Читать книгу Через преступление к мечте - Макар Дримчуков - Страница 2

Возвращаться в места, где ты провела всё детство, всегда приятно. Интересно взглянуть, как изменилось всё вокруг, пока тебя здесь не было. Посидеть на скамейке, где ты в детстве что-то обсуждала с подругами. Посетить так называемые «места своего детства». Это приятно, но ненадолго, потом тебе всё же хочется вернуться обратно, в ту жизнь, из которой ты сюда приехал. К сожалению, эта история не про меня. Я возвращаюсь сюда, в город Мэйвард. Здесь я жила, казалось бы, не так давно, но будто, что это было в прошлой жизни. Конечно, когда живёшь в большом мегаполисе, таком как Хинфилд, хотя бы один год, тебе кажется, что другой жизни не существует. И когда говорят, что нужно уехать обратно, тебя будто выбрасывают из жизни. Так произошло со мной. Вообще, я не люблю поезда, но в том, котором я ехала сюда, с удовольствием провела бы ещё несколько суток, а возможно, и недель, лишь бы оттянуть момент, когда я окажусь здесь.

Всё это, конечно, можно было бы пережить, но к этому добавляется ещё тот факт, что жить мне теперь придётся с матерью, с которой я виделась и общалась в последний раз в десять лет, когда отец меня забирал с собой в Хинфилд. Он мне рассказывал, что мама когда-то была хорошей, но хорошей я помню её только в его рассказах, все эти события были, видимо, ещё до моего рождения, поэтому я их не помню. Зато отлично помню, как мать беспробудно пила, пока отец был на работе, но, когда он ещё был в Мэйварде, когда ему предложили более хорошую должность и он уехал в Хинфилд, и я осталась с матерью один на один, а её больше было некому контролировать, вот тут-то и проявилась её настоящая материнская любовь и забота.

Трезвой я её не видела никогда, совсем никогда, если даже попытаться вспомнить день, когда она была в адекватном состоянии, ничего не выйдет. Она пропивала все деньги, которые ей высылал отец. Мне приходилось буквально ходить в изношенных вещах и дырявых кроссовках в школу. Ещё позже к ней стал захаживать Митчелл. Мать почему-то предпочла жить с ним, перебивавшимся случайными заработками и неслучайными мелкими преступлениями, вечно небритым и немытым пьяницей, а не с отцом, интеллигентным и всегда спокойным мужчиной, который всегда был добр с ней и со мной. Он делал всё, чтобы обеспечить семью, иногда даже наплевав на себя, он нёс всё в семью и хотел, чтобы мы жили счастливо. Всё это моей матери было не нужно, её интересовала только бутылка.

Даже не верится, что я сейчас снова её увижу. Перед моим приездом мы созвонились, она сказала, что встретит меня на вокзале. Я прождала её там несколько часов, но она так и не появилась. Благо у меня остались небольшие накопления, поэтому я смогла вызвать такси.

Пока мы ехали к месту, которое мне теперь снова придётся называть домом, я только и смотрела в окно. Повсюду старые ветхие дома, мусор, грязь на каждом углу и снующие всюду люди, со взглядом, в котором читалась в лучшем случае безнадёга, а в худшем – озлобленность и агрессия.

Здесь мне теперь придётся провести, по крайней мере, один год, потом я надеюсь отсюда вырваться обратно.

В машине играло радио, по которому передавали актуальные новости.

– Джонсон в своём последнем обращении к народу заявил: «Я и моя партия всегда были и будем на стороне народа, простого народа! А все эти утки, которые про нас запускают всякие проходимцы вроде Лендерсона, это всё наглое враньё! Он заявляет, что мы думаем о нашем собственном обогащении и заботимся только о богатых! Все мои декларации в открытом доступе. Смотрите, читайте. Я небогат и таким никогда не был, более того, я к этому никогда и не стремился. Все годы, что я у власти, я только и делал, что тратил всё своё физическое и моральное здоровье на то, чтобы сделать жизнь граждан нашей страны лучше, и это подтверждает всё, что мы делаем и будем делать дальше. Мы продолжим намеченный курс, ведь я уверен, что в день голосования люди выберут реальные дела, а не наглую ложь, которую льёт в уши избирателям Лендерсон… Он рассказывает о коррупции, но не приводит никаких доказательств. Где они? Покажите, что я и у кого украл! Благосостояние граждан во всех регионах растёт и будет расти, это я лично вам обещаю, и я уже исполняю обещания!»

Но я особо не вслушивалась, что там говорят и что вообще происходит. Я думала лишь о том, как бы ещё хоть на мгновение отдалить момент встречи с матерью.

Такси остановилось около места, где я раньше жила. Небольшой ветхий домик с отдельной комнатой на втором этаже. Когда-то это была моя комната. Там я запиралась, пытаясь спрятаться от всего того, что ежедневно творилось на первом этаже, от криков, пьянства и скандалов.

Вокруг дома когда-то даже росли цветы. По соседству жила старушка, сейчас уже даже не припомню её имя, она всегда ухаживала и за нашим мини-палисадничком. Я взглянула на дом, где она живёт, там явно давно никто не появлялся. Сейчас же ухаживать за всем этим стало, видимо, некому, поэтому дом окружали какие-то сорняки, он тоже выглядел словно заброшенным.

Собравшись с силами, я всё-таки подошла к двери и нажала на кнопку дверного звонка. Подождав несколько секунд, позвонила в дверь ещё раз.

Мне хотелось бы, чтобы сейчас всё случилось как в красивых фильмах: я вернулась, а мать меня действительно ждала. Она всё переосмыслила, бросила пить и сегодня просто задержалась на работе, поэтому не успела меня встретить. А сейчас так долго не открывает, потому что была занята ужином, все её руки измазаны кремом, ведь она готовит мой любимый торт. Но, к сожалению, эта красивая история не про меня.

Дверь открылась, и я впервые за долгие семь лет увидела свою мать. Она родила меня в двадцать лет, значит, сейчас ей не должно быть и сорока, но выглядела она на все пятьдесят. Синяки под глазами, немытые несколько дней волосы. Надеты на ней были какие-то скорее лохмотья, чем одежда. И конечно же, от неё за версту разило алкоголем.

– Маргарет? – хриплым голосом произнесла она. – Ты же должна была приехать в выходные.

– Сегодня как раз последний день выходных, именно сегодня я и должна была приехать. Я тебе звонила, но ты не брала трубку. Я написала СМС, видимо, ты его тоже не видела.

– Ну да что уж теперь.

– Действительно.

– Проходи, располагайся.

Обстановка внутри дома была похожа на то, что кто-то надругался над твоими детскими воспоминаниями. Всё, как в детстве, только в блеклом цвете и покрытое слоем пыли.

– Моя комната, как и раньше, наверху? – задала я вопрос.

– Да, – мать ответила так, будто я не спустя семь лет приехала, а ходила в магазин за хлебом и вот вернулась. У неё не было ни вопросов, ни, в принципе, особого желания со мной разговаривать.

Я взяла чемодан, затащила его по лестнице на второй этаж и открыла дверь в свою комнату. Здесь всё было так же, как и в день моего отъезда, буквально и без преувеличения. Незастеленная кровать, открытые дверцы шкафов, внутри валяются вещи, которые мы с папой решили не брать тогда, и даже открытая раскраска на столе. При других обстоятельствах любого окутало бы приятное чувство ностальгии по детству или умиление, мол, мама сохранила здесь всё как в тот день, когда я уехал. Она меня так любит и так скучала по мне. Но это снова не моя история. Она просто даже и не заметила, что меня нет. Сомневаюсь, что с тех пор она вообще хоть раз сюда заходила. Надеюсь, этот год пролетит быстро, я поступлю в колледж в Хинфилде и всё вернётся на круги своя.

Я открыла окно, чтобы хоть как-то проветрить комнату, смахнула со стола пыль и стала разглядывать свою старую раскраску.

– Да, чтобы понять, что у ребёнка не всё хорошо, здесь и психолог не нужен.

Пролистав, я положила её на край стола. Обычно дети видят жизнь яркой и красочной, ведь у них нет особо никаких забот. Поэтому и рисунки или раскраски получаются красочными. Все эти домики яркого цвета, которых в жизни не бывает, фиолетовые зайчики, единороги с гривой в цвет радуги. Мои же детские рисунки были серыми и мрачными.

Я переоделась в домашнюю одежду, сходила умыться, ванная комната в этом доме была отдельным женским ужасом, заплела волосы в хвост, достала телефон и по видеосвязи набрала Элисон.

С Эли мы сдружились буквально с самого первого дня, как я переехала в Хинфилд. Как сейчас помню, в первый учебный день она, будучи тогда ещё совсем маленькой, подошла ко мне и сказала:

– Привет, я Элисон, я здесь самая красивая! Пойдём сядем вместе и будем дружить.

И, как это говорится, устами ребёнка глаголет истина, мы действительно сели вместе и стали лучшими подругами. Правдой оказалось и то, что Эли была самой красивой в школе, за ней буквально бегали все парни, а как она сама говорила, даже некоторые преподаватели заглядывались, чему я охотно верю.

После нескольких гудков Элисон ответила.

– Привет, Эли, – с улыбкой сказала я.

– Кто это мне звонит, моя любимая Марго. Ну рассказывай, как ты там? Как добралась? Я сама тебе не стала звонить, думаю, наберёшь. Как там встреча с матерью?

– Ой, даже не спрашивай, всё, как я и предполагала.

– Совсем плохо?

– Мы даже толком не поговорили, так, скорее поздоровались, и всё.

– А у меня для тебя ещё новости есть.

– Какие? Хоть что-то приятное, может быть?

– Если бы…

– Ну что там, говори…

– Мы сегодня были в ресторане нашем любимом…

– И?

– Видели там эту суку Стейси. Она там с тем парнем любезничала.

– С каким?

– Ну, помнишь, тот, что жил в соседней высотке.

– Нет.

– Да вспомни, мы его ещё с тобой обсуждали. Лет двадцать ему, с длинными, покрашенными в пепельный цвет волосами.

– А… Всё, вспомнила. И что?

– Так вот, Стейси с ним сидела, явно у них там не деловая встреча была.

– Ты думаешь?

– Я знаю. Так мило улыбаются парню только в одном случае… Да ещё и платье с таким вырезом надевают.

Эли, видимо, поняла, что после этих слов я совсем поникла, поэтому быстро решила сменить тему.

– Марго, ты сильно не загоняйся. Я, конечно, понимаю, что в такой ситуации это довольно сложно, но потерпеть нужно совсем чуть-чуть. Ты через год поступишь в колледж, я тебе, чем смогу, помогу.

– Ты-то поможешь, да, – усмехнулась я.

– Ты поняла, о чём я говорю. По предметам не подтяну, зато могу отца попросить, он точно не откажет. Я же тебе говорила, у него связи в колледже этом хорошие…

– Я помню, просто шучу, – ответила я.

– Ну вот, вернёшься обратно, вместе поселимся в кампусе, начнётся новая жизнь. Всё, что произошло, забудется, и потом вспоминать будешь это как страшный сон.

– Погоди, мне бы эту мою «новую жизнь» пережить.

– Всё, Марго, не раскисай. Давай отвлечёмся, поговорим о чём-то приятном…

Мы общались с Эли ещё где-то час, говорили обо всём по чуть-чуть. Но все мои мысли были заняты этой стервой Стейси. Мачеха тоже мне, на год старше, но мачеха. Как же я её ненавижу. Я отцу говорила, что от неё ничего хорошего ждать не стоит, но он думал, что всё это глупости. Думал, что у меня какая-то ревность, что ли. Думал, что мне кажется, мол, в лице Стейси он нашёл себе новую дочь. Убеждал меня всё время, что, несмотря на то, что мы почти ровесницы с ней, меня он любит как дочь, а её как супругу. Говорил, что Стейси для меня не станет, конечно, матерью, а вот старшей сестрой, о которой я всё время мечтала, определённо будет. И как всё вышло… Вышло всё так, как я и предполагала.

Попрощавшись с Эли, я легла в кровать и ещё долго ворочалась, не могла уснуть. Не столько даже от мыслей о том, сколько на меня уже свалилось, сколько от осознания того, что завтра меня ждут новая школа и новый коллектив. Новая для меня она, конечно, весьма условно, как и коллектив, ведь завтра я вернусь в класс, в котором отучилась два с половиной года. Думаю, что они меня ещё помнят, я-то их помню. Например, Трейси, мою самую первую подругу. Помню, как после занятий мы сидели в школьном дворе и играли в куклы. Я всегда играла за девочку, а она за мальчика. Мы тогда создавали вокруг двух кукол целый мир, представляли, где копии нас работают, в каком доме живут и на какой машине ездят. Всё-таки какие-то хорошие воспоминания о детстве в этих краях у меня есть.

Только вот прошло уже много времени, у них там в классе всё сложилось, все уже на своих местах. Как в любом классе, в любой школе. Тем более выпускном – там учатся уже не дети, а без пяти минут взрослые люди. Полностью состоявшиеся и сформированные личности. Со своими особенностями, со своими привычками и своими странностями. Не думаю, что влиться в такой коллектив будет просто, но хотя бы надеюсь, что они не примут меня в штыки как чужеродный организм.