди целую неделю приберегала молоко от лучшей коровы, и за день до свадьбы начала сбивать его в старомодной маслобойке с ручкой, которую наотрез отказывалась менять на что-нибудь посовременнее. Джуди сбивала и сбивала, пока Пэт, спустившись около полудня в прохладный, затянутый паутиной погреб, не обнаружила ее в полном отчаянии.

– Заколдовано оно, что ли? Руки отвалятся скоро, а масла все не видать.

Нельзя было и подумать о том, чтобы поручить маслобойку маме, а тетя Хейзел была занята целой тысячей вещей. Из амбара вызвали папу, который согласился поучаствовать. Но после получаса бесплодных усилий он тоже отступил.

– Можно эти сливки отдать свиньям, Джуди, – сказал он, – придется купить масло в магазине.

Для Джуди это было бы позором. Покупать масло в лавке, бог весть кто его сбивал! Она пошла готовить ужин, виня во всем зеленые платья.

Пэт выскользнула из-за бочки с яблоками, где она пряталась, и стала сбивать масло. Было очень весело. Ей всегда хотелось попробовать, но Джуди ей никогда не разрешала, потому что, если сбивать масло слишком быстро или медленно, оно может получиться слишком мягким или твердым. Но сейчас это не имело никакого значения, и она могла развлекаться от всей души. Шлеп-шлеп-шлеп. Тук-тук-тук. Буль-буль-буль. Постепенно вращать ручку становилось все тяжелее, и Пэт начала думать, что уже насбивалась масла на всю жизнь, когда ей вдруг стало намного легче. Тут Джуди пришла звать ее на ужин.

– Ох, Джуди, я так старалась, что вся взопрела.

Джуди была в ужасе.

– Взопрела? Никогда так не говори, детка. Это всякие Бинни могут взопреть, а Гардинеры потеют. Давай-ка отдадим эту бурду свиньям. Какой стыд! И это молоко от лучшей коровы! Придется покупать масло на свадьбу в лавке! Чего еще ждать, понаденут зеленые платья! Кто угодно…

Джуди приподняла крышку маслобойки, и глаза у нее полезли на лоб.

– Золотко, да ты же масло сбила! Плавает себе в сыворотке, как любое порядочное масло. Этими крошечными ручками! Я не смогла, и Длинный Алек не смог. Ну и дела!

Пэт никогда в жизни так не торжествовала.

9

Хе́йзел – от англ. hazel, лесной орех.

10

Плам – от англ. plum, слива.

Пэт из Серебряной рощи

Подняться наверх